|
Central Park
|
|
| DshD | Дата: Пятница, 03.08.2012, 21:02 | Сообщение # 1276 |
 High Society
Группа: Проверенные
Сообщений: 6992
Награды: 386
Статус: Offline
| Nicole Cavallini
Осенью, наверное, красивее всего умирать.
Можно захлебнуться в мертвых листьях, которые еще пахнут дождем, которые уже не врут себе, что снова смогут быть нужными, что их снова будут холить и лелеять порывами ветра. Осенью всё жестко, как в чертовых фильмах Тарантино, как в сказке Rated R. Не рекомендуется к просмотру до 21 года.
А когда мы впервые увидели эту киноэпопею, Картер?
Я в пять. А ты? С рождения?
Может быть я спрошу у тебя об этом как-нибудь на досуге. Как-нибудь на чертовом досуге, когда снова буду обдолбана и забуду твой ответ или сделаю вид, будто забыла.
Чувствую, как ты смотришь на меня. Отвернись, твою гребаную мать. Не смотри на меня.
Можно долго рассуждать о том, как я смотрела и плевала в глаза тем, кто пытался разбить мою голову о кирпич, как я не боялась дул пистолетов и фальшивых взглядов мнимых агрессоров.
Знаете, я только однажды видела по-настоящему ненавидящий взгляд.
Однажды во Флоренции.
Назовите так один из ваших паршивых мюзиклов (ненавижу Бродвей и мюзиклы) и ваша постановка прогорит, потому что я сделаю так, что бы зрители ненавидели всё: от актерского состава до локаций.
Потому что никому нельзя прикасаться к тому, что моё, никому нельзя облизывать это и бросать на это взгляды. Просто знайте, что мне будет чертовски наплевать на ваш статус и детей.
Скользнув одной ладонью по листьям, я просто отвечала на взгляд Картера своим, не отводя его, хотя мне по-прежнему хотелось укутаться в листву и втереть её под кожу лица, чтобы не видеть, чтобы не понимать, зачем ты так смотришь на меня, сукин ты сын.
Отражая его движения, словно зеркально, я затянулась, немного щурясь, когда дым небрежным облаком сорвался с губ, распадаясь на атомы или что там еще может предложить долбаная физика, которую я так рьяно ненавидела.
Может потому что физик всегда пытался трахнуть меня. Может быть поэтому.
Почувствовав прикосновение к своей ладони, я резко опустила на неё взгляд, незаметно сглатывая и возвращая взгляд к сейчас почти сливающимся со зрачком глаза.
Зато тебя слушаю здесь, сероглазая.
Выдохнув, я несколько раз моргнула.
Хотите знать, что я должна была сделать по всем законам этого жанра?
А я нет.
Не хочу, мать вашу, слышать, что в этой недо-идеальной сказке, в которую в пору было бы заиграться, я должна была податься вперед и накрыть его губы своими и что бы мы сводили брови в поцелуи, будто бы в агонии, что Картер затем должен был поднять спину и сесть на траве, а я сидела бы на его коленях и поцелуй продолжался.
Заткнитесь и молчите об этом.
Подумаем об этом по ту сторону заката.
В такие моменты я отчаянно не понимала для чего он делал это. Для чего был весь этот, наверное, фарс, только я не воспринимала этого подобным образом, как и никогда не считала Бейзена просто отчаянным пропившим свой потенциал политика бэдбоем.
Опустив взгляд на теперь не одинокую (сколько же пафоса может уместиться в одну фразу) руку, я как-то обреченно усмехнулась, чуть качая головой и переворачивая сплетенные ладони.
Теперь я видела тыльную сторону ладони Картера, теперь я проводила по длинному шраму подушечкой большого пальца. На нас слишком много осмысленных шрамов, разве нет?
Даже ты не всегда выдерживаешь мой треп, Картер. Даже ты.
|
| |
| |
| LiluMoretti | Дата: Пятница, 03.08.2012, 21:55 | Сообщение # 1277 |
 High Society
Группа: Проверенные
Сообщений: 7686
Награды: 966
Статус: Offline
| Я внимательно смотрю на лицо Каваллини.
