|
♥ Fake Empire ♥
|
|
| mio-mio | Дата: Воскресенье, 06.05.2012, 14:59 | Сообщение # 1 |
 High Society
Группа: Модераторы
Сообщений: 4001
Награды: 1567
Статус: Offline
|
|
| |
| |
| mio-mio | Дата: Среда, 11.07.2012, 17:11 | Сообщение # 16 |
|
High Society
Группа: Модераторы
Сообщений: 4001
Награды: 1567
Статус: Offline
| 18 глава
(продолжение)
Блер довольно быстро решила, что есть хороший способ помочь Серене. Они должны пойти к Нейту. Блер быстро напечатала текст Чаку, о том что она сейчас придет к нему. Она придвинулась ближе к Серене, в душе боясь, что Нейт отвергнет эту попытку. Она знала, даже не глядя на текст сообщения, что ответ Чака был утвердительным.
«Давай,С. Я буду тебе помогать». Блер стащила Серену с кровати, и поручила ей превратиться в менее распутную и более свежую. Блер была увлечена привлечением чувств Нейта, и вместо девушки-вечеринки, из Серены нужно сделать саму себя. Ачибальд любил простое. Блер нашла Маркуса поблизости, и сказала, что Серена действительно очень расстроена и ей нужна ее поддержка. Маркус действительно понял, и сообщил ей, что приглашает ее на уик-энд.
Блер пошла вниз, в то время как Эрик вернулся к вечеринке. Маркус подошел к своей машине, но повернувшись назад, приблизился к Блер. Она была поражена на мгновение, прежде чем почувствовала легкое прикосновение его губ на своих губах.
Это был целомудренный поцелуй, и ничего подобного она не испытывала раньше. Ее чувства к нему были теплыми, и его мягкая улыбка заставила ее улыбнуться в ответ. Она ответила на его вызов, решила она.
Серена уже стояла в вестибюле, когда Блер вернулась. Она уже переоделась в джинсы и рубашку, вымыла волосы и нанесла легкий макияж. Она была великолепна и без усилий, и Блер постаралась подавить в себе зависть. Она напомнила себе, что Серена была несчастна. А красота и счастье не всегда шли вместе. И Серена была этому ярким примером. В лифте на пути к Нейту, Серена сжала руку Блер и прошептала: «Я нервничаю». Блер ничего не стала отвечать, потому что и так все понимала. Когда они достигли места, Блер пришлось буквально тащить Серену вверх по лестнице. У Нейта была своя двухкомнатная квартира в Вест Вилледже, и Блер была там один или два раза, когда приходила вместе с Чаком. Но она знала, что идет правильно, и сообщения Чака были этому подтверждением. Серена же дулась всю дорогу. Дверь открыл Нейт и широко улыбнулся, но его улыбка тут же пропала, когда он увидел рядом с Блер Серену. На мгновение, Блер испугалась, что Нейт сейчас захлопнет дверь прямо у них перед лицами, но его хорошие манеры не позволили сделать это, и он поприветствовал их. В его квартире был полный беспорядок, что несказанно удивило Блер. Чак сидел на диване перед большим телевизором, где показывали что-то спортивное и курил. Очевидно, это был выбор Нейта. «Чувствуйте себя как дома», - произнес Нейт и показал им на свободное место. Они уселись на него вместе с Сереной, и Блер почувствовала, что начала теперь тоже нервничать. Они на месте, но теперь ей было нужно, чтобы начала действовать Серена.
«Я думал, что ты придешь не одна», - Чак бросил понимающий взгляд. Казалось, что он понимал, что здесь делает Серена, и Блер чувствовала дискомфорт Нейта, и это было ясно даже и для него. «Ты знаешь, я не люблю в ночное время путешествовать одна», - Блер издевалась, но самым глупым способом на планете. «Тем более, я думала, что ты хочешь меня видеть». Ее смелое высказывание было опасным, и она понимала, что сильно рискует, будучи такой дерзкой. Чак может легко опустить ее. Вместо этого он улыбнулся и похлопал рукой по месту на диване рядом с собой. Блер отстранилась от Серены и села рядом с ним. Он передал ей стакан, и она сделала быстрый глоток перед тем, как отдать обратно. Это было очевидно не самой нужной вещью, но она была готова сделать что угодно, чтобы снять напряжение.
Серена осталась на своем месте и продолжала вести себя незаметно. Блер посмотрела на нее и попыталась кивнуть головой в сторону Нейта. Он вышел из кухни, взяв несколько бутылок пива для них. Серена покачала головой с настоящей паникой на лице. Блер была поражена, когда поняла, что Серена Ван дер Вудсен не может перебороть свой страх. «Вот», - появился Нейт и передал Серене и Блер пиво. Блер посмотрела на него таким взглядом, будто он был с другой планеты. Но Нейт продолжал улыбаться. Что-то было не так. Чак ухмыльнулся рядом с ней и стукнулся бокалом с виски с ее пивом. «Итак, Нейт…» - начала Блер, надеясь что Серена ее поддержит, но она продолжала оставаться немой. Нейт нетерпеливо повернулся: «Да?»
Блер не могла придумать, что сказать. Она повернулась за поддержкой к Чаку, но он отвернулся, пытаясь скрыть смех. Он находил всю эту ситуацию забавной, но Блер становилась все более пьяной. Она пришла сюда вместе с Сереной, чтобы помочь ей. По крайней мере, это ее друзья, и она сделает это. Если Блер не могла преодолеть свои проблемы в отношениях с Чаком, то у Серены должно получиться. Это был, черт возьми, Нейт Арчибальд. Он был еще щенком. «Серене нужно поговорить с тобой», - Блер ощущала себя Иудой, когда голова Серены резко повернулась в ее сторону, но так должно было быть. «Наедине». Серена и Нейт стояли молча, не веря своим ушам. «Вы можете сделать это в спальне», - услужливо предложила Блер. «Мы наверное должны», - начала Серена.В то время как Нейт ответил: «Конечно». Серена просветлела на минуту, глядя как Нейт следует за ней в комнату. Она закрыла за собой дверь, и Чак и Блер остались вдвоем. Блер потянулась к стакану с виски. Чак бросил курить и, откинувшись на спинку дивана, молча наблюдал за Блер. Она чувствовала на себе его взгляд, но не смела посмотреть в ответ. Она испугалась, что может что-то сделать не так. Мысль об отправке Нейта и Серены в другую комнату, уже не была такой хорошей. «Блер», - его голос был умоляющим. Она посмотрела на него, он улыбался. Алкоголь и наркотики сделали его более мягким, чем он был прежде. «Придвинься ближе», - он поднял руку, и она опустилась на него. Он обвил руку вокруг ее тела и сильней прижал к себе.
