ОБСУЖДЕНИЕ

***

Она стояла и улыбалась чуть сломленной улыбкой… Ветер беспощадно хлестал ее по лицу, но девушке было все равно. Она смотрела вперед, не на небо, затянутое серами тучами, а вперед – прямо перед собой.
Дождь закончился совсем недавно по меркам спешащих куда-то людей.
Дождь должен был закончиться давно. По ее мнению.
Там, куда был направлен ее взгляд, маленькая девочка, беспечно смеясь глазами, взлетала ввысь. Качели как маленькое чудо… Они дарили малышке крылья… Но это была лишь иллюзия полета, слабая, ничтожная. И такая незабываемая…
Блэр стояла и улыбалась чуть сломленной улыбкой. И тихо шепча:
-Это словно качели… Качели нашей жизни… - девушка с каштановыми кудрями, рассыпавшимися дождем по ее плечам, плакала в душе, смеясь наяву.
Франция. Париж. Ее любимый парк. И одиночество повсюду…Пустота. Это все, что он оставил ей.
А перед глазами плыло. Воспоминания нахлынули, прорвав выстроенную ею из боли и нежелания помнить плотину, и медленно угасала реальность…

***

-Чак, ну скажи, скажи, скажи! - она постоянно теребила подол своего платья, что выдавала еще больше ее любопытство.
-Сказать что? – он равнодушно посмотрел на нее, мысленно улыбаясь.
-Куда мы идем, и почему я не могу открыть глаза! – обижено заявила девочка.
-Сейчас ты все узнаешь… - прошептал Чак ей на ухо, а потом, бережно взяв ее ладошки, убрал их с ее лица.
-И?
-Посмотри на небо…
Она запрокинула голову, и уже через секунду разнесся ее звонкий смех.
Они стояли на крыше, на самой высокой крыше которую Чак знал в Нью-Йорке. И над ними простиралось голубое небо с кричащей жизнью радугой по середине…
-Это еще не все, держи, - мальчик протянул ей букет пионов.
-Откуда ты узнал?
-Узнал что? – он хитро улыбнулся.
Блэр прижала цветы к себе, вдыхая их аромат.
-Как сделать этот день самым счастливым…

***

Прошла всего неделя, с тех пор как он уехал, а ей казалось, что прошла целая жизнь. А жизнь без него для нее – мука.
-Милая… - сзади послышался тихий голос матери.
-Ммм?
-Я слышала, Натаниель предложил тебе стать его девушкой?
Блэр хмыкнула. Серена…
-Да, а что? – девочка удивленно посмотрела на женщину, улыбаясь еще по-детски искренней улыбкой.
-Ты должна согласиться, зайчонок.
-Мам… - она растерянно захлопала ресницами, возможно, надеясь на то, что ей это снится… - Почему?
-Потому что вы идеальная пара. Он настоящий принц, Блэр! А ты же всегда мечтала о принце…
Это была правда. Девочка все еще верила в глупые сказки…
-Это тебе от него, - Элеонор протянула ей букет пионов.
Сердце забилось чаще… Она и не думала, что Нейт так хорошо ее знает.
***
А Чак вернулся через год.
Он каждый день посылал ей, девочке с каштановыми кудрями, букет пионов. Но проходили недели, складывающиеся в месяца, а она не звонила и не писала… Ему никогда не было так обидно. К безразличию отца он привык, но Блэр… Как она могла?!
Он каждый день посылал ей букет пионов.
И в день своего возвращения в Нью-Йорк он тоже прислал ей цветы, решив доставить их лично.
Не дожидаясь лифта, он побежал вверх по ступенькам, открыл дверь и…
Пионы алели на полу. Она больше любит розовые… Она больше не любит его… Да и какая к черту любовь? Ее нет!
Или есть, просто он ее недостоин?

***

-Что? – она смотрела на него исподлобья, даже не стараясь выглядеть веселой или радой встречи с ним. Он целый год ей не звонил и не писал! А теперь заявился…
-Почему ты с ним? – он смотрел на нее, смотрел ей прямо в глаза, отчего по коже у Блэр пробегали мурашки…
-Он для меня идеальная пара, - сказала она заученные на всю жизнь слова, и чуть помедлив, добавила, - я люблю его…? –Пожалуй, это было не слишком убедительно, но почти правдоподобно. Она столько раз повторяла это себе и всем своим близким, друзьям, знакомым, что уже не сомневалась в искренности данных слов.
Но все начиналось со лжи… Со лжи самой себе, которая помогла ей забыть боль утраты, но не почувствовать себя любимой.
-Тогда… - протянул он, задумчиво покусывая губу, - мы еще друзья?
-Конечно! – она радостно улыбнулась, не особенно задумываясь, о том, что повлечет за собой их «дружба»…

***

Первый стакан, второй, третий…
Лучше не становилось….
Четвертый и пятый стакан…
Она не шутила тогда… Она, что действительно его любит?
Шестой…
Затем Нейт счел, что дальше считать бессмысленно, но все-таки, скорее ради приличия, нежели из-за надежды остановить друга спросил:
-Может, хватит?
-Не мешай. У тебя есть подружка, вот иди и займись ею, - с этими словами Басс осушил очередной стакан.
Арчибальд закатил глаза и обреченно сказал:
-Вообще-то есть одна маленькая проблема…
-Как, ОПЯТЬ?
Это уже становится смешно.

***

Они стояли в этом забытом всеми нормальными людьми помещении, которое преображалось лишь ночью, сияя множеством огней, пестря стройными женскими ножками и другими не менее привлекательными частями их тел.
Он обнимал ее за талию, вдыхал знакомый аромат и пытался сосредоточиться на том, зачем привел ее сюда...
Это было странно.
Он даже Нейту не рассказал о своей задумке… Но скрывать что-либо от нее – бессмысленное занятие. Она знает его слишком хорошо…
-Я горжусь тобой, Басс! – ее звонкий голосок наполнил тишину, и он ухмыльнулся.
На душе стало теплее…
Неплохое начало….Жаль, что конец был уже задолго до этого.

***

Ты уверена?...
Задыхаться, умирать, взлетать на небеса.
Ему нравилось это.
Ей нравилось это.
И у них кружилась голова от щемящего сердце восторга, вызванного их близостью…
Они прыгали в пропасть, держась за руки…Они горели вместе на огне собственной страсти.
Мимолетная мысль, простые слова и вот оно – райское наслаждение…
Ее тяжелое дыхание ласкало его кожу… А он шептал ее имя, не зная, как заставить себя замолчать…
Страстные касания губ, нежные движения рук, пламенные взгляды – все смешалось. Удовольствие, граничащее с мукой – это все, что осталось.
Он бился в лихорадке… Она утопала в эйфории свободы.
Сейчас ничего не имело значение. Ночь скрыла последние сомнения…
Капля боли и море любви – вот что она чувствовала.
Укол совести и детский восторг – вот что чувствовал он.
Ее крик и его хриплый стон разорвали тишину и прорвали оборону их сердец….
Отныне они двигались в одном ритме.