Что дальше по сценарию, куколка? Давай ты прсото вырвешь руку из моей ладони, подскочешь на ноги и убежишь, смеясь настолько безумно, насколько безумная сама ты. Давай ты вытащишь из ниоткуда пирочинный ножик и перережешь мне запястье. Давай оставим все на своих местах - ты наслаждаешься слишком себялюбивой депрессией, а я почти убедил себя в том, что расстававание навсегда с Агнес в Лондоне - правильный выбор. "Навсегда" - такое глупое слово, а я слишком часто распылялся им, зная, что вечность давно вытрахали ангелы и демоны. "Правильный выбор" - такое сплошное клише, в которое я не удосуживался верить.
Выбора нет.
Его некому предоставить.
Ваш гребаный бог, которого нет, просто устал нас любить. Как в славной байке - он дерет шлюх и играет в блек-джек. Пожалуй, этот мифический ублюдок всегда был слишком пафсоным, на мой взгляд.
И сейчас твои волосы, как обычно, неизменно соскользнули с плеча и их кончики коснулись моего запястья. Слишком привычно, знаешь?
Слишком привычны стали твои движения. Надо полагать, ещё с Парижа.
Я мог бы сейчас рассказать тебе причину всего этого, но уволь, ты же так не любишь пафосные драмы, да и не драма это вовсе, а какой-то дерьмовый арт-хаус от не менее дерьмового Аранофски. Нет, я не любил тебя, сука. Конечно, не любил. Просто когда-то мне стали слишком нужными твое постоянное перекидывание копны волос на одно плечо, твоя слишком детская улыбка на лисьем, худом от кокаина лице, твои извечные суицидальные полутона - знаешь, как они были прекрасны? Как красива была твоя убийственная жажда вытрахать смерть; как чертовски шедеврально игла входила в твою почти прозрачную кожу, и я всегда представлял, будто бы сам медленно вхожу в тебя; как ты, бывало, стояла на краю какой-то крыши и смотрела вниз, а потом размашисто и слишком по-мужски опрокидывала последние капли водки себе в рот. Ты оборачивалась и укутывалась в истерический смех и почти что бросалась на асфальт, но не делала этого; какого черта ты так и не сделала этого, Каваллини? Ты же бессмысленная выебанная во все щели шлюха. Какого хрена ты так и не пререзала себе вены, чтобы никогда не смотреть на меня так, как ты смотришь сейчас.
Ты коснулась моего шрама, как всегда касалась до этого. Ты усаживалась на мои бедра и исследовала мое тело, мои шрамы, рубцы, раны, и видела в них гениальность твоего любимого Дали. Может, ты умела читать судьбы по побоям, сука?
Даже ты не всегда выдерживаешь мой треп, Картер. Даже ты.
Я усмехаюсь, отводя равнодушный взгляд и думая о том, что, конечно, никогда не скажу тебе о том, что всегда дослушивал тебя до конца. Позволь списать это на твои прирожденные ораторские данные.
Позволь не говорить тебе о том, что я знаю, что строфы в твоих стихотворениях всегда имеют три строки, ты ненавидишь вино и чертовски пьянеешь от него, а ещё ты безбожно любишь танцевать. Если бы твои родители не умерли, ты бы зажигала на каждой отвязной вечеринке твоих друзей, вырисовывая самбу на столе.
Позволь мне остаться Картером Бэйзеном, а тебе Николь Кааллини.
Он иногда бывает весьма забавен, - протянул я, улыбаясь в пустоту и коротко затягиваясь. - Почти также как и твое лицо во время оргазма, - я тихо рассмеялся, прикрывая глаза.
|
| |
| |
| DshD | Дата: Пятница, 03.08.2012, 23:27 | Сообщение # 1278 |
|
High Society
Группа: Проверенные
Сообщений: 6992
Награды: 386
Статус: Offline
| Nicole Cavallini
Он иногда бывает весьма забавен. Почти также как и твоё лицо во время оргазма.
Приоткрыв растянутый в улыбке рот, я рассмеялась также тихо, с некой силой ударяя его ладонью по животу. Урод. Ненавижу твои шутки, ублюдок. Ненавижу, когда ты шутишь так, словно тебе не всё равно; когда сам смеешься над сказанным, словно признавая поражение и ироничность фразы; когда ты не кривишься в усмешке, и твои глаза не смотрят на меня с высоты твоего роста так высокомерно, что мне хочется хохотать. Почему тебе, блять, отчаянному нигилисту так и не обрезали язык, что бы ту не смог больше так шутить?
