Чак Басс никогда не понимал своего друга. Точнее отношение этого самого друга к женщинам. Как человеку, в чьей постели не задерживалась ни одна дама больше, чем на одну ночь, а лишь избранные могли претендовать на завтрак, молодому миллиардеру было сложно представить, какого это - принадлежать одной женщине на протяжении нескольких месяцев или даже года (о целой жизни Чак даже и не заикался). Все эти моногамные взгляды Нейта, освободившегося из одного тонкого кольца цепких наманикюренных ручек и тут же попавшего в другие, по мнению Чака, делали его невыносимым занудой, а матримониальные планы по отношению к каждой из избранниц – нелепыми и лживыми.
Вот и сейчас, вместо того, чтобы предаться заслуженному разврату в Амстердаме или проиграть пару миллионов в Монако вместе со своим непутевым дружком, Чак вынужден оставаться все лето в Хэмптоне только потому, что этот кретин Арчибальд очередной раз влюбился! С начала Чак возмущался такому саботажу и совершенно серьезно собирался уехать за границу один, но милый голубоглазый Нейт уговорил своего мрачного друга провести в загородном доме Арчибальдов недельки две, дабы быть представленным надлежащим образом его новой девушке.
Следуя своему обещанию, Чак еще вчера приехал в летнюю резиденцию семьи Нейта. Сам же Нейт со своей дрожайшей спутницей ожидались с минуты на минуту, поэтому, чтобы не шокировать девушку своим внешним видом, Чак не хотя поднялся с шезлонга, поправил ярко-красные плавки и отправился наверх переодеваться, в душе проклиная всех женщин на свете.
Здесь, в спальне славного семейства Ван дер Бильтов, с серым мраморным полом, темно- синими портьерами и тонконогой мебелью из красного дерева, в лучшей, надо заметить, комнате во всем доме, такой прохладной и темной, не смотря на тридцатиградусный зной за окном, Нейт Арчибальд и застал Чака, стоящего перед шкафом с озадаченным видом.
- Странный костюм для приветствия друзей, - хмыкнул Нейт, укоризненно оглядывая мокрого Чака.
Чак быстро оглянулся, удостовериться, что в комнате нет «дорогой гостьи», к его счастью блондин был один.
- А где наша малышка? – фамильярно протянул он, зная, как настоящий джентльмен отреагирует на эту реплику.
- Не смей ее так называть, - не грубо, но достаточно твердо отозвался Нейт. Чак лишь улыбнулся предсказуемости своего друга и безразлично пожал плечами.
-Так где твоя пассия? – Чак вернулся к изучению содержимого своего шкафа. Он достал простую белую рубашку-поло, бежевые классические шорты и такого же цвета макассины.
- Она решила проведать свою мать и нескольких знакомых в городе, приедет вечером, как раз к Белой вечеринке.
- Ее мать живет в Нью-Йорке? Мы ее знаем? – спросил Чак, натягивая рубашку.
- Элеонор Уолдорф.
Ответ Нейта заставил Чака резко повернуть голову. Он неверяще уставился на своего друга, пытаясь справиться с приступом хохота.
- Что? – Нейт неодобрительно смотрел на Чака, про себя угадывая причину такой внезапной веселости.
- Ох, парень, - начал Чак, слегка отдышавшись, - на твоем месте я бы надеялся, что поговорка про яблоко от яблони безосновательная ложь, потому что Элеонор Уолдорф самая большая стерва из всех, что я знаю.
Нейт растеряно захлопал ресницами, - Что ты, Блэр не такая! Она утонченная, спокойная и очень приветливая, - блондин был вынужден остановиться озадаченный новым приступом смеха у Чака.
- Т-т-твою девушку завут Б… Б… Блэр? – еле выдохнул он, пытаясь успокоиться. И получив утвердительный кивок от своего не путевого друга, широко улыбнулся. –Она дочь настоящей стервы и ее зовут так же, как место, где обитала самая знаменитая ведьма американского кинематографа! Эх, кажется, кого-то в скором времени крепко возьмут за яй…
- Иди ты знаешь куда? – Нейт развернулся и вышел из комнаты.

Чак закатил глаза и понуро пошел вслед за другом. Конечно, он осознал, что возможно немного перегнул палку. Поэтому он решил сразу же извиниться. Чак уже всей душой ненавидел эту Блэр, которая не только разрушила его планы на лето, но и лишила его друга чувства юмора. Чак терпеть не мог извиняться. Дамам он предпочитал дарить подарки, которые говорили сами за себя, что ж до мужчин, то Чак предпочитал как можно меньше с ними общаться и уж тем более не ссориться. Если это не бизнес. В бизнесе все по-другому.

Он окликнул Нейта, спускающегося по лестнице.
- Прости, мужик, я не хотел задеть твои тонкие чувства, - ляпнул Чак, чувствуя что отсутствие практики извинений дает о себе знать.
- Это ты меня прости, - ответил Нейт, - в конце концов, это я разрушил наши планы. Но ты пойми, - он заискивающе взглянул в янтарные глаза друга, - она нравится мне, и я не хочу расставаться с ней более, чем на полдня.
Вдруг Нейт широко улыбнулся, явно довольный какой-то новой идеей.
- А почему бы нам не пригласить Серену и Эрика? Тебе не будет одиноко, и вы все как раз познакомитесь с Блэр!
Чака ужаснула перспектива совместного отдыха со сводными братом и сестрой, но это казалось более приемлемым, чем одному смотреть на влюбленную парочку.
- Хорошо, - вздохнул он. – Я позвоню. Пусть приезжают на вечеринку уже с вещами.
- Отлично, - засветился Нейт. – Пойду найду Брендона, нужно приготовить всем комнаты.

***
- Ты не можешь жить в одном доме с двумя парнями, особенно, если один из них Чак Басс!!! – сквозь зубы прошипела Элеонор Уолдорф, укоризненно глядя на дочь.
- Но мама, - капризно возразила Блэр, - я уже приняла приглашение и отказываться не намерена!
- Прекрати мне перечить!!! – как только голос сорвался на крик, Элеонор поняла, что проиграла собственной дочери в битве за хорошие манеры. Леди не должна кричать.

- Милая, - гораздо спокойнее продолжила она, - я очень горда тем, что ты обратила на себя внимание внука Уильяма Ван дер Бильта, это делает тебе честь. Но как бы не достойна была семья Натаниеля, и как бы кристально чиста не была бы твоя репутация, если обществу станет известно, что ты провела две недели под одной крышей с Чаком Бассом, поверь мне, ты можешь смело распрощаться со своим социальным статусом, даже если все эти две недели вы играли в скраббл, а ваши спальни находились в разных крылах дома!
Блэр была поражена, насколько словоохотливой становилась ее мать лишь при одном упоминании о Бассе. В какой-то степени она была согласна с матерью. Если о человеке ходит дурная слава, нужно постараться оградить себя от всякого общения с ним. Дружба дружбой, а социальный статус дороже всего. Так что сказать, что Блэр была неприятно удивлена тем, что лучшим другом ее парня оказался человек, чью репутацию не отмыть всеми водами Мирового океана, это ничего не сказать. Она была в бешенстве.
- Что это за человек такой, что с ним ни одной приличной девушке показаться нельзя?- негодование вырвалось наружу.
Несколько секунд Элеонор пристально вглядывалась в лицо дочери, пытаясь понять не является ли этот вопрос первым шагом к вожделению запретного плода. Но решив, что ее дочь достаточно разумна, не смотря на то, что после развода выбрала отца-гея и Париж, вместо Нью-Йорка, Элеонор все-таки ответила.
- Он переспал почти со всеми девушками, кои могут похвастаться милой мордашкой или стройными ножками. Но особенно падки на него девушки из высшего света. Когда я вижу, как мамы этих глупышек переживают крах собственных дочерей, я даже радуюсь, что ты живешь в Париже. Но самое отвратительное, - возмущение росло с каждой минутой, - это то, что почти ни одна из девушек ни жалеет о том, что провела с этим дьяволенком ночь. Хотя из достоверных источников известно, что он их даже на завтрак не приглашает. Каков наглец!

Теперь Блэр была далека от возмущения. Честно говоря, ее восхитило то, что она узнала о лучшем друге своего парня. Нет, бесчисленные любовницы ее мало интересовали, ей понравилось то, что все эти девушки, безропотно, словно бедные овечки идущие в логово волка, играют по его правилам. Этот Чак Басс был абсолютно честен, соответственно, не виновен. Никакого обмана, зато какая власть! Но каким бы губительным не оказалось общение с «дъяволенком» девушка ни в коим случае не хотела отказываться от перспективы чудесного беззаботного отдыха за городом в обществе принцеподобного Нейта. У Блэр в голове начал складываться план.
- Хорошо, есть на Манхеттене, хоть одна девушка, связь с которой для Чака не возможна?
Скептическое выражение лица Элеонор постепенно становилось задумчивым.
- Серена Ван дер Вудсен, его сводная сестра. Это, конечно не инцест, у них нет общего родителя, но в том, что они никогда не будут близки, я абсолютно уверена.
Блэр ослепительно улыбнулась, лишний раз поражаясь своей находчивости.
- Ну вот и отлично, я позвоню Нейту, попрошу его пригласить Серену погостить на две недели, и все будут довольны. У меня будет дуэнья, у Чака – охрана, - улыбнулась она маме.
- Я сама позвоню Нейту, - неожиданно возразила Элеонор, и будто в подтверждение своим словам, достала из шелкового клатча телефон.
Не прошло и двух минут, как она вновь предстала перед дочерью, несколько растерянная и удивленная, как успела заметить последняя.
- Она не приедет? – предположила Блэр.
- Нет, просто Нейт сам пригласил ее, полчаса назад. Правда, исходя из других соображений.
- И каких же? – полюбопытствовала Блэр.
- Он боится, что Чаку будет скучно, - сказала она.
И обе леди звонко рассмеялись такой детской непосредственности Нейта Арчибальда.

Белая вечеринка ежегодно проводилась в Хэмптоне в конце лета в ознаменование начала нового сезона. Права проводить ее добивались лучшие хозяйки нью-йоркской элиты, а обсуждение вечера еще долго являлось главной темой светских бесед. В этом году честь хозяев вечера принадлежала чете Шафай, чья дочь Пенелопа, на правах королевы вечера в изумительном струящемся платье от Валентино встречала гостей в холе, украшенном белыми орхидеями и свечами, и после приветствий кивком или жестом приглашала пройти в сад, уставленный маленькими кованными столиками покрытыми тончайшим египетским хлопком. Особо важных гостей Пенелопа снисходительно провожала в сад, усаживая за столики и дав официанту знак подать шампанское, а затем вновь возвращалась в дом. То, что покажется утомительным простому обывателю, для Пенелопы являлось некой демонстрацией власти, так что свои обязанности она выполняла с должным рвением.
- Нейт, - воскликнула она, заприметив голубоглазого парня, которого пыталась заполучить еще с времен совместного обучения в Констанс Биллард и Сент Джуд.
- Здравствуй, Пенелопа, – сконфуженно ответил парень, неловко притягивая к себе миниатюрную брюнетку.
- Познакомься, это… – начал он.
- Блэр Уолдорф, - закончила Пенелопа, явно забыв придать своему голосу чуточку теплоты и гостеприимства.
- О, так вы знакомы? – облегченно воскликнул ничего не заметивший Нейт.
- Мы с Пенелопой познакомились в Париже в прошлом году, - ответила Блэр, сладко улыбнувшись парню.
- Ты видела Чака?
Пенелопа, вспомнив о своих обязанностях, льстиво улыбнулась и ответила.
- Да, он уже пришел. Мы можем поискать его вместе, - предложила она, намеренно дав пройти Нейту чуть вперед.
- На твоем месте я бы не посягала ни на чужое королевство, ни на чужих принцев, - яростно зашептала Пенелопа на ухо Блэр, как только Нейт затерялся в толпе.
- Но ты не на моем месте, и позволь заметить, для того, чтобы быть королевой мало самопровозгласиться. Нужно быть по меньшей мере идеальной. А по количеству парней, попавших в твое м-м-м… подданство, я бы назвала тебя королевой гинекологических клиник и венерических болезней, – не осталась в долгу Блэр.
- Ты не посмеешь? – спросила Пенелопа, требовать у нее не хватило духу.
- Посмею, если ты снова попадешься мне на глаза, - отчеканила Блэр.
Пронзив ее настолько гневным взглядом, насколько это было возможно, Пенелопа удалилась.

Если бы Блэр оглянулась, то непременно заметила пару карамельных глаз, восторженно обследующих ее стройную фигурку. Но она не обернулась, истинные королевы не оборачиваются.

- Я нигде его не могу найти! – расстроено протянул Нейт, как только она подошла к нему.
- Ты знаешь, судя по тому, что я слышала сегодня, удивительно, что его вообще пускают на такие мероприятия, – пошутила Блэр. Вопреки ее веселости, Нейт насторожился.
- А что ты слышала?
- Ну…, - Блэр несколько растерялась, ей казалось, что лучший друг как никто должен быть осведомлен о всех пороках Чака Басса. – Моя мама, например, посчитала нужным запереть меня в душной квартире на весь остаток лета, как только узнала, с кем я намереваюсь провести эти две недели. – И видя его озадаченное лицо, ей пришлось кратко рассказать о дневном споре с матерью.
- Так что, дружба с такими людьми как он, лишний раз доказывает твою доброту, - смеясь добавила девушка.
- Неужели? А что доказывает дружба с такой, как ты?
У Блэр холодок прошелся по спине от звуков этого тягучего, низкого голоса, раздавшегося за их спинами. Леди не подобает обсуждать кого-либо, если есть малейшая возможность быть услышанной самим предметом разговора.
Медленно, словно нехотя она повернулась лицом к человеку, о котором говорила, спрашивала, спорила практически целый день.
Цепкий взгляд отметил прекрасно сшитый белый смокинг, выгодно подчеркивающий золотистый загар его обладателя. Он был выше ее на голову, довольно строен. Широкие скулы выдавали в нем властность и решительность, мягкий, чуть большеватый для такого лица рот и необычные во всех смыслах глаза. Они были сочного янтарного цвета, но и это не было самым удивительным в его лице. Взгляд. Это был ЕЕ взгляд. Это ОНА смотрит на людей а-ля «я знаю ваш секрет». Но впервые в жизни смотрели так на нее. Это было странно и почему-то очень волнительно. Не желая и дальше продолжать это взаимное оглядывание, Блэр непринужденно улыбнулась, и сказала.
- Хороший вкус.
Темные брови взметнулись, Чак не ожидал, что сразу после того, как она перемывала ему косточки, эта маленькая красотка начнет делать комплименты.
- Дружба со мной доказывает хороший вкус, - пояснила она, вызвав на его губах чуть заметную улыбку.
- Чак Басс, - он протянул свою широкую загорелую ладонь.
- Блэр Уолдоф, - ее белая ручка скользнула поверх.
Они пожимали руки и откровенно улыбались. Это рукопожатие говорило о многом. Она просила прощение за свою неуместную колкость. Он принимал извинение и взамен предлагал свою дружбу. И она примет ее, он не сомневался.

- Я смотрю, все уже познакомились? – великолепная блондинка с семенящим рядом парнем подошла к компании, и лучезарно улыбнувшись, протянула руку и представилась сама. – Серена Ван дер Вудсен, а это мой младший брат Эрик, - кивнула на парня стоящего рядом с ней.
Блэр поочередно пожала руки обоим. Она пристально вглядывалась в Серену, пытаясь решить, что у нее самое красивое: ноги, грудь или волосы. Так и не найдя ответа на этот резонный вопрос, Блэр как и любая девушка на ее месте, решила относиться к блондинке более, чем настороженно. Ведь ничто так не злило Блэр, так это чужие попытки затмить ее. А Серена была первой среди знакомых девушек, которой это казалось вполне по силам. Ведомая досадой и скрытым страхом, Блэр теснее прижалась к Нейту всем видом показывая, что рада знакомству, но своего не упустит.
- Даже не верится, что ты дочь Элеонор, – защебетала златовласка. – Ты знаешь, что наши матери дружны?
- К сожалению, с мамой я вижусь редко, и у нас совершенно не остается времени обсуждать ее друзей, - ответила Блэр и тут же пожалела. Две пары карамельных глаз лукаво смотрели на нее. Чак явно почувствовал завуалированное оскорбление.
- Мы будем вместе две недели, есть какие либо пожелания по проведению досуга? – спросил Нейт, явно довольный происходящим.
- О, я намереваюсь половину этого времени пролежать на пляже, а ты Эрик? – голос Серены был полон энтузиазма.
- Я с удовольствием составлю тебе компанию, - ответил он.
Блэр показалось, что для восемнадцатилетнего парня он слишком молчалив и серьезен.
- Хорошо, а ты Чак? – обратился Нейт к другу.
- Натаниель, - нехотя протянул Чак, - не заставляй меня подробно рассказывать о своих планах на эти две недели. Здесь ведь дамы, - и он улыбнулся как мальчик из церковного хора. – Один вопрос, - добавил он, - в доме запас виски пополнен?
- К тому, что было, я заказал еще ящик, - озадаченно ответил Нейт.
Чак вопросительно приподнял бровь, и Нейт сконфуженно ответил, - Хорошо, я закажу еще два.
Девушки рассмеялись.
- Простите, леди, - он поочередно кивнул Блэр и Серене, - но мне пора на поиски.
Никто не стал расспрашивать, что он ищет. Всем, а теперь и Блэр, было ясно.

- Как тебе понравились мои друзья? – спросил Нейт, подходя к Блэр. Он обнял девушку сзади за талию, и уткунлся носом в ароматную шелковистую макушку. Вечеринка подошла к концу, и вернувшись домой, они вдвоем решили прогуляться немного у бассейна, перед сном.
- Они все очень милые, особенно Серена. – Девушка, улыбнулась, будто вспомнила что-то смешное. – А когда танцует босиком на лужайке, в полу мокром от купаний в бассейне платье от Диор, она просто великолепна!
Нейт тихо рассмеялся.
- Ты не должна строго судить ее. Она всегда отличалась веселым нравом.
- Я и не сужу, - Блэр повернулась к нему лицом, не размыкая объятий. – Приятное разнообразие среди всех этих матрон.
Блэр была не вполне искренна, она как раз предпочла быть чопорной матроной, но Нейту об этом знать не обязательно.
- А как тебе Чак? - спросил он, нежно целуя ее в висок и плавно спускаясь к шее.
Блэр на секунду задумалась.
- Я решила, что он вполне может быть твоим другом, - хмыкнула она, чуть поднимая голову, чтобы ему удобнее было целовать.
В этот момент Блэр краем глаза заметила, как Чак, пересек лужайку, примыкавшего сада, и неспешно шел к дому. Он был пьян, но в полнее твердо держался на ногах. С бутылкой виски в одной руке, и обнимая рыжеволосую красавицу другой рукой, Чак являл всем своим видом пример саморазрушительного элитного отдыха. Словно почувствовав, что за ним наблюдают, Чак резко повернул голову и встретился с шоколадными глазами Блэр. Глядя на то, как его друг увлеченно целует ее белое ушко, Чак рассмеялся и отсалютовал Блэр бутылкой в знак одобрения.
- Ты знаешь, в чем-то я ему даже завидую, - вдруг тихо сказала она, как только Чак зашел в дом. Нейта вопросительно посмотрел на нее. Поняв, что должна объясниться Блэр, неуверенно улыбнулась.
- Кокой-то разгульной свободе. Ее нет ни у меня, ни у тебя. – Блэр уже пожалела, что завела этот разговор, и, желая сгладить шероховатости окончательно, с ослепительной улыбкой продолжила. – Правда, и желания обладать этой свободой у меня нет. – Она кокетливо провела пальчиком по груди Нейта.
- Одного у Чака точно никогда не будет, - самодовольно протянул парень, пробуя на вкус ее алые губки, - тебя. Ты слишком хороша для таких, как он.

[ ur l= http:gossipgirlonline.ru/forum/42-2086-1]

Глава 3

Чак проснулся рано, не смотря на то, что выпито вчера было предостаточно, да и рыжая красотка, надо сказать, лихо потрепала его ночью. Вспомнив о своей соседке по кровати, Чак со вздохом повернул голову. Девушки уже не было. Только пара ярко-рыжих волосков, оставшихся на подушке, да изрядно помятые простыни являлись доказательством бурных ночных утех.
Чак улыбнулся. Ему было приятно осознавать, что его имя, прошептанное тихо, на ушко очередной «жертве», говорило последней следующее «я обещаю тебе отличный, чуть жесткий секс, а ты обещаешь уйти до тех пор, пока я не проснулся». Удовлетворение от того, что на сегодня он избавлен от утренних истерик, разом подняло Чаку настроение. Не желая более валяться в постели, парень решил искупаться. Пожалуй, плавание и теннис были наиболее предпочтительными для него видами спорта. Радуясь, что бассейн будет в полном его распоряжении, Чак натянул черные купальные плавки, надел солнечные очки и вышел из дома.
Несмотря на ранний Час, зной, влажным душным облаком, поднимался с земли, обещая безжалостно жаркий день и не менее мучительную ночь. Подходя к бассейну, Чак с неудовольствием заметил раскрытый шезлонг. Это означало лишь одно – кто-то опередил его. Мрачно вздохнув, Чак подошел ближе, и хмурое выражение лица парня резко сменилось на удовлетворенное и даже радостное.
Его глазам предстала замечательнейшая картина. И если бы не сумасшедшая ночь, Чак непременно бы почувствовал возбуждение.
Маленькая брюнетка Натаниеля, в восхитительно открытом черном купальнике лежала на шезлонге, закрыв глаза, подставив свое хрупкое, но, без сомнения, соблазнительное тело утреннему солнцу, как известно, самому ласковому за весь день. Чак с большим удовольствием, словно смакуя изысканный десерт, отметил длинную шею, хрупкие ключицы, точеные плечи. Грудь, показалась ему небольшой, но правильной формы, а талия, была самой тонкой из всех, что он когда-либо видел. Или обнимал. Но особенно ему понравились ее округлые, чуть-чуть полноватые бедра. Чак сыто улыбнулся, день действительно обещает быть прекрасным.

- Как только ты захочешь поздороваться, дай знать. Мне хочется вздремнуть, а я не знаю, как долго ты собираешься меня разглядывать.
Ее ледяной голос рассмешил его. Маленькая лицемерка, притворялась спящей, чтобы потом заставить его чувствовать себя неловко.
- Я думал, что Натаниель предпочитает девушек поаппетитнее. Так сказать, побольше свежего мяса. – Он отплатил ей той же монетой, намеренно проигнорировав приветствие.
- Я понимаю, что ты пытаешься меня смутить. – Блэр открыла глаза, и Чак готов был поклясться, что они смеются. Хотя на губах улыбки не было и в помине. - Уверяю, у тебя не получиться.
- Как и у Пенелопы? Я слышал ваш разговор вчера. Для новенькой ты выражалась очень уверенно и жестко, я был удивлен.
Он подошел чуть ближе и теперь возвышался над ней так, что Блэр приходилось поднимать голову, чтобы ответить. Его близость, неудобная поза и тот факт, что они едва одеты, заставили Блэр сначала сесть, а потом и вовсе подняться на ноги. Лучшая защита – это нападение, напомнила она себе.
- Чак Басс, неужели ты думаешь, что жизнь в Париже сильно отличается от Нью-Йорка?
- Ну…- протянул он. И что-то в его лице, подсказало ей, что следующая его реплика будет явно неприличной.
- Нет, не отличается. – ответила она быстро. - Та же борьба за власть, те же интриги. Я лучшая в своем городе.
- А я в своем. – Чак внимательно смотрел на нее, стараясь не опускать свой взгляд ниже уровня ее глаз. - Ну хорошо, а Натаниель подозревает, о … твоей темной стороне?
И тут Блэр поняла, что выдала себя с потрохами. Ну конечно же! Она новый человек, мнение о котором Нейт еще не раз будет спрашивать у своих друзей. И только этот отвратительный Чак Басс будет знать о ней правду! И что-то подсказывало Блэр, что ее парень поверит своему лучшему другу, когда тот в красках опишет ее, Блэр, как жестокую, холодную стерву, шантажирующую людей.
- Не бойся, я не стану делиться с ним своими наблюдениями. – От Чака не укрылось ее секундное замешательство, и это разозлило ее еще больше.
- Я ничего не боюсь, - она развернулась было уйти, но Чак ловко поймал ее руку.
- Ну да, я почти поверил.
Блэр с негодованием вырвала свою руку и воинственно зашагала к дому. Ее возмущению не было предела. Как она могла так глупо, совершенно по-детски попасться на крючок! Была тысяча способов дать понять этому нахалу, что его догадки о ее сущности полный абсурд. Нет! Она предпочла защищаться, а потом позорно ретироваться. Но больше всего ее возмущало его прикосновение. Мало того, что они стаяли там раздетые, так он вздумал еще хватать ее! Она неосознанно прикоснулась к месту, где мгновение назад были его сильные пальцы. Тряхнув головой, словно так можно избавиться от неприятных мыслей, девушка поспешила в комнату, чтобы сменить купальник на самое целомудренное платье из всех, что привезла с собой.

Постепенно дом начал просыпаться. Слуги, уверенные в позднем пробуждении молодых хозяев, хлопотали над завтраком, состоящего, по меньшей мере, из пяти блюд (не считая свежей выпечки). Нейт – не изменный в своих привычках, заканчивал свою пробежку по саду, когда увидел плавающего Чака. Удивленный его столь ранним подъемом, он подбежал к краю бассейна.
- Неужели ночь не удалась? Никогда не замечал в тебе столь ярого рвения к спорту? – засмеялся он.
- Кто ж знал, что у моего либидо нет предела, - буркнул Чак поднос, тщетно пытаясь избавиться от видения парижанки в черном купальнике.
- Прости, что? – не расслышал Нейт.
- Да так, мысли вслух. Чем полагаешь заняться сегодня? – спросил он, поднимаясь по ступенькам.
- Я к тебе, честно говоря, с тем же вопросом.
Чак лениво улыбнулся, явно зная, что предложить.
- А почему бы нам, после совместного завтрака, не поехать в гости к Пенелопе? У ее отца отличная конюшня, мы могли бы покататься верхом, а потом попить шампанского где-нибудь в саду. – Чак вытерся полотенцем, оставленным Блэр. Почему-то осознание того, что это ее полотенце, весьма ему понравилось.
- Лошади, пикник? – Нейт был по-настоящему удивлен. – Кто ты? И где мой друг Чак Басс – кутила и развратник?
- Ну оргия, так оргия – хмыкнул Чак, - раз ты так настаиваешь.
Нейт рассмеялся.
- Нет уж, остановимся на пикнике, – он побежал обратно к дому, потом остановился, будто что-то вспомнив. – Ты не знаешь, Блэр уже встала?
Чак покачал головой. Об утреннем инциденте с брюнеточкой говорить не хотелось.
«Они не спят вместе?» - удивился Чак. И этот факт показался ему более, чем любопытным.