***

-Что? – девушка недовольно посмотрела на него, выгибая бровь, - я пишу эссе по литературе, и ты мне мешаешь!
Чак закатил глаза, присаживаясь рядом. Ей что никто не говорил, что делать уроки на кровати в присутствии Басса категорически запрещено?! Это напоминало ему их прошлый раз. И позапрошлый тоже. И тот, что был перед ним. И… Можно продолжать бесконечно.
Он никогда не насытится ею. Ему все время хочется еще и еще… Это как наркотик.
Очень красивый и сексуальный наркотик, который прямо сейчас смотрит на него своими огромными завораживающими глазами в ожидании ответа.
- Может, мы займемся другими предметами? Например, анатомией… - хрипло прошептал Чак, целуя ее в шею.
-Фу, Басс!
Она хотела пнуть его, но знала, что он любит, когда она так делает, и, в конце концов, это приводит к сексу. Фактически, большинство их действий приводит к сексу.
Поразмыслив, она все же пнула его.

***

-Ты снова пьешь виски… - обернувшись, сказал она, улыбнувшись краешками губ.
-Ты снова смотришь «Завтрак у Тиффани».
Он подошел и сел рядом.
-Ты не надел бабочку?! – удивленно воскликнула она, проведя рукой по его мужественной груди.
-А ты чулки… - ухмыляясь, парировал Чак, приподнимая юбку ее платья.
-Это, что игра, кто кого лучше знает? – мягко целуя его в губы, спросила Блэр.
-Нет, это просто игра, - его поцелуи были более страстными и горячими.
-Я тебя ненавижу! – задыхаясь в его объятьях, прошептала она, стаскивая с него рубашку…

***

Он уже не помнил, какой по счету стакан виски он только что опрокинул, когда в бар зашла ОНА. Как всегда прекрасная и неотразимая, но он чувствовал, он ощущал по ее чуть слышным шагам, по фосфорическому блеску в глазах насколько она подавлена, как сильно он ранил ее.
Она была самим совершенством недостойным его.
Потому что его никто не может покорить. Он – Чак Басс.
Она же должна была это знать, не правда ли?
И он сломает ее окончательно, ознаменовав свою победу. Да.
Сейчас.
Она ушла также незаметно, как и появилась.
Ему было все равно.
Он швырнул стакан в стену, но не слышал звука разбитого стекла. Не чувствовал боли в руке. Не видел кровь, медленно капающую на его новые брюки.
Первая капля превратилась в пятно, пугающе напоминая его разбитое сердце.
Ему было все равно.
Еще одна капля.
Он выиграл в этой жестокой игре.
И еще. Теперь это больше напоминало слезы…
Или проиграл?
Четвертая капля. А может и пятая…
Ему было все равно.
Но это было слабым утешением.

***

Он не любил свадьбы, но готов был полюбить даже сборища Бруклинских идиотов, в лице Хамфри и Абрамс, если бы их посещала Блэр Корнелия Уолдорф. К счастью, у нее было множество других дел.
Например, секс с ним.
Ммм, какой же это кайф осознавать, что теперь она снова только его, и они могут не вылезать из постели все лето.
-Потанцуем?
Она не произнесла ни слова, лишь нежно касаясь его губ своими. И это был лучший ответ, потому что он вдруг понял, что без этих прикосновений не сможет прожить и дня…

***

-Ты чувствуешь к нему то же самое, что и к Натаниелю? – решившись, спросил он и затаил дыхание.
Он медленно отсчитывал секунды, до ее ответа.
Десять секунд надежды…
-Да.
На ее лице была маска, та самая маска безразличия, которая стала его вторым лицом. И может, оно было бы истинным, если бы не чертова Уолдорф!
Она заставила его жить, а не убегать от жизни. Она содрала с него маску, она сломала его защиту. Тем самым сделав боль реальной.
Похоже, он никогда не будет для нее принцем. Он никогда не сделает ее счастливой.
И черт, как же от этого ему было хреново!

***

-Три слова, десять букв…- она тихо шептала, полная надежды, полная недоверия.
Шепот как отчаянный крик о помощи.
- И я твоя…
Иди ты, Блэр Уолдорф!
Чак Басс никогда не говорил этих ужасных, просто омерзительных слов! И никогда не произнесет их! Никогда!
«Я люблю тебя…» - пронеслось у него в голове и сердце забилось чаще.
По крайне мере вслух.
А бабочки рвались наружу.

***

Нью-Йорк – Монако. Монако – Нью-Йорк.
Нью-Йорк – Монако. Монако – Нью-Йорк.
Нью-Йорк – Монако.
Это было так предсказуемо. Потому что это всегда было его спасательным кругом. Он падал в воду. Его толкали. Иногда он сам нырял к акулам, целенаправленно уничтожая себя. И как барон Мюнхгаузен вытаскивал себя. Тоже сам. Кидая спасательный круг в виде билета на ближайший рейс в Монако.
И каждый раз, каждый раз он пытался убедить себя в том, что это город его одиночества. Город без НЕЕ. Но она была там. Была все время рядом. Была его личной галлюцинацией.
-Кхм-кхм.
Он медленно обернулся.
Перед ним стояла ОНА.
-Убирайся! – пьяно замах он руками, желая прогнать навязчивый плод своего воображения.
К кому-то приходят черти и зелененькие человечки, а к нему - Блэр Уолдорф.
-Я всего на три слова.
Его сердце забилось быстрее, но ее холодный тон не давал даже шанс на надежду.
Она стояла, скрестив руки, на груди и пустыми глазами глядела прямо в его душу.
-Тебе пора вернуться.
Монако – Нью-Йорк.

***

Она протягивала ему руку, и он разрывался между желанием оказаться в ее объятьях и тем, чтобы забыться.
Вообще-то, последнее он мог сделать с помощью виски. Или даже не исключая возможность объятий Блэр – секс с ней всегда помогал ему расслабиться.
Но сейчас всего шаг отделял его от вечного спокойствия.
Ее губы двигались в страшном танце, и ему вдруг захотелось последний раз почувствовать их опьяняющий вкус.
Он вложил свою ладонь в ее маленькую ручку, и их пальцы переплелись, воссоединяя их судьбы.

***

Этот дьявольский круг – невыносимая бесконечность.
Он снова бежал от нее. А не смог не вернуться.
Нет, он честно старался забыть о своей любви к Блэр, о ее бархатной коже, о ее сладких губах и бездонных глазах. Но каждый раз, когда пред ним представала очередная обнаженная дева, он сравнивал ее с Уолдорф. И каждый раз, сравнение было в пользу Би…
Да дело было даже не в этом – она мерещилась ему повсюду! Все вокруг напоминало о ней…
Он больше не мог сопротивляться.
Это глупо убегать от себя же…
Слабак.
Хотя, говорят, именно дуракам достается истинное счастье.
-Я люблю тебя, - и на его лице засияла лучезарная улыбка влюбленного идиота.

***
Она сидела в паре сантиметров от него, и он чувствовал тепло и бархат ее кожи, отчего волна возбуждения, нахлынувшая на него, становилась реальной угрозой.
Какой изверг придумал семейные ужины? И какого хрена, если они «семейные», за столом сидит человек двадцать, да еще все с каким-то умилением смотрят на них с Блэр.
Его королева же мило улыбалась, разговаривая с какой-то очередной старой гарпией.
-Чак, познакомься, это Натали, - брюнетка повернулась к нему, продолжая фальшиво улыбаться, и неповторимый аромат ее духов окутал его.
Она была слишком близко…
-Натали, - со всем бассовским очарованием начал он, стараясь не смотреть на Блэр и держать себя в руках, - вы любите клубнику со сливками? – хрипло прошептал он, ухмыляясь.
-О даа.
Хм, а выглядит эта представительница Высшего общества по-настоящему древней…
Он почувствовал, как в его ногу впились коготки любимой.
Чак нервно сглотнул. Может, хватит его уже мучить?!
- Я сейчас пойду в ванную, и буду ждать тебя наверху через семь минут, - наклонившись, прошептала она, и встала из-за стола, извинившись.
-Я тоже люблю этот десерт, - и он галантно поцеловал руку своей спасительнице.