Я так чертовски любила смеяться, а Лекс называл мой смех детским. Почему ты решил, что я ребенок, когда я трахала всё, что двигалось с четырнадцати лет? Почему ты решил, что я смогу измениться? Теперь же так больно, Лекс, так больно и люди хотят списать всю развязку на чертову «Красотку». Только мы ни хера не в Голливуде и мои ботфорты не стоят долбанную кучу денег, моя улыбка не такая ослепительная, как у Джулии Робертс, а ты не Ричард Гир. Оставьте свои слезу тому, кто притворится, будто бы они имеют значение, оставьте их Богу, который вас не слушает. Давайте же, оставьте, а нашу историю бросьте на свалку Вселенной. Она просто была, но это к счастью не ваше собачье дело, что меня почти любили.
Скользнув взглядом по сейчас расслабленному лицу Картера, я медленно, как любила и как всегда двигалась, когда в крови зашкаливал алкоголь, склонила голову вправо. Взгляд скользнул ниже на щею, пробежался по линии пуговиц рубашки, останавливаясь где-то на середине живота, там, где должен был быть пресс и один шрам от пули сбоку.
Я так чертовски знаю тебя, а ты я уверена меня.
Помнишь, ты рисовал меня? Интересно, что ты запомнил тогда.
Я запомнила то, что тебя интересует не только моя вагина. Тебя интересует не только она.
Снова поддавшись порыву, как жила всегда, забыв подумать, на автомате – да называйте, блять, как хотите, но я пожалась вперед, снова нависая над его лицом и застывая на несколько секунд.
Глаза прочертили линию от переносицы до губ и обратно, а с губ сорвался тяжелый выдох, прогибающий назад мои плечи, а грудную клетку куда-то на Картера.
Кокаин взрывался перед глазами цветными точками и кожа лица напротив блестела, словно в долбанных сагах о вампирах, которые так любят маленькие девочки. А мне было слишком горячо дышать. Наркотики придумали поэты, что бы им было проще убивать чувства.
Позволь не спросить, почему ты помнишь моё лицо именно в этом проявлении.
Широко улыбнувшись в его губы, я выдавила из себя смешок, поднимая туманный взгляд от губ к глазам, которые открылись. Ты знал, что всегда поднимаешь веки, если к тебе обратиться?
Медленно коснувшись пальцами второй, не удерживающей меня на весу руки, к его скуле, я медленно втянула в себя воздух, чуть вскидывая подбородок и следя за своими движениями.
Твою мать, как же я ненавижу, когда ты молчишь.
Раздраженно прошипела я, прикрывая глаза и качая головой, что бы через секунду накрыть его губы своими.
|
| |
| |
| LiluMoretti | Дата: Суббота, 04.08.2012, 00:04 | Сообщение # 1279 |
|
High Society
Группа: Проверенные
Сообщений: 7686
Награды: 966
Статус: Offline
| Ладошка Николь легко столкнулась с моим животом и я снова засмеялся, слушая её смех.
Что мне оставалось делать после всего, как не шутить? Я бы давно погиб, не будь у меня такой возможности и плевать, что ублюдки и плохие парни не шутят. Ещё они не плачут. Я, в общем-то, окончательно нарушил все каноничные заповеди, когда встретил Агнес.
Агнес, Агнес... звучное, простое имя.
Не хочу думать о ней, когда я не один. Она ведь только моя или как там я любил повторять.
Я не раскрываю глаз, когда чувствую дыхание Каваллини на своем лице, ощущаю её грудь, упирающуюся в мое плечо и как всегда падающие на скулы пряди волос. Не шевелясь, слушаю очредную хорошо выстроенную словесную чушь:
Позволь не спросить, почему ты помнишь моё лицо именно в этом проявлении.
По привычке, мне хочется ответить - не обольщайся, но я все также молчу. Алкоголь гоняет кровь по телу и мне жарко, тесно в моей коже; мне хочется наружу, разорвав её по клочкам. Хочется обдолбаться так, как никогда не обдалбывался; хочется забыть так, как умел забываться все свои двадцать лет. Последняя моя панацея уже не моя.
Отпечаток улыбки Николь на моих губах, и я раскрываю глаза, смотря выше её глаз, на темные дуги бровей.
Ты, как всегда, игралась прикосновениями.
Ну что же ты, Каваллини.
Ты слишком откровеная сейчас, слишком искренняя. Гораздо легче было, когда ты просто несла виртуозный бред, небрежно пытаясь опустить меня колкими словечками. Это приносило тебе кайф и ты ловила приходы? И почему ты не проваливаешь к Лексу? Ах да. Любили не тебя. Возможно, причина не в этом, крошка? Пожалуй, я оставлю свои догадки при себе. Обдолбанный, я слишком самоуверен, что когда-то сводило с ума токийских шлюх.