***
- В следующий раз, когда я вздумаю выпить что-нибудь крепче холодного чая с мятой, прошу, привяжите меня к батарее! – скрипучий голос Сирены красочно передавал всю палитру испытываемых ею мучений.
Блэр сочувственно улыбнулась, а Эрик принес сестре новую порцию льда в вафельном полотенце, которую она прикладывала, то к правому, кто к левому виску.
- Доброе утро, моя паства!!! – войдя в столовую, воскликнул Чак, подражая приходскому священнику.
- Чак! – Серену будто пытали.
Парень тут же оценил ситуацию, и молча подойдя к бару, щедро плеснул в бокал скотча, и протянул сестре-мученице.
- На, испей живительной влаги, она в миг излечит всю твою хворь.
- Это девиз твоей жизни, Чак? - язвительно спросила Блэр, лениво гоняя по тарелке виноградинку.
Все присутствующие повернули головы в ее сторону и вопросительно посмотрели на хмурую девушку.
- Истина в вине* - улыбаясь ответил Чак.
Блэр подняла глаза. Она внимательно посмотрела на него, словно способна убить взглядом.
- Раз все позавтракали, - жизнерадостно воскликнул Нейт, предлагаю поехать в гости к Шафай, покатаемся на лошадях, поиграем в теннис. – Он посмотрел на Блэр, удостовериться, что та не возражает. Блэр поощрила его легким поцелуем-перышком. Нейт улыбнулся.
- Ну, раз никто не возражает, - Нейт поднялся, подал руку Блэр.
Эрик поднял сестру. Казалось, Серена сейчас не стала бы возражать даже против подъема на эшафот и встречи с гильотиной, что говорить о какой-то поездке в гости.
- Блэр, ты кое-что забыла, - окликнул девушку Чак.
Он стоял, вытянув одну руку, в которой был зажат ее белый шелковый шарф от Hermes.
Блэр подошла ближе, стараясь подавить в себе желание вырвать шарф из загорелых рук.
- Позволь, - он подошел ближе, и спокойно, словно он делал это тысячу раз, завязал на ее шее элегантный бант.
Чака внезапно возбудила эта сцена. Он чувствовал пальцами нежность ее кожи, дразнящий аромат ее духов. Но особенно ему нравилось то, что она не смотрит на него, демонстрируя свое безразличие к его близости. Наглая девчонка. Чак решил ее поддразнить. Сделав еще полшага вперед, он склонился к уху и прошептал, - Это была моя идея.
Блэр не сомневалась в этом, Нейт вряд ли бы сам решил поехать к Пенелопе. Она заглянула ему в глаза, и у Чака перехватило дыхание. Столько затаенной нежности и невысказанных желаний светилось в ее шоколадных глазах. Она невинно улыбнулась, и словно, желая тоже прошептать ему что-то на ухо, шагнула чуть ближе. Ее каблук вонзился ему в ногу. Чак охнул.
- Эта была плохая идея, - томно шепнула она, удостоверившись, что ему действительно больно. Затем развернулась и ушла.

- Чак, почему ты хромаешь? – удивился Эрик, садясь в лимузин.
- Наступил на змею, - буркнул Чак.

_____________________________________________________________________________
* «Истина в вине» - известная цитата Плиния Старшего.

Блэр была подавлена. Несмотря на свою маленькую месть, ей действительно не нравилось положение дел. Что она больше всего ненавидела, так это ощущение зависимости и страха. Чак Басс внушал ей и то, и другое. И если чувство зависимости было легко объяснимо, то ощущение страха, которое он вызывал в ней, не поддавалось никакой логике. Она снова вспомнила, как он завязывал ей шарф, и озноб пробежался по ее спине. Удав и кролик. «Хотя, помня о его репутации, кто из нас еще кролик»,- подумала Блэр и чуть улыбнулась.

***
Форма приветствия Пенелопы разнилась в зависимости от ее отношения к человеку, входящего в дом. Так Нейт и Чак получили томные поцелуи в обе щеки, Серена – сердечное рукопожатие, а Эрик и Блэр удостоились лишь легкого кивка темноволосой головы.
- Ну так, чем займемся, - протянул Чак, сахарно улыбаясь.
И Блэр снова почувствовала, тот первобытный страх, о котором размышляла в машине. Какое-то гнетущее чувство заставило ее, поправ все законы этикета, повернуться к Пенелопе и, искусственно улыбнувшись, сказать.
- Надеюсь, ты простишь меня, Пенелопа, но вчера я не успела насладиться вашим садом в той мере, в которой он заслуживает. Серена, не хочешь составить мне компанию? – спросила Блэр.
- Отличная идея, - улыбнулась блондинка. - Прогулка – это то, что мне не помешает.
- А я с удовольствием сыграю в теннис, - сказал Эрик.
- Действительно, Нейт, - обратился Блэр к своему парню, мягко целуя его в щеку, - Почему бы тебе не составить компанию Эрику.
После того как ребята удалились, Блэр взяла Серену за руку, собираясь пойти в сад.
Девушка победно улыбнулась. «Придется тебе, Чак, одному развлекать нашу маленькую хозяйку», - подумала она, глядя, как плотоядно Пенелопа смотрит на парня, - «Сам наслаждайся обществом, которое всем навязал».

***
Девушки гуляли по саду, держась за руки. Они не разговаривали, и Блэр это несколько смущало. Не то, чтобы она чувствовала себя неуютно, просто за то немногое время знакомства с Сереной, девушка успела по-настоящему проникнуться к веселой златовласке. Она будто бы вся светилась и грела всех своей неизменной улыбкой, как солнышко. А Блэр любила солнце. Правда, сейчас лицо Серены было далеко от эпитета «светящееся», и вздохнув, Блэр все-таки нарушила молчание.
- Тебе получше?
Серена очнулась от своих мыслей и робко, словно это причиняло ей боль, улыбнулась.
- Да, живительная влага Чака оказалась на высоте.
Услышав ненавистное имя, Блэр закатила глаза и недовольно фыркнула. И это не осталось незамеченным.
- Тебе он не нравится? – чуть удивленно, чуть расстроено спросила Серена.
Блэр поняла, что в Америке она просто обречена, не смолкая, говорить и думать о Чаке Бассе. Поэтому, стараясь смягчить свой ответ шуткой, сказала, - Это неправильный вопрос. Если бы ты спросила, нравятся ли мне легкомысленные, вечно иронизирующие кутилы и пьяницы с либидо самца ехидны*, то я отвечу тебе свое решительное «нет».
Серена заливисто рассмеялась.
- Почему ехидны? Я думала, кролик более пригоден для сравнения.
- О, прошу, избавь меня от необходимости излагать подробности, - мрачно ответила Блэр.
- Хорошо, я выясню сама, – все так же улыбаясь, отозвалась Серена. - Но, ты не справедлива к Чаку. Он гораздо лучше, чем хочет казаться.
- Неужели? – Блэр была удивленна, что даже у исчадья ада есть адвокаты.
Серена вздохнула. Видимо ей уже не раз приходилось защищать брата.
- Ты знаешь, каждый из нас когда-то проходил стадию «Чак Басс, сукин ты сын». Но это не правда. Да, он абсолютно равнодушен к чужим людям, даже жесток, но если тебе посчастливиться стать его другом, более преданного и надежного человека ты никогда не найдешь.
Блэр была удивлена той искренности и даже восхищению, которые звучали в голосе ее новой подруги. Не желая обидеть ее, Блэр мягко возразила.
- Прости, Серена, мне трудно в это поверить.
Казалось, блондинка начала терять терпение.
- А стоило бы, он друг Нейта! Друг, который не раз помогал ему. – Заметив удивление в глазах Блэр, она пояснила. - Однажды он даже заложил свой клуб, чтобы помочь заплатить семейные долги Арчибальдов.
Серена остановилась, заставив Блэр сделать тоже самое. Теперь они стояли лицом к лицу – такие разные в своей красоте и характере, но не уловимо схожие в грациозности и стати. - Не будь строга к моему брату. Я очень не хочу, чтобы Нейту пришлось выбирать между другом и девушкой. Мы - все, что у него есть.
Блэр не поняла, о ком было последнее предложение. Все, что есть у кого? У Нейта? У Чака? Но переспрашивать не стала. В конце концов, это не меняет сути разговора. Девушка вздохнула.
- Хорошо, я постараюсь увидеть в Чаке то, за что вы все его так любите, – казалось, человек, идущий на казнь выглядел бы жизнерадостнее, чем Блэр в этот момент.
Серена улыбнулась.
- Спасибо. – Они снова пошли и Серена взяла за руку Блэр. – Ну а теперь, когда мы договорились, я хочу в подробностях услышать всю историю завоевания Нейта.
Блэр наиграно возмутилась, - Какого еще завоевания? Да, Нейт на коленях умолял меня стать его девушкой! Тыкнув смеющуюся Серену в бок Блэр, начала рассказ.
- В тот вечер я была просто обворожительна…

***
- Должен сказать, Пенелопа, вчера ты была просто обворожительна. – Чак решил потешить свое самолюбие ничего не значащим флиртом до тех пор, пока не найдет способ ретироваться. Парижская ведьма нарочно оставила его с Пенелопой, он догадался. И намеревался отомстить.
- Честно? – Пенелопа подошла к парню, зазывно коснувшись грудью его плеча. - Раз я была так хороша, тогда зачем ты ушел с той рыжей шлюшкой?
- Ушам не верю, только не говори, что ты старалась одеться для меня? – наигранно ахнул Чак.
- Не смеши, Чак. – Пенелопе надоели игры, она положила свою ручку на его грудь и медленно повела в низ. - Для тебя я бы скорее разделась, - шепнула она.
- Все пытаешься заполучить душку Натаниеля? – Чак поймал запястье девушки в опасной близости от его ширинки. - Теперь тебе это не удастся, он привез нам французский подарок.
Пенелопа тут же вспыхнула.
- Ненавижу ее!
- Я могу это понять, - улыбнулся Чак. – А как вы познакомились?
- Я забыла клатч в Vitality**, она нашла и вернула. Потом несколько раз пересекались на светских вечеринках.
- Что она делала в центре? – удивился Чак. - Алкоголь? Наркотики? Беременность? Сексоголизм?
- Блэр – девственница, и ее репутация чиста как стекло. – В устах Пенелопы это звучало, как самое унизительное оскорбление.
- Откуда ты знаешь? – Чак искренне удивлялся невезению друга. Мало того, что стерва, так еще и девственница.
- Я провела там достаточно времени, чтобы запомнить всю иерархическую лестницу. Они называют ее Девственной королевой.
- Но может Нейт…
Пенелопа фыркнула.
- Я слышала собственными ушами, что она не собирается спать с мужчиной, с которым не обручена.
Чак был поражен услышанному. Он искренне удивлялся, как Нейт мириться с таким положением вещей. То, что его лучший друг – неизменный попутчик экскурсионного маршрута Бордель- Другой Бордель- Еще Бордель – вдруг стал пропагандистом воздержания, не укладывалось в голове Басса абсолютно. Хотя, может, Блэр будет закрывать глаза на маленькие шалости на стороне? «Да уж, в случае с этой девчонкой ни в чем нельзя быть уверенным», - подумал Басс.
- Хорошо, что она скорее исключение, чем правило, – сказал он, вальяжно накрывая грудь Пенелопы своей рукой (А что? За информацию надо платить!) - Моя жизнь лишилась бы смысла.
Он медленно начал целовать ее шею, властно запуская пальцы в ее волосы. Девушка застонала, когда он чуть дернул их, и выгнулась навстречу его ласкам. Он приподнял ее и усадил на мраморный столик, не размыкая поцелуя. Холодный камень был неприятен, но девушка была совсем не против. Девушка обхватила его ногами.
- Пенелопа! Разве так сложно держать свои ноги сомкнутыми?! – резкий оклик заставил их остановиться. Пенелопа в ужасе одернула платье, глядя на то, как маленькая кареглазая фурия, приближается к ней.
Блэр выдержала красноречивую паузу, заставив хозяйку покраснеть, побледнеть и снова покраснеть.
- Сейчас придут остальные, мы устроим пикник. Прекрати смотреть на меня так, словно увидела привидение и иди, скажи слугам приготовить корзины!
Через секунду девушки и след простыл. Брюнетка перевела свой взгляд на главного виновника. Она поняла, что поспешила дать Серене обещание быть терпимой к Бассу.
- Блэр? – окликнул он, со снисходительной улыбкой, будто это ее сейчас застали со спущенными штанами.
«Никакого стыда» - возмутилась про себя Блэр, но вслух ничего не сказала. Иногда взгляды гораздо красноречивее слов, помнила девушка. Поэтому, послав ему самый презрительный взгляд из всех, девушка, развернулась к нему спиной, но не выдержала и бросив через плечо: «Застегни ширинку, Басс», ушла на кухню.
Чак посмотрел на брюки. Молния была застегнута. Он расхохотался, такая дерзость восхищала его. Он достал телефон и набрал один из самых нужных номеров.
- Майк, узнай, что делала Блэр Уолдорф в Vitality ровно год назад, – довольно протянул Чак, и выслушав ответ, небрежно добавил. - Спасибо.

Игра началась.

К большому удивлению Блэр пикник проходил во вполне дружественной атмосфере. После инцидента в гостиной Пенелопа превратилась в самую радушную хозяйку, особенно там, где дело касалось Блэр. Ей доставались самые холодные напитки, самые мягкие подушки и самая свежая клубника. Чак это замечал и откровенно посмеивался над метаморфозой, произошедшей с Шафай, но не спешил посвящать в случившееся никого из блондинов.
Они нашли удивительную беседку в северном уголке сада. Казалось, что местный садовник откровенно халтурит: деревья не были подстрижены так аккуратно, как у дома, а на лужайке там и тут росли ландыши – известные сорняки среди цветов. Но это некоим образом не портило впечатления от вида, наоборот, казалось, будто они в настоящем солнечном, летнем лесу.
После легкого ленча, молодые люди принялись играть в карты. Блэр не признавала азартных игр, поэтому устроилась в тени раскидистой липы с книжкой, которую предусмотрительно взяла с собой. Серена, свернувшись клубочком, легла рядом, положив голову на колени Уолдорф. Это была идиллическая картина, будто сошедшая с холстов Паудисса. Не странно, что они не заметили, как небо окрасилось закатными всполохами.
- Я хочу вина, - открыв глаза, сказала Серена, ее тело затекло от лежания на траве, поэтому она хмурилась как маленькая девочка.
Блэр, которая последние полчаса занималась тем, что вплетала в волосы спящей блондинки ландыши, которые приносил Эрик, недовольно ответила.
- Кажется, ты разрешила в этом случае привязывать тебя к батарее.
- Но Блэр… - закапризничала Серена.
- Серена права, - к девушкам подошел Нейт и поочередно помог им встать. – Я бы то же не отказался от вина.
- А мне это просто крайне необходимо! – Чак выплюнул соломинку изо рта и лукаво оглядел друзей. – Моя репутация будет уничтожена, если вдруг станет известно, что я целый день провел в саду, глядя на двух фей под деревом и наслаждаясь легким ветерком.

Блэр, как бы не старалась его игнорировать, не смогла сдержать улыбку после такого поэтического сравнения.
- Решено. – Эрик хлопнул брата по колену. – Пойдем на пляж, разведем костер и напьемся.
Все восприняли идею с должным энтузиазмом.

***
- Эта моя любимая песня, - протянула Серена, отпив почти половину бокала. – Вы знаете, меня никто никогда не приглашал танцевать именно под эту песню, - доверительно прошептала она. – А ведь это моя любимая песня.
Чак нежно улыбнулся, глядя на свою раскрасневшуюся от вина сестренку. Через секунду он уже сел на корточки рядом с ней и протянул руку.
- Ну так давай исправим эту несправедливость, - ласково сказал он.
- Чаки, - растроганно протянула Серена, радостно улыбаясь.
Он помог ей подняться и осторожно привлек к себе. Серена положила голову на плечо брата. Их танцу не хватало грации и ритма, фактически они просто стояли, обнявшись, чуть раскачиваясь, но это не делало его неуклюжим. Блэр, уютно устроившись в объятиях Нейта заворожено смотрела на танцующих. Может это ночь окрасила все в другие цвета, а быть может, сказывалась бутылка вина, которую девушка успела выпить, но ей казалось будто эти двое людей, обнявших друг друга, были самыми прекрасными на земле. Серена с ее ниспадающими на плечи и спину золотыми волосам казалась неземной и воздушной. Было трудно представить себе, что она настоящая. Но больше всего Блэр удивила перемена в Чаке. С лица его исчезла язвительная ухмылка. Он не улыбался, но был абсолютно умиротворен. То, как бережно он придерживал сестру за талию, как доверительно она склонила голову на плечо, рождало в Блэр подозрение, что это и есть тот, самый Чак, о котором говорила Серена. Чак, которого можно полюбить.
- Я люблю тебя, - горячий шепот Нейта вывел ее из странного состояния.
Девушка удивленно посмотрела на него, она не ожидала.
- Я… я… - Блэр была сконфужена, она была не готова. Не так! Не сейчас! Она не могла найти слов, чтобы ответить на признание.
- Нейт, - окликнул их Чак, и Блэр облегченно вздохнула. – Кажется, моя сестричка заснула. Я пойду, отнесу ее наверх.
- Нет, - Нейт слегка огорченный реакцией Блэр, поднялся на ноги. – Я отнесу.
Чак спорить не стал. Носить уснувших девушек было не в его специализации.

Когда Нейт с Сереной на руках и Пенелопой, вызвавшейся светить ему фонариком дорогу, удалились, Блэр плотнее укуталась в плед и налила еще немного вина. Под пристальными взглядами Эрика и Чака, которые наверняка слышали ее жалкое блеяние после признания Нейта, девушке было очень неуютно. Не выдержав и пяти минут гнетущего молчания, она резко поднялась на ноги и, бросив «мне нужно прогуляться», начала спешно спускаться к берегу.

Блэр стояла на берегу, погрузив ноги в воду до щиколотки. Прохлада океана приятно расслабляла тело, возвращая девушке способность мыслить здраво. Последние полчаса она посвятила тому, что сочиняла достойный ответ на признание Нейта. Вдруг она услышала какое-то движение и, пожалев, что не взяла фонарик, неуверенно спросила.
- Кто здесь?
- Не знаю как у вас в Париже, но здесь распитие спиртных напитков в одиночестве называется алкоголизмом, - послышалась манерная речь.
- Тебе ли не знать? – Блэр облегченно вздохнула, Чак Басс, конечно, тоже маньяк, но хотя бы знакомый.
- Я и не отрицаю. – Парень мягко рассмеялся. - Делюсь, опытом, так что слушай и запоминай, что говорит тебе гуру, раз уж ты решила встать на путь пьяного угара и разнузданного поведения, тебе понадобиться парочка моих советов.
Он подошел ближе, теперь Блэр отчетливо видела его. Морской бриз трепал его волосы. Он улыбался, расслабленный вечером и вином.
- Что тебе нужно, Чак? – Блэр снова почувствовала непонятное волнение.
- Хотел составить тебе компанию.
- Мне это не интересно. – Она отвернулась, снова глядя на океан. - Но ты не расстраивайся, уверена миллионы твоих фанаток, рады будут с тобой м-м-м… пообщаться.
- Ты говоришь как ревнивица, - поддразнил он.
- Не смеши. – Она заглянула ему в глаза, силясь понять, в чем причина этого странного ощущения. - Просто я не понимаю, что они все в тебе находят, - искренне призналась Блэр.
- Ну, просто я богат и красив как Бог.
Девушка не рассмеялась. Чак внимательно посмотрел на нее. Губы раскраснелись от вина, шелковые волосы поблескивают, освещаемые серебристым лунным светом. Он чуть наклонил голову набок, словно прикидывая, стоит ли задуманная игра свеч.
- Ты действительно хочешь узнать, что они во мне находят? – тихо спросил он. - Я предлагаю тебе эксперимент.
Девушку насторожила перемена в его голосе. Сердце забилось чуть быстрее, выдавая волнение.
- Свои грязные предложения можешь засунуть себе в….
- Я даже пальцем тебя не трону, - перебил он ее. - Если, конечно, не попросишь., - в конец обнаглел Чак.
- Все я ухожу, - девушка развернулась.
Чак даже позволил ей отойти на несколько шагов. А потом тихо, но с тонким расчетом на то, чтобы быть услышанным, спросил.
- Испугалась, - он всеми силами старался не выдать своей заинтересованности, потому что сам не понимал, почему ему так важно сейчас, чтобы она согласилась.
И это сработало.
- Я, кажется, тебе уже говорила, что ничего не боюсь, - резко ответила она, возвращаясь.
- Тогда встань сюда и не шевелись, - он обхватил ее за талию и развернул к себе.
- Без рук.
- Обещаю, я остановлюсь сразу же, как только ты попросишь, - пообещал он.
Блэр всем сердцем жалела, что согласилась на эту авантюру, но поняла, что отказ тождественен признанию поражения. Она смотрела в его карамельные глаза, которые словно по мановению волшебной палочки, становились чуть темнее. Он чуть улыбнулся, чувствуя себя хозяином положения. Чак поднял руку и потянулся к ее руке. Блэр автоматически закрыла глаза.
- Не закрывай глаза, – прошептал он.
Она подчинилась. Словно в замедленной съемке, она наблюдала, как он протягивает свою красивую золотистую ладонь к сгибу ее локтя, девушка рвано задышала, предчувствуя прикосновение длинных пальцев. Но Чак был верен своему обещанию. До соприкосновения кожи с кожей оставалось преодолеть несколько миллиметров, и именно этого делать Чак не спешил. Блэр внимательно следила за тем, как его рука медленно начала подниматься по ее руке к плечу, так и не приближаясь вплотную. Это была изощренная пытка. Она чувствовала. Да, она почти чувствовала это. Резкая неудовлетворенность вырвалась разочарованным вздохом. Она тревожно посмотрела ему в глаза. Чак улыбнулся. Он поднес руку к шее, затем к губам, повторяя большим пальцем их рисунок. Блэр больше не могла сдержаться и закрыла глаза. Она надеялась, что воображение доделает то, что ее мучитель отказывался совершить.
Чак убрал свою руку, и наклонил голову к белоснежной шее. Его губы были так же непочтительно близко, он разомкнул их и чуть подул на сладко пахнущую кожу. Блэр закусила губу от нетерпения.. Ее тело горело и требовало его прикосновения. Несколько мгновений она пыталась сопротивляться дрожи, накатывающей волной от его дыхания, но это было выше ее сил. Блэр в отчаяние прошептала: «Прикоснись».
Она еле сдержала восторженного стона, когда его горячий язык скользнул по гладкой коже. Чак целовал ее шею так, что у нее кружилась голова. Боясь упасть, она резко притянула его к себе. Он прижал ее, позволяя себе быстро спуститься руками к ее ягодицам, Чак чуть сжал их, словно пытаясь показать, чего хочет сам. Она потянула его за волосы, заставляя поднять голову. «Поцелуй меня, поцелуй меня!» - думала Блэр, но не могла вымолвить не слова.
- Ты уверена? – прошептал он.
Блэр резко открыла глаза. Его глаза казались черными, он внимательно смотрел на нее, дыхание его сбилось.
И тут она по-настоящему испугалась. Блэр опустила руки, чувствуя себя побежденной, поверженной. Одной из тысячи шлюх, что он развлекал таким образом. На глаза навернулись предательские слезы, и, сама не ожидая от себя такого, Блэр жалобно спросила, - Можно я пойду?
Чак резко выдохнул. Он поднял руки, словно показывая, что не держит ее.
- Конечно, - он равнодушно улыбнулся, стараясь не показать, как сильно разочарован.
Блэр резко повернулась и побежала. Ей было плевать, что это неприлично, слезы лились по лицу, она еле разбирала дорогу. Она чувствовала себя ничтожной. «Я не смогла устоять!!! Я не смогла устоять!!!», - паника росла в ее душе. Она бежала домой с четкой уверенностью, что завтра же уедет из этого дома, города страны! А мысли предательски возвращались к его мягким губам, целующим ее шею. «Я не смогла устоять», - горько прошептала она.

«Первая, кто устояла», - думал Чак, глядя на океан. «Так и должно быть, было бы хуже, если бы она согласилась. Она не моя, Нейт любит ее», - как мантру повторял он. Но тогда почему так обидно, что она не согласилась! И что делать со звуком ее стона, звенящем до сих пор в ушах?

_____________________________________________________________________________
* Самец ехидны является рекордсменом среди животных по длительности полового акта, который составляет более 3-х часов.

** Психологический центр в Париже

Чак не спал всю ночь. Тяжелое гнетущее чувство сковало впервые черное сердце миллиардера. Чак не сразу понял, как оно называется. Это был стыд. Парень не мог вообразить, как утром посмотрит в глаза своему другу, как пожмет ему руку своей, той самой рукой, что несколько часов назад страстно обнимала Блэр. И самое главное, он не знал как вести себя с главной виновницей происходящего. То, что он попытается все обратить в шутку, было само собой разумеющимся, в конце концов, это был эксперимент, который, мягко говоря, удался. Врать другим Чаку было не в новинку, но что делать с самим собой, когда единственное, чего хочется это целовать ее снова и снова. Дико, примитивно, грубо, нежно, так, чтобы она забыла о своих глупых принципах и отдалась ему вся.
Чак глубоко вздохнул. Все это неправильно. Он знает ее без малого три дня, а уже рискует ради нее самым дорогим в его жизни – дружбой с Нейтом.
- Пора признать, что даже для меня что-то невозможно, - мрачно прошептал Чак в предрассветный полумрак своей спальни.

Тихий стук в дверь вывел его из глубокой задумчивости. Сердце радостно подскочило от одной мысли, что это может быть она. Чак с негодованием подавил в себе мальчишеское желание броситься открывать дверь. Вместо этого он спокойно сказал: «Войдите».
Парень с трудом сдержал разочарованный вздох, глядя, как светловолосая голова Нейта заглядывает в комнату.
- Ты один?
- Да, заходи, - Чак зевнул, делая вид, что был вероломно разбужен.
- Прости, что разбудил, - неуверенно начал Нейт, присаживаясь на край кровати. – Но мне нужно поговорить.
Чак знал, что ему нечего опасаться, вряд ли маленькая брюнетка рассказала Нейту о произошедшем, но все равно волновался. Не каждый день придаешь своего лучшего друга.
- Ты слышал, как я сказал Блэр, что люблю ее?
Чак кивнул.
- Тебе не кажется, что ее реакция была несколько…э-э-э, - Нейт запустил руку в волосы в поисках нужного слова.
- Прохладной? - Подсказал Чак.
- Да, - Нейт выдохнул. – Видишь ли… Наши отношения с Блэр, они не такие как мне бы этого хотелось.
Чак промолчал, зная, что Нейт не нуждается в одобрении, для того, чтобы продолжить.
- Когда мы познакомились в Париже, она была очень веселой и нежной. Мы провели вместе два месяца и, хотя дальше поцелуев дело не доходило, я знал, что у нас все серьезно. Я привез ее сюда, чтобы познакомить с родителями и с вами, хотел показать ей, что готов перейти к следующему этапу, признался в любви! Но последние два дня она очень странно себя ведет. Мы практически не бываем наедине. И я не знаю, как сказать ей, что хочу…, - Нейт сконфуженно замолчал.
- Переспать с ней? – Чак легко произнес то, что у самого было на сердце.
- Нет…да…, то есть… мы ведь пара! А пары целуются, занимаются сексом, вместе принимают душ, что там еще… Я просто не понимаю, что происходит. Мне кажется, что она играет со мной в кошки-мышки, только я до сих пор не могу разобраться, кто из нас кто.
Чак внимательно изучал расстроенное лицо друга и взвешивал все за и против. Сейчас он мог поддержать Нейта и помочь советом или раскрыть ему истинную сущность Блэр, о которой немало узнал за это время и способствовать их расставанию. То, что после их разрыва она непременно окажется в его постели, Чак не сомневался, поэтому сделать выбор было крайне трудно. Нейт любит ее, он хочет ее. «Нейт победил», - подумал брюнет.
- Послушай, - начал Басс, - я, конечно, понимаю, что не спец в этих делах, но, мне кажется, нужно поставить себя на ее место. Вы вместе всего пару месяцев, она мало о тебе знает, ты привез ее в другую страну, к новым, чужим людям, признаешься во всеуслышание ей в любви, по-моему, достаточно, что бы немного испугаться.
- Ты думаешь, я поспешил с признанием?
- Натаниель, - снисходительно улыбнулся Чак, - для меня и десять лет «слишком рано для признания», откуда я знаю, что поэтому поводу думает наша малышка?
Нейт был слишком расстроен, чтобы отреагировать на очередное фамильярное обращение в адрес Блэр. Это-то Чака и насторожило.
- Так дружище, бери свою парижанку, и езжайте домой. Проведите несколько дней вместе. Покатайтесь на лодке, покупайтесь голышом, напои ее в конце концов! – И видя, как скептически Нейт смотрит на друга, Чак продолжил, - и обязательно поговори с ней. Скажи, что обескуражен ее поведением и хотел бы знать, что она думает по поводу ваших отношений.
Нейт удивленно присвистнул.
- Ты меня пугаешь Басс. По правде говоря, я думал, что лучшее из всего, что ты мне предложишь, будет влить в нее бутылку виски и закрыть спальню на ключ.
Несмотря на то, что такой вариант вертелся в голове Басса, Чак все-таки сделал обиженное лицо.
- Я никогда никого не принуждал.
- Я знаю, прости, - Нейт улыбнулся. – Кстати, а где вы будете все это время?
- Здесь. Не беспокойся, Пенелопа не будет возражать. Уж я об этом позабочусь.
Нейт в этом не сомневался.
- Спасибо, - блондин потрепал Чака по плечу и вышел из комнаты.
«Так будет лучше», - подумал Чак. – «Она уедет и станет легче».
Басс никогда не был наивным, никогда… до этой минуты.