Она положила свои ноги ему на колени. Его руки заскользили по ее ногам. Он посмотрел на нее, а она посмотрела на него. Воздух был напряжен, и оба это чувствовали. Блер выбралась из его рук и откинулась на диван, положив под голову подушку. Она знала, что он смотрит на нее, и ощущала, что будто участвует в шоу, и эта игра забавляла ее. Они играли постоянно, но сегодня она почувствовала что-то другое. Сегодня она чувствовала и опасность, и радость одновременно. Он почувствовал, что она может делать все, что захочет. Маркус не волновал ее в это время. Она закрыла глаза, теряя контроль над происходящим, она почувствовала, что он приблизился к ней. Его лицо склонилось над ее, а на его губах играла улыбка. Она почувствовала гордость за то, что она не может достаться легко, это чувство делало ее сильнее. Он хотел ее, и теперь даже не пытался этого скрыть. Он ревновал ее. Он признал это. Это были ее победы. Только ее. Она открыла глаза и посмотрела на него. Он сильнее прижал ее к себе, а его взгляд заставил ее сердце замереть. Время для игр и развлечений закончилось, и она почувствовала изменения в себе. Он медленно опустился к ней, и сантиметр за сантиметром стал приближаться. Она раздвинула ноги, чтобы ему было удобнее. Он чувствовал себя своим и чужим одновременно. Она обвила ноги вокруг его тела, чтобы прижать его сильней к себе. Он чуть было не упал, и они оба рассмеялись.
«Тебе стоит лишь попросить», - пробормотал он, а его губы мягкие и настойчивые одновременно, начали целовать ее лицо, шею, опускаясь до ключицы, и поднимаясь обратно вверх. Он избегал ее губы, и это делало ее нетерпеливой. Она отвернулась от него, и сразу почувствовала его реакцию. «Не дразни меня», - надулась она. Он улыбнулся действительно искренней улыбкой. «Чак», - она попыталась подняться, чтобы встретить его губы, но он играл с ней. Его глаза блестели, и она попыталась прочитать ответ в этих бликах, но ее серьезность тут же улетучилась, и она улыбнулась. «У меня есть идея», - все, что он хотел сказать, застряло комом в его горле, и он посмотрел на нее. Он снова наклонился к Блер, целуя ее подбородок, но все также избегая ее губы. Он улыбался. Она любила его улыбку. Она любила, когда они разговаривали о мечтах, о счастье, улыбались вместе. В такие моменты она чувствовала себя хорошо. В такие моменты она позволяла себе думать, что он любит ее. «Скажи мне», - прошептала она. Она целовала его в ответ, и нащупав его чувствительное место на шее поцеловала его. Он застонал. «Скажи мне», - повторила она. Ее руки пытались расстегнуть его рубашку. В тот момент она практически забыла, где они были, и что происходило. В этот момент она лишь хотела, чтобы он ответил. Он оторвался от нее и поднял голову, это сделало ее более уязвимой к нему. Она лежала, глядя ему в глаза. Прошло некоторое время, но он молчал. Она даже не знала, что он хотел сказать. Он смотрел на нее, не моргая, и она хотела бы узнать, что он пытался рассмотреть. Больше всего, она хотела сказать, что любит его. Это было ее желание.
«Я», - начал он, и Блер замерла в ожидании. Страсть, которая это время готова была вырваться наружу, затихла, она уступила место нечто другому. «Блер», - он так мило улыбнулся, что она улыбнулась в ответ. «Я…»Прежде чем он успел договорить, из соседней комнаты раздался крик, а в следующий момент распахнулась дверь. Блер ногой оттолкнула Чака, и он скатился рядом с ней. Он нахмурился, но она уже переключила свое внимание на Серену, которая яростно стояла в дверях. «Серена», - обеспокоенно спросила Блер. Все явно шло не по плану.
«Я стою здесь», - зло ответила Серена. Блер еще ни разу не видела ее такой. Нейт все еще стаял у двери в спальне. Он не выглядел взволнованным, а лишь немного грустным. Она хотела, чтобы Нейт был умнее и смог остановить Серену. Только одно простое слово и гнев погаснет. Блер видела, что если он скажет, то Серена успокоится. Но Нейт стоял неподвижным. Блер наблюдала, как Серена напрасно ждала этого. Нейт способен был остановить ее. Но он не сделал этого. Возможно, он не мог. Чак первый очнулся от этой ситуации. Он поднялся, и, поправив одежду, посмотрел на Блер. Блер лишь однажды взглянула на него, боясь, что произошедшие события могли сделать ее слабее. «Я скажу водителю, чтобы он отвез вас домой, ребята».Он посмотрел между Блер и Сереной, и Серена кивнула. Блер хотела возразить. Она не хотела уходить. Чак по-прежнему должен был закончить свою проклятую мысль. Когда она посмотрела на него еще раз, то увидела, что все те его чувства исчезли. Он взял себя в руки и перед ней снова стоял наследник Бассов.
Если она и ожидала реакции, то, безусловно, была разочарована. Нейт не двигался и ничего не говорил. «Я буду ждать внизу», - она быстро вышла, но Блер поймала ее взгляд на Нейта. Это был краткий взгляд, но он был подавлен болью. Жизнь Серены проходила в сказках, а не в ночных кошмарах. Мир перевернулся.
«Чак», - Блер обратилась к нему, готовая протестовать. Чак покачал головой, а Нейт исчез в своей комнате, закрыв за собой дверь. Блер в шоке уставилась на дверь. «Мы должны…» В ее словах не было никакого тепла. Она знала, что они должны что-либо сделать, потому что это были их друзья.
«Я позвоню тебе завтра», - пообещал он. Блер хотела больше уверенности. Она хотела, чтобы он поцеловал ее. Она хотела, чтобы он закончил свою долбанную мысль. Но он не сделал этого. Их глаза на мгновение и она хотела было запротестовать, но он отвернулся прежде, чем она попыталась. Он постучал и скрылся за дверью Нейта. Блер спустилась вниз и обнаружила Серену, сидевшую на крыльце и смотрящую в пространство. Она хотела спросить, как она, но понимала, что ее вопрос прозвучал бы глупо. Серена была не в порядке. Блер тоже не была в порядке. Она начинала думать, что никогда уже не будет. Она слишком сильно запустила в свою жизнь Чака. Теперь было не так просто от этого освободиться, это была бы отчаянная борьба, убеждала она себя. Она злилась на себя, злилась на Чака. Но это не имело смысла.