Твою мать, как же я ненавижу, когда ты молчишь.
Усмехнувшись, я целую тебя, обхватывая двумя ладонями твой затылок и буквально вжимая твое лицо в мое. Давай раздробим нам кости, а потом станцуем на них танго? Давай подожжем эти мокрые листяь и будем трахаться на них, как ошалевшие? Давай, черт побери, избивать друг друга, а потом скользить языком по вспыхивающим ранам?
Давай просто жить в этом самом дешевом из миров.
И я выкидываю все из головы.
Все свое дряное прошлое.
Все свое уже просроченное будущее.
Все свои даты псевдо-смертей и недо-воскрешений.
Сейчас я просто целую тебя, сжимая между пальцев твои волосы и обхватывая губами твою нижнюю; выгибаю торс под твоей грудью и тяжело выдыхаю, обхватив левой рукой тебя за талию и перевернув на землю. Сипло и неразборчиво застонав в твой рот, я неспешно опускаюсь к твоей шее, прикусывая кожу и оттягивая её. Наши предки совершенно точно были родством с графом Дракулой, иначе мы бы не желали так явно разодрать друг друга в кровь.
Упершись локтями в грязную листву, я отрываюсь от тебя и, медленно скользя своими бедрами по твоим и вверх, до солнечного сплетения, я насмешливо выдыхаю в губы: - Зато ты обожаешь, когда я тебя трахаю.
|
| |
| |
| DshD | Дата: Суббота, 04.08.2012, 01:33 | Сообщение # 1280 |
|
High Society
Группа: Проверенные
Сообщений: 6992
Награды: 386
Статус: Offline
| Nicole Cavallini
Чувствую своими губами атому твоей ухмылки и почти зеркально отражаю её, когда твои большие и, как всегда, лихорадочно горячие ладони почти впечатывают моё лицо в твоё собственное.
Становится одновременно проще и сложнее дышать.
По всем законам жанра сейчас должна играть какая-нибудь весьма паршивая музычка, а наш поцелуй должен быть девственно чистым. Только мы всегда плевали в лицо правилам, да, сукин сын?
Может только поэтому, может, давай я придумаю, что только поэтому мы играем на мнимую камеру, развлекаем несуществующую толпу онанистов; поэтому мы так вцепились в губы друг друга.
Податливо вжавшись в землю под весом твоего тела, я выгибаю спину навстречу твоему торсу, когда твой хриплый и прокуренный недо-стон врезается в мои губы и язык, посылая по телу волну дрожи. Моя ладонь впивается подушечками пальцев в твою шею на затылке, потому что ногти – так чертовски пошло, а от трения одной кожи о другую мне казалось, могут остаться ожоги, словно от долбанной крапивы.
Давай представим, будто тебе будет приятно иметь мои ожоги.
Давай я сделаю вот так, поведу под тобой бедрами и забуду, что где-то было больно.
Давай я останусь Николь Каваллини, а ты Картером Бейзеном.
Тяжело выдохнув, когда твои зубы впиваются в мою шею, я сильнее поднимаю подбородок, словно мечтаю, что бы шея треснула по швам.
Раз. Сглатываю.
Два. Опускаю взгляд, находя твои глаза и растягивая губы в ухмылке.
Три. Опускаю взгляд на твои бедра, скользящие по моим.
Стоит ли говорить, что я не должна чувствовать, как их тут же свело, как кожа заискрилась и эта искра растеклась по низу живота? Стоит, скажи мне? Ты ведь всегда знаешь, что сказать.
Зато ты обожаешь, когда я тебя трахаю.
Всегда любила торопиться с выводами.
Медленно приподняв левую бровь, я едва уловимо повела своими бедрами в ответ, чуть приподнимаясь и зависая в воздухе, держась за шею Картера, к которой приблизилась губами.
Вторая ладонь медленно поднимается с мокрых листьев на твою полусогнутую ногу и скользит всё своей поверхности по ткани брюк, обтекающую бедро. Мои пальца пробираются в твой карман и извлекают цилиндр, пока губы искривляются в улыбке, что отпечатывается на твоей шее.
Все вопросы к моему либидо.
В тон его насмешке выдыхаю я, приоткрывая губы и прикасаясь к его коже сначала языком, а затем заканчивая поцелуй губами.