***
Блэр пряталась от Нейта. Воспользовавшись его утренней пробежкой, она поспешила к озеру – единственному месту, которое не охвачено его спортивным маршрутом. За эти три дня, что они провели вместе, она изучила его привычки, и знала, что у нее в запасе есть около получаса. После зарядки и душа, Нейт сразу же пойдет искать ее, и к этому времени девушка должна через двери, выходящие в сад, зайти в столовую будто вовсе не покидала дома. Она тихо выдохнула, прислонясь спиной к дереву. Грубая кора врезалась в нежную кожу плеч, но лечь на траву девушке не позволял страх испачкать платье. Ведь тогда придется объяснять свой странный внешний вид, а врать по мелочам Блэр не хотелось. Она и так достаточно лгала за это время.
Она нашла в себе силы и все-таки ответила «Я тоже тебя люблю» - ложь № 1
Она улыбалась, целовала, задавала вопросы и звонко смеялась – ложь № 2
Она уверяла его, что ей вовсе не скучно – ложь № 3
Она отказывалась от его предложения воссоединиться с младшим поколением Ван дер Вудсен - Басс, оставшихся у Пенелопы, ссылаясь на то, что рано или поздно им все-таки придется вернуться, поэтому она предпочитает «поздно» - ложь № 4
Когда, смущаясь и краснея, Нейт завел разговор об отсутствии в их отношениях секса, Блэр мягко намекнула, что не готова открыть для себя эту новую сторону жизни. Вспоминая Басса, Блэр понимала, что это – ложь № 5.

Соглашаясь в Париже на несколько недель совместного отдыха в Хемптоне, Блэр была полна романтических ожиданий. Она представляла, как затмит всех нью-йоркских красавиц своей красотой и манерами, расположит к себе Энн Арчибальд, завоюет сердце Нейта и уже к концу лета на ее пальчике засияет великолепное фамильное кольцо Ван дер Билтов, о котором так любят говорить достопочтенные матроны по обе стороны Атлантики. Блэр невесело улыбнулась. Она и представить себе не могла, что все будет иначе: светская жизнь в Нью-Йорке до нелепости будет схожа с парижской, Нейт окажется посредственным, скучным малым, чьи достоинства, а именно приятная внешность, кроткий нрав и громкое имя, так привлекающие в начале, в последствии вгонят ее в уныние, а сама Блэр непрестанно станет думать о карамельных глазах и тонких пальцах, что так долго не прикасались к ее коже.
Чертов Басс вот уже три ночи преследовал ее своим вопросом. Ты уверена? Ты уверена? Ты уверена?
Блэр тряхнула головой. Она ни в чем не уверена. Единственное, что она знает наверняка, так это то, что провести еще один день с Арчибальдом наедине выше ее сил. Она как раз собиралась предложить ему отправиться в город на выставку или в театр или «в-любое-другое-место-где-много-людей-и-не-нужно-разговаривать», как веселый голос Нейта окликнул ее.
Блэр обернулась, недовольная тем, что ее убежище раскрыто.
- А я как раз иду к тебе, - льстиво улыбнулась она, целуя его в гладкую щеку.
- Решила прогуляться? – спросил он, привлекая ее к себе и мягко целуя в губы.
Блэр углубила поцелуй лишь бы избавить себя от необходимости отвечать на вопрос.
- Стой-стой, - Нейт тяжело задышал, явно взволнованный страстным поцелуем.
Блэр равнодушно отстранилась.
- Пойдем завтракать? – невинно спросила она.
- Я поэтому-то тебя и искал, - начал Нейт, явно готовящийся сказать что-то, что ей наверняка не понравится.
Кстати то, как легко читались его эмоции на лице, особенно раздражало.
- Звонил отец, я ему срочно нужен. Поэтому мне придется уехать на пару дней.
Блэр облегченно вздохнула.
- Я поеду с тобой! – в голове у девушки уже нарисовалась картина бесконечного шопинга, уютных летних кафе и бессмысленной болтовни на вечеринках.
- Это вовсе не обязательно, - возразил Нейт, растроганный ее предложением. – Ты можешь остаться, я позвоню Чаку, они сегодня же вернутся, чтобы составить тебе компанию.
Этого как раз Блэр и боялась. Остаться один на один с главным своим искушением
- Я не смогу уделить тебе должного внимания, да и твоей матери нет в городе, - сказал Нейт, погладив ее по щеке.
Блэр поняла, что в ее арсенале не осталось веских доводов.
- Хорошо.
- Пойдем завтракать? – Нейт обнял ее и они направились к дому.

***
- Это дрянь возомнила себя королевой! – зло прошептала Пенелопа. – Ей хочется провести время с Нейтом - вы остаетесь у меня! Ей не хочется быть одной - вы возвращаетесь в дом Арчибальда! Она не пробыла здесь и недели, как вы все заплясали под ее дудку!
- Одно маленькое «но», - протянул Чак, - она не возомнила, она и есть королева.
Парень выдержал красноречивую паузу, ожидая, когда буря негодования исчезнет с лица Шафай.
- Мы должны приехать туда, потому что она наша гостья, а гостей оставлять одних невежливо.
Чак ухмыльнулся, его забавляла игра «рассудительный мальчик – капризная девочка».
- Серена и Эрик могут поехать и без тебя, - томно проворковала девушка, пальчиком рисуя круги на обнаженной груди парня.
«А вот это уже не забавно», - мрачно подумал Чак, решительно вставая.
Он обещал Нейту приехать через час, поэтому времени на долгие разговоры не было.
- Пени, надеюсь, ты понимаешь, что между нами все кончено. Я прекрасно провел время, дорогая. Увидимся в городе.
Он вышел, не дав обескураженной девушке ни возразить, ни согласиться. Ему было совершенно наплевать.
А вот Чака действительно волновало так это то, переспал ли его лучший друг со своей девушкой или нет. Картины обнаженной Блэр, стонущей под Нейтом, то и дело возникающие в голове Басса, так возбуждали его, что он буквально набрасывался на Пенелопу все эти три дня. Даже принцип «я не сплю с одной и той же девушкой дважды» мерк по сравнению с тем жгучим желанием, что рождали эти картины. На поиски других девушек просто не оставалось времени, так что пришлось довольствоваться Пенелопой.
Но вот вопрос, кем ему довольствоваться, когда он окажется под одной крышей с Блэр? С Блэр без Нейта? С-возможно-не-девственницей-Блэр?
Чак резко выдохнул. Он сам себе напоминал желторотого подростка, не умеющего контролировать желания своего тела. Он столько раз за день принимал холодный душ, что Серена и Эрик наверняка подозревают его в вермифобии* как у Говарда Хьюза**. Чаку не нравилось это наваждение. Им впервые руководила страсть, удовлетворить которую стоило больших сил, чем подавить. Раньше ему доставалось абсолютно все, что он хотел. В случае с Блэр это было невозможно. И не потому, что она девушка его друга и он может разрушить его счастье, Чак даже готов был рискнуть дружбой с Нейтом.
После того, как она убежала, Чак больше всего боялся, что она не захочет его. А просить Чак Басс не будет никогда.
«Нужно просто держаться подальше», - подумал он. «Игра не стоит свеч», - убеждал себя Чак. И ему это практически удалось.

___________________________________________________________________________
*Верминофобия – боязнь микробов

** Говард Хьюз - американский промышленник-предприниматель, инженер, пионер и новатор американской авиации, режиссёр, кинопродюсер, болевший верминофобией. Его образ в фильме «Авиатор» воплотил Леонардо ди Каприо.

«Она надо мной издевается!» - Чак негодовал. Они только что вышли из лимузина, и парень тут же заметил девушку встречающую их. Блэр была сказочно хороша. В легком шифоновом платье цвета спелой вишни и рассыпавшимися по плечам и спине шелковыми волосами, брюнетка спускалась по лестнице, и ветер приподнимал подол ее платья, обнажая две стройные фарфоровые ножки. Она напоминала ягодку на шоколадном торте. Парень враз помрачнел. «Надо просто держаться подальше», напомнил он себе, на всякий случай глубоко засунув руки в карманы.
- Блэр! – Серена солнечным зайчиком перебежала лужайку дома и обняла подругу. Блэр было приятно такое приветствие. За эти безумно долгих, скучных и псевдоромантических три дня с Нейтом, она по-настоящему соскучилась по Серене. А уж по трезвой Серене и подавно.
- Привет, - подошедший Эрик чмокнул девушку в щеку. Она засмеялась, потрепав его за волосы.
Следующим поприветствовать ее подошел Чак. Несколько мгновений они просто стояли, глядя друг другу в глаза. Мятежные шоколадные встретились с внимательными янтарными. Чак протянул руку. Блэр разволновалась. Она не хотела прикасаться к нему. Слишком живо было воспоминание об этих руках, сжимающих местечко чуть ниже ее спины. От этих мыслей девушку бросило в жар, и предательский румянец ярко заалел на фарфоровых щеках девушки.
- Блэр? – идеальная бровь взметнулась, а губы искривились в сардонической усмешке.
Конечно, он заметил. Девушка понимала, что дальше игнорировать протянутую руку крайне невежливо. Очень осторожно, едва касаясь пальчиками, она пожала его ладонь, но этого было достаточно. Достаточно, для того, чтобы пожалеть о содеянном. Девушка резко прервала рукопожатие.
- Я попросила Брендона приготовить нам чай со льдом и закуски, - сказала она, буквально приказывая своему голосу быть твердым.
Не дожидаясь ответа, словно ей было плевать, последуют они за ней или нет, девушка направилась в сторону накрытого стола, расположившегося у фонтана под большим белым зонтом.
- Как ты провела эти дни? Нейт не слишком докучал тебе? – многозначительным шепотом спросила Серена.
- Что ты? Все было просто чудесно, - весело ответила Блэр.
- А подробности? – Серена не унималась.
- Серена! – возмутился Эрик, - давай ты будешь пытать своими вопросами Блэр наедине. Нейт мой друг, я не хочу знать о нем никаких подробностей, - он брезгливо поморщился. Девушки рассмеялись такой мальчишеской реакции!
Троица шумно расселась, Чак же задержался у фонтана. Он опустил правую руку в прохладную воду и немного подержал под струей. Его ладонь горела …до сих пор.

- Хотите во что-нибудь поиграть? – спросил Эрик, когда они утолили голод.
- Чур, не на раздевание! – засмеялась Серена. – Пойдут слухи, что эксгибиционизм – наша семейная черта.
- Может в ассоциации? – вяло предложила Блэр.
- С нами Чак, - фыркнул Эрик. – Вы через минуту запищите, чтобы мы перестали.
Услышав его имя, Блэр автоматически посмотрела на парня. Чак тут же перехватил ее взгляд. Он усмехнулся одними уголками губ, явно польщенный столь лестными словами младшего братца. Блэр по-детски закатила глаза.
- А может в «я никогда не»? – предложила Серена.
- Еще только полдень, сестренка, - протянул Чак, - слишком рано напиваться, даже для тебя.
- У этой игры есть и безалкогольный вариант! – воскликнула Серена. Блэр удивилась тому, что блондинку не оскорбило едкое замечание Басса. «У этих двоих, по всей видимости, абсолютное взаимопонимание», - подумала Блэр чуть завистливо.
- Никогда прежде не слышал о таком, - улыбнулся Чак.
Блэр была поражена как эта улыбка преобразила его лицо: из циничного и скучающего, оно превратилось в почти мальчишеское и очень красивое. Странное чувство внизу живота заставило девушку нервозно заерзать на стуле. Ей очень не хотелось играть ни в какие игры с Чаком Бассом. Ни в те, что играют всей компанией, ни в те, что играют вдвоем. Она не чувствовала себя рядом с ним в безопасности. Но, не желая выдавать свою неуверенность, Блэр мило улыбнулась.
- Если вы посвятите меня в правила, я с удовольствием приму участие.
- Правила просты, Блэр, - отозвалась Серена, - каждый из игроков делится своей маленькой тайной, начиная со слов «Я никогда не», ну например, «Я никогда не был на концерте Мадонны», а те из игроков, кто в своей жизни делали это, в данном случае, были на концерте, загибают палец на руке. Кто первым загнет все пальцы, тот и проиграл. А человек, чей вопрос прозвучал последним должен придумать проигравшему задание!
- Все просто, - подхватил Чак. – Только говорить нужно правду и только правду, - он многозначительно посмотрел на Блэр, но та сделала вид, что ничего не заметила.
- Играем? – спросил Эрик. И Блэр, которая всегда оставляла за собой право на ложь, легко согласилась.
- Кто начнет? – спросила брюнетка.
- Ты, - протянул Чак.
Блэр не стала возражать.
- Я никогда не ездила на метро, - усмехнулась она.
Серена и Эрик рассмеялись, загнув пальцы.
- Я никогда не ел хот-дог, - лениво признался Чак.
Серена и Эрик вновь согнули пальцы, но уже не смеялись.
- Я никогда не слушала ни одной оперы от начала и до конца, - призналась Серена, явно в отместку.
Все остальные загнули по пальцу.
- Я никогда не напивался до полной отключки, - рассмеялся Эрик, точно зная, кому адресовать свои признания.
Серена и Чак весело переглянулись и прежде чем подогнуть, взяли друг друга за пальчик, словно утверждая этим жестом свой давний партнерский союз по совместному пьянству.
- Я никогда не была на похоронах, - призналась Блэр.
Серена и Эрик резко оглянулись на Чака. Затем все трое молча загнули пальцы. Блэр ахнула, глядя, как их лица помрачнели. Она хотела исправить неловкость, выдавить банальное «простите», но не знала, как это сделать.
- Я не знала, извините меня, - тихо сказала девушка.
Чак прямо посмотрел на нее, будто проверяя на искренность. Блэр спокойно выдержала этот взгляд, зная, что заслужила всякое порицание.
- Я никогда не спал с мужчиной, - вдруг выпалил Чак. Девушки фыркнули.
- Я – Чак Басс, - напомнил он. – Разве не этого от меня все ждут?
Все рассмеялись, забыв о неприятном инциденте.
Серена и Эрик признались, согнув по пальцу. Увидев, это Блэр была весьма удивлена. О том, что Эрик – гей, она и не догадывалась. Зная, что открыто спрашивать невежливо, она в поисках ответа заглянула в глаза Чаку, но тот, к неудовольствию Блэр, неотрывно смотрел на ее маленький пальчик, который так и остался выпрямленным. С его лица исчезла ухмылка, признаться, он этого не ожидал.
- У нас с Эриком закончились пальцы! – смеясь, воскликнула Серена. – Так что, господин, вы вольны поступать с нами так, как сочтете нужным.
Она сложила ладони в поклоне, подражая прекрасным восточным наложницам.
- Говори о себе, - мрачно сказал Эрик, - лично я ничего противозаконного или аморального точно делать не буду!
- Ну, это не тебе решать, - властно сказал Чак.
Он окинул присутствующих взглядом, чуть задержавшись на Блэр. Со стороны показалось, что именно вид восхитительной брюнетки помог парню окончательно принять решение.
- Я хочу в город. И мое решение таково. Ты, Эрик, поедешь со мной. А ты, Серена, останешься с нашей гостьей.
Серена капризно надула губки, но вовремя вспомнила, что это крайне невежливо по отношению к Блэр.
- Не самая лучшая идея, - возразила блондинка, - Нейту не понравится, что вы оставили нас одних.
- Мы вернемся вечером. К тому же, я могу привезти тебе все, что захочешь, - льстиво улыбнулся Чак сестре.
- Оу, это меняет дело! – засмеялась Серена. – Езжайте куда хотите, а мы с Блэр устроим настоящий девичник, правда? – она повернулась к брюнетке.
- Конечно, - улыбнулась та.
Чаку на миг показалось, что Блэр расстроена его решением, но он не стал предавать этому особого значения. В конце концов, он был эгоистом, и привык потакать лишь своим желаниям. А единственное, что он хотел сейчас, так это убраться подальше от искушения поцеловать ее вишневые губы.
- Пойду, соберу вещи, - Эрик поднялся изо стола.
- Я с тобой, - Серена последовала его примеру. – Напишу список вещей, которые нужно привезти, хорошо?
Она вопросительно посмотрела на Чака, и тот кивком показал, что привезет все, что нужно.
Когда блондины удалились, Чак посмотрел на Блэр. Она сидела, опустив голову, словно ее резко заинтересовала клубника, лежащая в вазе. Чак улыбнулся, вдруг вспомнив, как мило она зарделась от смущения, пожимая его руку утром. А вот что не было смешным, так это то, что он не мог понять, каким образом эта самая рука оказалась протянутой? Он же положил ее в карман и вообще обещал не прикасаться к Блэр? Видимо его тело решило бойкотировать все приказы, и это совсем не нравилось парню. Он снова бросил быстрый взгляд на девушку, которая, оставив изучение ягод, теперь открыто разглядывала его. Она смотрела на его губы, затем посмотрела в глаза. Она словно спрашивала его о чем-то, или наоборот, в нем самом искала ответы. Чак вдруг разволновался, чего не случалось с ним с восьми лет. Он рывком поднялся на ноги, собираясь уйти.
- Боишься оставаться со мной наедине? – вдруг спросила она.
Чаку показалось, что он ослышался. «Кошки- мышки», вдруг вспомнились слова Нейта. «Да, друг, теперь я тебя понимаю», - подумал Чак.
- А ты хочешь, чтобы я остался? – он постарался не выдать своего замешательства.
Его ответ ей не понравился, он сразу это почувствовал. Взгляд шоколадных глаз будто потух и лицо превратилось в любезную маску.
- Вам лучше поехать развеяться. Так будет лучше, - сказала Блэр. Воображение услужливо
нарисовало картины отдыха в стиле Чака Басса. Девушке стало неприятно.
- Тебе что-нибудь привезти из города? – спросил он.
- Я точно знаю, КОГО нам не надо привозить, - резко ответила Блэр, намекая на бесчисленно количество его любовниц.
Его лицо посуровело. Чак Басс ненавидел нотаций. Особенно от той, кого хотел больше, чем кого-либо в своей жизни.
- Позволь, это мне решать, пока ты не хозяйка этого дома, - бросил он. Чак взял бокал шампанского и залпом выпил его.
- Ты очень много пьешь, - заметила она, почему-то не обидевшись на его последнюю реплику. «Он прав, ему я никто, Нейту пока тоже», - подумала девушка.
- ЭТУ жажду по-другому не утолишь, Блэр.
Чак развернулся и ушел.
Девушка смотрела ему вслед, явно обескураженная его словами.
«Что он хотел этим сказать?» - подумала девушка. Она не могла понять, о какой ИМЕННО жажде шла речь.
- Ну почему, все, что он говорит должно быть таким многозначительным!!! – в отчаянье воскликнула она.

***
Бежать! Бежать, не оглядываясь! Послать ко всем чертям Нейта и его девушку, страсть к которой выматывает вот уже четыре дня. Забыть о ее запахе, гладкой коже, шелковых волосах и улыбке. Чак ненавидел зависимость. Прошло всего лишь три часа, а увидеть Блэр стало для него непреодолимым желанием. Он отложил договор, который читал последние сорок минут, но не запомнил ни строчки.
«Видимо, уехать из Хэмптона было не такой уж блестящей идеей» - хмуро подумал парень.
- Я не понимаю, ты что, собираешься просидеть в этом кабинете весь день? – Эрик явно был возмущен происходящим. – Я думал, мы едем развлекаться.
- Будь хорошим мальчиком и проведи время с Лили. Тебе повезло, не у всех есть мама, чтобы с ней пообщаться.
- Вот только не нужно давить на жалость! – закатил глаза Эрик. – Я с ней три часа разговаривал, она, наверное, уже думает, что я вновь собираюсь покончить с собой и это мое прощание с ней.
Чак тихо рассмеялся.
- Прости, что выдернул тебя. Я уже закончил, - Чак с сожалением отложил недочитанный договор. – Как тебе понравится идея провести оставшийся день со старшим братом?
- Надеюсь, ты не собираешься покупать мне мороженое и вести кататься на каруселях? – подозрительно спросил Эрик.
- Обижаешь, - протянул Чак. – Я думал о хорошем мясном обеде, душевном разговоре и, возможно, каком-нибудь фильме.
- Звучит отлично, - неуверенно ответил Эрик, удивленный переменой в обычном маршруте «алкоголь-клуб». – Только ресторан выбираю я, разговор будет не о моей ориентации и «Однажды в Америке» мы смотреть не будем.
- Договорились, - легко согласился Чак. Что - что а смотреть фильм о мужской дружбе ему самому не хотелось.

***
- Чем займемся? – спросила Серена, после того как они с Блэр покупались в бассейне, позагорали и перемерили чуть ли не все платья из привезенного собой гардероба.
- Может посмотрим фильм? – предложила Блэр. – Как насчет «Завтрак у Тиффани» - это мой любимый.
Серена скорчила недовольную рожицу.
- Мы с мамой смотрим его чуть ли не каждое воскресенье, – блондинка на мгновение задумалась. – Может «Запретную любовь» с Кирой Найтли? Я его еще не успела посмотреть.
- Как хочешь, - Блэр неуверенно пожала плечами. Название ей уже не нравилось, но и разочаровывать подругу не хотелось.
- Тогда поедем, купим диск!
И девушки, взявшись за руки вышли из комнаты.
- Все-таки война – это ужасно, - тихо сказала, Серена спустя два часа. Фильм только что закончился, девушки сидели на диване в гостиной.
- Столько смертей, - согласилась Блэр. И вдруг посмотрела на подругу, явно что-то вспомнив. Несколько мгновений она молчала, но переборов неловкость, все-таки тихо спросила.
- А на чьих похоронах вы были?
Серена посмотрела на девушку. Блондинка нахмурилась, стараясь избавиться от дурных воспоминаний. Решив, что Блэр, как девушка Нейта, должна знать о людях, которые его окружают, лаконично ответила.
- Мы хоронили Барта Басса. Отца Чака.
Блэр не ожидала подобного ответа. Поняв, что ничего не знает ни о нем, ни о семье Серены, но боясь, показаться назойливой, она просто кивнула. Любопытствовать в данном случае совсем не хотелось.
- Моя мама – Лили Ван дер Вудсен – вышла замуж за Барта четыре года назад, - начала Серена. Блэр внимательно слушала, боясь упустить хоть слово.
- Примерно через год, он погиб в автокатастрофе.
Блэр ахнула.
- Боже мой, наверное, твоя мать была в отчаянии! – сочувственно сказала она, не в силах даже представить всей боли жены, потерявшей мужа.
- Да, - кивнула Серена, - но мама сильная женщина. Тем более ей некогда было горевать, на нее навалились все дела по руководству компанией Басса. Чаку не было и восемнадцати.
- А его мать? – вопрос сорвался с губ Блэр прежде, чем она успела пожалеть о том, что задала его.
- Она умерла при родах.
Холодок прошелся по телу Блэр.
- То есть Чак…
- Сирота, - ответила Серена.
Сердце Блэр сочувственно сжалось. Образ мальчика, растущего без матери и лишившегося отца в семнадцать лет плохо вязался с образом того Чака Басса, которого она знала. «Или не знала», - подумала брюнетка.
- Как он с этим справился?
- Бутылка виски и бесконечный сексуальный марафон заставят забыться кого угодно, - Серена попыталась улыбнуться. Блондинка замолчала, думая разозлиться ли Чак, если она поведает Блэр о его жизни. В конце концов, она решила рискнуть. «Может тогда Блэр полюбит его, как и мы», - надеялась Серена.
- В завещании Барт назвал своим приемником Чака, что немало его удивило, кстати. Но вдруг объявился дядя Чака – Джек Басс. Гнусный интриган! – яростно воскликнула Серена. - Он подставил Чака и правление отказалось передавать ему дела, пока он не достигнет совершеннолетия. А управлять компанией все это время должен был Джек, как его опекун.
- И что же Чак предпринял? – спросила Блэр.
- Чак попросил маму усыновить его и руководить компанией до его совершеннолетия.
- Что, я полагаю, они и сделали, - констатировала Блэр.
Серена кивнула.
- Чак переехал к нам и с тех пор мы живем большой, а иногда и дружной семьей.
Девушки улыбнулись.
- А почему Чак удивился, что отец назвал его своим приемником в завещании? – Блэр уже не пыталась совладать со своим любопытством.
Серена задумалась. Сложно было объяснить что-то, когда дело касалось одного Басса, а о двух и подавно.
- Видишь ли, Барт мало времени уделял Чаку, откупаясь от него подарками. Столько нянь, сколько было у Чака, не было ни у кого на всем Верхнем Ист-Сайде. Не знаю, что было на уме у Барта, но Чак сам нашел, как ему казалось, верное объяснение папиному безразличию.
- И какое же?
- Чак считал, что отец винит его в смерти матери. Барт очень любил свою жену.
Блэр была поражена. До этого времени она считала, что знает о людях все, но печальная история красивого мальчика с карамельными глазами и хитрой улыбкой, заставило усомниться в том, что она вообще хоть что-то понимает в жизни.
- Спасибо, что рассказала, - Блэр благодарно сжала руку Серены. – Теперь я буду смотреть на Басса другими глазами.
Серена лукаво улыбнулась.
- На это я и рассчитывала.
Блэр засмеялась.