Машина остановилась рядом, они обе поднялись, Серена положила голову на ее плечо, а Блер взяла ее руку в свою. «Я не знаю что делать», - прошептала Серена, и ее голос был упавшим. Она плакала, но это были не громкие рыдания, а молчаливые, которые разъедали изнутри. Блер знала это по себе. «Он не любит меня». Сердце Блер защемило. Она это прекрасно чувствовала. «Я знаю», - прошептала она, она надеялась, что Серена не услышит боль в ее голосе. Одинокая слеза скатилась по ее щеке.
|
| |
| |
| mio-mio | Дата: Понедельник, 24.09.2012, 13:38 | Сообщение # 17 |
|
High Society
Группа: Модераторы
Сообщений: 4001
Награды: 1567
Статус: Offline
| 19 Глава.
Всё идёт не так как было запланировано
Всё разрушится
Люди прощаются
Каждый по-своему.
Всё то, на что ты полагалась
И все, чему ты могла подражать,
Покинет тебя утром,
Чтобы найти тебя днем. Andrew Belle – In My Veins
Блер проснулась в кровати рядом с Сереной от звонка своего телефона. У нее вырвался стон, когда лучи солнца, льющиеся через окно, ослепили ее. Она провела рукой по ночному столику в поисках раздражающего звука. В конце концов, она нашла телефон и поднесла достаточно близко, чтобы прочитать сообщение. Оно было от Маркуса. Он спрашивал, не хочет ли она взять бранч с собой и потусоваться где-нибудь. Первой мыслью Блер было – нет - и она нахмурилась. Ей нравился Маркус. Он не был всем и в нем не заключался весь ее мир, но ей нравилась его компания. На самом деле, когда она не зацикливалась на Чаке, Маркус казался вполне достойной партией. Именно эта мысль и подстегнула Блер к действиям. Им с Чаком нужно было поговорить, поговорить по-настоящему, и разобраться во всем. Она избегала разговора раньше, и ни чего хорошего из этого не выходило. Ей нужно было узнать раз и на всегда… Любит ли он ее?
Блэр встала с кровати и начал собирать свои вещи. Серена по-прежнему спала, и это было хорошо, так как большую часть ночи она провела, притворяясь, что не плачет, и со стороны Блер было бы бессердечно сейчас будить ее. Она так же не спрашивала Серену что произошло у них с Нейтом, но не потому что думала что Серена не расскажет а потому что знала что Серена расскажет все, а Блер не была готова слушать почему милые и простые парни как Нейт не могут любить красивых богинь как Серена. Если даже они не могут разобраться в этом как, черт подери, это получиться у Блер с Чаком? Мысль была угнетающая и Блер провела большую часть ночи, пытаясь выкинуть ее из головы. И вот она стоит не выспавшаяся, с чувством тошноты и снова пойманная в ловушку ее чувств к Чаку.
Она отправила ему короткое сообщение о том, что хочет увидеть его. Она не ждала моментального ответа, так как было достаточно рано, и Чак вполне мог еще спать. Тем не менее, пять минут спустя, она получила смс.
-Палас, с Нейтом.
Блэр вздохнула. Она чувствовала себя эгоистично, но она не хочет иметь дело с Нейтом и его мелодрамой. Как бы она не волновалась за Нейта, она не могла ему помочь и считала, что весь этот беспорядок он устроил сам. Он прекрасно знал кто такая Серена до того как связался с ней и как он теперь может винить ее в том что она была собой. Комок горечи поднялся в горле Блер…возможно она делает тоже самое с Чаком.
-Блэр?- Серена смотрела мутными глазами, пытаясь придти в себя, тем временем Блер скользнула в свои туфли - Куда ты идешь?.
Блэр, было, открыла рот, чтобы сказать какую-нибудь вполне разумную ложь, но ничего не вышло. У нее не было сил лгать Серена в это утро. - Мне нужно видеть Чака, - сказала она просто. К удивлению Блер Серена просто слегка кивнула, пробормотала едва слышное «позвони мне» и снова погрузилась в сон.
Блэр остановилась в дверях дома своей лучшей подруги, обдумывая все, что ей предстоит сделать. Была ли она действительно готова задать ему этот вопрос? Картер когда-то обвинил ее в трусости. Он сказал, что она не хочет получить свой ответ, и она ненавидела его, потому что он был прав. Она все еще боялась ответа, но это неведенье, эта жизнь на грани медленно убивала ее. Ей казалось, она вернулась к тому с чего начала…наблюдает за жизнью, которая проходит мимо, но не участвует в ней. Ей столько раз приходилось «прыгать с обрыва» чтобы придти к той жизни, которая была у нее сейчас. И она знала, что этот прыжок будет самым трудным, а обрыв самым высоким.
Блер добралась до Паласа в рекордные сроки и направилась прямиком в бар, где сидели Чак и Нейт. Они ели омлет и пили коктейль Мимоза. Блер воспользовалась моментом, чтобы насладиться видом. Она не могла поверить, что прошел почти год, с тех пор как она впервые встретила их обоих. Тогда она чувствовала себя такой молодой и неопытной… сейчас к этим чувствам добавилась еще пронизывающая все тело усталость. Она больше не верит в «и жили они долго и счастливо». Все что у вас есть это Сейчас и лучше извлечь из него все возможное. Этому ее научил Чак…возможно они научились этому вместе.
-Доброе утро,- она поприветствовала их дежурной улыбкой и заняла место между ними. Она хотела забрать Чака как можно скорее, чтобы начать такой необходимый, и пугающий ее разговор. Нейт явно был лишним, но он выглядел «побитым» и поэтому она не могла просто попросить его уйти.
-Привет, Блер,- на лице Нейта появилось что-то среднее между улыбкой и гримасой при появлении Блер. Он смотрел куда-то позади нее с напряженным выражением лица, но как только он понял, что Серена не пришла он снова расслабился.
Чак изучающее посмотрел на Блер. Он знал ее достаточно хорошо, чтобы чувствовать, что что-то было не так. Она одновременно и любила и ненавидела эту его осведомленность. Она бросила на него короткий взгляд, пытаясь успокоить, однако, он на это не купился. Он заказал стакан чего-нибудь покрепче, и нервы Блэра взлетели до небес. Она уже хотела прервать свою миссию, но что-то удержало ее на месте. Она не может быть той девочкой, которая сбегает при виде трудностей. Это было слабостью, а она ни что так ненавидела как слабость.