Положив голову на листья, я на ощупь, где-то в пространстве между нашими телами, откручиваю крышку и достаю указательным пальцем одну таблетку, попеременно задевая кончиками пальцев и запястьем то твой, то собственный живот.
Треугольная таблетка так красиво лежит на моей пальце, который я подношу к твоему рту, улыбаясь и кивая взглядом в его сторону.
Поздний завтрак, сэр?
|
| |
| |
| LiluMoretti | Дата: Воскресенье, 05.08.2012, 15:24 | Сообщение # 1281 |
|
High Society
Группа: Проверенные
Сообщений: 7686
Награды: 966
Статус: Offline
| Прикрываю глаза, ощущая прикосновение кончика твоего языка к моей шее. Твои мягкие, шероховатые губы скользят по моей коже, и я чувствую твое тело под моим, как всегда неуловимо выгибающееся. Выдохнув тихий хрип, застрявший где-то в области глотки, я думаю о том, что чертовски хочу тебя, блять, трахнуть.
Все вопросы к моему либидо.
Затвердевший член упирается в твой живот, пока твои пальцы исследуют мое бедро и выуживают круглый цилиндр с амфетаминами. Я не собираюсь приподниматься, я хочу вдавливать тебя в землю, чтобы ты не могла дышать, чертова сука.
Чтобы я слышал, как твои ребра трещат и разваливается прахом по внутренностям. Чтобы ты умоляла меня сдохнуть, посылала ко всем чертям, кривилась от боли и твой рот жадно глотал воздух в удушье. Давай повторим сценарий Паланика. Только в нашем случае тебя будут спасать не от самой себя, а от меня. Ты досконально выучишь роль и будешь задыхаться так натурально, что все зрители непременно пустят слезу и кинут тебе монетки.
Трсита монеток.
Триста долбаных монеток, твое любимое число. Три - это будто посередине. Все или ничего. Так, куколка?
Я хочу, чтобы ты кричала от судорог и агоний, истекала кровью и умоляла меня перестать.
Но я знаю, ты этого не сделаешь.
Но когда-нибудь я заставлю.
Переведя взгляд на твой палец с треугольной таблеткой на подушечке, я обхватываю его ртом, деланно сводя брови от наслаждения и переманиваю языком эйфорию, заглатывая её и отклоняя голову назад, чтобы губы медленно соскользнули на кончике твоего ногтя.
Смотря в твои глаза, суженные в знаке насмешливости, я ломаным движением выравниваю руку и тянусь ею к миниатюрной баночке, зажатой в твоей ладошке. Вытянув её, я, одновременно высыпав более половины содержимого на листву, беру пригоршню разноцветных таблеток, и, уперевшись приоткрытым ртом к твоему и склонив голову вбок, всыпаю их в нас, ловя языком дождь экстаза.
Целую тебя, и пульс ускоряется, а тело раздражается вспыхнувшими рецепторами.
К черту все, не так ли, крошка? Помнишь, мы обдолбались амфами и дергались в идиотских танцах на танцполе какого-то затхлого клуба на окраине Бристоля, махали руками, как сумасшедшие, и трахались как неуклюжие подростки, впервые дорвавшиеся до секса - по-идиотски классно, быстро и несколько раз за ночь, а потом мучались депрессией и конвульсийной дрожью по телу.
И я чертовски хочу тебя, блать, трахнуть.
Как всегда трахал до этого - попеременно желая всаживать тебе нож в живот при каждом толчке и оставляя ссадины на твоих губах.
Действие амфетаминов не заставляет себя ждать и я, ощущая как жжет оболочку глаза, начинаю целоватьтвое лицо, обхватив его руками. Нос, брови, каждую долбаную веснушку, скулы, натыкаюсь на губы, спускаюсь к подбородку, черчу линию от него до впадинки между ключицами, попутно перемещая ладошки на твою талию и сжимая их. Давай, черт возьми, кричи, как гребаная сука, сбежавшая из дурдома!
Часто дыша, я шепчу куда-то в твое плечо: - Давай как раньше. Пойдем в какой-то клуб и выебем друг друга на глазах у всех. Чтоыб все кричали: "Эй, вы, больные кретины! Уймите свой недотрах! Долбаные идиоты! Шлюха и недоделанный альфа-самец!".
Сипло засмеявшись, я резко оторвался от Николь и поднялся на ноги, смотря по сторонам и присвистывая. - Вау.