За разговорами о жителях Верхнего Ист-Сайда девушки не заметили, как наступила ночь. Они давно перебрались из гостиной в спальню к Блэр, решив ночевать вместе. Девушки переоделись в ночные рубашки из шелка и тончайших кружев, и лежали на кровати, утомленные долгими разговорами. Блэр вот уже полчаса прислушивалась к мерному дыханию Серены. Во сне ее подруга была еще прекраснее. Блэр улыбнулась. Сегодня, ей казалось, она приобрела дюжину новых друзей. Теперь она знала о Нейте, его родителях и суровом дедушке Уильяме Ван дер Бильте, на чьей лужайке двухгодовалая Серена бегала в одних трусиках. Она многое узнала о лили Ван дер Вудсен и ее четырех мужьях. Правда, о своем отце Серена говорила неохотно, поэтому Блэр не расспрашивала подробностей о нем. Девушка с замиранием сердца слушала историю о попытке Эрика покончить с собой, и с нескрываемым любопытством о всех любовниках Серены. Надо заметить, что именно этот рассказ утомил Серену настолько, что остановившись на мальчике из Бруклина, некоем Дэне Хамфри, златоволосая красавица и заснула. А вот Блэр не спалось. Слишком много нового, слишком много трагичного услышала она сегодня, чтобы спокойно заснуть. Ее жизнь, конечно, то же не была розовой сказкой о принцессе: родители ее развелись, когда Блэр было шесть, отец был геем и жил со своим любовником, мама склонна к истерикам, а сама Блэр совсем недавно лечилась от булимии, но об этом никто не знал. Так что, девушка вполне могла понять все горести и радости новых знакомых. Но от этого легче не становилось. Мысленно, она снова и снова возвращалась к истории Чака, которая произвела на девушку самое сильное впечатление. «Кто бы мог подумать, что судьба так строга к нему», - удивлялась девушка. Она ожидала услышать историю избалованного всеми любимого мальчика, выросшего в циничного безответственного монстра, но никак не о круглой сироте, считающем своей семьей абсолютно чужих людей.
Блэр захотела пить. Встав с кровати, она решила пойти на кухню. Было около двух часов ночи, будить прислугу из-за стакана воды не хотелось.
Надев балетки, она спустилось по лестнице в холл. Мягкий ковер, устилавший ступени, заглушал звук ее шагов. Погруженная в свои мысли, она не сразу заметила свет, мягко льющийся из-за двери, противоположной кухне. Заподозрив неладное, девушка решительно открыла ее.
Чак стоял лицом к горящему камину. Вся его поза выражала глубокую задумчивость. Пиджак он снял, а рукава рубашки были закатаны до локтей. Белоснежная ткань подчеркивала золотистый цвет его кожи.
- Я не знала, что вы вернулись, - сказала девушка.
Чак резко повернулся на звук его голоса. Внезапно вспыхнувший блеск в его глазах, возникший сразу, как только он увидел ее, заставил девушку поежиться. Она только сейчас вспомнила, что из одежды на ней лишь коротенький пеньюар.
- Ты выглядишь усталым, - сказала она, стараясь не выдать своего волнения. Ретироваться сразу же ей не позволяла гордость. Королевы не могут быть застигнуты за подглядыванием.
- Наверно, потому что я устал, - съязвил Чак, разозленный ее появлением.
- Что, слишком много шлюх пришлось объездить? – вырвалось у Блэр. Она не могла реагировать на него спокойно. Желание быть милой с ним резко пропадало каждый раз когда она замечала его дерзкий, оценивающий взгляд на себе.
- Блэр, иди спать. – Устало выдохнул он, снова поворачиваясь к камину.
Возможно смертельная усталость, прозвучавшая в его голосе, сутулость опущенных плеч, а может воспоминание о маленьком мальчике, окруженном нянями, но так нуждающемся в отце, заставило сердце Блэр сжаться. Она вспомнила, что все эжто время, как и сечас, была несправедлива к нему. Блэр захотелось извиниться. Девушка сделала несколько шагов и легонько прикоснулась к его плечу.
Чак резко дернулся от ее прикосновения и развернулся. Теперь они стояли очень близко друг другу, и Блэр, лишенная своей повседневной амуниции в виде туфель на шпильке уперлась взглядом в его загорелую шею.
- Я… - от его близости, тонкого запаха одеколона девушка растерялась. Она подняла на него глаза, встретившись с удивленным взглядом карамельных глаз. Чак не привык быть застигнутым врасплох и сейчас, по всей видимости, требовал объяснений.
Девушке так хотелось сказать ему, что она сожалеет о том, что его детство было трагичнее и мрачнее ее, сказать, что до сих пор относилась к нему предвзято, но теперь надеется снискать его дружбу и предлагает свою. Все это и еще многое другое повисло в воздухе, так и не обретя словесную форму. Она посмотрела на его губы. Такие мягкие, как она помнила. Дыхание перехватило.
- Зачем ты пришла, Блэр? – хрипло спросил Чак.
- Я хочу получить то, от чего отказалась тогда, на пляже, - тихо прошептала она, наконец, признавшись в том, о чем думала последние три дня.
Чак не шелохнулся. Несколько мгновений Блэр думала, что он просто рассмеется ей в лицо.
- Скажи прямо, что тебе нужно, - сказал Чак. И чтобы его ответ не показался, слишком резким, добавил, - я не хочу, чтобы ты завтра обвиняла меня в неправильном толковании твоих слов.
Девушка сглотнула, осознавая, что он прав. Но она была бы не Блэр Уолдорф, если бы, сказав А, испугалась.
- Поцелуй меня, - попросила она.
Чак медлил лишь мгновение. Он шумно выдохнул и подхватил ее за талию. Через секунду Блэр сидела на краешке письменного стола. Властно приподняв ее подбородок, Чак внимательно глядя в глаза, коснулся ее губ своими. И этого было достаточно. Блэр облегченно выдохнула, приоткрывая свои губы. Чак усмехнулся такой податливости, пробуя своим языком их нежность. Девушка с радостью приняла это вторжение. Она обняла его за талию, теснее прижимая к себе и обнимая сзади ногами. Чак целовал ее исступленно, дерзко переплетаясь языками, он покусывал ее губы, заставляя ее отвечать тем же. Они забыли, как дышать, находя все необходимое для жизни друг в друге. Чак и не заметил, как его рука опустила шелковую бретельку с хрупкого плечика Блэр, обнажив красивую грудь. Его горячая ладонь накрыла ее, а губы переместились на шею, даря такие знакомые, такие восхитительные ощущения. Блэр, казалось, несколько не стеснялась своей наготы. Она потянула парня за волосы, явно протестуя против длительного отсутствия его губ на своих. Чак хрипло рассмеялся, и от этого смеха, Блэр, казалось, потеряла голову. Она целовала его губы, шею, не могла перестать дотрагиваться до него. Ее маленькие ладошки скользнули по его груди вниз, к плоскому животу.
- О! – глаза Блэр округлились, она явно не ожидала того, что ждало ее в конце этого путешествия по его телу.
- А как ты хотела? - засмеялся Чак ей на ухо, его тело буквально взрывалось от неудовлетворенного желания. Он снова завладел ее губами, в том же диком и примитивном ритме, что приводил Блэр в восторг.
- Чак, - шептала она, - чувствуя, что если не остановит его сейчас, потом уже не захочет, чтобы он останавливался.
- Ты сказал тогда, что остановишься, как только я попрошу, - хриплым от страсти голосом сказала она, когда он наклонился, чтобы поцеловать ее грудь, заставляя выгибать спину навстречу восхитительным движениям его языка.
Он поднял голову.
- Ты просишь? – спросил он, лизнув ее губы, и дразня и прощаясь одновременно.
Блэр еле выдохнула «да».
И он остановился.
Они пытались отдышаться, все еще крепко обнимаясь. Чак не смущался того, что Блэр может увидеть, как он возбужден, в то время, как Блэр не спешила вернуть бретельки на место. Они восхищенно смотрели друг на друга, удивленные такой бурей чувств вызванной поцелуем.
Дерзкая улыбка осветила их лица. Блэр рассмеялась, уткнувшись ему в плечо. Он вдохнул аромат ее волос, уверенный, что будет помнить его всю ночь.
- Спокойной ночи, Блэр, - ласково прошептал Чак, нежным касанием возвращая лямочку пеньюара на место. Девушка вздрогнула от прикосновения его пальцев.
- Спокойной ночи, Чак, - прошептала она, когда он, поддерживая ее за талию, помог ей подняться на ноги.
Боясь, что если не уйдет сейчас, то отдастся ему прямо здесь, на полу перед камином, Блэр не спеша - королевы не бегут – вышла из кабинета, не забыв прикрыть дверь за собой.
«Вот так извинилась!» - подумала Блэр, очень далекая в своих мыслях от сожаления.

Глава 7

Никогда еще Чак Басс не просыпался в столь прекрасном расположении духа. Смакуя, он перебирал все подробности ночной встречи с Блэр, и его лицо осветилось фирменной ленивой улыбкой. «Как же она хороша», - восторженно думал парень, вспоминая ее неумелые, но безумно страстные прикосновения. «Нейт, счастливчик», - пронеслось в голове прежде, чем чувство вины, обухом ударившая по груди, стерло все в порошок.
- Твою мать, - хриплым со сна голосом, выругался Чак. Сейчас при мягком свете летнего утра, все виделось несколько в ином ракурсе. Если их первая «встреча» на пляже имело характер некоего декомеронского пари, то произошедшее в кабинете до боли напоминало предательство. Чак стиснул зубы. Еще никогда в жизни, он не оказывался в ситуации «хочу, но нельзя».
«И что мне с этим делать?» - думал он, поднимаясь с кровати. Ведь именно этих последствий он избегал, однажды избрав путь «отношений на одну ночь». А что теперь? Признаться во всем Нейту он не находил в себе силы, да и надобности, впрочем, тоже. На руку и сердце горячей брюнетки, Чак не претендовал, поэтому признание могло иметь только одну цель – облегчить душу. Но Чак Басс не был бы Чаком Бассом, если бы не умел подавлять в себе сожаление о содеянном ради больших удовольствий. А то, что эти восхитительно красные губы обещали больше, чем он получил вчера, Чак был уверен.

***
«Где же он?» - Блэр ерзала на стуле, сидя в роскошной летней веранде Арчибальдов. Вот уже полчаса длился завтрак, а Чак так и не появился! Желание увидеть его росло в девушке ежеминутно. «И это не потому, что я соскучилась по его запаху», - убеждала себя Блэр. Единственная причина этого гнетущего чувства было стремление узнать правила. Она знала, что стоит ей взглянуть ему в глаза, она поймет, как должна относиться к произошедшему и чего ждать дальше. И вот она, как одержимая, сначала выбирала наряд на завтрак, сорок минут укладывала волосы, теперь ждет его, так и не сумев прикоснуться к завтраку, а он так и не спустился! Клятвенно обещав, придушить его, девушка постаралась вернуться к оживленной беседе между братом и сестрой. С удивлением, она обнаружила, что Серена и Эрик вопросительно смотрят на нее.
- Что? – раздражение Блэр выплеснулось на ни в чем не повинных друзей.
Серена расхохоталась.
- От не достатка ласк и нежности, ты становишься злюкой, да Блэр?
У Блэр внутри все похолодело.
- Ничего, Нейт скоро приедет, и не даст тебе скучать, - промурлыкала блондинка, едва ли догадавшись о том, что ее предыдущая реплика чуть не довела подругу до инфаркта.
Блэр шумно выдохнула.
- Конечно, - поспешила она улыбнуться, - не могу дождаться его возвращения.
- Тебе не придется ждать долго, - послышался бархатный голос Чака.
Девушка вздрогнула. Что-то теплое внезапно расцвело в груди. Стараясь совладать с собой, она медленно повернулась в сторону парня.
- Привет, Чак! – хором поприветствовали Ван дер Вудсены.
- Доброе утро, Чак, - щеки чуть порозовели.
- Доброе утро, Блэр, - уголки губ дрогнули в улыбке.
Ничего не значащий обмен приветствиями еще никогда не говорил так много. Блэр не могла больше выдержать его взгляд, поэтому спешно отвернулась, почти залпом выпив стакан сока.
- Тебя замучила жажда? – как бы межу прочим заметил он, садясь рядом с брюнеткой.
Блэр бросила на него пытливый взгляд, будто удостоверяясь в том, что смысл этой фразы не буквален. И что-то в его ответном взгляде, подтвердило ее догадки. Блэр прикусила губу. Ничто так не возбуждает как игра. Особенно при посторонних. Особенно, когда попасться, значит лишиться головы, обоим.
- Боюсь, мне с ней одной не справится, - наигранно ответила Блэр, протягивая пустой бокал.
Чак еле сдержал смех. «Умная девочка дразнит меня», - подумал он, с отрешенным видом наливая ей сок.
- Я всегда к твоим услугам, - не глядя на нее, заметил Чак, раскрывая газету.
- И я намереваюсь к ним прибегать время… от времени. – Блэр, прикусила язык, стараясь не улыбаться.
- Да что это с вами? – расхохотался Эрик. – Вы разговариваете, словно герои Джейн Остен!
- О, я люблю ее романы! – невинно похлопав ресницами, обратилась она к Чаку.
- Я тоже, - Чак кивнул Эрику так, словно любовь к творчеству английской писательнице само собой разумеющееся дело для молодого человека.

Чак углубился в чтение газеты, время от времени попивая кофе. Серена что-то тихо напивала, в промежутках между поглощение ягод и свежеиспеченного печенья с миндалем и шоколадом. Блэр и Эрик вели неспешную беседу. Точнее Эрик разговаривал сам с собой, а Блэр периодически выдавала односложные «да», «нет» и «не может быть».
Брюнетка не могла сосредоточиться. Близость Чака действовала на нее как эфир. В голове чуть шумело, Блэр то и дело поглядывала на его сильные длинные пальцы, мирно лежащие на столе придерживая взлетающие листы газеты, на его опущенную темную голову. Девушка едва сдержала порыв, провести рукой по шелковистым густым волосам. Одернув себя, она потихоньку начинала злиться. Такое многообещающее начало! А теперь он не обращает на нее внимания, уткнувшись в чертову газету!!! «Он же понял, что я не про сок говорила?» - с досадой спрашивала она себя. И словно ответ на ее вопрос, его теплая ладонь незаметно для окружающих легла на ее колено, плавно двигаясь вверх по бедру. Блэр замерла, стараясь не выдать их своим сбившимся дыханием.
- Что интересного в газете, Чак? - спросил Эрик.
- Мои акции поднимаются, - ответил он, глядя на брата. В то время как его рука делала тоже самое, приближаясь к самому чувствительному местечку.

Блэр резко подскочила. Все трое удивленно посмотрели на нее.
- Мне нужно позвонить маме, - выпалила она. И поняв, что это выглядит крайне неубедительно, добавила. – Я обещала еще вчера, но забыла.
Царственной походкой Блэр вышла из комнаты. Через секунду ладонь Чака вернулась на стол.

***
Привыкшая создавать себе непоколебимое алиби, Блэр вошла в комнату и позвонила маме. Рассказав в подробностях о вечеринке и проведенных в Хэмптоне днях, она все же опустила в своем повествовании отъезд Нейта. Блэр была уверенна, что уже к вечеру будет в Париже, если миссис Уолдорф узнает о том, что Чак Басс единственный гетеросексуальный парень, находящийся на данный момент с ее дочерью, и Серена ее уже не спасет.
Попрощавшись с матерью, Блэр подошла к зеркалу. Привычным движением она поправила локоны, нанесла немного вишневого блеска на губы, стараясь не обращать внимание на предательский блеск в глазах и розовый румянец явно «естественного» характера. Удостоверившись, что выглядит более, чем привлекательно, Блэр покинула комнату. Она проходила по коридору, как внезапно открывшаяся дверь в комнату, назначение которой она не знала, не преградила ей путь.
Чак грубо схватил ее за запястье и потянул на себя. Дверь закрылась за ними.
- Чак Басс, ты с ума сошел! – яростно прошипела она, теснее прижимаясь к его телу. – Чулан для швабр, разве этого я достойна?
Смеющиеся глаза с удовольствием наблюдали за ее реакцией. Она была похожа на разозленного котенка.
- Ты достойна того, чтобы пользоваться моими услугами время от времени, - хрипло ответил Чак, перефразировав ее слова.
- О, - девушка удивленно выгнула бровь, проводя пальчиком по его плечу, - и что же вы можете мне предложить? – невинно спросила она.
- Это… - Чак поцеловал ее, не в силах больше сдерживаться. Блэр не менее страстно ответила ему, для них обоих это утро, казалось, вечным. Ее ручки пробежались вдоль спины и сжали то, что ниже. Чак рассмеялся такой страстности.
- Ты настоящая кошка, - выдохнул он, снова целуя ее. Его руки потянулись к груди. Он проворно начал расстегивать крохотные пуговки на ее блузке, стараясь быстрее освободить ее от одежды. Блэр помогла ему, расстегнув бюстгальтер. Она сама положила его руку на свою грудь, требуя тех же ощущений, что его пальцы, язык и губы дарили вчера.
Не в силах сдерживаться, Чак приподнял ее юбку, стягивая шелковые трусики. Блэр испуганно дернулась, и Чак улыбнулся ее внезапной застенчивости.
Его пальцы коснулись ее внутри. Блэр охнула, вцепившись в его плечи. Чак внимательно смотрел на нее, не желая пропустить ни одного стона, ни одного покусывания этих сочных губ, ни одного звука своего имени, которое она будет шептать, пока он дарит ей наслаждение. Его пальцы ритмично зашевелились, заставляя Блэр выгибаться, теснее прижимаясь к нему.
- Пожалуйста! - взмолилась она.
- Скоро, малышка, скоро, - выдохнул, целуя ее белую шейку, спускаясь груди.
Вдруг Блэр дернулась, и Чак успел накрыть ее рот своим, впуская ее стон к себе в легкие.
Отдышавшись, Блэр подняла на него свои огромные блестящие глаза.
- Привет, - шепнул он, нежно целуя ее лоб.
- Спасибо, - шепнула Блэр.
Несколько минут они стояли неподвижно, стараясь отдышаться. Чак положил подбородок на ее макушку, удивляясь, как его сердце может так быстро биться.
- Нам пора, - глухо сказала Блэр.
Он с сожалением отпустил ее. Сегодня Чак не помогал ей одеться, а просто смотрел, как она приводит себя в порядок. Блэр ни чувствовала, ни грамма смущения под этим карамельным взглядом. Возможно, потому, что в его взгляде читалось неподдельное восхищение, заставлявшее Блэр чувствовать себя самой красивой и самой желанной девушкой на свете. Она подошла к нему, и поцеловала его так, словно делала это каждый день.
- Увидимся в низу, Чак, - нараспев, сказала она, улыбнувшись.
- Настоящая кошка, - он шутливо шлепнул ее по попе, - наевшаяся сметаны.
Блэр хотела ему возразить, но Чак поспешил закрыть дверь прежде, чем она услышит его смех.

Глава 8

Блэр Уолдорф умела хранить секреты. Особенно, если они принадлежали ей или ее близким. Какой бы стервой она не была, в ее жизни, однако, присутствовал некий кодекс чести, поэтому она предпочитала шантажировать других секретами, а не раскрывать их.
Нравилось ли ей знать чужие секреты? Безусловно, да. Боялась ли она, что кто-то узнает ее тайны? Скажем так, осознание этого заставляло ее быть в тысячу раз осторожней и в сотню раз хитрей своих врагов. Получала ли она удовольствие оттого, что имеет секрет, раскрытие которого уничтожит ее? Нет… до тех пор, пока не встретила Чака Басса.
Зайдя в свою комнату, после их «встречи» в кладовой, Блэр сразу же подошла к зеркалу. Волосы растрепаны, помада размазана, глаза блестят каким-то первобытным блеском, щеки алеют на фарфоровой коже как два распустившихся мака. О, она была прекрасна. Блэр восхищено осмотрела себя с ног до головы. Конечно, на люди она в таком виде выйти никогда не осмелилась бы, но что-то ей подсказывало, что Чаку это бы понравилось. Хитрая улыбка осветила ее лицо. Глядя на себя в зеркало, она с удивлением отметила, что ее улыбка исполнена в абсолютно чакобассовской манере, словно с помощью этих диких, возбуждающих поцелуев он передал ей умение так улыбаться.
«Игра началась», - подумала Блэр, приводя в себя в порядок. - И пусть Чак начал ее, я не собираюсь в ней проигрывать».
Спустившись Блэр нашла друзей у бассейна. Серена и Эрик плавали. К неудовольствию Блэр, Чака с ними не было.
- Иди к нам! – жизнерадостно прокричала Серена. Вода такая приятная.
Блэр поморщилась.
- Я не хочу намочить волосы, да и переодеваться в купальник как-то лень… - говоря это, она старалась оглянуться так, чтобы не вызвать подозрений. В какой-то степени ее пугало, что расставшись с ним десять минут назад, она не может дождаться новой встречи. С Блэр такое было впервые. Вообще-то, страсть к мужчине, она тоже испытывала впервые.
- Чем же ты тогда займешься? – Эрик неспешно потягивал холодный чай со льдом, сидя на бортике бассейна, опустив ноги в воду. Блэр улыбнулась.
- Не знаю. Может быть, посижу в саду с книгой или прогуляюсь…
- Как насчет того, чтобы покататься на велосипедах? – спросил Чак, появившись из-за угла.
Девушка улыбнулась, с удовольствием отмечая, как он красив, в классических белых шортах и ярко-синей футболке-поло.
- Я попросил Брендона поискать велосипеды в сарае. И он нашел два. А так как мои прекрасные родственники плавают, я подумал о тебе… Блэр.
Блэр так и не поняла, намерено он сделал паузу перед ее именем или нет. Но то, как он его произнес, казалось лучшим комплиментом из всех, что она слышала в свой адрес.
- Не думаю, что это хорошая идея, - девушка постаралась не выдать своего сожаления, - моя мать ясно дала понять, что без дуэньи находиться в обществе таинственного и развратного Чака Басса крайне опасно.
Блэр намерено шутливо сказала это, давая понять присутствующим, что на нее обаяние Чака не действует, но она дорожит общественным мнением и пожеланием матери.
Серена фыркнула.
- Чак не станет приставать к девушке лучшего друга, даже Сплетнице это понятно.
- Сплетнице? – переспросила она, игнорируя замечание блондинки о девушке друга.
Ее неосведомленность поразила всех. Глядя на то, как ньюйоркцы удивленно поднимают брови, Блэр начала злиться.
- Не смотри на меня так, будто на мне платье из Top Shop!
- О, Блэр, - Серена села на бортик рядом с братом. – Ты так хорошо вписалась в нашу компанию, что мы забыли, что ты из Парижа! Чак, покажи ей!
Чак достал из кармана телефон и подошел к Блэр. Необходимость показывать ей сообщения предполагала близкое расстояние между их телами. Блэр судорожно сглотнула, почувствовав на миг его пальцы на своей руке.
- Сплетница это сайт, на котором жители Верхнего Ист-Сайда узнают последние новости. – Начал свое объяснение Чак. - Люди, окружающие нас любят интриги, поэтому часто выкладывают здесь провокационные фотографии, рассказывают чужие тайны, в общем, обливают друг друга грязью и роются в грязном белье в режиме онлайн.
Брюнетка внимательно слушала его, стараясь не отвлекаться на те щекочущие ощущения, что дарило дыхание Чака, запутавшееся в ее волосах.
- Вот, например, о тебе, - хмыкнул он. Протягивая ей телефон.
Блэр с удивлением уставилась на фотографию, сделанную на Белой вечеринке. Неизвестный фотограф запечатлел их в момент знакомства с Чаком.
Под фотографией девушка прочитала:

«Замечено: Великолепный Эн, Красный барон и Парижанка.
Не успела Парижанка приехать в Америку, как попала на одну из самых долгожданных вечеринок года. Эта девушка явно родилась в рубашке. А иначе чем, вы объясните тот пылкий взгляд нашего любимца Эн., обращенный на нее, и довольную улыбку Ч., которую мало кто удостаивается на Верхнем Ист-Сайде? Кажется, этой красотке действительно везет. Но осторожно, Би. Чем выше поднимаешься, тем больнее падать. Особенно, когда тебя за руку держит Красный Барон, любящий толкнуть в пропасть.
Вы знаете, что любите меня.
Целую, Сплетница».

Блэр рассмеялась.
- Что за бред! Великолепный Эн, Красный барон! И вы что, правда, это читаете? – она недоверчиво оглядела присутствующих, все еще силясь успокоиться.
- Приходится, - сказал Эрик. – Особенно, если через нее все узнают о том, что ты пытался покончить с собой.
Смех замер на губах Блэр.
- Или о том, что твои родители разводятся, - сказала Серена.
- Или о том, что твой отец погиб, - закончил Чак.
Блэр виновато вгляделась в его карамельные глаза. Секунда – в них сожаление и боль, еще секунда – равнодушие.
- Так что, - Чак улыбнулся, - добавляй ее адрес и подписывайся на обновления. Пока ты на ее территории, она имеет права знать все твои секреты.
Блэр занервничала. Одно дело, ничего не значащие кривотолки, другое дело секреты, раскрытие которых влечет полное социальное уничтожение. Да уж, поездка в Нью-Йорк уже не казалась ей столь невинной.
- И как вы с эти миритесь? – удивилась она.
Серена пожала плечами.
- Мы уже привыкли.
- Никто не знает, кто она, - добавил Эрик.
Блэр вернула телефон Чаку, напоследок бросив взгляд на фотографию. На ней она и Чак пожимали руки и улыбались друг другу, Нейт стоял рядом с Блэр, обнимая ее за талию. Хорошая была фотография.
- И что ты считаешь, Сплетница не обратит внимания на наше совместное с Чаком катание на велосипедах? - Обратилась она к Серене, в тайне надеясь на положительный ответ. Перспектива провести с ним хоть какое-то время наедине казалось ей очень заманчивой.
- Я думаю, что опасаться нечего. – Ответил за сестру Эрик. – Что - что, а дружбу Нейта и Чака никто не поставит под сомнение, даже Сплетница.
Блэр заметила, как на долю секунды помрачнело лицо Чака. Видимо угрызения совести были ему не чужды. Девушка про себя улыбнулась. «В роли запретного плода – Блэр Уолдорф», - подумала она.
- Тогда поехали? – голос Чака был чуть тверже, чем она ожидала услышать.
Блэр кивнула.
- Кстати, Серена, - вспомнила Блэр. – Нейт – Великолепный Эн, Чак, как я поняла, Кранный барон. А как Сплетница называет тебя?
Серена сконфужено улыбнулась, будто ей неловко произносить это.
- Королевой, - тихо ответила она. – Или Эс.
Блэр удивилась. Ей корона досталась путем интриг и обманов и она носила ее с гордостью, скромность Серены ей была непонятна.
- Ясно. До встречи, Эрик. Пока, Эс, - Блэр поспешила за Чаком.
- Пока, Би, - хором ответили блондины, синхронно прыгнув в воду.

***
К неудовольствию Блэр, первый десяток минут они провели в полном молчании. Чак ездил быстро, поэтому Блэр приходилось немало усилий прикладывать к тому, чтобы не отставать. Но это было отнюдь не все, на что она способна, поэтому девушка ждала приятных остроумных перепалок, анекдотов, может быть, немного сплетен, но никак не гробового молчания и покорного разглядывания его широкой спины.
- Тебя напугала перспектива быть застигнутым со мной наедине? – смешливо спросила она, поравнявшись с Чаком.
Парень, казалось, только очнулся от глубоких раздумий. Он внимательно посмотрел на улыбающуюся Блэр, и словно, приняв какое-то решение, механически растянул губы в сардонической усмешке.
- Я же не барышня викторианской эпохи, чтобы беречь свою репутацию. Это ты у нас чиста и невинна.
Из уст Чака Басса слова «чиста и невинна» казались оскорблением.
- Не думала, что твоя память так коротка. Я же говорила, что ничего не боюсь, - Блэр отчего-то начала злиться.
Чак засмеялся грудным смехом, припоминая обстоятельства, при которых она говорила ему об этом.
- Ну что ты, малышка, я никогда не забуду, на что ты способна, чтобы доказать это, - протянул он.