***

-Блээр…
-Да, зая? – она оторвалась от модного журнала, который с упоением листала уже двадцать минут.
-Не сравнивай меня с этим беспомощным животным!
-Почему? – она удивленно взглянула на него, вскинув бровь и безумно сексуально облизав свои пухленькие губки.
-Мне неприятно, - стараясь быть безразличным, сказал он.
-Хорошо, - она кивнула, но в ее взгляде проскользнула насмешка, - Да, кролик?
-Уолдорф, этот синоним также не вызывает у меня нежных чувств. Может, мне стоит купить тебе толковый словарь? Тебе пора пополнить свой словарный запас!
Девушка закатила глаза и, игриво надув губки, сказала:
-Но мы же занимаемся любовью каждые полчаса! Иногда мне кажется, что мы действительно кролики!
-Так это был комплимент? – хрипло прошептал он, заглядывая ей в глаза.
-Да, - она улыбнулась.
-Тогда я согласен. Но стоит добавить, что мы редкий вид кроликов, потому что я – Чак Басс, а ты –Блэр Уолдорф. И других таких не найти, - с этими словами он повалил ее на кровать, страстно целуя в шею.

***

-Басс, ты что веришь в чудеса?
-Нет. Я верю в тебя, а ты веришь в меня. И мне этого достаточно.
В его глазах плясали солнечные зайчики…
В ее – лукавые чертики…
Весь мир замер в тишине ради них.
Для того, чтобы Дьявол и Королева сняли свои маски и, улыбнувшись друг другу, были просто Чаком и Блэр… Теми, кто живет не только ради себя, теми, кто не одинок в своей игре, теми, кто знает что такое любовь…
Теми, кто любит и не боится признаться в этом миру…
Она улыбнулась, притягивая его к себе и нежно касаясь его губ своими.
Иногда реальность похожа на сказку…
-Так это что, новый вид религии? – смеясь, спросила она, на секунду разрывая поцелуй.
-О даа, я молюсь на тебя, - он ухмыльнулся так, как может только Чака Басс, и нетерпеливо продолжил их прерванное занятие, потому что ему была дорога каждая секунда, проведенная рядом с ней…

***

-Чаак, ну, пожалуйста!
-Блэр, ты вообще соображаешь, о чем говоришь? Какая из меня девушка?! – ему всерьез казалось, что любимая сошла с ума.
-Ну, гей из тебя оказался первоклассный, - задумчиво протянула она, накручивая выбившийся локон на свой тонкий пальчик.
-Не напоминай!
Он нахмурился. Ему надоело играть с ней…
Но знаете, привычки трудно изменить…
-Ну, Чаак…- надув губки и захлопав ресницами, заскулила она, по всей видимости, пытаясь изобразить кота из Шрека.
-Хорошо, - он обреченно вздохнул, - но ты будешь должна мне…
-Секс на крыше? – прошептала девушка, проведя ноготком по его лицу.
-Ты читаешь мои мысли, - по-дьявольски ухмыльнувшись, хриплым голосом ответил он, а его глаза горели черным огнем желания…
(через несколько часов)
«Привет, мои дорогие.
С вами снова я, Сплетница, ваш единственный достоверный источник о скандальной жизни Манхэттенской Элиты.
А теперь приготовьтесь к шокирующей новости – сядьте поудобнее и читайте повнимательнее.
Наша экс-королева В. Променяла не только Элиту общества на простолюдинов, но и мальчиков на девочек.
Интересно знает ли Чак об этом?

***

-Чак… - он поднял голову и столкнулся с взглядом ее шоколадных глаз, переполненных разочарованием.
-Что случилось? - осторожно сжимая ее руку, заботливо спросил он.
-Мне кажется, - тихо начала она, стараясь справиться с подступающими слезами, - моя жизнь катится в Ад…
Тихий шепот, полный отчаяния. Почему его маленькая девочка должна страдать? Она достойна счастья! Правда, достойна.
Просто невозможно иметь все. Он понимал это и лишь надеялся, что ее счастье носит имя Чак.
-У тебя уже есть персональный Дьявол. Терять нечего, - парень ухмыльнулся, стараясь не выдавать своих истинных эмоций.
-Ты прав. Я выбрала Ад, чтобы гореть вместе с тобой…
Он грустно улыбнулся.
Ему хотелось видеть ее счастливой… Очень хотелось.
-Все наладится, я обещаю, - карамельные глаза успокаивали.
-Я знаю… Я верю тебе... – она положила голову ему на грудь, опуская ресницы…
Так они и сидели.
Он перебирал ее шелковистые волосы, вдыхая родной аромат… Она еле слышно дышала, рисуя на тыльной стороне его ладони странные узоры…
Он думал о том, как она прекрасна. Как похожа на ангела… Она думала о том, что ради него готова на все. И что чувствует себя необыкновенно защищенной в его объятьях…
И пусть весь мир катится к чертям!
Чак и Блэр – это навсегда…

***

-Куда мы едем? – немного устало спросила девушка.
-Есть идеи?
-Честно, нет, - она усмехнулась, - и меня это немного пугает, - Блэр рассмеялась тихо и искренне, так что он помимо воли начал улыбаться, - ты повез меня не в «Виктроллу», а в галерею искусств! Ты смотрел со мной «Римские каникулы», а не сидел, уткнувшись в свои бумаги! Ты подарил мне букет пионов, и мы завтракали вместе в моем любимом кафе, - с каждым словом в ее голосе слышалось все больше и больше восторга, - Определенно, ты пугаешь меня, Чак Басс. И я уже не знаю, что и думать!
Ее фарфоровое личико было таким серьезным, что хотелось счастливо смеяться…А шоколадные глаза такими огромными, что хотелось раствориться в этом океане нежности и заботы…
-Как насчет того, что я безумно люблю свою девушку? – он хитро посмотрел на нее, ухмыляясь, но его карамельные глаза тихо шептали «I love you»…
Блэр счастливо улыбнулась.
-И поэтому мы находимся… - начала она и растеряно заморгала, - А, собственно, где мы находимся?
-Это важно? – Чак внимательно посмотрел на нее, и она беспечно пожала плечами.
-На самом деле, нет. Ты же рядом…
Он притянул ее к себе, нежно целуя в губы…
И все моментально отошло на второй план… Только он, только Блэр… И бабочки, танцующие вокруг, оберегая их от всего мира…
Через двадцать минут они рассекали просторы небольшого озера на моторной лодке.
Чак стоял, положив подбородок на плечо своей девушки, обнимая ее, словно хрупкий цветок… Ветер играл с ее волосами и они щекотали его кожу… Он вдыхал ее аромат и блаженно улыбался.
В ее очках от Oakley отражалось затухающее солнце, безвозмездно дарящее золото темнеющему небу…
-Блэр, - он прошептал ее имя, словно оно было чем-то священным, волшебным и неповторимым, - Блэр… - он развернул ее к себе лицом, снимая очки и целуя в висок, - Блэр Корнелия Уолдорф, я официально заявляю, что мое сердце принадлежит только тебе!
И глядя в ее потрясающие глаза, в которых сейчас искрилась настоящая радуга, он достал из кармана кулон в виде сердечка и протянул ей.
-Я вчера нашел в своем бумажнике ТУ самую булавку… - просто сказал он, отвечая на вопрос, застывший на ее губах…
-И Чак Басс не захотел оставаться в долгу? – она слегка прищурилась, внимательно вглядываясь в его лицо.
-Нет, Чак Басс захотел, чтобы его девушка тоже знала, как он сильно любит ее. Открой… - он улыбался ей одними глазами, смотря на нее, как на ту, которая будет рядом с ним всю жизнь, потому что другая ему не нужна… Он уже нашел свою единственную…
Немного дрожащими руками она открыла медальон.
Это было слишком похоже на те фильмы, которые она так любила смотреть… А она-то думала, что оставила их в прошлом вместе с глупой мечтой выйти замуж за принца….
Внутри была фотография. Она и Чак. И надпись: «J'aime ton amour de moi. Je t'aime. Désormais et pour toujours...» *
_____
*Я люблю твою любовь ко мне. Я люблю тебя. Отныне и навсегда...