Десять минут спустя Чак все еще пил свой напиток, а Нейт ковырялся с едой. Блэр сделал все возможное, чтобы поддержать светскую беседу, но ее терпение уже было на исходе. Ей нужно было покончить с этим сейчас и если Чак собирается раздавить ее, она справится, и будет двигаться дальше. Двигаться дальше…
-Чак,- она резко повернулась к нему - Я должна ...-, она не знала как закончить свою мысль но к счастью Чаку это и не было нужно. Он быстро распрощался с Нейтом, а затем взял Блэр за руку и повел за собой.
Она слепо последовала за ним, и на мгновение позволила себе поверить, что все будет хорошо. Она выложит ему все, и он, смеясь, скажет что, конечно же, любит ее. Как он может ее не любить? Блер расплачется, но только чуть-чуть, потому что именно так происходит в романтических фильмах, а потом они займутся любовью, будут говорить об их будущем и тонуть в абсолютном счастье. Картинка, которую она рисовала себе в голове, была настолько радужной, что ей стало не по себе. Независимо от того как все закончится хорошо или плохо, на ее фантазию это похоже не будет, ведь Чак ни когда не следует плану. Она бы не любила его, если бы он это делал.
Он потянул ее к лифту, и она, наконец, пришла в себя. Она отпустила его руку и покачала головой - Я не могу сегодня иметь дело с твоими родителями.-
-Их нет. Не волнуйся - Он снова взял ее руку, несмотря на то, что это было совсем не обязательно, и потянул ее в лифт. Он не отпускал ее руки всю дорогу наверх и пока вел по пентхаусу до самого балкона. Как только они вошли на балкон, Чак неохотно отпустил ее, и Блер тут же почувствовала возникшую между ними дистанцию.
Одна минута превратилась в две, а затем десять и время все продолжало идти. Чувство опустошенности заполняло Блэр, и она почувствовала слезы в глазах. Он стоял у перил, глядя на свой город, спиной к ней. Она хотела подойти к нему и сказать что-нибудь, сказать что угодно но все слова застревали в горле. Все что она могла сказать казалось недостаточным, неподходящим и то, что раньше не казалось таковым стало слишком пугающим.
Он нарушил молчание первым - Что происходит, Блэр?- он все еще стоял к ней спиной. В его голосе прозвучала уязвимость, которую Блер редко приходилось слышать раньше и это потрясло ее. Она все время забывала, какой мужчина стоял за тем образом, что она создала в своем сердце.
-Я хочу поговорить с тобой – наконец-то смогла произнести она. Блер встала со стула и присоединилась к нему у перил балкона. Она оставила пространство между ними, сама не понимая почему. Ей хотелось быть ближе, хотелось взять его за руку и прикоснуться к его лицу, умолять его не разочаровывать ее и не ломать все, что было между ними, но она не сделала ни чего из этого. Теперь будь что будет - либо она погибнет, либо победит.
- Говори -, он резко повернулся но отвернул голову так что она не могла видеть его лица. В какой-то степени так было даже проще, но одновременно и еще тяжелее.
Она сделала глубоки вздох, успокоила трясущиеся руки и мысленно попросила о смелости - это не помогло, но она должна была продолжить.
- Я не могу продолжать ходить кругами в наших отношениях. Я пыталась…- она остановилась, когда ее голос дрогнул, и отвернулась. Так много стен было выстроено между ними, и она боялась, что они ни когда не смогут их преодолеть. Она испытывала себя на прочность, и это было совсем не просто.
Он, наконец, повернулся к ней. Его защитный барьер вернулся на место и его лицо ни чего не выражало. Он потянулся к ней и повернул ее так, что они оказались лицом к лицу. Она почти оттолкнула его, но что-то остановило ее. Она должна была сделать это…какими бы ни были последствия, она должна была знать.
- Я не думаю, что быть друзьями это то, что нам нужно,- она почти улыбнулась. Это было такое очевидное утверждение. Что-то похожее на ухмылку, а может быть даже улыбку проступило сквозь его защитное безразличие, но эмоция пропала слишком быстро, чтобы действительно рассмотреть ее. Однако это укрепило уверенность Блер, и она продолжила - По крайней мере, не мне…-.
Он кивнул - Ты знаешь, как я отношусь к этому вопросу -.
Она рассмеялась сама того не желая и он нахмурился. - Я ни когда не знаю как ты относишься к чему либо, Чак. - она честно сказала и это признание больно ранило ее. Ей нравилось думать, что она сильная, уверенная в себе и все знает, но на самом деле она до сих пор была где-то между женщиной и ребенком и она не знала к какой стороне она ближе, а он только все запутывал еще больше.
-Это не правда - он подошел ближе к ней и опустил руки ей на плечи. Он держал ее на расстоянии от себя, но притянул чуть ближе. Это было так похоже на него, что она снова рассмеялась. Она уже была где-то между истерикой и здравомыслием.
-Я хочу тебя, - прошептал он, медленно наклоняясь к ней.
Его губы скользнули по ее, дав только чуть насладиться их вкусом. Ей было не достаточно этого и она сама преодолела оставшееся расстояние между ними. Она схватилась за его рубашку и сжала ткань в ладонях, чтобы оставаться как можно ближе. Его губы идеально подходили к ее, а его поцелуи были словно наркотик. Каждое новое движение его губ затягивало ее все глубже и глубже до тех пор, пока она не потеряла голову от страсти. Но это было больше чем просто физическое желание. Ее отчаяние - было любовью к нему, и в ту же секунду как она осознала это, она разорвала поцелуй.
Он отступил, когда она резко ударила себя по губам - они были опухшими и мягкими от его поцелуев. Чак пробежал рукой по взъерошенным волосам, а когда она снова встретилась с ним взглядом - в нем плескалось чистое желание. Она не могла поверить, что когда то сомневалась в том, что он хочет ее. Его желание в глазах было так же очевидно как ее.
- Чего ты хочешь?- он практически прокричал слова от отчаяния. Она была ошеломлена проявлением Чаком таких эмоций. Обычно он был холодным и отчужденным, он ранил своими словами, он ни когда не позволял видеть его вспотевшим. Он был на грани, и это немного утешило ее, потому она сама уже давно перешагнула свою.