- Не думай, что знаешь меня, Чак. – Блэр хотелось стереть с его лица эту улыбку-издевку, поэтому она использовала запрещенный прием. – Нейт тоже думает, что знает тебя, – отрезала она.
Лицо Чака окаменело. В мгновение он перестал улыбаться, а его глаза из искрящихся и золотистых превратились в черные льдинки. Молча, даже не пригласив ее следовать за ним, Чак свернул с дороги на узкую извилистую лесную тропинку. Блэр не отставала, зная, что разговор не окончен. Поэтому, она не удивилась, когда, оказавшись на маленькой, устланной изумрудной травой полянке, Чак резко затормозил. Он слез с велосипеда. Внешне, казалось, что Чак спокоен, но стиснутые челюсти и некоторая порывистость в движениях выдавали кипящую ярость.
- Полагаю, тебе не стоит напоминать, что мы с тобой в одной упряжке, - сказал он спустя пару минут.
Блэр рассмеялась, ощущая, что победила на этот раз. Чак своим замечанием обговаривал правила игры, ища поддержки и понимания, значит, начал проигрывать. Ничто так не возбуждало брюнетку как ощущение власти. Чувствуя, как напряженно он ждет ответа, она подошла к нему и обняла сзади за талию, с удовольствием вдыхая терпкий запах одеколона и табака.
- Не стоит, - мягко ответила она. - Я знаю, что в случае, если наша тайна станет достоянием общественности, мы оба проиграем.
Она улыбнулась, ощущая, как его спина расслабилась. Чак повернулся, положив руки на талию Блэр в ответном объятии.
- Тебя назовут очередной шлюшкой Чака Басса, - хмыкнул он, глядя как недовольство выбранным им термином отразилось на ее красивом лице .
- А ты лишишься лучшего друга, - не осталась в долгу Блэр.
Они оба подумали, что взамен могут получить друг друга, но для Блэр эта мысль показалось такой смехотворной, а для Чака такой пугающей, что вслух ее никто так и не озвучил.
- Может нам тогда все это прекратить? – спросил Чак, ласково убрав с ее лица непокорный локон.
- Я не хочу, - быстро ответила Блэр.
- Я хочу, - улыбнулся он.
На секунду девушка застыла, но затем в ее шоколадных глазах появились бесята.
- Это не правда, - шепнула она, быстро поцеловав его губы, - и я тебе это докажу.
На этот раз поцелуй длился куда дольше. Уже знакомая волна наслаждения стрелой пронзила Чака как только ее мягкие губы раскрылись под его натиском. Казалось, прошла целая вечность, прежде, чем он отстранился от нее – они оба нуждались в воздухе.
- А ты быстро учишься, - сказал он, нежно укусив мочку ее ушка, от чего у Блэр пробежали мурашки по спине.
- А ты быстро сдаешься, - шепнула она ему в губы, настойчиво увлекая за собой.

***
Казалось, часы ускорили свой бег. За неспешным разговором, прерываемым то нежными, то страстными, то быстрыми, то восхитительно долгими поцелуями они не заметили, как прошло около двух часов. Чак сидел на траве, прислонясь спиной к стволу дуба, а Блэр, клубочком свернувшаяся у его ног, положила голову на грудь парня. Они переплели ноги, руки и, казалось, сами превратились в тесно прижатые ветки деревьев, которые простирались наверху, служа им защитой от солнца и ненужных глаз. Блэр давно не было так хорошо. Девушка была крайне удивленна тем, что за маской циничного бабника и повесы, прячется начитанный джентльмен, с тонким чувством юмора. Блэр была уверена, что еще никто из знакомых Чака не подозревал его в хороших манерах и умении вести увлекательную беседу. То, что она знает его с этой стороны, льстило и заставляло смотреть на него другими глазами. Вглядываясь в его чеканные, будто вырезанные из мрамора черты, чувство, сладко напоминающее восхищение наполняло сердце Блэр. Возможно, она никогда не признается в этом, но она по-настоящему восхищалась Чаком. Его сдержанная темная красота, грациозность движений, напоминающая отдыхающего льва, цепкий пытливый ум и нарочито небрежные манеры – все это находило отклик в ее представлении о настоящем мужчине. Он был бы великолепной партией для каждой девушки, если бы не одно но – у Чака Басса не бывает девушек.
- О чем ты думаешь? – спросил он, перебирая ее волосы. Струйки шоколадного шелка текли сквозь длинные пальцы, доставляя давно забытое романтическое наслаждение.
Девушка, оперлась рукой о его грудь и приподнялась.
- О том, что нам пора возвращаться.
Она нежно поцеловала его шею, не находя в себе сил перестать до него дотрагиваться.
Чак улыбнулся.
- Хорошо, что ты это сказала. Я бы не смог.
Они оба удивились неожиданному признанию. Цветок румянца медленно распустился на ее алебастровой коже.
Басс нехотя поднялся, помог встать Блэр. Несколько минут, они заботливо убирали друг у друга травинки, запутавшиеся в волосах. Он поймал ее руку и, глядя в глаза поцеловал бархатную кожу. Блэр замерла. Никогда она не чувствовала столько затаенной нежности и страсти в одном мужчине. Едва ли отдавая отчет в том, что делает, Блэр перевернула руку и легонько прижалась губами к тыльной стороне его золотистой ладони.
Чак сглотнул.
- Я думаю… нам… нам нужно проехать по набережной, - срывающимся голосом сказал Чак, запретив себе реагировать на ее ласковый жест.
- Зачем? – Блэр постаралась не выдать смущения от своего порыва.
- Нам нужны свидетели, - Чак поднял ее велосипед.

***
Верные своему уговору, они проехались по набережной, поминутно останавливаясь перед загорающими знакомыми. Чак представлял Блэр как «девушку Натаниеля Арчибальда», тем самым отметая все подозрения. Блэр держалась холодно и отчужденно, практически не смотрела на Чака, как бы подтверждая всем своим видом его слова. Их актерский тандем добился именно той реакции, для которой создавался. Ни один отдыхающий Хэмптона не заметил маленькое травяное пятно на белоснежных шортах Чака и чуть измятое платье Блэр. Когда игра безукоризненна, люди видят лишь то, что им показывают…

- А мы уже думали отправиться вас искать, - недовольно сказала Серена, как только они вернулись домой.
- Блэр захотела проехаться по набережной, - сказал Чак, целуя сестру в макушку.
Эрик засмеялся.
- Тогда ясно. Сколько раз тебе пожали руку на пляже? – спросил он Блэр.
- На пятидесятом я сбилась, - шутливо ответила девушка.

Рассказав друзьям о прогулке, благоразумно опустив лесное рандеву, Чак поднялся.
- Я хочу немного поработать перед ужином, - сказал он. – Буду в кабинете.
- А я, пожалуй, вздремну, - Блэр тоже поднялась, чувствуя, как физическая нагрузка и летний зной, пробуждают в ней сонливость испанской сиесты.
- Нейт звонил, - вдруг вспомнила Серена так неожиданно, что Чак и Блэр чуть вздрогнули.
- Я перезвоню ему, спасибо, - ответила Блэр, быстро взяв себя в руки.

Когда Блэр проснулась, солнце уже горело кровавым августовским закатом. От моря тянул прохладный ветерок, прогоняя духоту и пыль знойного дня. Еще теплая ото сна, Блэр зябко поежилась. Потянувшись за телефоном, она обреченно вздохнула и набрала номер Нейта.
- Привет, - послышался его жизнерадостный голос. – Как велосипедная прогулка?
- Привет, милый, - Блэр настроила свой голос на волну нежности. – Хорошо, спасибо. Познакомилась, пожалуй, со всеми достойными ньюйоркцами.
Нейт засмеялся.
- Не скажу, что рад тому, что ты получаешь удовольствие от отдыха, - наигранно хмуро ответил он. – Ведь я сижу здесь, в душном, пыльном офисе и скучаю по тебе.
Блэр закатила глаза. Кокетство не самая лучшая черта мужского характера.
- Я тоже скучаю, дорогой. Просто велосипедная прогулка помогла мне немного отвлечься от тоски.
Что-что, а подыгрывать Блэр умела, как никто другой.
- Когда ты приедешь? – спросила она. Это был единственный вопрос, который ее искренне интересовал.
- Завтра утром, - ответил Нейт. – Извини, Блэр, отец зовет меня, не могу больше говорить. Я люблю тебя, до завтра.
- Я тебя тоже, - успела сказать Блэр прежде, чем в ее трубке послышались гудки.
«Это перестает быть забавным», - подумала девушка, направляясь к гардеробу.
Она выбрала короткое шифоновое платье-бюстье, глубокого винного цвета.
Расчесывая волосы, Блэр не переставала думать о скором возвращении своего парня. В какой-то степени она даже радовалась приезду Нейта, ведь с каждым разом оторваться от губ Чака становилось все сложнее, а потерять девственность с Бассом явно не входило в ее планы. Блэр предпочитала быть палачом, а не самой взбираться на эшафот, поэтому все сожаления о том, что их маленькая игра с Чаком подошла к концу, девушка с негодованием отметала. Но с садистским упорством воспоминания о каждом прикосновении Чака вспыхивали в ее сознании, заставляя чуть ли не плакать от досады на Нейта. Поддавшись желанию в последний раз поцеловать брюнета, Блэр разрешила себе еще одно свидание. Неуверенная улыбка чуть тронула ее губки. Всегда нужно съедать последнее пирожное перед тем, как садиться на диету.

- Что сказал Нейт? - спросил Чак, не отрывая взгляда от тарелки.
Все четверо ужинали в роскошной столовой. Разговор стих между вторым и третьим блюдом, поэтому Блэр не сразу отреагировала на вопрос.
- Он приедет завтра, - равнодушно ответила она, стараясь не смотреть на Чака.
- Это же замечательно! – воскликнула Серена.
Блэр улыбнулась блондинке и снова погрузилась в раздумья.
- Чак, почему ты не ешь? – полюбопытствовал Эрик, отмечая в лице брата столь непривычную озабоченность и некоторую хмурость.
- Нет аппетита, - сказал он, стараясь смягчить свой голос улыбкой.
- Тебе нужно было попросить Брендона, он бы приготовил тебе все, что захочешь.
Чак усмехнулся. Интересно будет посмотреть на их лица, когда он потребует в качестве главного блюда Блэр Уолдорф. Теплую и влажную…
Чак одним глотком выпил виски. «Нельзя представлять Блэр обнаженной, если я собираюсь заснуть сегодня», - подумал он, чувствуя, что назойливые картинки не дадут покоя ни днем, ни ночью.
- Мне не хорошо, - вдруг жалобно сказала Серена.
- Что с тобой? – в один голос спросили Чак и Блэр.
- Кружится голова и тошнит, - тихо ответила блондинка, пытаясь встать.
Чак быстро подошел к сестре и накрыл рукой ее лоб.
- Да у тебя жар, сестричка. Эрик сколько времени вы провели в бассейне?
Эрик пожал плечами.
- Да она почти не купалась, только загорала! – неуверенно ответил он.
- Ясно, - Чак поднял Серену на руки. – Думаю, у нее тепловой удар.
Выходя из столовой, Чак остановился на секунду.
- Блэр, - обратился он к девушке, разрешив себе посмотреть на нее. – Попроси Брендона принести холодный компресс в ее комнату.
Блэр кивнула.

Через пять минут они были в спальне Серены. Блэр помогла девушке переодеться, а Чак заботливо положил на лоб компресс.
- Ей надо поспать, - тихо сказал Басс, и Блэр невольно залюбовалась его лицом, смягченным заботой.
- Я побуду с ней, идите, - сказала Блэр.
Эрик выпустил руку сестры и поднялся. Видно было, что он устал, и только любовь к сестре держала его на ногах. Блэр улыбнулась такой стойкости духа.
- Спокойной ночи, Блэр. – Эрик поцеловал ее в щеку, похлопал Чака по плечу и вышел.
- Ты уверена, что хочешь этого? - спросил Чак, явно удивленный ее гуманным предложением.
Блэр только кивнула, протянув ему руку.
Чак не был уверен, что Серена уже спит, поэтому был вынужден довольствоваться легким пожатием прохладных пальчиков. Выйдя из спальни, он вздохнул, явно разочарованный столь прозаическим окончанием вечера. Решив спуститься в столовую и разделить грузное одиночество с бутылкой виски, Чак с удивлением заметил, что его ладонь сжимает небольшой листок бумаги. С замиранием сердца, он развернул его. Облегченный вздох, вырвался из его груди, когда он прочитал:
«Жди меня у озера. Б.У».

Чак улыбнулся. Бутылка понадобится, но это будет не виски. И пить он будет не один.

Прошло около часа, когда Блэр, с замиранием сердца прислушиваясь к мерному дыханию Серены, в полной мере утвердилась, что златовласка крепко спит. Все это время, она сидела рядом со своей подругой и методично сменяла ей компрессы, а также ласково протирала ее лицо, руки и ноги влажной тряпочкой. Все окна были открыты, и долгожданная ночная прохлада помогла брюнетке в ее благородном деле. Когда же в том, что Серена отбыла в объятия Морфея сомневаться не пришлось, Блэр поднялась, тщетно пытаясь усмирить разволновавшееся сердце. В том, что он прочитал ее записку и ждет у озера, Блэрбыла абсолютно уверена. Она слышала, как Басс спрашивал у Брендона бутылку вина – вряд ли он предпочел сей благородный напиток любимому виски. Блэр улыбнулась. Ей нравилось ощущение тайны и липкого страха, то и дело рождающегося в душе. Но более всего ей нравились поцелуи Чака, приз – достойный риска.
Тихонько покинув спальню Серены, девушка неслышно прошла по коридору и прильнула ухом к двери Эрика. По доносившимся оттуда звукам можно было сделать вывод о том, что младший Ван дер Вудсен разговаривал со своим бойфрендом по телефону. То, что разговор будет длиться до тех пор, пока одного из них не сморит сон, Блэр уже знала наверняка. Такова была традиция у этой милой парочки.
Блэр на секунду зашла в свою комнату. Она должна была убедиться, что выглядит идеально и поправить макияж. Девушка слишком торопилась и волновалась, чтобы подумать о том, что ночная темнота укроет ее лицо невидимой вуалью. Блэр, подчиняясь безумному ритму своего ледяного сердечка, могла лишь думать, как будет целовать его винные губы, вдыхать жар загорелого тела и слушать его голос, так непохожий на все остальные. Рассмеявшись, девушка подбежала к гардеробной и выудила оттуда маленький черный купальник. Что может быть приятнее ночного купания? «Купание голышом» - мелькнуло в голове у Блэр. Не в силах больше терпеть, Блэр, так и не взяв купальник, быстро пересекла комнату и открыла дверь, из последних сил стараясь сдержать бег.
- Сюрприз!
У Блэр перехватило дыхание.
- Нейт? – удивилась она, привлекаемая в такие неродные объятия.

***
Это было первое серое утро августа. Утро, которое неизменно вызывало у Блэр приступ мигрени и душевной хандры. Она с трудом разлепила тяжелые веки. Пасмурный, душный день вошел в ее комнату сквозь высокие окна и улегся на кровать, пол, повис на шторах, забрался в Блэр. Девушка застонала. Медленно воспоминания о вчерашнем вечере возвращали ее к реальности. Нейт приехал. Он был пьян и он хотел ее. Блэр пришлось прибегнуть ко всему арсеналу увещеваний, просьб и угроз, чтобы отделавшись от него тремя страстными поцелуями, уложить его спать, а самой закрыться в своей комнате. Так на всякий случай.
Но не это беспокоило Блэр. Она была уверена, что Нейт и не вспомнит о своем не джентельменском поведении на утро, соответственно, ей не придется выслушивать его липких извинений.
Чак ждал ее вчера – вот это было важно. Он ждал ее, а она не пришла.
Сожаление, страх, предчувствие беды и тоска тяжелыми гирями упали на ее грудь. Блэр почти задыхалась. Она боялась Чака, боялась, что он уничтожит ее, расскажет все Нейту, Сплетнице, да Бог знает, на что еще он способен, когда люди, с которыми он играет, нарушают правила!
«Я должна поговорить с ним, объясниться», - храбро подумала Уолдорф, решительно поднимаясь с постели. Подойдя к гардеробу, она точно знала, что наденет сегодня.
Как-то Чак сказал, что фиолетовый – его любимый цвет…

Чак стоял у фонтана, в ожидании завтрака. Он не спал почти всю ночь, много пил, поэтому темные тени под глазами и раздражительность были вполне объяснимы. Сейчас он негодовал по поводу нерасторопности Эрика. Чак был весьма голоден, а завтракать в одиночестве абсолютно не хотелось. Пригласить Блэр на завтрак Басс считал совершенно невозможным. Ему не хотелось видеть брюнетку, не то чтобы разделить с ней пищу.
И словно в отместку, Блэр спустилась с Нейтом по лестнице, направляясь к нему. Чак был удивлен видеть друга. Когда он приехал?
Чак с неприязнью заметил руку блондина, сжимающую тонкую талию Блэр. Фигурка девушки, обтянутая великолепным фиолетовым шелком казалось совсем воздушной. Единственное, что ее удерживало на земле, так это властное объятие Арчибальта. Не дойдя до Чака десяти метров, пара остановилась для страстного поцелуя. Чак стиснул челюсти. Настроение становилось гаже с каждой минутой.
- Брендон, - тихо позвал он старого слугу.
- Да, мистер Басс?
- Скажи, во сколько приехал твой хозяин? – Чак не мог оторвать взгляд от целующихся.
- Мистер Нейт приехал поздно вечером, - мужчина нахмурился, силясь припомнить точное время. – Где-то через час после того, как мисс Ван дер Вудсен стало плохо.
Чак удивился. Ему не составило особого труда сложить приезд Нейта, свое тягостное ожидание и запертую дверь Блэр. Девушка, испугалась сцены, которую Чак мог устроить, не дождавшись ее у озера. В том, что она не пришла из-за Нейта, Чак нашел утешение своей уязвленной гордости, Блэр поступила правильно. А вот закрывать от него дверь не стоило. Парня это рассердило. Он, конечно, не ангел, но кричать, бить и насиловать женщин не в его принципах. Но, глядя, как нежно девушка убирает светлый локон со лба Нейта, Чак решил, что она все-таки заслуживает наказания. Натянув на лицо маску удивленной радости, Чак протянул руку.
- Натаниель! – поприветствовал он друга. – Рад, что ты приехал, как и обещал.
Блэр резко дернулась и посмотрела на Чака. Янтарный взгляд был направлен на Арчибальда, но Блэр была готова поклясться, что последние слова предназначались ей.
- Ну а как же? Когда тебя ждет такая девушка… - Нейт многозначительно посмотрел на брюнетку.
- Такую девушку и самому не грех подождать, - весело согласился Чак.
У Блэр внутри все похолодело.
- Вы не голодны? Я ужасно хочу есть! – жизнерадостно воскликнула она, утягивая за собой Нейта.
- Спасибо, я сыт со вчерашнего вечера, - протянул Чак, все же присаживаясь.
Блэр с укором посмотрела на него. Горячий шоколад и золотистая карамель. «Да он надо мной издевается!!!» - подумала девушка, заметив веселые искорки в его глазах.
Плохо понимая, что делает Блэр порывисто поцеловала Нейта. Оторвавшись от губ блондина, девушка заметила, что бесят во взгляде Чака больше не было. Увидев это, Блэр была далека от злорадства, то что она почувствовала, скорее напоминало удивление и сожаление. «Зря я это сделала», - хмуро подумала она.

***
Пятнадцать раз она прикоснулась к его лицу. Шесть раз она поцеловала его в губы. Девять раз целовал ее губы он. Три раза он провел рукой вдоль ее гладкой узкой спины. Один раз она положила свою руку на его ногу. Двадцать четыре раза она назвала его по имени.
Чак чувствовал себя маньяком, следя за каждым ее движением. Он считал каждый знак внимания к Нейту, сам того не замечая. Сердце сдавливало невидимым обручем каждый раз, когда ее голова наклонялась к широкому плечу блондина. Он не мог выносить ее близости, не имея возможности прикоснуться.

***
Завтрак.

Визит к Серене, которая, несмотря на то, что выглядела гораздо лучше, поддавшись настойчивым уговорам друзей, все-таки согласилась пролежать один день в постели.

Бессмысленный разговор с Эриком, наблюдающим за игрой Чака и Нейта в теннис.

Небольшая прогулка с Арчибальтом, несколько поцелуев, улыбок и шуток.

Обед, съеденный наполовину - из-за надвигающейся грозы стояла невыносимая жара, притупившая чувство голода всем кроме Нейта.

Совместный просмотр фильма в спальне Чака. Его комната была самой прохладной, но Блэр казалось, что она не может дышать. Его запах был повсюду, въедался в кожу, дразнил ноздри, заставлял думать о широкой кровати, застеленной синим шелковым покрывалом. Для Блэр эти полтора часа стали сущей мукой.

Купание в крытом бассейне, коктейли и его глаза. Повсюду. Внимательные чуть прищуренные и очень красивые, она натыкалась на них как Титаник на айсберг, переживая каждый раз свое собственное крушение. Глаза Чака. Они изменились со вчерашнего дня. В них не было больше нежности, любопытства, желания в конце концов. То, как внимательно эти янтарные глаза следили за каждым ее движением, заставляло Блэр нервничать. Ей нужно поговорить с ним, объясниться. Ей хотелось, наконец, остаться с ним вдвоем. И ей отчаянно хотелось поцеловать его.

***
После фильма Чак ушел в библиотеку, Эрик поднялся к Серене, а Нейт пошел переодеваться после купания.
Вздох облегчения вырвался с губ, как только парни покинули девушку.
Блэр заставляла себя считать секунды. «Сейчас, через три минуты, я пойду к Чаку и поговорю с ним», - как мантру повторяла она, то и дело посматривая на золотые часы от Кортье – подарок папы.
Сердце девушки опережало секундную стрелку на сотню ударов. Блэр тщетно старалась успокоиться. Она не знала, что сказать брюнету и нужно ли вообще что-то говорить. Но эти свободные от обязательств любящей девушки десять минут, казались настоящим благословением, она не могла не воспользоваться ими. Грациозно поднявшись, Блэр пересекла холл. Библиотека, как она помнила, находилась напротив кабинета. Сердце девушки сладко сжалось, когда она проходила мимо комнаты, где молила Чака о поцелуе.
Пытаясь унять дрожь, Блэр шагнула в библиотеку. Темные портьеры были задернуты, и неожиданный полумрак застал девушку врасплох. Когда глаза привыкли к скудному освещению, Блэр медленно двинулась вдоль дубовых стеллажей. Они почему-то напомнили ей темный лес. «Красная шапочка в поисках серого волка», - мелькнуло в голове у девушке. Она улыбнулась, так как сравнение показалось ей более чем точным.
Чак стоял у окна, чуть сдвинув рукой портьеру. Блэр позвала его.
Басс чуть дернулся от неожиданности. Он обернулся, будто уверяясь в том, что ему не послышалось. «Она пришла!» - подумал он. Странная радость скакнула в его душе, заставив подойти ближе. Не говоря ни слова, Чак подошел к ней и поцеловал. Не задерживаясь не на секунду, словно делал это тысячу раз. Словно знал, что она тоже хочет этого. Словно сам хотел этого целый день.
Блэр обняла его, сокрушенная неистовством этого поцелуя. Она цеплялась за него, судорожно отвечая на поцелуи. Она боялась не успеть вдохнуть его запах, вспомнить вкус его кожи, коснуться губами шеи, ключиц. Чак, не обрывая поцелуя, двинулся вперед, пока Блэр не почувствовала спиной один из стеллажей. Блэр упивалась вкусом его губ, его языка, лаской его рук, которым разрешала все, что чуть не забыла о том, зачем пришла.
- Чак, послушай! – выдохнула она в его плечо, пока его пальцы ласкали ее грудь в самом головокружительном ритме.
- Не стоит, - оборвал ее Чак, подтверждая слова глубоким поцелуем.
- Я не знала, что он приедет, - шепнула Блэр. Ей почему-то было важно, чтобы он услышал ее.
- Я понял.
Девушка положила свои маленькие ладошки на его скулы, заставляя послушать.
- Я бы пришла к тебе, - честно призналась она.
Несколько секунд Чак смотрел на нее, словно проверяя каждое слово на искренность. Вдруг взгляд карамельных глаз потеплел. Чак кивнул и нежно, благодарно поцеловал Блэр.
Разве девушка могла знать, что простые человеческие губы и руки могут дарить такое наслаждение. Чак целовал ее грудь, плечи, губы, поглаживал ее бедра, касался ее везде. Их дыхание срывалось. Блэр трясущимися пальцами расстегнула его рубашку, с непередаваемым блаженством касаясь его гладкой кожи. Она опустила голову и поцеловала его сосок, заставив Чака застонать. Ее неумелые ласки ловодили его до неистовства. Басс терял голову от ее гладкой кожи, нежных касанй губ, ее шепота. Она была словно для него, неизменно горячая и податливая. Чак резко схватил ее руку и прижал к своим брюкам, давая почувствовать всю силу своего желания.
- Переспи с Нейтом! – прохрипел он, сминая ее губы в поцелуе.
- Что? – Блэр показалось, что она ослышалась.
- Переспи с Нейтом. – повторил он. - Я больше не могу терпеть.
Блэр словно получила пощечину. Она не могла поверить в то, что услышала. Три слова отрезвили ее, заставив отстраниться. Едва понимая происходящее, Блэр сказала.
- Уходи Чак.
Чак внимательно посмотрел на брюнетку. Он понял, что оскорбил ее, но оправдываться было поздно. Он хотел ее, а единственный способ получить Блэр, это ускорить ее потерю девственности. Разумеется с Нейтом.
-Я хочу тебя, - сказал он, всей душой надеясь, что она поймет его.
Блэр не весело рассмеялась.
- Не удивительно, ведь ты только что сравнил меня с шлюхой. Я забыла, что весь твой опыт строится на таких женщинах.
- Я не хотел обидеть тебя! – Чак начинал злиться. - Но я хочу тебя, ты - меня, а это единственная возможность быть вместе.
Блэр не могла поверить своим ушам. Большего позора и презрения к себе она еще никогда не испытывала. Вскинув голову, чтобы он не заметил предательского блеска в глазах, Блэр улыбнулась.
- Пожалуй, я откажусь, - сказала она так, будто он предлагал ей чашечку чая.
Чак почувствовал, что сделал ей больно. Раскаянье и возмущение разрывали его душу пополам. Как она может разрешать ласкать ее, а потом обжаться на предложение заняться сексом! Чака разозлило ее лицемерие.
- Это всего лишь игра, Блэр, - в его голосе чувствовалось раздражение. Он не ожидал, что она будет вести себя как оскорбленная скромница.
- Я знаю, и пора ее закончить, - спокойно ответила Блэр, подтверждая свои слова тем, что застегнула платье.
- Уходи Чак, пожалуйста, - она будто очень устала.
Чувствуя, что она обижена, Чак хотел было прикоснуться к ее лицу, но Блэр демонстративно отвернулась. Увидев это, Чак резко убрал руку.
- Пока, Блэр, - холодно сказал он, отстраняясь.
Через мгновение тяжелая дверь подтвердила его уход.
- Пока, Чак, - прошептала Блэр и наконец-то разрыдалась.