***

Это было намного сложнее, чем он думал.
Стоять и ждать, когда она выйдет оттуда – из его личного кошмара… Самое страшное заключалось в том, что это было не плодом его больного воображения, это было плодом его эго, его жажды власти, его недоверия…
Он снял свой собственный фильм ужасов, будучи отличным режиссером…
Будучи поддонком.
Но назад уже ничего не вернуть… Кричать: «Снято!» слишком поздно, потому что каждый уже играет для себя… Каждый снимает собственное кино.
Specially for you:
Драма для Блэр.
Комедия для Джека.
А ему его страхи в 3D масштабе…
Он услышал нервное постукивание каблуков, почувствовал аромат ее духов, увидел ее пылающие ненавистью глаза…
Она была божественна.
И только что она была в ЕГО объятьях.
-Так быстро?
Тишина.
Но он ничего не замечал, не замечал, как дрожат ее руки, и что слезы застыли в ее глазах, делая их кристально-чистыми…Просто он был рад, что его мучение закончилось.
Хотя оно только начиналось.
Ее пощечина была лучшим тому доказательством.

***

Оказалось, что он еще не знал, какова крайняя степень его отчаяния…
Оказалось, что поверить в то, что он достоин счастья так же легко, как и дышать.
Оказалось, что за свои ошибки надо платить…
Оказалось, что судьба не любит хеппи-эндов.
Оказалось, что надежда все-таки умирает последней…
Его пальцы все еще сжимали коробку с кольцом, он цеплялся за нее, как за отвоеванный кусочек возможного счастья…
Впервые презрение в глазах Бруклина обжигало, причиняя адскую боль раскаяния, а не вызывало привычную ухмылку.
Он понимал, впервые понимал, что заслужил это. Он видел это в ее глазах…
Глазах бескрайнего шоколадного неба, как в какой-нибудь Стране Чудес.
Она смотрела на него… Растягивая эту пытку до невозможности….
-Это правда?
И что он должен ей на это сказать?
Пристыженный Чак Басс.
Мило.
Грустно.
Больно.
-Ублюдок, - сплюнул Хамфри, - как ты вообще смогла его полюбить? У него же нет ни одного положительного качества! Вообще, нет!
Она лишь пожала плечами, и грациозно развернувшись, ушла, бросив напоследок:
-Забудь все…
Хотелось кричать.
Дико.
Как раненный зверь…
Раненный в самое сердце.
Раненый самим же собой…
КАК МОЖНО ЗАБЫТЬ ЕЕ?
Он знал способ. Нет, забыть невозможно. Но временно потеряться в сомнительном настоящем можно….
Старый Чак Басс вернулся.

***

Счастье…
Несколько часов счастья.
Свободы, легкости… Она снова могла дышать. Могла улыбаться. Могла любить…
Это было сложно. Было очень сложно собрать осколки ее еле бьющегося сердца, чтобы снова отдать его ему…
Он должен был беречь его еще больше!
Но вместо этого он причинил ей еще большую боль…
Все в системе под название «Жизнь».
Все движется по спирали…
Девять кругов Ада…
Интересно, сколько еще до конца?
Ей так хотелось быть просто счастливой…
Но счастье не приз в очередной игре. А она умеет только играть.
Она не может без этого… И без него тоже не может…
Но еще целая жизнь, чтобы научиться чему-то новому…

***

-«Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте…» - чуть слышно прочла Блэр и драматично захлопнула книгу, прикрыв глаза, - Жаль, Шекспир не дожил до нашего времени.
Они с Сереной сидели в одном из летних парижских кафе, коротая вечер за уже привычным ритуалом, разве что кофе с круассанами было заменено на дорогое вино и…
-Почему? – решила проявить интерес блондинка, сидящая напротив нее.
Она снисходительно улыбнулась подруге и, закатив глаза, пояснила:
-Мои отношения с Бассом намного трагичнее.
Серена заморгала с жалостью смотря на Уолдорф.
-Ну… Вы еще живы? – попыталась утешить ее Эс, которой уже порядком надоели разговоры о ее непутевом брате.
Брюнетка хмыкнула и потянулась за бокалом.
-Я думаю это временно, - усмехнулась она и пригубив капельку вина продолжила, - Мы с ним все время пьем яд на брудершафт и втыкаем друг другу в спины кинжалы, - Блэр полусерьезно полугрустно посмотрела на Эс из под опущенных ресниц, потягивая вино.
-Давай тогда выпьем за нашу французскую сказку?

***

Он проснулся с ее именем на губах. Опять.
Она не спала, метаясь в постели и проклиная Чака Басса за свою бессонницу. Опять.
Ему снился ее ледяной шепот и горящие пламенем ненависти глаза. Опять.
Она пыталась управлять своими кошмарами, также как управляла своей жизнью, изгоняя оттуда ЕГО. Опять.
Он резко сел, пытаясь заглушить крик. Опять.
Она вскочила и побежала в душ, надеясь найти в холодных струях бегущей воды успокоение, которого так не хватало в жизни. Опять.
Он начал новую жизнь без НЕЕ. Опять.
Она начала новую жизнь без НЕГО. Опять.
Но вот он встречается с ее бездонными глазами, мучающими его по ночам. И вместо теплого шоколада он видит пугающую черноту.
Она смотрит на нее. Он на нее.
Карамельная печаль и боль, обжигающая, словно горячее кофе.
В животе робко затанцевали бабочки.
У него.
Сердце охватил огонь, и она не могла больше сдерживать его. Он плясал неистовый танец у нее в глазах.
-Блэр… - кричали его обветрившиеся, покусанные губы.
-Чак… - нежным шепотом отвечали ее больные, потухшие глаза.
От этого не убежать.
Опять.