- Ты знаешь чего я хочу от тебя, - прокричала она в ответ. Ее голос дрогнул и на глазах стали наворачиваться слезы, но она игнорировала их. Она не могла думать о том, как она выглядит сейчас или что он подумает. Тогда она снова струсит, а это было не приемлемо. Он либо любит ее, либо нет, и другого варианта не было. Она подошла к нему так близко, что они оказались лицом к лицу. Он попытался отвернуться, но она не позволила. - Ты всегда знал - она посмотрела ему прямо в глаза. На этот раз он должен ее услышать.
Он покачал головой, но ничего не сказал. Она убрала руку от его лица и отшатнулся от него. Слезы застилали глаза и вся ее решительность улетучилась. Было самое время бежать. Он не собирался говорить. Он не сможет. Она слишком поздно поняла это и теперь должна была спасти остатки свое гордости. Она повернулась к двери, но прежде чем она успела открыть ее, Чак оказался позади. Он обнял ее сзади и крепко прижал к своему телу. Он опустил лицо к ее шее и она чувствовала кожей как он бормотал что-то, но не могла разобрать слов.
-Не уходи - это была отчаянная мольба. Она вытерла глаза и успокоила себя. Он продолжал прижимать ее к себе пока она не задрожала в его руках, тогда он, наконец, отпустил ее, но стоял готовый в любой момент остановить ее если она снова попытается уйти. Она не знала, почему он не выбрал простой путь. Возможно, он понимал гораздо больше, чем она ожидала от него. Возможно, он знал, что тогда это будет концом.
- Это причиняет мне боль. Ты причиняешь мне боль. Мне это не нравится. - То, что она сказала, было коротким, прерывистым и казалось не достаточным. Эти слова не могли выразить то, что ей нужно было сказать ему. Я люблю тебя - к этому сводилось все, но Блер была слишком напугана, чтобы сказать ему.
-Почему мы не можем просто ...- он потерял свою мысль на середине, и зарычал от отчаяния. Он быстро вытащил сигарету и закурил. Он затянулся, и она увидела, что его пальцы дрожали от волнения.
- Ты делаешь все таким чертовски тяжелым. Я даже не знаю, что тебе сказать - он смотрел куда-то между ней и сигаретой, и наконец, его глаза, остановились на сигарете, потому что он не мог смотреть на Блер.
-Прекрасно - она не могла скрыть горечи в голосе. Все всегда сводилась к этому между ними. Они могли пройти полпути, но когда приходило время сказать что-то действительно важное, или сделать, они оба сбегали. Она винила себя, так же как и его.
- Я не знаю, почему я трачу свое время на тебя, - сказала она злобно, но на этот раз не попыталась уйти.
Он резко пожал плечами - Я тем более не знаю. -
- Почему ты возишься со мной? - снова подходя ближе, спросила Блер. Он на секунду взглянул на нее прежде чем снова отвернуться. Она ненавидела то, что он даже не может на нее посмотреть.
- Я всего лишь игра для тебя, Чак? Что-то чтобы развлекать тебя? Чтобы просто скоротать время?- она толкнула его в грудь так сильно, как только могла и он отступил на несколько шагов. Наконец Чак повернулся к ней и на его лице был шок.
- Это чушь. Ты не игра. И поверь мне ты, так же, не очень-то забавная сейчас, - он хотел, чтобы это прозвучало язвительно, но ему не хватило жару. Они оба уже устали от этой игры - Просто иди если хочешь. Я не могу общаться с тобой, когда ты становишься такой. - Он достал еще одну сигарету и закурил.
Блэр закатила глаза. – Нет, - она покачала головой и попыталась собраться. Она обняла себя, и сжала в ладонях свой свитер, как будто это был ее щит - Т ни с чем не можешь иметь дело, когда это реальность. Ты сбегаешь или набрасываешься на меня или просто полностью закрываешься, и я устала от этого. Я устала постоянно беспокоиться за тебя, и о том, что ты думаешь и чувствуешь и …- ее эмоции, наконец, взяли верх и из груди волной вырвались рыдания. Она отступила от него и опустилась на стул.
Он продолжал молча курить сигарету…она продолжала ждать.
Через некоторое время, он докурил четвертую или пятую сигарету и, наконец, подошел к ней. Он опустился на стул рядом с ней, и, хотя их тела касались, она никогда не чувствовала себя дальше от него чем сейчас. Его броня снова вернулась, и он не собирался сдвинуть ее даже на дюйм. Она могла видеть это в его напряженном теле, в выражении его лица. Он закрылся от нее окончательно. Она слишком надавила на него, сказала слишком много…
-Ты трус, - прошептала она себе под нос, и вытерла стекающие слезы. Они не устраивали скандала, просто молчали и проклинали одно и то же.
-Перестань - попросил он. За этим словом стояло множество эмоций и она услышала их все. Каким-то не понятным ей образом она понимала его, так как не понимал он сам. Блер знала, что все это из-за его родителей, все эти годы он чувствовал себя нелюбимым, нежеланным, и это разрушило его. Она знала, что он убедил себя в том, что у него нет сердца, как все и всегда говорили, но она так же знала, что он ошибается. У него было сердце. Оно было закрыто, тщательно охранялось и возможно покрыто смолой по краям, но все-таки оно билось.
-Я заслуживаю большего… заслуживаю, - ее слова были тихими. В этом была суть их проблемы. Как бы она его ни любила, как бы ни хотела исправить его, она не была полностью самой собой. В ней было столько неуверенности, так много страхов, что все это игра. - Маркус любит меня. Он считает меня забавной, интересной и красивой и … и мне нравиться это. Мне это нужно. - Она не пыталась быть злой, но и облегчать ему задачу тоже не собиралась. Ей нужно было, чтобы он ее услышал.
Он по-прежнему стоял рядом с ней. - Я не хочу слышать о нем - в его голосе прозвучало предупреждение. Она смогла пробить брешь в его щите безразличия, что случалось редко. Что стоит за этим она не знала, но она должна была со всем разобраться.
- Чтож, ты должен. Ты должен услышать меня. Ты должен действительно выслушать меня в кои-то веки и понять это. Я не собираюсь просто сидеть здесь и ждать тебя, Чак. Я не стану этого делать. Я занималась этим весь прошлый год. Я была твоим другом, и была чем-то большим и я всего лишь… я хочу чтобы ты…- она кричала в отчаянье от того что не может произнести главного.
- Ты думаешь, что он даст тебе все чего ты хочешь? Он не сможет. Он не знает тебя. Он не понимает тебя. Я и ты, мы похожи. Всегда были. Эта связь между нами не исчезнет просто, потому что ты захотела этого. Это не работает так - он бросил слова ей в ответ. Он смотрел на нее и она повернулась к нему лицом. Это было все равно, что смотреть на крушение поезда, оторвать взгляд было не возможно, хотя они оба знали что должны.