«Что я здесь делаю?» - спрашивала себя Блэр, расчесывая волосы. Она вглядывалась в отражение, пытаясь, наконец, разобраться в своих чувствах. Прошло пять дней с тех пор, как Чак уехал. Он покинул летнюю резиденцию Арчибальдов сразу же после памятного разговора в библиотеке, сославшись на срочные дела. С отъездом Басса необходимость в Серене – дуэньи отпала, и блондинка вместе с Эриком уехала вслед за братом, не желая препятствовать счастливому уединению возлюбленных.
Блэр чувствовала, что запуталась. После того, как Чак оскорбил ее, она старалась проанализировать все, что произошло между ними. С ужасом девушка пришла к выводу, что в большинстве случаев сама являлась инициатором их тайных встреч, что в какой-то степени оправдывало Чака и его предложение. Если бы не одно но… Блэр ненавидела алиби. Она предпочитала считать человека виновным по всем статьям и давно вынесла Бассу смертный приговор. Оглядываясь назад, Блэр с презрением к самой себе осознавала, что поддавшись соблазну, забыла об истинной цели своего пребывания в Нью-йорке. Кольцо Ван дер Бильтов и Нейт в качестве жениха – вот, что было ей нужно.
Еще в прошлом году Блэр Уолдорф поняла, что Париж хорош для романтических прогулок и продолжительного шопинга, но никак не для сногсшибательной карьеры, как она мечтала. Познакомившись с Нейтом, Блэр поняла, что вытянула счастливый билет. Энн Арчибальд возглавляла один из самых престижных и уважаемых благотворительных фондов, и Блэр была уверена, став невестой Нейта, она без труда сможет стать лицом этого фонда, а значит, моментально из дочери знаменитого дизайнера превратится в официальное лицо, светского человека и знаменитость. Подумать только, и всем этим она была готова пожертвовать ради грязных ласк кутилы и пьяницы!!!
Завтра она должна улететь в Париж. Блэр отложила щетку, критически оценив свое отражение. Сегодня Нейт пригласил ее на романтический ужин в ресторан. Блэр всеми силами старалась поддерживать в нем страсть, не доводя дело до постели. Блэр давно решила для себя, что впервые переспит только со своим женихом. В идеале первой своей ночью, Блэр хотела иметь брачную, но принимая во внимание современные нравы, понимала, что это невозможно.
Холодная волна злобы и липкого страха, пробежалась по спине девушки. «А ведь, если бы Нейт не вернулся тогда, я бы переспала с Чаком у озера», - подумала девушка, и эта уверенность ввела ее в еще большее замешательство. Неделя знакомства с Чаком могла разрушить всю ее жизнь. Блэр сдержанно выдохнула, понимая, что впредь не позволит Чаку и пальцем себя коснуться. Риск благородное дело, но когда на кону вся твоя жизнь – это скорее безответственность и безрассудство.
Не смотря на то, что все доводы своего присутствия казались ей более, чем убедительными, Блэр все-таки неосознанно чувствовала некую тревогу. Шаткость своего положения. Она чувствовала, что «наследила», и по-настоящему боялась последствий.
Более того, Блэр с досадой осознавала, что симпатия к Нейту никак не хочет превращаться в любовь. Она была девушкой, пусть целеустремленной и прагматичной, но ей не чуждо было желание любить и быть любимой. Она была страстной натурой, склонной к романтическим привязанностям и то, что до сих пор ее сердце не вздрагивает при одном только взгляде на светловолосого красавца, Блэр считала обидным недоразумением. Пожалуй, именно привязанности и не хватало девушке. Если бы она была уверена в поддержке, хотя бы одного человека в Нью-Йорке, грызущие сомнения оставили бы ее! Блэр вздохнула, надевая рубиновые серьги, кровавыми каплями свисающие вдоль фарфоровой шеи. Интуиция ей подсказывала, что сегодняшний вечер должен упрочить ее положение в Нью-Йорке. Ведь сложно сохранить невозмутимость, когда твой трон так шаток.

***
Нейт ждал ее у причала. Ужин в знаменитом Хэмптонском ресторане на воде, по мнению парня, стал бы наиболее гармоничным завершением их загородных каникул. Не смотря на то, что обратный билет был куплен, а вещи собраны, Арчибальд был на все сто уверен, что она не уедет.
Неуловимое чувство похожее на сомнение тонкой змейкой шевельнулось в душе блондина. Почему во всем, что касается Блэр, у него возникает подозрение о неискренности с ее стороны? Нейт был немного разочарован поведением своей подруги. Он был подавлен и несколько сконфужен происходящим. Парень вспоминал знакомство с Блэр в Париже. Она показалось ему тогда такой неземной, величественной и страстной. Да, она была мила, воспитана и из хорошей семьи. Нейт был счастлив, что наконец, нашел девушку, которая прекрасно сочетает в себе качества, которые ценит сам Нейт и черты, восхищающие его семью во главе с дедом. Но в Нью-Йорке, Блэр стала совсем другой. Немного подавленной, немного холодной и очень задумчивой. Иногда Нейту казалось, что она использует его, но глядя на ее фарфоровую кожу, алые губы и такие темные глаза, младший Арчибальд вспоминал, что совсем не против быть использованным такой красавицей.
Нейту было неприятно разбираться в этих странных, впервые обретших столь четкую форму мыслях, что он с готовностью нашел оправдание всем ее странностям.
Заметив хрупкую брюнетку в струящемся белом платье, он воспрял духом, восторженно наблюдая за ее гибкими движениями. Он еще раз пожурил себя за недоверие, и двинулся навстречу Блэр, протягивая обе руки, в знак своего полного и безаппеляционного поклонения.
- Ты прекрасно выглядишь, - он запечатлел на ее лбу целомудренный поцелуй.
- Уверена, что не так красива, как ты, - улыбнулась Блэр, всматриваясь в его лицо внимательными шоколадными глазами. - Тебя почти целый день не было, чем ты занимался?
- Моя мать вернулась.
Блэр возблагодарила Бога за такое феерично стечение обстоятельств! Конечно же, Энн Арчибальд ни за что не допустит ее отъезда, не успев принять прекрасную возлюбленную сына в своем доме!
- О, я так рада! – обрадовавшись известию, Блэр тут же слегка надула губки. - Жаль я не успею с ней увидеться снова.
- Почему? – Нейт рассмеялся ее реакции маленькой девочки. - И я, и моя мама настаиваем на том, чтобы ты осталась.
Блэр неуверенно улыбнулась. Нейт решил чуть форсировать события, дабы его спутница обзавелась еще одним веским доводом в пользу Нью- Йорка.
- Тем более у мамы есть какое-то деловое предложение к тебе, так что она настаивала на вашей встрече.
Блэр вскинула голову, едва услышав его. Губы растянулись в лучезарнейшей улыбке. Предложение от Энн! Как раз то, что нужно!
- Я буду только рада! – воскликнула она и быстро поцеловала его в губы. - Поедем завтра?
И снова странное чувство шевельнулось в груди Нейта. Внимательно вглядываясь в глубину ее темных глаз, он будто пытался понять, чему именно она так радуется. Его просьбе остаться или предложению матери? Через секунду он расслабился. Конечно, просьбе остаться. Ведь если он не знает, о чем собралась говорить Энн, то Блэр тем более ничего об этом неизвестно, ведь так?
- Конечно, - улыбнулся он, помогая девушке спуститься в катер. – Мама будет рада.

***
- Если бы ты не дышал, я бы смело записал тебя в покойники. – Эрик с удивлением обнаружил Чака, лежащего на застеленной кровати полностью одетым. На секунду парень отвлекся, припоминая, видел ли он вообще когда-нибудь постель старшего брата застеленной. Но вид мрачного Чака, неотрывно смотрящего в потолок, заставил его оставить эти тщедушные попытки. Вздохнув, Эрик подошел ближе и сел на кровать. Он знал, что делать с перепившим Чаком, или обкурившимся Чаком, или с разозленным Чаком, или с Чаком, дела которого идут не так, как хотелось, но что делать с этим мрачным, абсолютно трезвым и почти не с кем не разговаривающим, идущим на работу, иногда что-то жующим, но не смеющимся и очень грустным вот уже пять дней Чаком, блондин не имел ни малейшего представления. Шли минуты. Казалось, это была молчаливая борьба заботы и раздражения.
Чак проиграл.
- Чего тебе? – он перевел взгляд потемневших глаз на брата. - Я не в духе!
Басс снова вернулся к созерцанию потолка.
- Неужели? – Эрик хмыкнул. - А я было подумал, что ты так день равенства женщин в США* празднуешь.
Попытка младшего Ван дер Вудсена рассмешить брата возымело совершенно противоположный эффект. Чак вдруг злобно посмотрел на него и, стиснув челюсти, чуть слышно прошептал.
- Ненавижу их!
- Кого, женщин? – ахнул Эрик. - Чак, ты не заболел?
«Заболел?» - подумал Чак. «Что ж это похоже на правду. Если только существует болезнь под названием Блэр Уолдорф». Он порывисто вздохнул, вновь погружаясь в невеселые мысли.
С самого своего отъезда из Хэмптона он никак не мог отделаться от мыслей об этой удивительной девушке. Поначалу он очень злился на нее. Но чем дольше он думал о случившемся, тем яснее становилась картина произошедшего. Он уже жалел о каждом слове, сказанном в библиотеке. Дурак, теперь он понимал, что возможность целовать ее, смотреть на нее куда прекраснее любого тайного секса! Особенно сейчас, когда лишился не только перспективы секса, но и ее – своего нового наваждения.
- Эй, я же беспокоюсь! Поговори со мной, Чак. - Тихий, по-настоящему испуганный голос Эрика, вырвал его из ямы, заботливо выкопанной самим же Бассом в душе за эти пять дней.
- У тебя было когда-нибудь такое, чтобы ты встретил девушку, о которой не можешь не думать, как бы ты не старался? – спросил Чак. И тут же пожалел. Он не станет обсуждать это ни с кем, тем более с малолетним геем. Решив обернуть все в шутку, Чак снисходительно посмотрел на Эрика и покачал головой.
- Хотя с кем я говорю…
Эрик улыбнулся, нисколько не обиженный. Он был рад, что Чак вышел из своего оцепенения, но сам отступать и не думал.
- Так, предположим, последней фразы я не слышал, – примирительно начал блондин. Выдержав красноречивую паузу, он все-таки полюбопытствовал. - А почему тебе нельзя о ней думать?
- Она не свободна.
«В конце концов можно не называть имен», - подумал Чак.
- И с каких пор тебя это останавливает? – удивился Эрик. Он впервые слышал, что Чак дрогнул перед девушкой, обремененной отношениями. А сколько рогатых парней мечтало открутить шею его братцу и представить сложно! И ничего. А тут вдруг такая нерешительность, даже отчаяние. Если б это не было невозможным, то можно было подумать…
- О Боже! – молниеносная догадка поразила Эрика своей ясностью. - Это Блэр!
Чак резко дернулся, услышав ее имя, в миг подтвердив подозрение Эрика своей реакцией.
- Не может быть, - Эрик не знал смеяться ему или сочувствовать. Вид у Чака был поразительно потерянный. Человеку, знающему Басса столько лет, такая картина показалось бы ужасающей.
Чак был удивлен догадливостью брата. Когда первый приступ паники прошел, он даже несколько обрадовался возможности поделиться хотя бы с кем-то этими странными, мятежными и пугающими мыслями, назойливо поселившимися в его голове.
Чак шумно выдохнул, пристально вглядываясь в голубые глаза Эрика, боясь увидеть в них лишь праздное любопытство. Но этого не было. Конечно, не было. Эрик был обеспокоен. И именно это странное чувство – неравнодушие – отличающее его брата и сестру от большинства знакомых людей, заставило Чака принять окончательное решение.
Тихо и уверенно он начал рассказывать Эрику все, начиная с Белой вечеринки, где стал свидетелем разговора Блэр и Пенелопы.
Решившись на откровенность, Басс старался не опускать деталей, припомнить точную формулировку всех фраз их многочисленных с Блэр разговоров. Он рассмеялся реакции Эрика на историю о пляжном приключении. При упоминании о поездке в город и истинных мотивах этой поездки, в голубых глазах Эрика засветилось понимание, но к концу истории в них сквозило неподдельное удивление, близкое к шоку и плохо скрываемое неодобрение. Чак не опустил ни одного слова из разговора в библиотеке. Он не пытался обелить себя. Закончив рассказ, Чак спокойно посмотрел на Эрика. Он был готов принять любой вердикт, зная, что не смеет надеяться ни на понимание, ни тем более на одобрение.
Эрик хмыкнул, пытаясь собраться с мыслями.
- М-да. Не могу поверить, что все это разворачивалось прямо перед нашим носом! – то ли восхитился, то ли укорил он.
Зная, что Чак ждет его мнения, он посерьезнел.
- Ты ведь понимаешь, что твое поведение в библиотеке просто омерзительно? – начал он.
Чак чуть дернулся, услышав столь нелестный эпитет, но кивнул.
Эрик, чуть приподнял брови.
- И что вообще вся эта ситуация носит характер двойного предательства? – блондин не собирался щадить ничьих чувств.
- Когда это говорит кто-то другой, звучит в сотню раз хуже, чем у меня в голове, - мрачно проговорил Чак, смиряясь с очередным уколом совести, с каждым разом они становились все болезненней.
Эрик не мог поверить своим ушам! Конечно, он давно подозревал в Чаке и любящее сердце, и доброту, но совесть?! Да уж. Блэр Уолдорф просто невероятная девушка!
Несмотря на первый успех, Эрик не был уверен, что приступ откровенности Чака не пройдет в скором времени, поэтому поспешил задать свой главный вопрос.
- Ты просто хочешь ее или это что-то другое?
Блондин неотрывно следил за каждым движением брата.
Чак опустил плечи. Вид его был одновременно и жестким, и потерянным. Чак всегда был для чужих людей жестоким парнем с грустными глазами, но впервые он был таким и для самого себя. Знал ли он ответ на этот вопрос? Эрик ждал, когда он заговорит, чувствуя, что с каждой секундой все больше проникается к этому сильному чужому человеку, ставшему для него самым родным, самым настоящим братом.
- Я не знаю что это. Но это паршиво, - горячо начал Чак. - Я не могу спать, как будто я заболел, и у меня в животе что-то... порхает...
- Бабочки? – Эрик всеми силами старался не расхохотаться.
Чак зло посмотрел на него, и Эрику резко расхотелось подшучивать на этот счет.
- Чак, - тихо начал он. – Тебе не кажется, что ты просто … ну… влюбился?
Эрик сам не мог поверить, кому он только что сказал про любовь. Но, как не странно, не услышал снисходительного «Я - Чак Басс» . Звенящая тишина и усталый взгляд стали лучшим ответом на вопрос.
- Вот это да, – смог выговорить Эрик.
Только сейчас Эрик понял, с чем столкнулся на самом деле. Чак влюбился! Это звучит не просто как «мой старший брат влюбился», это было больше, гораздо больше. Его удивительный, надломленный, жестокий брат, наконец, нашел девушку, не менее сильную и умную, чем он сам! Девушку настолько потрясающую, что не смог совладать с желанием обладать ею, несмотря на то, что она девушка лучшего друга. И настолько удивительную, что не получив ее, не мог забыть! Эрик знал, что любой другой на его месте предложил бы Чаку бросить эту затею, ведь он рискует потерять не только Блэр, но и Нейта! Но что-то подсказывало, что вся эта история с Блэр – это единственный шанс для темного, пропитого, всеми презираемого, но внушающего страх Чака Басса обрести настоящее счастье. Не только возможность быть любимым, но изменить образ жизни, стать другим человеком, возможно, сделать новое имя! И Эрик был бы плохим братом, если бы позволил ему упустить этот шанс.
- Это потрясающе, - сказал он, стараясь избежать в своем голосе ноток щенячьего восторга.
Чак поднял голову, явно не ожидая услышать подобное.
- Разве? – он мрачно усмехнулся. – Мне так не кажется.
- Ну, если ты пораскинешь мозгами, и перестанешь повторять про себя «У Чака Басса не может быть девушки», то ты поймешь, что это по-настоящему здорово. – Эрик всегда был нетерпелив.
- Что ты хочешь сказать?
- Да то, что тебе повезло влюбиться в девушку, которая подходит тебе. Она же идеальна для тебя! – Эрик уже не мог совладать с собой. И начал перечислять все доводы, попутно загибая пальцы. – Она из богатой семьи, то есть охоту за деньгами здесь подозревать не приходиться. Она красива, умна, строптива, но при этом страстная. – Эрик припомнил рассказ Чака о чулане для швабр. – И более того, ты ей нравишься.
Видя сомнение в янтарных глазах, он поспешил добавить.
- То, как она извинялась перед тобой, за то, что не пришла к озеру, то, как она поцеловала твою руку на поляне, ее реакция на твои слова в библиотеке, да и вся картина в целом говорит об одном – ты нравишься ей.
- Да, но я обидел ее! – Чак едва отдавал себе отчет в том, сколько страха и пьянящей радости доставляли ему слова Эрика о возможной симпатии Блэр.
- Извинишься, - Эрик равнодушно пожал плечами.
- Но она с Нейтом! – Чак начал осознавать, что все бесполезно. И не важно, чего хочет Блэр или он сам. Нейт был его другом, его влюбленным другом.
Эрик несколько мгновений молчал, будто выбирая из всех аргументов наиболее весомый.
Видимо поиск увенчался успехом, потому что он лукаво улыбнулся.
- Давай посмотрим правде в глаза, Чак. Нейт отличный парень, но для Блэр он несколько м-м-м… пресноват. – Чак не стал спорить, давая возможность продолжить.
- Тем более, он почти так же ветренен, как и ты. Разница лишь в том, что с каждой новой пассией он спит несколько месяцев подряд и называет ее «моя девушка». Откуда ты знаешь, что Блэр – его единственная?
- Эрик, очнись! – Чак больше не мог терпеть весь это фарс. – Откуда ты знаешь, что я вообще способен быть с кем-то? Что я способен на отношения? Для меня это новое, неизведанное и очень странное! В конце концов, я не знаю, может, стоит мне переспать с Блэр, как все закончится, и все, что я испытываю сейчас, окажется не более, чем романтическим заблуждением, фикцией, ложью! – Чак шумно втянул воздух, стараясь успокоиться. - Но будет поздно. Я потеряю и друга и … самоуважение, - тихо закончил он.

Эрик молчал. Он знал, что Чак прав. Он, практически, был уверен, что так все и будет. Но что-то не давало ему покоя. Уверенность в том, что Чак тоже заслуживает хотя бы шанса на нормальную жизнь, или, возможно, самая что ни на есть вандервудсеновская вера в исправление через любовь, или может воспоминание о Чаке и Блэр, обменивающихся колкостями, через пять минут, после тайных поцелуев, и выглядевших такими счастливыми? Эрик не мог решить, что именно заставило его молча встать, подойти к двери и уже у порога, словно нехотя бросить через плечо.
- Кому, как ни мне знать, что ты способен на любовь. Кому как не мне знать, что ты заботливый, добрый и понимающий. Чак, никто не знает, как все получиться. Но я знаю, что на этот раз это не просто желание переспать с чьей-то девушкой. Надеюсь, тебе хватит храбрости признаться себе в том, что я прав.
Он быстро открыл дверь, и вышел из комнаты. Зная, что сделал все, что мог.

Чак остался стоять там, где его нашли эти последние слова, сказанные Эриком. Медленно, словно боясь спугнуть в себе это новое, зародившееся чувство, Басс подошел к письменному столу. Чуть помедлив над аккуратной стопкой именной бумаги, он взял один листок. К его удивлению, слова сами находились, застревая в нетерпении на кончике перьевой ручки, ожидая, когда он наберется храбрости написать хоть что-нибудь. Чак хмыкнул. Он никогда не был трусом. «Дорогая Блэр…»

* День равенства женщин в США традиционно празднуется 26 августа. Относительно молодой праздник, был введен Беллой Абзуг и впервые отмечался в 1971 году.

Блэр откинулась на спинку сидения и усмехнулась. Она до сих пор не понимала, как ей удалось сдержаться и не запрыгать по гостиной от радости, услышав-таки предложение Энн. Хотя до конца совладать с эмоциями все же не удалось, улыбка была слишком ослепительной, а кивание головой слишком интенсивным, но, впрочем, Блэр подумала, что слишком строга к себе. «Все было идеально», - в который раз подумала брюнетка, выходя из машины, - «Фонд я заполучила, осталось только стать миссис Натаниель Арчибальд».
- Мисс Уолдорф!
Блэр обернулась, непонимающе глядя на высокого молодого мужчину в скучном, но безупречном костюме Hugo Boss.
- Чем могу помочь? – несколько недовольно спросила брюнетка.
- Здравствуйте, меня зовут Пол. Я поверенный мистера Басса. Я уполномочен передать вам это, - на этих словах мужчина извлек из внутреннего кармана пиджака небольшой конверт бледно-фиолетового цвета. – И убедиться, что вы получите это прямо в руки.
Пол протянул конверт, мило улыбаясь девушке.
Блэр медлила. Первым желанием было развернуться и уйти, как только она услышала ненавистное имя. Но что-то ей подсказывало, что не приняв конверт, она даст возможность Чаку действовать иными способами, например, заявиться лично в ее пент-хаус, или хуже того обратиться к ней на очередной вечеринке! Блэр передернула плечами в знак особого неодобрения. Она быстро взяла конверт, зная, что чем быстрее покончит с этим, тем меньше нежелательных последствий будет иметь ее маленькое приключение с Чаком Бассом, черт его дери!
- Передайте мистеру Бассу, что это первый и последний раз, когда он может таким образом напоминать мне о своем существовании! – зло прошептала брюнетка.
Глаза Пола округлились. Он в ужасе представил участь, которая его ждет, если он осмелиться передать своему хозяину что-то в этом роде.
- Хотя нет, - Блэр хищно улыбнулась, - передайте ему, чтобы впредь не смел напоминать о себе никаким образом!
На этих словах Блэр развернулась и поспешила к двери, предупредительно открытой швейцаром.
Пол несколько секунд стоял, глядя ей в след. Он возблагодарил Бога за то, что работает у Чака Басса, а не у этой маленькой гарпии!

«Да как он смеет!», - думала Блэр, поднимаясь в свою комнату! Отправлять мне поверенных, вручать мне конверты! Девушка сбросила туфли и забралась на кровать, все так же сжимая несчастный конверт в руках.
«Не буду открывать», - Блэр отбросила от себя конверт, словно подтверждая мысли действиями. Она недовольно уставилась на сиреневую бумагу. Липкий страх словно изнутри медленно поднимался к горлу, заставляя сердце биться чаще. Пугающие подозрения зарождались в голове брюнетки, рождая мысли о шантаже, разоблачении и прочих катастрофах. Блэр тяжело вздохнула, обреченно протягивая руку к конверту. Дрожащими пальцами разорвав бумагу, девушка с удивлением уставилась на лист плотной именной бумаги, исписанной ровным красивым почерком. Еще раз глубоко вздохнув, девушка принялась читать.

«Дорогая, Блэр. Знаю, что не имею права называть тебя таким образом, после того, что случилось, но прошу, позволь мне хотя бы это, если я лишен главного – возможности видеть тебя.
Признаться, после своего отъезда я очень злился на тебя. Мне казалось, что ты была лицемерна в своей реакции на мое предложение, и я не хотел мириться с ролью «злодея», которую ты определила для меня тогда. Но, оглядываясь назад, я понимаю, что действительно оказался таковым. Сейчас, я, кажется, начал осознавать, что именно оскорбило тебя. Я, кажется, не оправдал твоих ожиданий. И прошу прощения за это. Мне очень жаль, что я обидел тебя, но если бы этого не произошло, я бы не понял следующее:
Блэр, ты мне нравишься. И я знаю, что я тоже нравлюсь тебе. Поверь, я достаточно повидал в жизни, чтобы отличать поцелуй по принуждению от желанного поцелуя. Я помню, как ты целовала меня, и я видел, как ты целуешь Нейта. И глядя на ваши отношения, я пришел к выводу, что ты ему не подходишь. Вы слишком разные. Как бы уважительно я не относился к своему другу, но, боюсь, он не сможет в полной мере оценить какая ты сильная, коварная, умная…потрясающая. Я знаю, ты тоже хотя бы раз думала об этом, поэтому будь такой же храброй, как тогда в кабинете, и признайся себе в этом!
Блэр, я хочу быть с тобой.
Я хочу, чтобы ты была моей девушкой со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Я знаю, будет нелегко, но вспоминая ту нашу прогулку на велосипедах, я с уверенностью могу сказать, что это будет великолепно. Я обещаю…
Еще раз прошу прощения за то, что наговорил тебе тогда в библиотеке.
Твой Чак Басс.

P.S. Пол скажет мне, когда ты получишь письмо. В этот день я буду ждать тебя в 21.00 в Центральном парке у того озера, где ты любишь кормить уток. Приходи, если ты готова ответить мне согласием.

У Блэр перехватило дыхание. Разве она этого ожидала? Она представила себе все, начиная от подлых угроз и заканчивая пошлыми предложениями, но никогда не думала, что злополучный конверт окажется самым настоящим любовным посланием!
- Боже, - прошептала Блэр, - снова и снова пробегаясь глазами по письму.

«…позволь мне хотя бы это, если я лишен главного – возможности видеть тебя».
У Блэр сладко заныло где-то в груди. Это было так мило, так неожиданно нежно.

«…Мне очень жаль, что я обидел тебя, но если бы этого не произошло, я бы не понял следующее:
Блэр, ты мне нравишься».

«…он не сможет в полной мере оценить какая ты сильная, коварная, умная…потрясающая».
Впервые кто-то восхищался ее умом и коварством. Блэр всегда делали более тривиальные комплименты, отмечая ее красоту, грацию и тому подобное – типичные женские штучки, которые ей приходилось тренировать в себе день ото дня.

«…Я знаю, будет нелегко, но вспоминая ту нашу прогулку на велосипедах, я с уверенностью могу сказать, что это будет великолепно. Я обещаю…»
Странно, но ей никогда никто не обещал подобного, даже Нейт, говоря об их блестящим будущем никогда не брал на себя такую ответственность.

«Твой Чак Басс».
Если бы у Блэр сейчас спросили, какого это - иметь своим поклонником Чака Басса, она бы незамедлительно ответила «страшно».