***

-Генри?..
Он качнул головой, убегая от прошлого.
Глаза Евы смотрели на него встревожено, в них плескалась жалость и любовь.
Но он лишь холодно взглянул на блондинку, заставляя ее молчать.
Начался дождь, и в его каплях он мог спрятать свои слезы…
Невозможно.
Невозможно жить без нее.
Невозможно без нее улыбаться.
Невозможно быть счастливым без Блэр.
Она продолжала стоять, беспощадно отдаваясь холодной воде неба…
Чуть дрожа, он смотрел на нее, тепло улыбаясь.
Она только его.
Он только ее.
И это никогда не изменится…
Блэр резка развернулась и пустота ее глаз обожгла его сердце. Но вот в них загорелся огонек надежды, согревающий их обоих.
-Я люблю тебя, - одними губами прошептал парень.
Она улыбнулась так, как улыбалась только ему в минуты их особенной близости… Она улыбалась нежно и понимающе, она улыбалась как счастливый ребенок, а не как гордая Королева. Она улыбалась как ЕГО Блэр…
Целая вечность, целая жизнь мелькнула в отражении ее глаз. В отражении его глаз…
Их история. История без финала…
Она тихо таяла в подступающей темноте, она уходила, звонко стуча по асфальту своими Louboutin/
Не думая, не желая думать о чем-либо, он побежал за ней. За своей мечтой.
Но все что осталось от его Золушки – так это ее дневник.
Старая помятая обложка и множество листов, исписанных ее аккуратным почерком.
«Все начиналось хорошо, как в сказке…» - прочитал он, нервно кусая губы.
-У нашей истории обязательно будет хеппи-энд. Я верю в это. Правда, верю, Блэр…

Чак был пьян, но не настолько, чтобы не контролировать себя. Басс прекрасно понимал, что он делает… Просто ему надоело ждать Блэр, надоело надеяться на что-то, надоело думать только о ней, надоело мучатся… И жалеть о своем поступке.
Он никогда, НИКОГДА не жалел о своих поступках. Только Уолдорф заставляла его, Чака Басса, быть другим. А он любил свободу… Как, впрочем, и она. Вот только ей не нужен был парень, который спит со всеми подряд, ей нужен был тот, чье сердце будет принадлежать только ей…Чак знал, что не прошел проверку, и теперь страдает только он… Из-за того, что побоялся признаться себе, что любит ее. Только ее. Он оказался обычным ничтожеством, слишком эгоистичным, чтобы что-то изменить, и слишком влюбленным, чтобы не понять этого…
Он просто привык быть один. Привык к тому, что у него нет дома, а лишь номер в отеле, привык, что у него нет отца, так как он все время на работе, привык к тому, что у него нет матери, которая бы любила его таким какой он есть… Хотя сейчас, когда Барт с Лили, у него появился шанс узнать, что такое семья…Но он все еще чувствовал себя одиноким. И ему впервые хотелось исправить это.
Возможно, поэтому, он с такой неистовой силой впивался губами в губы незнакомки, ему было все равно, ему хотелось забыться…
Он слишком устал.
По привычке, руки ловко начали снимать одежду с девушки, а он продолжал целовать ее, закрыв глаза. Он не желал смотреть, кто перед ним, не желал понимать, что это не Блэр, как ему бы хотелось…
-Кхм…Я не помешала? – «Микаэлла, чтоб ее!» Басс отстранился от Мии, и посмотрел на блондинку.
-Ты как всегда во время, - его голос был спокойным, но потом глаза парня расширились. Эль была подозрительно довольной, и крутила в руках телефон. «Черт!» Он судорожно начал искать свой мобильник, и найдя, облегченно вздохнул. Новых сообщений от Сплетницы не было.
- А ты, Чак, я смотрю, времени не теряешь? Может, все-таки потанцуешь со мной?
Он со злостью посмотрел на Дюран, а та лишь дерзко улыбнулась, и пошла в зал.
Басс сел, обхватив голову руками. Если Блэр узнает, то точно не простит его. «Она так и не исчезла из моих мыслей…»
Вздохнув, он тоже направился за Микаэллой.

***

Микаэлла вернулась в гостиную, улыбаясь ослепительной улыбкой, и сразу же оценила обстановку, которая, впрочем, никак не изменилась. Разве что идиотка Эллен танцевала с каким-то красавцем, «Ничего… Придет время я и эту сладкую парочку разобью. Все парни могут быть без ума только от меня!»
Гордо вскинув голову, отчего ее кудри мило подпрыгнули, развиваясь солнечным ореолом, девушка прошла вглубь комнаты.
Все еще играл вальс, когда ее рука оказалось сжатой в чьей-то ладони. «Басс как раз во время…»
-Ты даже не спросишь у меня разрешение?
-А должен? – не смотря ни на что он также нахально улыбался, как и в начале вечера.
-Не играй с огнем, Чак, – прищурив глаза, прошипела блондинка.
-Микки, я уже обжигался… Ты не так горяча, как мне бы хотелось.
Она приподняла брови, улыбаясь.
-Ты уверен? Может, проверим? - хищно улыбаясь, она потянулась к нему, желая коснуться его губ и наслаждаться их пьянящим вкусом долгие минуты…
-Я уже проверял, - он резко отбросил ее на спину, и девушка только сейчас поняла, что вальс закончился и все вокруг танцевали танго…
-Не боишься, что я отправлю Сплетнице одно «милое сообщение»? - зло спросила она.
-Все и так знают, что я –Чак Басс. Моя репутация от этого не пострадает, поверь, - он ухмыльнулся.
-Но от этого плохо будет твоему сердцу… - заворожено прошептала Эль, с дьявольским блеском в глаза.
-У меня его нет.
-Да? - она притянула его к себе и сладко прошептала парню на ухо, - Обернись, милый, ваша королева пожаловала на наш бал.

***

-Но от этого плохо будет твоему сердцу… - заворожено прошептала Эль, с дьявольским блеском в глазах.
-У меня его нет, - хмыкнул Чак, желая поскорее отделаться от Микаэллы.
-Да? - блондинка притянула его к себе и сладко прошептала парню на ухо, - Обернись, милый, ваша королева пожаловала на наш бал…
Он сразу же понял, что значат ее слова, как понял и то, что француженка не врет. В зале вдруг стало так тихо, что казалось, он слышит ее легкие шаги, и его сердце стучит в такт с ее шпильками…
Он почувствовал аромат ее духов, которые сладкой волной разлетелись по залу, еще раньше, чем повернул голову… Она пахла карамелью и малиной… Странное сочетание, такое опьяняющее…
Блэр шла как истинная королева, гордая и непреступная, ее шоколадные глаза сверкали, а пухленькие губы складывались в кокетливую улыбку. Темные волосы изящно обрамляли ее лицо, открывая плечи и шею. Как же он ненавидел ее в этот момент! Ненавидел за то, что она, зная его слабые стороны, безбожно пользуется ими!
А это платье.. Легкое, весенние, нежное, немного детское, прелестное, женственное… Оно настолько подходило ей! Мало кто знал, но обладая цепкой хваткой, острым умом и множеством принципов, Блэр была очень сентиментальной, капельку наивной, безумно нежной и заботливой… Эта девушка всегда умела удивлять, при этом она никогда не менялась. Просто в ней сочеталась страсть и нежность, стервозность и доброта, вера в дружбу, любовь и эгоизм, она умела меняла маски и только лучшие друзья иногда могли с уверенностью сказать, что же на самом деле чувствует эта брюнетка….
Вот и сейчас было трудно определить, что скрывается за этим жеманством и безразличием в глазах…
-Блэр! – крикнул чей-то знакомый голос.
Чак повернулся и увидел Нейта, радостно машущего подругам.
Девушка подошла к нему, даже не посмотрев в сторону Чака:
-Арчибальд! – как давно он не слышал ее голос... А сейчас в нем звучала радость, нежность и любовь, прикрытые жеманством. Но все эти теплые чувства были обращены не к нему. И легкий поцелуй красотки достался также Нейту... - ты так же красив… - слегка удивленно сказала Би, улыбаясь.
Парень почувствовал как внутри него какой-то дикий зверь разрывает его сердце на кусочки... Ревность. Арчибальд всегда был принцем для Уолдорф, а эта стерва такая мечтателница, что принц как ободок - неотъемлемая часть ее образа.
И вот сейчас она стояла рядом, ее мягкий голос был переполнен эмоциями, но ни одна из них не была направлена на него, на Чака…Разве что, безразличие. Но это не чувство – это мука.
Басс не видел никого вокруг, кроме Блэр, а она его не замечала, поглощенная разговором с Нейтом…
Больно.
Но он умеет скрывать боль.
Конечно, Басс понимал, что обидел ее. Сильно обидел. Но он же не знал, что ему будет так плохо без нее… Одна ошибка. Всего одна. А Блэр могла бы понять, что его манит свобода… Он всегда считал что, свободный значит сильный. Поэтому он никогда не отречется от свободы… Это его верная спутница, которая не знает, что такое ревность и которая разрешает ему все. Все.
У Уолдорф же слишком много принципов, но эта девушка несомненно является его идеалом. Гордая, смелая, страстная, верная… И мечтающая о принце. Которого, кажется, нашла.
Чак стоял молча, скрестив руки, ничем не выдавая, что внутри у него бушует ураган. На Маркуса смотрел не злобно, а лишь заинтересовано.
А ведь он больше всего боялся, что Би найдет своего принца, свою детскую мечту. Почему наши страхи сбываются чаще, чем желания?
"Жизнь всего лишь игра. Смешная и глупая шутка."
Басс хмыкнул, оставаться равнодушным становилось все сложнее, а значит было больше шансов проиграть…
Да, если можно запутаться в собственных противоречиях еще больше, то у них с Блэр это обязательно получиться.
А пока… Пока нужно было не думать, а действовать. Ему так хотелось обнять ее, провести пальцами по ее нежной коже…
Нейт и Серена куда-то ушли. Еще раньше исчезла незнакомая ему брюнетка. Вскоре не выдержала и Микаэлла. Рядом с Уолдорф невозможно быть лучшей. Это все понимали.
Они остались втроем. Он, Би и … Маркус.
-Прости, дружище, но ты видел Блэр все лето, а мне она даже ни разу не написала. Так что нам есть о чем поговорить.. Мы потанцуем? – и не дожидаясь разрешения, он взял девушку за руку и повел подальше от лорда, наслаждаясь каждым прикосновением.