- Я хочу быть любимой - ее слова были тише шепота, они были грустными и мягкими, и они были откуда-то глубоко изнутри. Она ожидала, что он отшатнется от нее, как это происходило обычно. Она ожидала, что он высмеет ее и бросит эти слова ей обратно. Но он не сделал ни того ни другого. Он просто продолжал смотреть на нее, и отчаянная тоска висела между ними.
- Я не знаю, что ответить тебе на это - признался он. Он не отвернулся, но она чувствовала, как он отдаляется. Она не могла ему это позволить. - Нет, ты знаешь. Ты знаешь, о чем я тебя прошу - Он закрыл глаза, но она продолжала давить - Ты прав. Я не хочу Маркуса. Он не знает меня, и я даже не хочу, чтобы он узнавал. Я хочу, чтобы ты меня знал. Я хочу, чтобы ты любил меня -. В этот момент она была готова заплакать, но ей было все равно. Если она собирается вручить ему свою гордость она, по крайней мере, должна это сделать зрелищно - И я заслуживаю этого, черт подери -. Чак кивнул и подошел ближе. Он зарылся лицом в ее шею и снова обнял ее, пытаясь прижать как можно ближе. Она почувствовала что-то влажное на своей шее и когда она подняла его лицо, чтобы посмотреть на него, его ресницы были слегка мокрыми. Это поразило ее, но также это ужасно напугало ее. Счастье не выглядит так.
- Ты, да - он согласился.- Тем не менее, я не могу…- он покачал головой и перевернулся на спину. Он лежал, глядя в небо, ничего не говоря, и она поддерживала его молчанием в ответ. Ее разум работал с бешеной скоростью: самый быстрый побег, наименее неловкий способ уладить все это, самый быстрый способ напоить его, чтобы он все забыл. К сожалению, она знала, что она уже не забудет никогда.
-Тогда, хорошо - ее голос даже не звучал как ее. Он был глухим и пустым. И тогда к ней пришло спокойствие. Вся боль, что была в ней еще минуту назад, улетучилась. Она заставила ее уйти сталью внутри себя, о наличии которой раньше не знала. Он не любил ее. Теперь она это знала. Она приняла это. Она будет двигаться дальше. Она перестанет любить его. Будущее предстало перед ней, и она распланировала его с методической холодностью, она не знала, что была способна на такое.
-Блер…- его голос по-прежнему был полон эмоций, но она проигнорировала его. - Блер, пожалуйста…- Он протянул руку к ее лицу, как раньше делала она, и заставил ее посмотреть на него. Она едва могла узнать того кто смотрел на нее. - Я хочу…- он был почти безумен, но она не реагировала - Я просто все испорчу. Я разрушу тебя. Я не могу…-
Блер прижала палец к его губам, чтобы заставить его замолчать. Она все понимала. Даже лучше чем ей бы хотелось. Он ни когда не сможет довериться кому-то настолько чтобы дать ему такую власть над собой. Он любил своих родителей, а они разрушили его. Они показали ему все возможные виды боли, и он закрылся. Блер знала что между ними была вспышка любви, не зависимо от того понимал он это или нет. Он полюбил. Он любил ее. Но это ни чего не значит хотя бы, потому что он не позволит вырасти этой вспышке во что-то большее. Он отталкивает ее каждый раз, как только она подходила слишком близко. Ее сердце больше не могло выносить этого.
-Я понимаю - она прислонилась своим лбом к его, и на мгновенье между ними наступило спокойствие. Он попытался притянуть ее ближе, но она держала дистанцию. Она отстранилась и оставила нежный поцелуй на его лбу, потом на щеке и наконец, на губах. Чак потянулся к ней, но она встала и отошла от него, прежде чем он смог удержать ее на месте.
- Не надо - он покачал головой.
Блер подарила ему бесцветную улыбку. В оцепенении, охватившем ее, все казалось таким простым. Она знала, что должна была сделать - Ты снят с крючка, Чак -
- Нет - он начал протестовать, но потом остановился. Он не знал, за что он борется, и она не знала тоже. Все уже было сказано.
- Я люблю тебя - она сказала ему, потому что знала, что он нуждается в этом и потому что знала, что после сегодняшнего она не сможет сделать это снова. - Знаешь, я думаю, я влюблялась в тебя постепенно. От одного момента к другому, плохому или хорошему…я ни чего не могла с собой поделать. И я хочу, чтобы ты знал это, потому что я знаю, ты не думаешь, что кто-то способен любить тебя. Но я люблю. Люблю. - Она протянула к нему руку и он взял ее в свои ладони, поднес к губам и оставил на ней легкий поцелуй. - Они ошибаются на твой счет, Чак. Но что более важно ты ошибаешься, думая о себе так. Ты достоин любви. Ты заслуживаешь ее. На самом деле заслуживаешь.- Она освободила руку и направилась к двери. Ее ноги дрогнули, но она не остановится, Блер вышла, и направился к лифту. Чак подошел к ней сзади, прежде чем она успела вызвать лифт, но он ее не тронул, а она не обернулась. Для нее уже все было сказано, но она знала, что он хотел чего-то большего. Чак ни когда не мог понять своего собственного сердца. Это было его проклятье, и долгое время она позволяла, чтобы это было ее проклятьем тоже. Но она больше не может так жить.
- И ты просто собираешься уйти?- в его голосе не было злости, только что-то похожее на мольбу, которой она не слышала раньше. Это было больше чем отчаянье, больше чем грусть… Блер было больно слышать его слова. - Ты сказала, что любишь меня -. То, как он это сказал, дало понять, что он все еще не мог поверить. Блэр боялась, что он никогда не позволит себе полностью поверить в это.
Блер медленно повернулась к нему. Как только она заставила себя посмотреть в его глаза, между ними повисло напряжение. Его глаза были такими мрачными, что все, что она хотела сделать - это обнять его. Она хотела спасти его, но знала, что не сможет. Он не позволил бы ей. Он не был к этому готов. Момент...этот момент высасывал из них жизнь.
- Ты не позволишь мне любить тебя. Я так старалась, но ты действительно этого не хочешь…И я просто…Я не могу ждать тебя вечно. - Было больно признавать это. Она чувствовала, что потерпела поражение, и это чувство было ей ненавистно. Она должна была быть сильной и уверенной но, в конце концов, она не была…она не была готова держать их двоих и не знала, была ли она вообще когда-нибудь готова к этому.