***
Чак не любил Центральный парк. Пожалуй, у каждого человека есть места, несущие с собою воспоминания столь яркие, что их нельзя игнорировать. Если эти воспоминания счастливые, то вы стараетесь посещать эти места чаще, если несчастные – избегать их, но проезжая мимо все-таки будете испытывать острый укол боли и давно пережитого отчаянья. Для Чака подобных мест было больше, чем, тех, что рождают умиротворение. Его детство сложно было назвать безоблачно счастливым, так что это неудивительно. И Центральный парк был не исключением. Для Чака это место всегда было пропитано удушающей тоской и одиночеством. В отличие от других детей, беззаботно резвившихся на детской площадке, Чак по настоянию Барта, не желавшего вырастить из сына изнеженное подобие мужчины, был вынужден ежедневно проходить 3 километра пешком. Поэтому этот час молчания (с нянями он не любил разговаривать), и мимолетного созерцания других детей были для Басса ненавистными и мучительными.
Но Блэр любила этот парк. Он это понял, когда она рассказывала ему об озере с утками во время их велосипедной прогулке. Она казалось ему такой юной тогда, с такой теплотой и нежностью говорила об этих утках, что Чаку на миг показалось, будто Блэр по-настоящему верит, что это ее утки. Чак тихонько рассмеялся. Пожалуй, он мог понять ее чувства, ведь в своих мыслях он давно считал, что это его Блэр.
Чак небрежно посмотрел на часы. Восемь пятьдесят девять. Волновался ли он? Безумно. Так, как не волновался никогда в своей жизни. Никогда он не чувствовал себя таким уязвимым, и тем более никогда он не ставил себя в такое положение сам. А теперь. Боже, что с ним творилось? Стоило Эрику доказать, что он, Чак Басс, способен на нормальные отношения, и тем более, с Блэр, а главное, что по словам Эрика, он идеален для Блэр, с того момента парень полностью потерял возможность контролировать свои чувства. Взять хотя бы эту идею с письмом. Переписывая его раз в десятый, разве мог он подумать, что через час после его вручения адресату, будет считать эту затею самой слюняво-романтичной из всех возможных?! Чак улыбнулся, вспомнив лицо Пола, когда тот пытался передать слова Блэр. Парень так заикался, что Чаку буквально пришлось вытягивать из него каждое слово. Да уж, Блэр Уолдорф способна напугать.
Чак снова взглянул на часы. Одна минута десятого. Было бы глупо надеяться на то, что она не опоздает? Было бы глупо надеяться, что она придет?
Сердце бешено билось, казалось, заглушая своими ударами и тихий плеск воды, и гул доносящихся голосов и стук каблуков.
Чак резко обернулся.
Она стояла неподвижно в своем миниатюрном великолепии. Чак почти забыл, как она красива. Шелковые пряди струились по плечам и спине, изредка взволнованные ветром. Басс резко выдохнул, пытаясь совладать с сердцем, подскочившим к горлу, при одном взгляде на нее. Чак был по-настоящему счастлив, что случалось с ним чудовищно редко.
- Ты пришла, - то ли спросил, толи констатировал Чак. Улыбнулся самой искренней улыбкой, той, которой почти никогда не улыбался. Добрые, светящиеся золотом карамельные глаза встретились с напуганными карими.
Блэр просто кивнула, неспособная что-либо сказать.
Чак снова улыбнулся, обнажая душу. Он быстро подошел к брюнетке, привлекая ее за хрупкие плечи к себе. Он опустил голову и без труда нашел ее мягкие, сладкие, потрясающие губы. Чак простонал, едва прикоснувшись к ним. Огромный светящийся шар естественного, непреодолимого, абсолютного счастья наполнил его легкие. Целовать ее вечно, исступленно, бесконечно было единственным его желанием. Через мгновение Чак с удивлением обнаружил, что Блэр не отвечает на поцелуй. И чем нежнее он касался ее рта своими губами, тем сильнее она сжимала челюсти. Чак резко поднял голову, вглядываясь в ее глаза.
Холод шоколадных глаз стал для него ответом. Чаку словно ударили в живот. Он отступил, пытаясь справиться со сбившимся дыханием. Он внимательно смотрел на Блэр, все еще терзаемый надеждой.
- Зачем ты пришла, Блэр? – ласково спросил он.
Девушка часто заморгала, взволнованная поцелуем. Она ведь не хотела всего этого, так почему от одного взгляда в его теплые глаза, от звука низкого голоса, произносящего ее имя, она вдруг засомневалась в правильности своего решения.
- Ну? Я слушаю. – Чак уже не мог терпеть этого молчания, кожей ощущая собственную уязвимость перед ней. - Ты ведь не поленилась прийти сюда, значит, тебе есть что сказать, - чуть грубо добавил он.
Блэр осеклась. Услышав властные нотки в его голосе, Блэр сразу вспомнила, с кем имеет дело. Отругав себя за малодушное преклонение перед его чувственностью, девушка выдохнула, стирая с лица все эмоции. Бездушность, равнодушие завладели всем ее естеством.
- Я пришла, что бы сказать, что ты ошибаешься. Мы с Нейтом подходим друг другу. Точнее Нейт подходит мне. В нем есть все, что нужно.
Чак стиснул зубы. Почему его не предупредили, что это так больно.
- Безвольное блеяние и неумение видеть дальше своего носа? – резко предположил он.
- Твой друг не настолько плох. – Блэр уже не могла остановиться, она получала какое-то животное наслаждение от того, как медленно погибают в его глазах искры счастья.
- Нейт вежлив, добр, красив. Он из уважаемой семьи. В нем я уверена. А Ты Чак – «новые деньги», заработанные недавно и слишком быстро. На них нельзя положиться. Ни на них, ни на тебя, ни на твое имя.
Чак сделал шаг вперед. Словно раненный зверь он позабыл о тактике и расчете, ему было слишком больно, чтобы думать о том, что говорит.
- По-твоему это смешно? Решила отплатить мне той же монетой? – закричал он. - В письме я ясно дал понять, что бы ты пришла только в случае согласия!
Блэр улыбнулась.
- Я ненавижу, когда мне ставят условия. И поэтому, если я захочу прийти и сказать тебе, что не имею ни малейшего желания быть с тобой, то я так и сделаю, – она отчеканила каждое слово. Затем, невинно округлив глаза, она поинтересовалась, - ты же не надеялся остаться безнаказанным?
Она подошла чуть ближе, готовя последний удар.
- Как бы мне не нравилось целоваться с тобой, Басс, ты не достоин меня, - прошептала Блэр, не отводя глаз ни на секунду.
Чак схватил ее за плечи.
- Пожалуй, ты сказала достаточно, - прорычал он.
- Мне больно! – с возмущением вскрикнула она, зная, что это окончательная победа над Чаком Бассом.
Чак тоже это знал. Он опустил руки, даже не заботясь о том, что она может упасть.
- Убирайся, Блэр, - прошептал он. Чак уже не мог смотреть на нее.
Блэр отошла на шаг и присела в реверансе.
- С вашего позволения, сэр, - едко ответила она, разворачиваясь.
Чак отвернулся к озеру, не желая видеть, как она уходит, унося с собой его надежду, его достоинство и его гордость.
Янтарь – это слезы моря. Так стоит ли винить прозрачную каплю, пролившуюся из янтарных глаз?

Серена аккуратно постучалась в дверь и не вольно залюбовалась радужными переливами бриллиантового браслета, украшавшего ее тонкое запястье. Улыбнувшись своей детской восторженности новым украшением, Серена вошла в комнату, освещенную лишь тусклым светом прикроватной лампы.
- Ты готов? – тихо обратилась она к Эрику, стоявшему у окна.
Парень обернулся и мягко улыбнулся сестре, стараясь скрыть свое хмурое настроение.
- Да, только у меня все не получается завязать этот дурацкий галстук, - Эрик совершенно по-детски надул губы, подходя к сестре.
Серена тихо рассмеялась, обнаружив на шее брата два черных смятых лоскутка, весьма отдаленно напоминавших галстук-бабочку.
- Я, конечно, не такой виртуоз как Чак, но помочь могу.
Упоминание о брате мрачной тенью скользнуло по лицу Эрика. Он очень скучал, Серена это знала, но ни чем не могла помочь ни одному, ни другому.
- Как ты думаешь, он будет там? – спросил Эрик, стараясь не смотреть сестре в глаза.
Серена нахмурила брови.
- Даже мне не хочется идти туда, что уж говорить о Чаке.
Эрик глубоко вздохнул.
- Ты права, – отчаянье болезненно кольнуло Эрика.
- Я ненавижу ее, - тихо прошептал он, напугав Серену столь неприкрытой злостью, - Как она могла?
Серена поправила галстук, и легонько погладила плечи брата, стараясь успокоить.
- Она сделала свой выбор, не нам ее судить, - возразила Серена.
- А кому еще, если не нам? – Эрик не на шутку разозлился. – Ты только подумай, Серена! Она ворвалась в нашу жизнь, пользовалась гостеприимством, притворялась влюбленной в Нейта, а сама в это время уединялась с Чаком в кабинетах и библиотеках прямо перед нашим носом!
- Возможно, она не притворялась влюбленной в Нейта, просто он оставил ее одну, а Чак воспользовался этим. – Серена пригладила взъерошенные волосы брата, - а перед нашим красавцем сложно устоять, - не без гордости добавила она.
- Серена, все гораздо сложнее. Чак влюбился. И ты видела, что было с ним… тогда.
Они вышли из комнаты, стараясь идти медленнее. Внизу их ждала Лили, все еще не посвященная в тайну произошедших событий.
- Ты думаешь, он еще не оправился? – встревожено спросила она. Образ Чака, появившегося в ее комнате в тот вечер, месяц назад, такого растерянного, словно удивленного такой болью, преследовал ее неотрывно.
- Не знаю, но надеюсь, что это произойдет в скором времени. – Вдруг взгляд Эрика стал ожесточенным, он резко остановился, разворачивая Серену к себе.
- Мне жаль, что он выбрал ее. Блэр не достойна Чака, – начал он. - И Нейта тоже. Может стоит раскрыть ему глаза, как ты думаешь? Помолвка это еще не конец, мы можем рассказать Нейту правду!
- И лишить Чака еще и лучшего друга? – Серена разозлилась. – Послушай Эрик, я всей душой презираю Блэр, я тоже скучаю по Чаку и переживаю за Нейта, выбравшего себе такую невесту, но мы не должны вмешиваться!
- Но…
- Послушай, - Серена бережно приложила ладонь к щеке брата, - если Чак захочет он сам расскажет Нейту, и никто более. Он нам доверился, Эрик, впервые он пришел к нам с болью, не пытаясь скрыть ее, прося помощи и поддержки. Я не хочу предавать его.
Эрик сдержанно кивнул. Серена была права.
Они спустились с лестницы в согласном молчании, крепко держась за руки.
Лили, обернувшаяся на звук их шагов, с теплой материнской гордостью отметила их стать и красоту. Ей было жаль, что Чак, которого она давно считала своим родным сыном, не смог приехать на помолвку лучшего друга. Еле уловимое подозрение давно поселилось в материнском сердце, но выспрашивать детей она не хотела.
- Вы прекрасно выглядите, мои дорогие, - безмятежно улыбнулась она.
- Ты тоже, - в голос ответили блондины.
Все семейство Ван дер Вудсен отправилось в особняк Арчибальдов, прикрывая волнение и страхи за ослепительными улыбками.

***
- Блэр, твои друзья уже собрались, - Элеонор, прибывшая из Парижа двумя днями ранее, зашла в комнату для гостей великолепного дома Арчибальдов, любезно отведенной ее прекрасной дочери.
- У меня нет здесь друзей, - шепнула Блэр, пристально вглядываясь в свое отражение.
- Прости, что ты сказала? – Элеонор подошла ближе, критически оглядывая хрупкую фигурку дочери, тесно затянутую в красное шелковое платье в пол. Темные пряди замысловатым узлом были уложены на затылке, на белой длинной шее красовалось бриллиантовое колье с вправленными рубинами – подарок Нейта на помолвку.
- Ты похудела? – удивилась Элеонор.
Блэр на секунду замешкалась, но тут же взяла себя в руки. Матери не стоит знать, что приступы возобновились. Никому не стоит знать.
- Тебе так кажется из-за освещения, - уверенно ответила брюнетка, разворачиваясь к матери.
- Ты хорошо выглядишь, - Элеонор поправила выбившуюся прядку, - достойное украшение достойного мужчины, - в голосе робко, словно нежеланно послышались горделивые нотки.
Блэр молча кивнула.
- Спускайся, мама, и позови Нейта. Скажи, что я готова выйти к гостям.
Элеонор улыбнувшись, вышла. Как только дверь захлопнулась, Блэр задышала часто-часто, словно задыхалась. Слезы брызнули из шоколадных глаз и девушка прикрыла рот рукой, чтобы не закричать. «Украшение достойного мужчины», - вновь и вновь звучал голос матери. Она выходит замуж за одного из самых завидных женихов Америки, сегодня объявят о том, что она стала лицом уважаемого благотворительного фонда, она отказалась от единственного человека, о котором думала, не переставая, с самого приезда в Нью-Йорк, превратив его во врага, от нее отвернулись Эрик и Серена, ее почти друзья, успевшие полюбиться, а теперь и не смотрящие в ее сторону, и все это ради того, чтобы остаться в глазах матери «украшением достойного мужчины»! Блэр усмехнулась сквозь слезы, силясь взять себя в руки. Ирония судьбы – прими она предложение Чака, никто никогда бы не назвал ее так. Чак Басс – удивительный, чувственный, умный, красивый, но не достойный. Нет, не достойный.

***
Прием был организован на высшем уровне. Гости – элита Нью-Йорка, правящие короли и королевы Манхеттена, дружащие семьями из поколения в поколение, породнившиеся, прогнившие, ненавидящие друг друга бледные подобия настоящих людей, греющие мехами свои истощенные нервными срывами и выпивкой тела, и прикрывающие драгоценностями зияющие дыры в груди. Пустота вместо души, расчет вместо любви, терпимость вместо страсти.
Оглядывая всех этих людей, Блэр осознала, что тут ей самое место.
Модный джазовый квартет, закуски, шампанское, несколько аккуратных, выверенных поцелуев на публику, дабы подогреть любопытство, и конечно бесконечные разговоры.
- Да, Гарольд Уолдорф мой отец. Буду счастлива передать ему, что вы жаждете с ним встречи.
- Да, это платье – творение моей матери. Спасибо. А ваши серьги бесподобны, оглядевшись, вы без труда заметите, сколько завистливых взглядов приковано к такой красоте.
- Мы познакомились в Париже. Да, город влюбленных самое романтичное место на земле.
Блэр неустанно повторяла эти и иже с ними фразы, чувствуя себя все более уверенно. Опыт проведения подобных мероприятий был ей далеко не чужд, в конце концов, она всю жизнь жила с двумя мужчинами и с ранних лет принимала их гостей на правах хозяйки дома. Так что, услышав призыв Нейта обратить всем присутствующим на него внимание, Блэр не почувствовала ничего, хоть отдаленно напоминающего страх или волнение. Ничего.
- Прошу минуточку внимания, - Нейт улыбался, расслабленный двумя бокалами вина.
- Я думаю, что повод нашей сегодняшней встречи ни для кого из присутствующих не является секретом. Блэр, милая, иди ко мне. – Нейт протянул руку и гости, в мгновение образовав живой коридор, позволили Блэр беспрепятственно и весьма грациозно подойти к красавцу.
- Дамы и господа, я счастлив сообщить вам, что эта прекрасная девушка, согласилась выйти за меня замуж. Представляю вам будущую миссис Натаниель Арчибальд.
Гости дружно зааплодировали, стараясь улыбаться как можно искренней.
- Мы с Блэр поженимся в конце сентября, - продолжил Нейт, ободренный столь теплым приемом. - Предлагаю выпить за мою невесту, - Нейт поднял бокал, ласково глядя на Блэр, - за ту, что прекрасней всех.
Дружный гул и звон бокалов продемонстрировали солидарность присутствующих
к мнению жениха о своей невесте.
- Это еще не все! – к влюбленным подошла Энн Арчибальд. Верная уговору с Блэр, она собиралась заявить о новой должности невестки в своем фонде.
- Дорогие друзья! Должна сообщить вам, что в Блэр я нашла не только будущую невестку, но и родственную душу. Оказалось, что Блэр участливая, искренняя девушка. Ее горячее желание помогать людям стать чуточку счастливее полностью совпадает с моими стремлениями, и поэтому…
Энн была вынуждена остановится. Внезапно внимание собравшихся переключилось на мобильные телефоны. Каждому второму в зале пришло сообщение, отправитель которого был, по всей видимости, настолько влиятелен, что гости, нарушив всякие приличия, принялись читать его. С каждой секундой гул нарастал. Гости начали переговариваться, то и дело насмешливо глядя на Блэр.
Энн смущенно огляделась, обескураженная происходящим.
- Что происходит? – спросила Уолдорф. Тяжелое предчувствие, мертвым камнем упало на грудь девушки. Тяжело дыша, она подошла к Серене, находившейся ближе всех. Блондинка не скрывая торжества своего злорадства, молча протянула телефон.

Замечено. Тайны парижского двора.
Добрый вечер, мои сладкие. Празднуете великое событие? Что ж считаю своим долгом пролить немного света на темную голову нашей Парижанки. Говорят – француженки не толстеют. Милая Блэр, разве ты забыла, что в твоих жилах нет ни капли французской крови. Как нынче кормят в Vitality? Или лучше об этом спросить «белоснежного друга»?
Надеюсь, ты это делала с собой исключительно из любви к моде, не думаю, что Великолепному Эн нужна невеста с «проблемами».
Кушайте вкусно, мои сладкие. Если у вас не пропал аппетит.
Целую, Сплетница.

Блэр не могла поверить своим глазам. Секундное облегчение (ни одного слова про Басса) и страх завладел всем естеством.
«Как не вовремя» - подумала девушка, возвращая телефон Серене.
Медленно, стараясь ни на кого не смотреть, она повернулась к двум самым важным для нее людям. Нейт смотрел на нее с удивлением и сожалением. Чем было продиктовано последнее Блэр могла только догадываться: он разочарован в ней, он жалеет ее? А вот Энн была абсолютно прямолинейна в своей реакции. Сжимая в руке телефон Нейта, она подошла к Блэр, пронзая гневным взглядом голубых глаз.
- Нам нужно поговорить, - прошептала она.
Извинившись перед гостями, пребывающими в полном восторге от происходящего (ведь не каждый день безупречная семья Арчибальд оказывается в центре пикантных новостей), Энн, Нейт и Блэр покинули зал.
Как только дверь закрылась, Энн развернулась на каблуках, обрушивая на Блэр всю мощь своего негодования.
- Как ты могла скрыть это от нас?
Блэр же, напротив, старалась оставаться спокойной.
- Не имею привычки говорить направо и налево о своих проблемах со здоровьем, - вежливо, но холодно ответила она. Девушка не привыкла, чтобы с ней разговаривали в таком тоне.
Нейт, будто очнувшись, немедленно встал на защиту своей невесты. Поначалу он был весьма обескуражен произошедшим, но решил дать возможность Блэр объясниться позже. В конце концов, он тоже многое не успел рассказать ей.
- Мама, она имеет право держать в тайне все, что считает нужным, - безапелляционно заявил он.
Энн тут же повернулась к сыну, отчетливо произнося каждое слово, будто разговаривает с душевнобольным человеком.
- Помолчи Нейт! Никакие тайны не имеют право на существование, когда дело касается моей семьи и моего фонда!
Блэр, ободренная поддержкой Нейта, решила взять ситуацию в свои руки.
- Послушайте, Энн, - мягко начала она, вглядываясь в лицо будущей свекрови. - Да, я болела булимией, но ровно год назад я успешно победила этот недуг. Не вижу здесь ничего криминального, особенно, если учесть тот факт, что каждая вторая девушка в высшем свете пережила подобное.
- Слава Богу, я не успела объявить о том, что ты станешь лицом нового направления! – отчеканила Энн, будто не слыша.
Все внутри Блэр похолодела. Она не ожидала такой реакции.
- Разве это известие что-то меняет? – осторожно спросила она.
Энн снисходительно улыбнулась.
- Конечно! Я вынуждена отказаться от твоих услуг, Блэр!
- Ну, это уже слишком, мама! - воскликнул Нейт. Иногда ему казалось, что его мать просто одержима своим фондом, что немало злило. - Блэр прекрасно справится с этой должностью. Тем более что ничего так не ценно, как совет, данный человеком, который уже проходил через эти трудности.
Блэр послала Нейту благодарный взгляд. В конце концов, он прав и ее болезнь можно будет преподнести как ценный опыт, способный помочь таким же заблудшим овечкам как она, найти путь к гармонии со своим телом. Словно в ответ на ее мысли, Энн спокойно сказала:
- Нам нужна девушка с безупречной репутацией, а не вылечившаяся от булимии, скрывающая правду девушка, живущая с отцом-геем и его любовником в одном доме.

Блэр такого не ожидала. Она не только потеряла фонд, она будто по-новому посмотрела на себя. Как бы она не старалась быть безупречной, эти злые идеальные женщины всегда найдут способ унизить ее. Сначала мама, теперь Энн. Блэр посмотрела на блондинку, стараясь ничем не выдать своего отчаяния.
- Можете не продолжать, Энн. Я все поняла. Я вернусь к гостям через минуту и сделаю заявление. – Она улыбнулась, стараясь сохранить добрые отношения с будущей свекровью, - в конце концов это моя проблема.
С этими словами девушка вышла из комнаты.
- Блэр, - Нейт догнал ее.
- Позволь, мне пару минут побыть одной, Нейт, - мягко ответила она, аккуратно высвобождая свою руку из его тепой ладони.

***
Как бы она не старалась, ей тяжело было сдержать приступ. Блэр едва успела добраться до ванны. Слезы, вызванные рвотными спазмами, градом катились по нежным щекам Блэр. Включенная вода, призванная заглушить рыдания, почти не справлялась с горькими всхлипываниями девушки, лежащей на мраморном полу, словно брошенный бутон красной розы.
Осторожно поднявшись на ноги, Блэр нехотя взглянула на себя в зеркало. От той блистательной девушки, спускавшейся по лестнице двумя часами ранее не осталось и следа. Платье было измято, волосы растрепаны, помада смазана, алея на щеке кровавой полосой. Блэр еще раз прополоскала рот, и вышла из ванной.
Она вздрогнула от неожиданности, заметив Нейта, сидящего на ее кровати.
- Я не хотела бы, чтобы ты видел меня такой, - устало сказала она, подходя чуть ближе.
- Ты знаешь, мне кажется, я впервые вижу тебя по-настоящему, - тихо сказал Нейт.
От этого отстраненного тона, у Блэр пробежали мурашки.
- Что ты имеешь в виду? – взволновано спросила она, не в силах больше сдерживаться.
- Дорогая, Блэр. Знаю, что не имею права называть тебя таким образом, после того, что случилось, но прошу, позволь мне хотя бы это, если я лишен главного – возможности видеть тебя.
Блэр ахнула, только сейчас она заметила в руках Нейта листок, который сложно спутать.
- Нейт, это не то, что ты думаешь, - Блэр улыбнулась.
- Конечно, - Нейт усмехнулся, - я было подумал, что это любовное письмо от моего друга, но, естественно, это не так.
Неприкрытый сарказм и его упрямое нежелание смотреть на нее, окончательно сбили ее с толку. Как объяснить ему все это? Дурацкая шутка? Розыгрыш? Внезапная влюбленность Чака, которую она, конечно же, не разделяет?
- Знаешь какое мое любимое место? – весело спросил Нейт, все также не глядя на Блэр. – Позволь, я продекламирую. «Поверь, я достаточно повидал в жизни, чтобы отличать поцелуй по принуждению от желанного поцелуя. Я помню, как ты целовала меня, и я видел, как ты целуешь Нейта. И глядя на ваши отношения, я пришел к выводу, что ты ему не подходишь». Можешь объяснить, я слушаю.
Пронзительный взгляд будто впивался, обжигая Блэр ледяным призрением.
- Нейт, я не хотела. – Блэр спешно, подошла к нему, заламывая руки. Она была растеряна, слишком много потрясений за один вечер, - Ты оставил меня одну, я растерялась.
- Меня не было пару дней, а ты успела влюбить в себя Чака! – расхохотался Нейт. Он изо всех сил сдерживался, боль предательства двух любимых людей была просто невыносимой.
- Не думаю, что он влюблен, - осторожно ответила девушка.
- Я держу в руках его письмо, Блэр. Гребанное любовное письмо! - закричал Нейт. – Я знаю Басса с пеленок. И если он до сих пор не трахнул тебя, написал любовное письмо и попросил стать его девушкой, то это значит, что он влюблен, черт тебя подери.
- Это ничего не значит, я сказала ему, что люблю только тебя, - Блэр в порыве положила ладонь на его грудь, стараясь успокоить.
- К сожалению, не могу ответить тебе тем же, - устало ответил Нейт, убирая ее руку.
- Что? - страх сжимал горло стальным обручем, Блэр казалось, что кто-то будто ластиком стирает ее жизненный план, так заботливо написанный ее красивым почерком. И Блэр ничего не остается, как безвольно стряхнуть ошметки с уже чистого листа.
- Я не знаю тебя. Я думал, что женюсь на милой, веселой, романтичной, искренней девушки, а ты не такая. Ты целуешься с моим лучшим другом, получаешь от него письма, скрываешь от меня правду. Я не знаю тебя! – он тяжело выдохнул, закрыв глаза.
- Все кончено, Блэр.
Блэр расплакалась самым постыдным образом. Вцепившись в рукав его смокинга, она топнула ногой, словно капризная девочка.
- Ты же не откажешься от меня, от нас, только из-за пары ничего не значащих поцелуев!
- Почему ты не уничтожила письмо? – резко спросил Нейт.
- Я… - Блэр замешкалась, не зная, что ответить.
Глядя на ее растерянность, Нейт все прекрасно понял. Возможно, самой Блэр еще предстоит понять причину, но ему было предельно ясно. И только один вопрос, саднящей раной, тревожил сердце. Он не мог поверить, что все это время, его маленькая брюнетка водила за нос, искусно претворяясь влюбленной.
- За что, Блэр? – тихо спросил он. - Я ведь, правда, считал, что ты – моя единственная.
Блэр не знала что ответить, ей было невыносимо жаль Нейта, себя, своего будущего.
- Убирайся, – взгляд голубых глаз больше не выражал ничего. - И передай Чаку, чтобы никогда здесь не появлялся.
И Чака. Блэр вдруг невыносимо стало жаль Чака…

***
Нейт шел по коридору, едва отдавая отчет своим действиям. В голове шумело, сердце билось, словно после марафонского забега. В миг спустившись с лестницы, гонимый муками двойного предательства, он спешил оказаться на свежем воздухе. Чак и Блэр, Блэр и Чак. Картинки их переплетенных тел сменялись одна за другой, пугая его своей реалистичностью. Скольких женщин он повидал в объятиях своего друга? Осознавать, что Блэр стала одной из них, было просто невыносимо. С ужасом он заметил, что до сих пор сжимает в руке злосчастное письмо. «Твой Чак Басс» тут же бросилось в глаза. Ослепленный ненавистью и ревностью, разочарованный до глубины души, Нейт достал телефон. Он собирался сделать это впервые в своей жизни.

***
Замечено. Свадьбы не будет!!!
О, мои дорогие, новость настолько ошеломляющая, что я, едва справившись, с восторженным возбуждением, спишу поделиться ею с Вами. Трепещите, мои дорогие, ибо помолвка, о которой стало известно всего полчаса назад, расторгнута! Свадьбы не будет! Хотите узнать, в чем причин? Спросите об этом Чака Басса! Из достоверных источников стало известно, что Парижанка не смогла устоять перед лучшим другом своего жениха! Вот это страсти!
Оглянитесь мои дорогие, нет ли поблизости пары дорогих вам людей, готовых вонзить вам нож в спину? Будьте начеку или окажетесь на месте бедного Нейта.
Целую, ваша Сплетница.