***

Как будто бы ничего не случилось.
Как будто она не ездила во Францию
Как будто она не страдала все лето.
Как будто она была королевой со своим принцем на собственной вечеринке.
Какая ложь.
Какое притворство. И какая глупость.
Но это были правила той игры, в которую она играет слишком давно, что забыть, и тем самым освободиться.
Их милый разговор с Нейтом тем временем перерастал в драму.
Новенькая,Ева, что-то обижено пролепетав, ушла, придавленная правдой, которая прикрывала обман. Нет ребусов сложнее, чем те, что мы составляем сами.
Арчибальд порывался пойти за ней, но … Толпа лучше любых укреплений. Любопытная же толпа сильнее любой армии.
Блэр наблюдала за всем этим с хладнокровным спокойствием, беспечно улыбаясь, и смеясь на всем происходящим своими шоколадными глазами.
-Эта Ева… Зря ты ее привел сюда. Этот мир не для нее. Она слишком слабая… И не умеет бороться, - брюнетка презрительно хмыкнула, качнув хорошенькой головкой.
Арчибальд не обратил внимания на ее слова, кажется, он вообще перестал их слушать, но Би все равно продолжала говорить и говорить. Она понимала, что рано или поздно Серена и Нейт уйдут выяснять отношения, потом она поговорит с Микаэллой, вследствие чего блондиночка тоже покинет их, и вот тогда она останется с Чаком и с Маркусом. А эта перспектива ее совсем не радовала… Она боялась своих чувств.
Но от судьбы не уйдешь, начали сбываться ее опасения. Эс, взволнованная, но исполненная решимости, увела Нейта. Би мысленно пожелала ей удачи и повернулась к Микаэлле.
Дружеская атмосфера тут же канула в небытие…
Уолдорф нарочно говорила неторопливо, дерзко ухмыляясь. Ответ Микки не заставил себя ждать:
-Для меня твои слова – пустой звук.
-Напрасно, - зевая и изящно прикрывая рот ладошкой, с веселой интонацией, за которой скрывалась угроза, сказала Би.
- Я не буду подчиняться твоим порядкам, и мне плевать на то, что раньше ты БЫЛА королевой.
Брюнетка фыркнула.
-Оглянись. Все эти люди, они, возможно, меня и ненавидят, но они меня боятся. И они сделают все, что я скажу. Никто не будет здесь перед тобой преклоняться. Потому что ты никому ненужная новенькая. Одна вечеринка мало что решит. Тем более такая вечеринка, - девушка передернула плечами, показывая свое отвращение.
-Корона, как секс, доступна всем, кто знает, как ей пользоваться. Так что вечеринка продолжается!! И запомни, Уолдорф, я не проигрываю!
-А по-моему, кто-то тебя уже однажды в топтал в грязь, - язвительно заметила девушка, кивнув в сторону Басса, - я тоже умею делать больно, - прошептала Уолдорф.
Француженка, резко развернувшись, ушла.
«Первый раунд за мной…» Победа была легкой, но все же опьяняющей. Блэр поняла, что в Париже скучала по интригам и сплетням. А теперь она снова была дома… В своем королевстве.
-Прости, дружище, но ты видел Блэр все лето, а мне она даже ни разу не написала, - вдруг она услышала до боли знакомый голос. Сердце девушки встрепенулось, но взгляд стал только холоднее. . . - Так что нам есть о чем поговорить.. Мы потанцуем? – и не дожидаясь разрешения, Чак взял девушку за руку и повел подальше от лорда, наслаждаясь каждым прикосновением.
-Басс! Что ты делаешь! –яростно закричала Блэр.
Она уже не видела Маркуса, да и перед глазами все плыло только от того, что он держит ее за руку. Вдруг девушка поняла что осторожно и нежно сжимает его ладонь, словно боясь отпустить…
-Я тебя ненавижу! – вырывая руку, крикнула она.
Ее раздражала собственная слабость. Собственная нежность. Страсть. Любовь. Однажды самый твердый камень, ограненный ювелирами, разрезал броню ее сердца… "И почему все думают, что друзья девушек брильянты? Какая ложь… Как и все в этом мире…"
А зачем она тогда, на свой день Рождения, поддалась этому соблазну? Сколько боли, сколько слез все это принесло… И сколько наслаждения…
-Мне всегда нравилось это страшное чувство. Ненависть укрепляет, - ухмыльнувшись, сказал Басс, вновь сокращая расстояние между ними, и обнимая ее.
-Не в нашем случае. Мы уничтожим друг друга, останется только пепел… - немного грустно, но все же твердо произнесла Би, приторно улыбнувшись.
-Зато эта будет самая сладкая смерть… - гипнотизируя ее своими черными, о т желания и страсти, глазами прошептал Чак.
Она любила румбу… И любила этот аромат его парфюма… И его любила… Но в последнем не могла признаться. Никому.
-Ты сегодня просто неотразима… - невозмутимо прошептал Басс, притягивая одной рукой ее за талию, а второй нежно гладя ее по плечу.
Уолдорф задрожала в этих страстно-нежных объятиях, ей было все сложнее контролировать себя. Она чувствовала детский восторг, поднимавшийся внутри, когда она смотрела в его темные, но еще сохранившие насыщенный оттенок коньяка глаза. Она чувствовала нежность, когда тепло его рук проникало сквозь тонкую ткань ее платья. Она чувствовала страсть, когда его пальцы осторожно гладили ее по плечу.
Расстояние между ними было все меньше и меньше… Она чувствовала непреодолимое желание коснуться его губ своими, почувствовать их вкус… От него, как всегда, пахнет виски…
Девушка покачала головой, и резко оттолкнула Чака, ударив его ногой между колен.
-Не распуская руки, Басс! Я не щлюха тебе. И не девушка тоже, - ее глаза пылали огнем ненависти, огнем страсти.