Она думала, что Чак станет возражать, но он не стал. Это был смертельный приговор. Слишком много правды чтобы бороться и он просто кивнул. Он обошел ее и вызвал лифт, и они оба простояли несколько минут в ожидании. Он потянулся к ее руке и переплел их пальцы. Она ответила, сжав его руку. Двери открылись, и она первая разорвала связь. Она шагнула внутрь, и они смотрели друг на друга, пока двери закрывались. Она прошептала едва уловимое «до свидания», и потом он исчез.
Блер не пошла домой. Не позвонила Маркусу. Она не была готова к этому. Она направилась прямо к Серене, и нашла ее та там же где и оставила. Блер забралась в постель рядом со свое лучшей подругой и провела последующие несколько часов тихо плача. Серена должно быть услышала ее, но все что она сделала - это погладила Блер по спине и иногда шептала утешительные слова. Блер чувствовала себя сломанной и побитой, и более того ей было чертовски грустно. Если бы он сказал ей, что не любит ее, она бы сердилась. Она чувствовала бы себя использованной. Она бы смогла это преодолеть. Дело в том, что он действительно верил в то, что он не способен любить, что он был сломан и может только все испортить – тот факт, что она не может исправить этого уничтожил ее.
Некоторое время спустя, Серена перевернулся в постели и посмотрела прямо на Блер. Их глаза были красные и опухшие от слез. Это насмешило Блер и Серена тут же присоединилась. Ни кто не поверил бы что Блэр Уолдорф и Серена Ван дер Вудсен так эмоционально разрушены. Это был бы весело, если бы не было так чертовски душераздирающе для них обоих.
-Я думала, что смогу все это уладить извинением, и обещанием, и улыбкой…- слова Серены едва ли имели смысл, но Блер просто кивнула. Она знала, что Серене было это нужно - Я думала он всегда будет там. Он всегда был - Серена улыбнулась сама себе, но улыбка снова быстро превратилась в тихие слезы. -Я все испортила- она рассмеялась, но смех был пустым.
- Я сказала Чаку что люблю его - Блер думала что будет больно произносить это вслух, но это было не так, это больше не вызывало ни каких эмоций. - Он сказал, что не может любить меня. -
Серена кивнула, но ни чего не сказала. Не «я же тебе говорила» не «я ненавижу этого Басстарда». Ничего. Блер любила ее за это, за понимание.
-Я думаю, я всегда знала, что он так сделает, и я просто…я не хотела этого замечать, - Блер признала это впервые.
Серена потянулась и сжала руку Блэр в своих. - Ты влюбляешься, и думаешь, что это сказка. Ты думаешь, что это навсегда, и что любовь может справиться с чем угодно, но ... Любовь в нашем мире совсем не такая. Она трудная и грязная и разбивает твое сердце. -
-Я не хочу его больше любить - Блер снова начала плакать, потому что не могла больше держать это в себе. Серена пододвинулась ближе и крепче обняла ее.
-Тогда не люби, - прошептала она.
Блер молилась, чтобы это было так просто.
Блер вернулась домой во второй половине дня и была удивлена, когда Дорота сказала ей, что отец хочет видеть ее в своем кабинете. Ее отец редко участвовал в ее жизни. После одной командировки была другая и Блер ненавидела ту дистанцию, что появилась между ними. Проблема была в том, что она не могла быть с ним честна в самом важном вопросе ее жизни – Чаке, и у них оставалось мало тем для общения.
-Привет папа, - она поприветствовала его в дверях. Он поднял голову и улыбнулся ей в ответ. Он был напряжен, так что Блер знала, что о чем бы он ни желал с ней поговорить, ни чего хорошего это не предвещало.
- Заходи - он жестом показал, чтобы она закрыла дверь, и она сделала это. Она заняла стул прямо перед ним, и он пододвинул к ней через стол белый конверт. На нем не было ни каких надписей.
- Что это?- Блер не хотелось касаться конверта. Ее что-то беспокоило и ей это не нравилось.
-Я столкнулся с Чаком сегодня…я должен был принести Барту кое-какие бумаги, и …ну,- Гарольд вздохнул - Он попросил меня передать тебе это, я склонялся к тому, чтобы прочитать его, но воздержался. - Блер кивнула, но так и не прикоснулась к конверту. Ей не хотелось. - Блэр-медвеженок ... он выглядел довольно расстроенным-.
-Да?- она старалась не проявлять эмоций. Она не могла представить обсуждение Чака с отцом.
Гарольд кивнул. У него было это выражение отцовской заинтересованности, и Блер поняла, что просто так ей не отвертеться. - Мы действительно немного говорили в последнее время, Блэр. Как ты вообще? Я даже не знал, что ты и Чак так близки? -
Блер старалась не выдать своей насмешки, но Гарольд был не слепой. Он все понял, он просто не знал, что ему теперь делать. В этой жизни он предпочитал прятать голову в песок. Не смотря ни на что, Блер любила его, но и закрывать глаза на его недостатки не могла.
-Мы были друзьями - Блер не давала ему ни шанса. То, что случилось ранее утром, было еще слишком свежо в ее памяти и это письмо как будто прожигало дыру в столе. Она хотела разорвать его на мелкие кусочки. Она хотела забыть о том, что оно когда-то существовало.
- Чак не тот тип мальчиков, с которыми ты обычно дружишь, - Гарольд, наконец, попал в точку.
Блэр насторожилась. - Он мой друг, - повторила она с нотками отчаянья в голосе. Так или иначе она знала что после того утра это уже не могло быть правдой. Она не была уверена, что хочет, чтобы это было правдой, если уж быть честной с самой собой, но ни чего из этого она не могла объяснить отцу.
- Папа, я не…
Он остановил ее - Я стараюсь держаться подальше от твоих личных дел, но я твой отец и не могу просто проигнорировать это. Влияние Чака Басса опасно для твоей жизни. Я понимаю, ты считаешь его своим другом, но ты еще молода и ты не понимаешь…-
Тогда Блер встала и взяла письмо. Она сунула его в карман и посмотрела прямо на отца. Она не знала, откуда взялся весь этот гнев, но Гарольд будет тем, кто пострадает от него - Я прекрасно понимаю. Чак мой друг. Я не выбираю для тебя друзей, папа. И ты не можешь выбирать для меня. -
Гарольд в шоке смотрел на Блер. Раньше у них не бывало даже мелких ссор.
- Я понимаю. –
Блер кивнула.