***
Сложно рассказать какой фурор произвела эта новость на гостей, собравшихся в зале. Реакции были поистине разнящимися: особенно смелые хохотали и чокались, поднимая тосты за здоровье Чака Басса, кто-то осуждал Блэр, кто- то Чака, кто-то пытался выяснить личность осведомителя, так вовремя приславшего сенсацию. Элеонор яростно стучала в дверь спальни Блэр, требуя «немедленно все объяснить», Энн пила успокоительное подбадриваемая обескураженной Лили, так и не успевшей познакомиться поближе с «этой Блэр», Нейт тоже пил, но его успокоительное было золотисто-коричневого цвета и приятно отупляло все чувства. Серена и Эрик, молча переглянулись, оба догадывались, что это сообщение сулит дружбе Чака и Нейта. И только два человека отреагировали совершенно одинаково. Чак и Блэр, находясь по разные стороны Атлантики, едва прочитав сообщение, разбили свои телефоны: Блэр о пол, Чак о стену, и кинулись собирать чемоданы.

***
«Кто мог узнать? Как?» - раз за разом вопрошал Чак, с тревогой вглядываясь в серые здания родного города. Он приехал всего час назад и, не желая терять ни минуты, приказал отвезти его в дом Арчибальдов, не смотря на смертельную усталость, сковавшую его тело, и слишком раннее время пусть и для дружеских визитов.
Особняк встретил его оглушительной тишиной прерванного праздника. Слуги, еще не завершившие уборку, то и дело награждали Чака испуганно-осуждающими взглядами. Чак старался не обращать внимание на это возмутительное поведение, но раздражение захлестнуло его, когда дворецкий с напыщенным видом объявил о том, «мистер Нейт не желает никого видеть, особенно бывших лучших друзей». Одного убийственного взгляда янтарных глаз хватило, чтобы расчистить дорогу к спальне Нейта, но слова дворецкого эхом звучали в ушах Чака, становясь громче с каждым шагом. Чак чуть помедлил у двери; свет, тускло пробивающийся сквозь щель, причудливо отражался в дубовом паркете. Басс сжал челюсти и открыл дверь, не утруждая себя предварительным стуком.

Картина, представшая перед Чаком, оказалась поразительно знакомой. Нейт сидел у камина. Лицо блондина осунулось, будто он в раз постарел на несколько лет. Волосы были взлохмачены, Чак знал о привычке друга то и дело запускать руку в волосы, если он чем-то разозлен или взволнован. В бледной ладони Нейта сверкал бокал виски, словно намертво вправленный бриллиант в кольцо тонких аристократических рук. Нейт неотрывно смотрел на огонь, казалось он и не заметил вошедшего. Чак впервые видел своего друга в таком состоянии и он испугался. Еще никогда Чак Басс так явственно не осознавал, как он выглядит со стороны и только в кошмарах он мог представить, что именно лучший друг продемонстрирует это.
- А я все гадал, хватит ли тебе смелости приехать? – внезапно спросил Нейт.
Чака передернуло от этого ровного глухого голоса.
- Нейт, у нас ничего не было.
Горькая ухмылка, исказившая красивое лицо Арчибальда, исчезла так же быстро, как и появилась.
- Хочешь сказать, что не целовал мою невесту?
Чак сглотнул.
- Я этого не отрицаю, но больше ничего не было.
- А, по-твоему, этого мало? – засмеялся Нейт, наконец, развернувшись лицом к Чаку. В голубых глазах боль и гнев, челюсти плотно сжаты, тонкие пальцы нервно сжимают бокал с силой, способной разбить его вдребезги в любую минуту.
- Дружище, - Чак подошел ближе, - прости меня.
Наверное, это неприкрытое смятение, так незнакомо звучащее из уст Чака, окончательно разозлило Нейта.
- Не смей называть меня так! Ты ублюдок! Меня не было два дня! Два чертовых дня!
Разве тяжело было держаться подальше от нее? – Нейт кричал, чуть покачиваясь, от выпитого.
Чак молча смотрел на друга, зная, что виновен по всем статьям.
- Ты ее трахнул? – как-то жалобно, словно боясь ответа, спросил Нейт. Настроение его менялось в мгновение.
- Нет.
Чак благодарил Бога за то, что это правда. Сколько раз он был близок к этому и видимо высшее проведенье остановило его от этой ошибки! Но Нейта, кажется, это не успокоило.
- Отчего же? Я слишком рано приехал? Тебе не хватило времени? – язвительно спроил он.
Настала очередь Чака выходить из себя. В конце концов это уже начинало надоедать!
- Прекрати! – Чак повысил голос, что с ним бывало крайне редко. Эффект неожиданности подействовал, и Нейт замолчал, удивленно и растерянно глядя на друга. Чак продолжил, чуть мягче, - Я не могу изменить того, что мы с ней целовались, но ведь это не главное. Она не хочет меня, Блэр хочет тебя! Она сама мне сказала.
Нейт вздохнул.
- Мне уже все равно. – Гнев капля за каплей исчезал из голубых глаз, оставляя пустоту и пьяную вялость. - Вы оба предали меня, Чак. Я мог всего ожидать, но то письмо…
- Какое письмо? – Чак насторожился, глядя, как Нейт достает из кармана аккуратно сложенный, до боли знакомый голубой листок. Чак взял письмо.
- Черт, - вырвалось у Чака, когда постепенно картина происшедшего начала складываться в голове.
Нейт кивнул, явно довольный произведенным эффетом.
- А как я, по-твоему, узнал о вас? – откровенно забавляясь, Нейт старался скрыть всю горечь, что удавалось с большим трудом и практически без успеха. - Думаешь это Блэр пришла и рассказала мне? Нет, я нашел его под подушкой в спальне через пол часа, как мы объявили о помолвке!
Чак постарался не реагировать на уничижительный реплики Нейта, старавшегося сделать другу больнее, чем ему сейчас.
- Так это ты отправил все в Сплетницу? – Догадки Чака подтвердились. - Но зачем? Ты ведь в первую очередь себя выставил посмешищем?
- Я решил поиграть в ваши игры. И кстати смеется тот, кто смеется последним.
Белозубый рот растенулся в широкой ухмылке.
- И что это значит? – насторожился Чак.
Нейт с видом фокусника доставшего жирного кролика из шляпы, победно потер руки.
- Блэр теперь персона нон грата. После вчерашних новостей ее ни в одном доме не примут. А тебя... – он чуть помедлил. Лицо блондина с каждой секундой становилось все более непроницаемым. - Тебя, Чак, не будут больше принимать в этом доме, я обещаю.
Чак молча кивнул. И развернулся к двери, не желая больше задерживать Нейта.

***
В пент-хаус, Уолдорфов, Артур! И поскорее, - приказал, Чак как только двери особняка Арчибальдов за ним закрылись.

- Молодой человек, вам никогда не объясняли, что шесть утра совершенно не приемлемое время для визитов? – Полная горничная встретила Чака в просторном холле пент-хауса. Лицо женщины было лишено какой-либо мягкости, присущей добротным дамам. Взгляд серых глаз въедливо осматривал каждую черточку лица Чака, словно догадываясь о всех темных мыслях.
- Мне плевать, который час, - грубо ответил Чак, стараясь от бросить какой-то детский страх, рождаемый этими суровыми глазами, – я Чак Басс.
Как только служанка услышала имя визитера, настороженность сменилась самым яростным гневом, на которую эта в целом добродушная женщина была готова.
- У вас есть ровно десять секунд, сэр, прежде чем я вызову охрану! – сквозь зубы зашипела она, надвигаясь на Чака всем своим внушительным телом.
- На каком основании! – возмутился Чак, впервые встречая такую наглость, - немедленно позовите мисс Блэр!
- Мисс Блэр уехала полчаса назад, - сумасшедшая горничная остановилась, скрестив руки на груди.
- Уехала? Куда? – Чак ни на секунду не поверил, что эта фурия сказала ему правду.
Женщина лишь скептически приподняла бровь, явно не намериваясь отвечать на вопрос.
Чак усмехнулся, признаться эта ситуация начала его забавлять. Он даже в глубине души восхитился такой преданности хозяйке, но вслух сделать комплимент не посмел, что-то подсказывало ему, что рука у этой женщины тяжелее кухонной скалки. Чаку тут же представился сенсационный заголовок в Сплетнице «Чак Басс избит горничной» его разукрашенной физиономией на главной странице.
Словно в ответ на его мысли купленный несколько часов назад телефон возвестил о новом сообщение. Стараясь не упускать воинственную горничную из виду, Чак прочитал.

Замечено. Позорное бегство.
Доброе утро, мои милые. Все еще сладко спите в своих кроватках! Вам повезло, ведь не все могли заснуть сегодня ночью. Видимо Чака Басса мучает совесть, иначе чем можно объяснить его ранний визит в дом Арчибальда?. Где вы были целый месяц, мистер Басс? И почему так быстро покинули дом своего друга? Оу, простите, бывшего друга.
Но не один Чак не спит сегодня ночью. Наша блудливая Парижанка, чье поведение оказалось таким же легким, как и ее платья, спешит покинуть страну! Блэр Уолдорф замечена в аэропорту с багажом. Надеюсь, ты положила в чемоданы остатки гордости и ошметки репутации?
Спите крепко, мои сладенькие. Пока можете…
Целую, Сплетница.

- Хм. Действительно уехала, - пробормотал Чак. Он неотрывно глядел на фотографию Блэр. Брюнетка стояла у регистрационного столика. В простом синем платье-колоколе и белом кардигане, с распущенными волосами она выглядела такой юной и очень потерянной. Алые губы не улыбались, и вся фотография говорила о том, что Блэр раздавлена.
Как не старался, Чак был далек от злорадства.
- Глупышка, Блэр. Они нагонят тебя, где бы ты не была, - тихо прошептал Чак и зашел в лифт.

Блэр сидела в мягком кресле, уютно подогнув ноги под себя. Она дремала, иначе никогда бы не позволила себе сидеть в такой плебейской позе. При виде ее опущенных ресниц, темным веером, лежащих на бледных щеках, шелковых кудрей струящихся вдоль острых плеч по изящным рукам, Чак несколько опешил. За месяц, проведенный вдали от нее, Чак излечился от болезненной влюбленности, что тесным обручем сдавила его в тот мрачный день у фонтана. Но вид спящей Блэр, такой уязвимой и тоненькой, шевельнул в нем знакомое желание отомстить. «С нее хватит и того, что произошло вчера», - вовремя одернул себя Чак.
Оглянувшись по сторонам, дабы удостовериться, что все еще не узнан окружающими людьми, парень сел на корточки и легонько тронул плечо девушки.
- Для человека, стремящегося покинуть страну, ты излишне сонлива, - насмешливо начал он.
Блэр моментально открыла глаза, будто вовсе не спала. Первое, что заметил Чак в ее глазах – это радость, секундная радость, неизвестно чем вызванная, быстро превратилась в осознание, затем испуг, который тут же заменила ярость. Девушка несколько раз моргнула, словно пытаясь избавиться от непрошенной галлюцинации. Но Чак Басс красивый поддонок с самыми восхитительными губами и злым сердцем, чье назойливое внимание стало причиной всех ее бед, вовсе не желал исчезать. Он все также продолжал сидеть возле нее, чуть улыбаясь, но стальной отблеск янтарных глаз не дал ей обмануться. «Чак не рад встрече также как и я», - подумала Блэр.
- Что ты здесь делаешь Чак? –злобно зашипела она.
- Спасаю тебя от большой ошибки, - самодовольно протянул Чак.
- Что? – брюнетка слегка опешила от такой наглости.
Чак чуть наклонился к ней, стараясь говорить тише и при этом не отвлекаться на соблазнительную свежесть ее запаха.
- У меня есть к тебе предложение, – вкрадчиво начал он. - Мы можем поговорить где-нибудь в более интимной обстановке?
Блэр резко вскочила на ноги, но помня о своем происхождении не позволила себе сорваться на крик.
- Мне хватило от тебя и предложений, и интимных обстановок, спасибо! - злобно сказала она.
- Говори громче! - Чак лениво поднялся. - Мало скандалов на твою голову, Уолдорф? – издевательским тоном спросил он, выделяя фамилию чуть громче остальной фразы.
- Не смей говорить со мной в таком тоне, Басс, - холодно парировала она.
Чаку надоело это голословное препирательство.
- Вместо того, чтобы строить из себя непорочную деву-мученицу, лучше заткнись и послушай меня, Блэр.
Его злила ее неприветливость. В конце концов, это он остался стоять возле фонтана с разбитым сердцем, и между прочим именно ей хватило ума оставить злосчастное письмо под подушкой. Нашла место!
Его грубость возымела действие. Блэр замолчала, что не мешало ей, впрочем, смотреть на него презрительно и ненавистно, как и полагает истинной королеве.
- Хорошая девочка, – сказал он, но без улыбки это казалось скорее оскорблением, чем похвалой. - У меня есть к тебе деловое предложение, обоюдовыгодное. – Чак чуть огляделся, стараясь говорить еще тише. - Здесь, если ты не заметила, слишком много ушей и глаз, и телефонов, которые как ты знаешь, способны фотографировать происходящее.

Блэр огляделась, и поняла что он прав. Несколько девушек примерно ее возраста, с нескрываемым любопытством глядели на них. В руке у каждой были зажаты телефоны. Она перевела взгляд на Чака, от которого не скрылось затравленное выражение шоколадных глаз. Чак чуть смягчил тон, чувствуя в каком смятении, находится его собеседница.
- Поэтому, если тебе дорога твоя репутация, точнее то, что от нее осталось и если ты хочешь вернуть себе свои позиции, подними свою милую задницу и пойдем со мной.

В другой ситуации Блэр непременно бы возмутил подобный ультиматум, но на этот раз все было иначе. У нее не было выбора. Вот уже несколько часов она пребывала в гордом одиночестве, не смотря на то, что среди пассажиров, ожидающих рейс, было несколько знакомых. Никто не подошел заговорить с ней. От безысходности Блэр даже претворилась спящей, лишь бы не замечать эти осуждающие взгляды, вонзающиеся в каждый сантиметр ее лица. Это было не выносимо. «Уж лучше поговорить с Чаком», - решила она.
- Хорошо, - вздохнула она скорее от безысходности, чем от любопытства. - Но если из-за тебя я опоздаю на самолет…
- Я Чак Басс, малышка, – улыбнулся он, как в первый день их знакомства. - У меня есть свой самолет.
Блэр не ответила на улыбку, но то, что он пребывает в странно-игривом настроении, казалось ей большой удачей. Сотню раз она воображала себе их первую встречу после той катастрофической сцены у фонтана, и в половине случаев даже в своем воображении она рисовала свое социальное уничтожение, заботливо подготовленное Чаком. Что и случилось. Правда, Чак раскрыл лишь ее булимию, и это лишило ее только фонда. Все остальное дело рук Нейта, которого нельзя винить.
Девушка смотрела, как Чак, перебросившись парой слов с офицером, стоящим в углу зала, направляется к ней. Молча кивнув в знак того, чтобы она следовала за ним, Чак провел ее к непримечательной двери, окрашенной в точно такой же светло-голубой цвет, что и стены зала ожидания. Басс пропустил девушку вперед. Спустя секунду, свет в комнате зажегся. Блэр оглянулась. Было сложно догадаться, чему служило это помещение. Удобный деревянный стол, лишенный всякого изящества, пара разномастных стульев, простая железная лампа, свисающая с потолка на длинном шнуре: все это наводило на мысль о допросах и мало напоминало комфортабельный зал ожидания для VIP- персон, оставленный ими минуту ранее. Офицер кивнул и вышел, плотно притворив за собой дверь. Несколько мгновений они молчали, несколько сбитые с толку ограниченностью пространства и взаимным уединением.
- Я слушаю, - царственно вздернув подбородок, сказала Блэр.
Чак внимательно посмотрел на нее. От его цепкого взгляда не скрылась легкая дрожь ее запястий, и неровность голоса. Он улыбнулся. Ничто так не успокаивает как чужое волнение.
- Все просто, - Чак по-мальчишески пожал плечами. - Для того чтобы вернуть свое лицо в глазах света, тебе нужно начать встречаться со мной.
- Что? - ахнула Блэр, глаза ее округлились, словно она увидела привидение.
Чак хмыкнул.
- Блэр, ты заметно поглупела за время моего отсутствия. Что тебе не понятно?
Быстро придя в себя, Уолдорф гневно сверкнула своими огромными глазами и чуть подалась вперед, стараясь говорить как можно четче.
- «Девушка Чака Басса» это само по себе пятно на репутации, а не способ восстановить статус. – Она разочаровано всплеснула руками. - Не могу поверить, что на секунду понадеялась на тебя!
Девушка сделал шаг вперед, бесцеремонно ткнув указательным пальцем в твердую грудь Чака.
- Все из-за тебя! Все мои беды из-за тебя и твоих поцелуев, а ты еще имеешь наглость заявлять, что отношения с тобой – единственное, что меня спасет? С меня хватит, я ухожу. Она попыталась обогнуть его. Жуткая досада на не вовремя проявившееся доверие, наполнило ее глаза слезами. Девушка чуть всхлипнула, недовольно высвобождая свою руку из ладони Чака, схватившего ее в попытке остановить.
Чак, все еще сжимая узкое запястье одной рукой, опустил другую руку на изящное плечико, заставляя посмотреть ему в глаза.
- Прежде чем ты уйдешь, позволь мне нарисовать твое ближайшее будущее.
Убедившись, что она слушает, Чак продолжил. – Только представь себе: разочарованные глаза отца, односложные разговоры с матерью, которая впредь будет только стыдится своей дочери. Возвращенные приглашения, на которых люди будут писать самые нелепые отговорки, лишь бы не присутствовать на твоей вечеринки. Пустующая ложа в опере. Тебя будут окружать лишь родственники, потому что друзей у тебя больше не будет. Шепотки за спиной, и что хуже всего – никто из них не выступит против тебя открыто. Твои родители – уважаемые люди, так что все презрение, все насмешки будут завуалированы. И ты никогда не сможешь защитить себя.
- А ты, значит, решил, что можешь меня защитить? – издевательски засмеялась Блэр.
- Причина, по которой я здесь, далеко не сострадание, – брезгливо сбрасывая свои руки с ее плеч. - У меня есть план, и ты, к сожалению, единственная, кто может осуществить его. Будь моя воля, я бы сам купил тебе билет на самолет.
Блэр удивило то пренебрежение, с которым он смотрел на нее. Для человека, жаждущего ее любви всего месяц назад, Чак говорил с ней весьма строго и отрешенно, даже свысока. Но не это рассердило Блэр окончательно. То, что говорил Чак о ее будущем, казалось таким реалистичным, таким близким, что страх сковал все ее нутро, делая вновь зависимой от Чака Басса. Да, именно то, что она сызнова должна плясать под его дудку, разозлило Блэр.
- Мне не нужна твоя помощь! - срывающимся голосом сказала она, тщетно стараясь скрыть злые слезы. Она низко опустила голову и рвано задышала, такая маленькая и трогательная в своем бессилии.
Эти слезы мигом отрезвили Чака, вернув ему самообладание. Он вспомнил, сколько всего она пережила за один вечер. Сколько людей влияло на ее мнение и выбор. Представил, как рухнули ее мечты, и давно забытое раскаяние заставило его подойти к Блэр. Он легонько приподнял ее подбородок, заглядывая в глаза. Он подумал, что если не будет давить на эту гордую и своенравную злюку, а попросит у нее разрешения помочь ей, добьется больших успехов.
- Пожалуйста, послушай меня. – Спокойно, но твердо попросил он.
Блэр чуть, помедлив кивнула. Чак облегченно вздохнул.
- Ничего этого не будет, если мы докажем им, что я не предатель лучшего друга, а ты не ветреная невеста.
Блэр подняла на него глаза, и Чак, ободренный ее вниманием, воодушевленно принялся объяснять.
- Суди сама, – начал он. - Никто не знает о том, что между нами было, поэтому все думают, что наши с тобой отношения развивались самым тривиальным путем. – Басс самодовольно улыбнулся, зная, что ее обязательно возмутит продолжение. - Вот ты приезжаешь. Будучи девушкой моего лучшего друга, ты автоматически превращаешься в запретный плод для меня, чем подогреваешь мой интерес к своей персоне. Мы проводим время вместе загородом. Я начинаю от крайней тоски и из праздного любопытства тебя соблазнять, ты таешь и отдаешься мне без остатка.
Чак улыбнулся как церковный мальчик, глядя, как воинственно она нахмурила брови, разозленная такой невиданной клеветой. Желая расслабить ее, Чак притворно нахмурился, обреченно вздохнув.
- Смирись, Блэр. Уверен гости на вашей помолвке спорили, где и в какой именно позе я сорвал твой цветок.
Неожиданно Блэр расхохоталась. Ей всегда нравилась особая манера Чака изъясняться.
- Избавь меня от этих подробностей, - шутливо взмолилась она, так искусно выдернутая из неприятных дум. Чак удовлетворенно кивнул.
- Далее, я, получив свое, уезжаю из города, терзаемый угрызениями совести или еще чем-нибудь, но обязательно терзаемый.
Блэр снова засмеялась.
- Ты же, - одухотворенно продолжил, Чак - прорыдав несколько дней подряд, берешь себя в руки и продолжаешь играть роль непорочной девы рядом со своим красавцем принцем. Вдруг кто-то узнает о наших отношениях, пишет обо всем в Сплетницу и разворачивается скандал. Итог: неверная блудница – врунья, развратный, подлый лучший друг и обманутый жених, оскорбленный в лучших чувствах.
- А вот это совсем не смешно, - вздохнула Блэр.
- Я знаю, - откликнулся Чак.
Она удивленно взглянула в его глаза. Их янтарный свет привычно будил в ней тот детский страх перед неизвестным, что заставляет сердце биться чаще и слаще. Она спешно отвела глаза. «Он рассказал всем о булимии», - напомнила она себе. И это возымело действие. Секунда и взгляд шоколадных глаз вежливо пуст, как бокал благодарного гостя.
- Единственный способ сохранить лицо, это доказать всем, что все было совершенно иначе, - сказал Чак.
- Я не понимаю, что ты предлагаешь?
Интерес Блэр был вполне искренним, что не могло его не обрадовать.
- Рассказать правду, - небрежно бросил он.
- Что? – второй раз за вечер Блэр была застигнута врасплох его предложением.
- Ну не всю, конечно. – Поспешил добавить Чак. - Представить все происходящее как один сплошной трагический любовный роман. Ты влюбляешься в меня, я в тебя. Я пишу тебе письмо. Но, связанная своим обещанием Нейту, ты отказываешь мне. Мы оба страдаем, я уезжаю на месяц, пытаясь в пьяном угаре и безудержном секс-марофоне забыть твои прекрасные черты и бла-бла-бла. Вдруг на твоей помолвке наша тайна раскрывается! Нам уже больше нечего терять, и я спешу к тебе, а ты раскрываешь свои объятия. В итоге…
Понимание засверкало в карих глазах девушки.
- Я девушка, отказавшаяся от любви ради статуса, что они, безусловно, одобрят, особенно если учесть, кто мой избранник. А ты раскаявшийся повеса, впервые встретивший достойную женщину? - закончила за него она.
- Слава Богу! – Чак шутливо сложил руки в молитве, - а то я уже боялся, что твои интеллектуальные возможности сильно приукрашены.
Блэр прыснула.
- Хорошо, задумка мне ясна. Но что дальше?
Чак ждал этого вопроса.
- Мы начнем сотрудничать со Сплетницей. Только представь: «Чак и Блэр держатся за руки», «Чак и Блэр идут в кино». Да люди с ума сойдут от такой информации!
- Не могу думать об этом без содрогания, - капризно передернула плечами Блэр.
Чака это задело. Он резко посуровел.
- На месте человека, чья репутация хуже, чем у Бритни, ты выражаешься довольно смело.
Блэр растерялась. Она никогда не могла понять, что заставляет Чака смеятся, а что злиться.
- Прости, - мягко сказала она.
Чак кивнул.
- Мы станем любимцами публики, никаких скандалов – все романтично, мило, трогательно, – продолжил он как ни в чем не бывало. - Ты станешь девушкой «изменившей Чака Басса».
Блэр закатила глаза от такой чести.
- Хорошо. А что получишь ты? – спросила девушка.
Чак чуть помедлил, прежде чем ответить.
- Я получу прощение Нейта.
Чак понял, что должен объяснить, в конце концов они партнеры, и Блэр должна понимать, что происходит. Поэтому, он неохотно пояснил.
- Видишь ли, до тех пор, пока ты будешь очередной моей победой, Нейт не простит меня. Он оскорблен тем, что женщина, на которой он хотел жениться, стала лишь очередной в моем списке, и не нам его за это винить.
Блэр кивнула.
- Но как только Нейт поймет, что и для меня, ты стала… - Чак чуть помедлил, силясь подобрать нужное слово, - … особенной, он простит нас. Будучи уверенным, что просто нечаянно оказался на пути истинной любви, и не в его силах препятствовать великому чувству.
- Ты способен ради Нейта погубить свою репутацию гуляки и пьяницы? Стать романтическим героем? – Блэр была по-настоящему удивлена.
- За все нужно платить. – Чак пожал плечами. - Особенно за проявленную… слабость.
- А что если они не поверят? Что если все это будет только во вред? Может как раз упорствовать в связи с тобой, есть главная ошибка, которую мне никогда не простят?
Блэр чувствовала, что это слишком рискованно даже для нее. «Отсутствие гарантий» это не лучшая основа для уверенности.
- Я не могу ответить на эти вопросы. Единственное, что я могу знать наверняка, что это шанс, которым можно воспользоваться.
Блэр задумалась, чувствуя, что он прав.
-Это все?
- Нет.
Чак несколько помедлил.
- Для меня весь этот фарс так же нежелателен и обременителен, как и для тебя, – начал он. - Но я готов пойти на это при двух условиях.
Блэр вздернула брови.
- Я слушаю, - тем не менее ответила она.
- Наш роман будет длиться не более трех месяцев, так что нам придется форсировать события. Наша игра не может быть неубедительной – это раз. – Чак разогнул указательный палец. - И я не буду спать с тобой – это два.
Блэр словно ударили молотом по голове.
- Да как ты смеешь… - зашипела она.
- Если, конечно сама не попросишь, - перебил он ее.
- Это вряд ли! - она демонстративно оглядела его с ног до головы, будто пытаясь понять, что в нем может быть притягательного.
- А как мы расстанемся? – вдруг спохватилась она.
- Ты уедешь в свою Сорбонну, потому что учеба для тебя важнее всего, - деловито ответил Чак. – Я буду тебя навещать, а потом все сойдет на нет, потому что нам станет ясно, что любовь на расстоянии не наш вариант. Ну что, по рукам?
Блэр растерянно взглянула на протянутую ладонь.

***
Воинственная горничная поспешила в холл, едва услышав звонок, возвещавший о приходе гостей. Служанка всем сердцем надеялась, что это не тот наглый молодой человек, чьи поцелуи вынудили ее хозяйку покинуть страну.
Из лифта вышла Блэр.
- Дорота, познакомься, – она как-то странно улыбалась. - Это Чак Басс, мой… мой парень.
- А мы уже знакомы, - низкий протяжный голос громом отозвался в ушах оторопевшей Дороты. Медленно, словно в замедленной съемке, она повернула голову, встретившись с янтарными глазами манхэттенского Дьявола.