Они танцевали, в тайне наслаждаясь каждым прикосновением, и каждого мучил вопрос. Чаку хотелось надеяться, что этот вопрос был для них один и тот же, и что ответ на него был также одинаков.
«Я люблю ее? … Я не могу без нее, я знаю это точно. Но любовь ли это? Ни одна девушка не задерживалась в моей жизни больше, чем на одну ночь, но Блэр Уолдорф стала исключением… Единственным исключением, потому что второй такой девушки не найти. И я люблю ее. Люблю…»
-Ты сегодня просто неотразима… - прошептал он, озвучив одну из своих мыслей.
Ее губы, помимо воли девушки, растянулись в улыбке. Как же он любит, когда она улыбается, когда она счастлива… Он все бы отдал, чтобы видеть эту улыбку каждый день и чтобы эта улыбка предназначалась только ему одному.
Он осторожно обнимал ее, гладя по плечу, отчаянно желая прикоснуться к ее бархатной коже губами, попробовать ее на вкус…
Секс с ней стал лучшим сексом в его жизни. Возможно, он не любит ее, а только хочет?
Брюнетка покачала головой, словно услышав его мысли, и резко оттолкнула Чака, ударив его ногой между колен. Парень болезненно сморщился, но все же улыбнулся.
В глазах Блэр мелькнуло понимание, и он в который раз убедился, как хорошо она его знает. Иногда это раздражала, но чаще поражало его до глубины души, которая у него была, хоть он сам и пытался убедить себя в обратном.
За эти три месяца разлуки Чак понял, что они с Уолдорф идеально подходят друг другу. Они были отражением друг друга…
-Не распуская руки, Басс! Я не шлюха тебе. И не девушка тоже, - ее глаза пылали огнем ненависти, огнем страсти.
-Так может, нам стоит это изменить? – прошептал он, и снова, снова закружил ее в танце.
-Ты знаешь, каков правильный ответ, - поджав губы, ответила брюнетка.
Парень нахмурился.
-А Ты знаешь, что я всегда любил нарушать правила. Тебе тоже стоит попробовать…
Девушка промолчала, видимо, думая о чем-то своем.
-Блэр… Нас тянет к друг другу, - начал Чак напряженным голосом, не в силах больше скрывать свои чувства и притворяться негодяем - Тянуло всегда, - Би посмотрела на него взглядом, полным понимания, но в тоже время лишенного уверенности в его словах, он встретил этот взгляд полный решимости. Он верил в то, что у них все получится… - Давай просто забудем нашу ошибку… - ее глаза сузились, он на секунду замолчал, а затем быстро исправился, - Мою ошибку. Мне дорога свобода, ты же знаешь, - оправдываясь сказал он, и потом все же добавил - но я не могу и без тебя… - «Потому что я люблю тебя…» Озвучить эту мысль он не успел, потому что Уолдорф рассмеялась ему в лицо, холодным, злым смехом недоверия.
-Чак, у тебя, как всегда, все так просто, - она покачала головой, кусая нижнюю губу. Затем улыбнулась, легкой, лживой улыбкой, которая не доставляла Бассу никакого удовольствия. Рядом с собой он привык видеть ее настоящую… - Boys like girls. Girls like boys, - она выдержала паузы, и затем все также улыбаясь и приподнимая брови сказала, - Sex, - Блэр облизала губы, а затем резко сократив между ним расстояние слегка коснулась его губ своими. Этого Чак никак не ожидал, но был безумно рад этому странному порыву. Его тело среагировало еще раньше, чем сам парень понял, что происходит. Он притянул к себе девушку, нежно обнимая ее, и осторожно касаясь ее губ, таких чувственных, мягких, и пахнущих вишней. Этот запах опьянял его, непреодолимое желание сорвать с нее одежду и зацеловать каждый дюйм ее прекрасного тела становилось все сильней. Аромат ее кожи, ее дыхание, вкусный запах яблочного шампуня от ее волос и эти духи, солнечные, с вечным чуть заметным запахом карамели… Она была такой разной, такой неповторимой и такой желанной.
Он начал целовать ее с большим напором, но хитрая бестия с легкостью вырвалась из его объятий, и теперь их губы разделяло уже приличное расстояние, но он все еще помнил их последние касание, мимолетное, словно взмах крыльев бабочки.
«Бабочки… Они никогда не умрут во мне… И этот поцелуй… Он вселил в меня надежду. Я смогу все исправить. Смогу. Потому что я не переживу если потеряю ее, если отдам этому Маркусу…»
С трудом вспомнив, что он до этого говорил, Чак продолжил извиняться (!) :
- Я просто испугался. Испугался, что ты узнаешь меня настоящего. Или что я узнаю себя настоящего…. – опять молчание. Смятение. Непонимания. И страстное желание. - Нам плохо друг без друга. Зачем же мучиться?
-Затем, чтобы не страдать потом…Это все забудется. Уже забылось. – ровным голосом ответиладевушка, беззаботно улыбаясь.
-Не верю! – с яростью закричал он. Успокоившись, продолжил, - ты хочешь меня… Все твое тело кричит об этом. И в твоих глазах мольба… Меня не возможно забыть, Уолдорф! Я – Чак Басс.
Она опять промолчала, на лице ее играла все та же беззаботная улыбка, но парню все больше казалось, что она с трудом владеет собой.
- Я знаю тебя… Тебе безразличен Маркус. Твоим сердцем может владеть только один, оно не может быть подарено первому встречному…
-О да, Басс, ты знаешь меня превосходно, - Блэр ухмыльнулась, - Мое сердце не может быть подарено тому, кто так легко может разбить его… - Би смело взглянула ему в глаза, словно она только что проснулась от сна. Из спокойной, равнодушной Блэр она превратилась в резкую, дерзкую Уолдорф, - Кто так легко может предать… Кому все равно. Кому плевать на всех, кроме себя и собственных желаний, - каждое слово она выговаривала слишком четко, чтобы он не смог понять, какую боль причинил ей. Он понимал, и ненавидел себя за это. Ненавидел так сильно, что готов был умереть, лишь бы не слышать эту горькую правду, которая прожигала его сердце как какая-нибудь кислота. Он всегда ненавидел химию. И как получилось так, что он влюбился? - Я стерва? – продолжала тем временем брюнетка, - Да. Но я в отличие от тебя умею любить. И чувствовать вообще то тоже… -она грустно улыбнулась, а он не мог сказать и слова, потому что эта снова была правда, тяжело давившая на его серце. Ему всегда было на всех плевать, он не жил, он просто играл. Но в тот день, когда в его жизнь ворвалась Уолдорф - все изменилось. Он не осознавал этого, но сейчас понял… Понял, как сильно она ему дорога. Понял, что любит ее. - Хочешь, скажу тебе правду? - с отчаянием в глазах сказала Блэр, а Чак смог лишь кивнуть, хотя совсем не ыбл уверен в том, что хочет слышать это - Я доверяла тебе. И я была счастлива рядом с тобой. Была…- она замочала, улыбаясь, и ему хотелось надеяться, что эта улыбка вызвана воспоминаниями, их с ней воспоминаниями, самыми счастливами в его жизни. - Ты думал, у меня нет гордости? – вдруг резко начала она, - Думал, что я тряпка? Что прибегу к тебе, как только позовешь? – молчание. Он смотрел на нее с ужасом. Как она могла такое подумать? Если бы она была тряпкой, он бы никогда не полюбил ее.- Мне действительно нравится Маркус. Может, у нас нет той страсти, но у нас по крайне мере есть доверие… И он точно меня не предаст, - в последний раз взглянув ему в глаза, она развернулась и ушла…
- Но Блэр… Я люблю тебя… - прошептал Чак в след удаляющейся фигуре, - и я никогда больше не сделаю тебе больно…
Басс не мог смотреть, как она бежит, убегает ото всех, как все смотрят и ухмыляются ей вслед. Ему нужно было сказать ей. Раньше. Сразу. Ему нужно признаться и он сделает это….