Подав Николь руку, я размазанно улыбался, пока яркий свет бил по глазам, а пульсация земли отдавалась пульсацией в моем сердце.
|
| |
| |
| DshD | Дата: Воскресенье, 05.08.2012, 16:34 | Сообщение # 1282 |
|
High Society
Группа: Проверенные
Сообщений: 6992
Награды: 386
Статус: Offline
| Nicole Cavallini
То и дело прогибаюсь под тяжестью твоего тела, словно пытаясь размять позвоночник, а может просто вжаться в тебя, что бы ты орал, словно чертов умалишенный и пытался содрать меня вместе с кожей. Что бы я была так близко, а ты бы сходил от этого с ума и ненавидел еще сильнее. Ты же ненавидишь меня, правда, красавчик?
Так почему же мой скальп всё еще на мне? Давай, раздроби мои кости, и станцуем на них румбу, будем рычать: «Корррида!», как всегда не в тему, как всегда наши крики будут не причем. Давай покажем всем, что чертовы мрази умеют ловить приходы так, как не умеет не один долбаный школьник на Махэттене.
Твои глаза переводят мутный взгляд на таблетку, и теперь я слежу за тем, как твои потрескавшиеся от ветра губы приоткрываются, обхватывая мой палец. Почему ты так чертовски любил вот так скользить по ним, вечно перехватывал их у собственных губ? Ты деланно сводишь брови в экстазе, я театрально приоткрываю собственный рот и вздергиваю подбородок, набирая полную грудь воздуха и позволяя мышцам живота дрогнуть, как только твой уже затвердевший член упирается в меня еще сильнее. Хочешь меня, ублюдок? Изнывай, чертов сукин сын, потому что я и сама до едва уловимой судороги в бедрах хочу почувствовать тебя в себе.
Долбанные наркотики, это всё они.
Ты всегда заканчиваешь то, что начинаешь. Твой шероховатый язык снимает с подушечки моего пальца таблетку, и я широко и развязно улыбаюсь, как бывало всегда, стоило мне лишь залить в себя больше двух бутылок твоего любимого Хеннеси. Тогда все становилось не по Хемингуэю, тогда рейтинг картины повышался. В такие моменты мне всегда хотелось вцепиться в твою грудь ногтями и проткнуть её насквозь, разминая пальцы внутри, а потом слизывая твою горьковатую кровь с ногтей. Я сумасшедшая ровно в той же степени, что и ты, урод, и тебе всегда это нравилось.
Трахать своё отражение, наверняка самая экзотичная забава.
Усмехаюсь, когда ты, убийца и нигилист, играешь с наркотой, словно чертов ребенок, словно твои пустые глаза идут хоть в какое-то сравнение с дьявольски чистыми лицами детей.
Я послушно глотаю горсть таблеток, оставляя несколько на языке, что бы твой мог потешить себя мыслью, что сможет отнять их. Даже в этом ты чертовски самовлюбленный идиот.
Становится жарко.
Амфетамины разъедают вены и шипят на поверхности кожи, а наш поцелуй религия сочла бы прелюбодействием еще в самом начале, потому что дыхание хрипело, а я гортанно постанывала в твой рот.
Пляши, сукин сын, я чертовски хочу тебя трахнуть.
Наркотик переходит на суставы, и мои пальцы подрагивают, цепляясь в листву и твои волосы, пока ты небрежно чертишь недо-шрамы на моей коже, а я дышу, словно в очередном приступе астмы.
Давай как раньше. Пойдем в какой-то клуб и выебем друг друга на глазах у всех. Чтобы все кричали: "Эй, вы, больные кретины! Уймите свой недотрах! Долбаные идиоты! Шлюха и недоделанный альфа-самец!".
Широко улыбнувшись, я резко вытолкнула из легких воздух, как только ты встаешь с меня и поднимаешься на ноги, так очаровательно пьяно оглядываясь вокруг.
Всё ведь горит, правда?
Все горит вместе с роговицей, тлеет с радужной оболочкой. Танцевать на ошметках империи тоже искусство.
Вау.
Привычно вкладываю ладонь в твою руку и поднимаюсь резко, потому что помимо твоей помощи, наркотики почти кружат землю под моими ногами.
Оглянувшись вокруг, я широко улыбаясь, поворачиваю к тебе лицо, почти врезаясь в него своим. А может мне это просто показалось.
Мои пальцы поднимаются к твоей шее, и я черчу подушечками линию от сонной артерии к кадыку, чуть надавливая на него ногтями.
Сорвем куш из летящий в нашу сторону пивных бутылок. Как раньше. Как в чертовом «раньше».
|
| |
| |
| LiluMoretti | Дата: Среда, 08.08.2012, 23:36 | Сообщение # 1283 |
|
High Society
Группа: Проверенные
Сообщений: 7686
Награды: 966
Статус: Offline
| Николь поднимается на ноги и её лицо мелькает вблизи от моего - яркое, сочное, сверкающее поцелуями солнца. Амфетамины чертовски хороши и Каваллини похожа на какую-то египетскую богиню, по ночам обдалбывающуюся галюциногенными грибами и трахающую фараонов.
Я гортанно рассмеялся своим мыслям, которые танцевали дабстеп и адские ремиксы в моей голове.
Так чертовски хорошо.
Когда ничего нет - только сгусток твоего сознания, сжавшийся в комок и мгновенно взрывающийся апокалипсисом, шедевром, гением мирового искусства. В моих венах - замыслы картин Дали, в моих костях - меланхоличная горечь поэм Байрона; я пускаю по вене сюрреализм, модернизм, импрессионизм - я - ваше новое начало, бог, судья. Я - дерьмо, я - инквизитор.
Смысл дразнит меня - этот гребаный смысл, знаете ли, так чертовски любит играть в кошки-мышки. Он прячется на моих ладонях, а потом самоубийцей прыгает вниз, разбиваясь об асфальт и муравьями вползая в трещины на земле.
Я чувствую, как сокращаются мои мышцы, а движения Каваллини - немного дикие, где-то слишком похожие на ребяческие, развратные - замедляются и эхом картинок слоятся перед глазами. Волосы вспыхивают, охваченные пожаром, и в момент самого трагически восхитительно пожарища, размываются и опадают на плечи.
А ты чертовски хочешь меня, Ники. - Мурлыча, заключаю я и пытаюсь вникнуть в смысл её слов, унылой праздностью сползающих с кончиков ухмыляющихся губ. Губы у тебя, Каваллини, едкие, как дым, немного соленые, и я хочу, чтобы из из трещин стекала кровь. Как раньше. Как в гребаном раньше, которого нет, тогда, когда мы были свободны.
А были ли мы когда-то свободны на самом деле, Каваллини?
Сорвем куш из летящий в нашу сторону пивных бутылок. Как раньше. Как в чертовом «раньше».
Я запрокинул голову, вытягивая шею пот натиском твоего пальца и мне казалось, что твой ноготь чертит распятье, крест, знак 666 у меня на шее, мне казалось, что я почти чувствую твою руку у себя в глотке, раздирающую её в кровь.
черт возьми.
Черт возьми, как хорошо ничего не помнить.
Ты ведь согласна, Каваллини? Не помнить того, как мы облажались. Как мы крупно облажались.
Напомни мне, - просипел я, изворачиваясь и отшагиваю в сторону, чтобы поравняться с плечом Николь и, склонившись к нему, закончить, -Это "раньше" стало чертовым, когда в нем появился я?
Рассмеявшись, я двинулся вперед, огибая фигуру Каваллини.
|
| |
| |
| DshD | Дата: Четверг, 09.08.2012, 00:09 | Сообщение # 1284 |
|
High Society
Группа: Проверенные
Сообщений: 6992
Награды: 386
Статус: Offline
| Nicole Cavallini
А ты чертовски хочешь меня, Ники.
Наркотики отнимают долбаную привычку отрицать, и я лишь лениво склоняю голову на бок, перемещая теперь медлительный взгляд от собственного пальца куда-то поверх плеча Картера, почти восхищенная тем, как плясали тектоник то и дело вспыхивающие краски. Клод Верлинд почти трахался с Сальвадором в моём сознании, нотами вытряхивая остатки тлеющих мыслей на мои волосы. Всё так чертовски красиво, а я почти не думаю о том, что потеряла то, чего в сущности не смогла даже иметь.
К черту.
К черту все это.
Амфетамины всегда помогают послать всё куда подальше, куда только может позволить вам воображение и, если повезет великий, словарный запас.
Всё что было вокруг – мертвые листья, ветер и грязь – сыпалось мне на плечи полупрозрачной пылью, а веко так адски горело под натиском крови, которая, кажется, плясала в духе Чарли Чаплина в дуэте с костями. Сейчас так хотелось расхохотаться и танцевать с ними.