Блэр с легкостью нашла ванную в этом огромном особняке. В таких домах она всегда отлично ориентировалась, потому что вся ее жизнь проходила на подобных вечеринках и светских мероприятиях, в подобных домах и с подобными людьми. И что самое ужасное, девушка знала, что и оставшаяся ее жизнь будет точно такой же. Нет, Блэр это устраивало. Ей никогда не нравилась неопределенность, а так она была уверена в своем будущем. Вот только… Без Чака Басса все это казалась серым и тусклым. Он делал ее мир цветным, рядом с ним она оживала и из Снежной Королевы превращалась в Фею, улыбающуюся настоящими улыбками, а не их подобием.
Уолдорф яростно захлопнула дверь в комнату, и сразу же склонилась над унитазом, заставляя остатки полдника выйти наружу. Она знала, что это неправильно, но так каждый раз ей становилось чуточку легче, и сейчас это было именно то, в чем она нуждалось. Разговор с Бассом отнял у нее слишком много сил.
Брюнетка потянулась за щеткой и пастой, и, глядя на собственное отражение, принялась чистить зубы. Она смотрела в зеркало с ненавистью, потому что по ее лицу текли предательские слезы. Она сильная. Она – Блэр Уолдорф. Она не сдается. Она продолжает идти вперед.
Девушка вздохнула, все ее мысли сейчас занимал Чак, как впрочем, и весь этот день.
- Я знаю тебя… Тебе безразличен Маркус. Твоим сердцем может владеть только один, оно не может быть подарено первому встречному… - продолжала она прокручивать в голове его слова и с каждым разом понимала, насколько хорошо он знает ее. Правда и она знала его не хуже, что делала их равными соперниками. К тому же Маркус – лорд, а Басс знает, как она мечтает о принце… «Ему же хуже.»
Блэр еще раз взглянула на себя и попыталась улыбнуться. «Красные глаза, опухший нос… Замечательная картина!» Да, от величавой королевы не осталось и следа. Но сейчас, вдали от посторонних глаз, она была не Блэр Уолдорф – Королевой Верхнего Ист-Сайда, а простой девушкой, наивно верившей в любовь.
Она тихо села на пуфик, закрыв лицо руками.
-Ему было все равно. Я была просто очередной игрушкой. Но это не значит, что я не смогу начать новую жизнь. Идеальную жизнь. Без него.
От этой горькой правды, произнесенной вслух, от слащавой лжи, также озвученной ею, стало только хуже и девушка бессильно разрыдалась.

***

У Чака не получилось уйти из гостиной незамеченным, но его это не волновало. Он не слышал шепота за спиной, не слышал голоса друзей. Единственное о чем он мог сейчас думать, так это – где найти Блэр? Он знал ее с самого детства и в отличие от Натаниеля, который был ее парнем многие годы, Уолдорф ему доверяла почти все свои секреты. О ее болезни – булимии Чак узнал даже раньше Серены, и пытался помочь Блэр, как только мог. Но каждый раз, когда она срывалась, она бежала в ванную… Каждый раз.
Он резко развернулся и пошел в противоположном направлении, ведущем к дамской комнате. Перед его глазами все еще стояла ее лицо – в глубоких, цвета горького шоколада глазах стояли слезы и боль, пухлые губы сжаты, и она так смешно морщила носик! Господи, да если бы он не знал, что она плачет из-за него, то эту картину он бы смело назвал восхитительной… Но слезы по ее щекам… И ненависть пылающая в ее очах… Все это из-за него. Из-за того, что он не смог поверить. В себя. В любовь. В их с Блэр возможное счастье.
Но и Би могла его понять. Она же знала, как трудно ему дается любить. Он не знал, как это, и поэтому испугался. Любовь предполагала ответственность, а когда он, Чак Басс, был ответственным? Правильно, ни-ког-да. Любовь предполагала нежность, а что он знал о ней? Его никогда не любили. Отец все время говорил, что он сплошное разочарование, еще бы ведь именно из-за него погибла любимая женщина Барта. Отец не любил его, он, с коре его ненавидел. По крайне мере так думал младший Басс, что отнюдь его не успокаивало. Как он мог любить Блэр, если боялся, что не справится? Все говорили, что он похож на отца. Еще бы, ведь он всегда был его идеалом, и он стремился походить на него. Поэтому Чак был уверен, что и любовь для него была пустой тратой времени, также как и для Барта. Он не смог бы сделать свою девушку счастливой.
Но когда отец женился на Лили, Чак задумался. Ему не хотелось терять Уолдорф, и он, наверно, любил ее… Но потом его снова охватил страх.
Отец прав, он слабый. Сначала он позволил себе полюбить, а потом и потерять ту единственную, которой он доверил свое сердце.
Все это было непривычно. Все это было так сложно.
Но эти три месяца изменили его. Нет, он был таким же Чаком Бассом все это лето, каким был всю свою жизнь до ночи с Блэр. Но постоянные разговоры с Лили, эта женщина была невероятной, она стала ему настоящей матерью, хотя в этом ему было трудно признаться, заставили парня задуматься о том, что иногда привычки стоит изменить и завести новые традиции. Басс усмехнулся, подумав, что Уолдорф бы на это сказала. «Традиции не бывают новыми!» Что ж, у него есть шанс доказать обратное. Ему было легче думать, что это все игра, но где-то в глубине души он осознавал, что это уже далеко не так.
Парень наконец добрался до ванной, от двери его отделяли еще несколько шагов, но он уже слышал тихие всхлипы.
«Блэр Уолдорф – плачет в одиночку? На вечеринке? Не может быть!».
И плачет из-за него. Черт, он не выносил женских слез!
Чак открыл дверь, неслышно заходя внутрь и тут же закрывая ее на защелку, чтобы им никто не смог помешать.
-Ему было все равно. Я была просто очередной игрушкой. Но это не значит, что я не смогу начать новую жизнь. Идеальную жизнь. Без него, - Блэр говорила это, смотря в пустоту, а затем опять всхлипнула. В словах слышалось столько боли, что Басс хотел придушить себя, ведь он знал, кому предназначалась данная фраза. Но ее последние слова отрезвели его, терзания совести можно оставить и на потом, а еще лучше, благополучно о них забыть, сейчас же…
-Ты никогда не была для меня просто игрушкой. Как бы мне не хотелось этого признавать, но ты стала для меня чем-то намного большим, - хрипло произнес Чак, все еще стоя в дверях.