Я всегда так любила это. Пускаться в пляс где угодно. Посреди улицы, окруженная толпой иностранцев, которые готовы трахнуть тебя на грязном асфальте; если придется на столе, пока за ним заседают министры. Да я могла танцевать, где, блять, угодно вашей душонке, потому что вы и представить себе не можете, как чертовски охуенно бывает сводить людей с ума.
Силуэт Картера растекся по траве - и тогда я заметила, что он переместился. Может быть скажешь что-нибудь дельное? Может сделаешь что-то, о чем давно мечтал, если ты еще мечтаешь? Может, хочешь пробежать по этому парку, словно по Лувру тогда? Бертолуччи оценил бы, ты знаешь, Картер.
Какого хрена ты вообще столько знаешь?
Напомни мне, Это "раньше" стало чертовым, когда в нем появился я?
Подхватив его смех, я размашистым движением поправила свои волосы, кажется, быстро нагоняя его и поравниваясь плечами.
Не обольщайся, малыш. С твоим приходом оно стало всего лишь немного однообразнее.
Пьяно улыбнувшись, я поняла, что наконец забыла.
Просто выбросила всё то, что гнило во мне последние несколько дней.
Выбросила то, что гнило во мне всю жизнь.
Я сумасшедшая дура, так ведь? Я могу позволить себе просто жить в этом греабном мире.
Рассмеявшись слишком по-детски, слишком похоже на то, как смеются больные шизофренией дети, я просто побежала вперед, пока ветер огненными прядями хлыстал моё лицо, а сдохшие еще вчера листья, кажется, тлели на моих щеках.
|
| |
| |
| LiluMoretti | Дата: Вторник, 14.08.2012, 23:37 | Сообщение # 1285 |
|
High Society
Группа: Проверенные
Сообщений: 7686
Награды: 966
Статус: Offline
| Не обольщайся, малыш. С твоим приходом оно стало всего лишь немного однообразнее.
Я расхохотался, вскрикивая нечто подобное между "Уоу!" и "Ииихааа!" и закружился вокруг своей оси, краем глаза отмечая мечущийся вдали силуэт Николь.
Николь, Николь.
Николь - хаос.
Николь - феерия.
Все вокруг устлано полотнами Босха, и все вокруг сливается в единодушном апогее оргазма - каждый лист, слякоть, каждая звезда, дерево, куст, кучка пыли и дерьма, и земля под ногами плывет, утекает, соскальзывает в безду и я тоже почти не падаю в неё, танцуя дикую смесь хопа и крампа. Я подпрыгиваю на одной ноге, сгибая вторую, размахивая руками над головой, а потом мне кажется, что я делаю сальто и лечу - лечу и ползу, сдирая подбородок в кровь, а Николь как маяк - бешеная, пульсирующая, единый комок мигающих нервов, эмоций и желаний.
В голове слышится мотив The Klaxons - Magic, и я судорожно дергаюсь под неудержимую грязную мелодию, лопающуюся от переизбытка битов и спешки.
Эй, ты слышишь?! Ты слышишь это, мать твою?! Кричу я, и не знаю, это мои мысли или речь, слышит ли она мои возгласы или притворяется, что слышит, и все вокруг смешивается, и я - Босх, я - её любимый Дали, который не гений, а просто любитель фарса и стеба, он просто издевается над нами, выдавая бред за искусство, он смеется, хохочет, шипит - потому что мы придали его гребаным карикатурам великий, мать его, смысл, а он просто хотел. чтобы мы вновь притворялись гениями, как любим, любили, будем любить.
Оторвавшись от земли, я настиг Николь, валя её в устланные под нами листья, которые шевелились и трепыхались в агонии, они пели псалмы и оды нам, только нам. потому что мы - короли, и не вашей сраной Вероны, а этого мира, этих умов, этих штампов и аллюзий.
Я зарываюсь головой в её волосы, вдыхая их запах - запах мертвой осени и дождя, и табака, и бренди, и гашиша, и её тела, тела, которое я хочу.
Сейчас.
Немедленно.
Я быстро поднимаюсь на ноги, перекатывая Николь на живот и тяня её на себя за руку.
Пойдем. Пойдем. Пойдем в отель. В эмпайр. В номер. не будем снимать, вломимся, как обычно, разгромим.
Я едва контролирую свою речь, свои мысли, свой разум, а он, блюя мне под ноги остатками логики, выворачивается наизнанку и дохнет.
Я не помню как.
Не знаю во сколько.
Не понимаю в какое время года.
Но мы идем по узкому парапету куда-то на фонарь, как у Блока.
--------------> Эмпайр
|
| |
| |