-Хорошо…- выражение лица Гарольда смягчилось, и он улыбнулся - Я увижу тебя за ужином?-
-Да.-
- Хорошо. - он вернулся к бумагам, а Блер покинула кабинет так быстро как могла.
Она бросилась вверх по лестнице в свою спальню, и заперла за собой дверь. Она забралась на кровать и пролежала несколько минут, прежде чем набраться мужества, чтобы вытащить конверт из кармана. Она смотрела на него, так как будто это была бомба с часовым механизмом и даже подумала выбросить его, но любопытство взяло верх. Очень осторожно она сломала печать и вытащила записку спрятанную внутри. Она тут же узнала подчерк Чака. Это возродило болезненные воспоминания из Греции…еще одна записка, и она захотела разорвать ее не читая. Но Блер снова остановила себя.
Она больше будет трусихой. Она развернула записку и решительно начала ее просматривать. Она не позволяла себе прочитать предложения полностью. Она просмотрела некоторые слова и когда не нашла ни чего оскорбительного и болезненного она решилась прочитать ее.
Би,
Я знаю, ты ненавидишь, когда я оставляю тебе записки, но я не был уверен, что смогу сказать тебе все это если буду смотреть на тебя. Иногда так тяжело смотреть на тебя, особенно в последнее время. Сегодня когда ты спросила меня люблю ли я тебя, все что я хотел сказать было –да- , потому что если бы я мог кого то любить это была бы ты. Я почувствовал это в момент, когда встретил тебя. Это казалось таким настоящим. Возможно, самым настоящим из всего, что было в моей жизни. Я не знаю. Правда заключается в том, что я не знаю, как любить тебя. Иногда мне кажется, что я смогу, но вместо этого я причиняю тебе боль. Я хочу, чтобы ты была счастлива, Блер, а я не могу быть человеком, который подарит тебе счастье. Я бы хотел им быть. Возможно, однажды я смогу им стать, а может, ты пошлешь меня и, я думаю, что и это я тоже заслужил. Ты сказала, что не можешь жать вечно, и это справедливо. Я и не прошу тебя. Сейчас что бы ни происходило между нами становить только хуже и хуже. Я не хочу, чтобы это продолжалось. Поэтому я уеду с Картером и Нейтом на некоторое время…попытаюсь разобраться во всем, и дам тебе время сделать то же. Я не хочу, чтобы это было прощаньем, поэтому не говорю этого. Я бы сказал что позвоню, но я не уверен, что ты хотела бы этого, и возможно впервые в жизни я пытаюсь сделать что-то для кого-то кроме себя. Ты знаешь, как связаться со мной.
Ч.Б.
Блер смотрела на записку еще полтора часа, пока Элеонор не позвала ее вниз на ужин. Она с трудом пережила ужин, а потом снова вернулась в свою комнату, чтобы просмотреть письмо еще раз. Он сказал, что это не было прощанием, но боль в сердце Блер говорила что было.
|
| |
| |
| mio-mio | Дата: Среда, 03.10.2012, 22:16 | Сообщение # 18 |
|
High Society
Группа: Модераторы
Сообщений: 4001
Награды: 1567
Статус: Offline
| 20 глава.
Вокруг полно людей, и у меня нет слов, Я не могу найти свое дыханье, мы можем сказать остальное без звука? И я знаю, что этого не достаточно, я все еще не тот кто нужен, Я не готов, извини, что меня никогда нет рядом, когда я нужен. Marianas Trench - Good To You
За одной неделей прошла вторая и Блер начала привыкать к жизни без Чака. Первые 48 часов были трудными, следующие 72 часа мучительными, а в последующие 12 наступило принятие. Серена сказала ей что она проходит стадии скорби, с чем Блер, в общем-то, была согласна. Гнев был преобладающим чувством, но и печаль ее не покидала. Блер поняла, почему Чак уехал, и даже оценила этот его поступок, потому что она знала, если бы он остался, они бы не смогли держаться друг от друга подальше. Между ними существовало такое постоянное притяжение, что даже сейчас, когда он, вероятно, находился через океан от нее, Блер время от времени тосковала по нему. Она подавляла эти чувства, проводя с Маркусом так много времени, как только могла.
Оказалось, что Маркус был очень неплохим парнем. Его достойное происхождение привело Элеонор в счастливый трепет, и Гарольду он кажется, очень понравился, он даже несколько раз приглашал Маркуса побеседовать, и Маркус уверял Блер, что встречи ему понравились. Блер ему не верила, но высоко ценила усилия, которые Маркус прилагал, ухаживая за ней. Так это называл Маркус – ухаживание. Он сказал что она «стоит свеч» и после года запутанных отношений с Чаком для нее это было приятно и необычно. Маркус не был ее настоящей любовью. Когда после установленного срока в пять свиданий она позволила Маркусу поцеловать ее на прощанье, между ними не пролетело ни искры. С Чаком это всегда был фейерверк, но за эйфорией неизбежно следовало падение. С Маркусом она не когда не чувствовало этого подъема поэтому и падать не приходилось, и на самом деле такая безопасность была своего рода наградой. Так или иначе, кому нужна настоящая любовь? Любовь - это всего лишь глупая фантазия, а Блер была выше этого.
Полночь своего восемнадцатого дня рождения Блер проводила в компании Серены и Маркуса в апартаментах лучшей подруги. Маркус принес лучшее шампанское, а Серена клубнику в шоколаде. Они смотрели фильмы с Одри Хепберн всю ночь напролет, Маркус держал Блер за руку и смеялся на тех же моментах, что смеялась она. Это была идеальная ночь. Она игнорировала слабые намеки своего сердца, которое думало о другом ее дне рожденье, о другом мужчине и времени когда чудеса казались такими возможными. Она сделала свой лучший выстрел и проиграла, и все что ей теперь оставалось - это иди дальше…этим она и занималась.
- Еще шампанского?- у Серены вырвался пьяный смешок, и она вылила последние капли в бокал Блер. – Упс. Закончилось. Я принесу еще бутылку. – Серена выбежала из комнаты в поисках бутылки чего-нибудь спиртного и Блер прижалась ближе к Маркусу.
Он наклонился и прошептал ей в ухо – О чем ты думаешь, именинница? – Его акцент был непривычен ее уху, и она слегка вздрогнула.
- Я счастлива – прошептала она, прижимаясь к его руке. От него приятно пахло и на мгновенье ей захотелось поцеловать его. Их отношения не были страстными, но по большей части это было ее виной, Маркус пытался несколько раз намекнуть на что-то более серьезное, но она не чувствовала себя готовой к этому. Какая-то часть Блер сдерживала ее, и как бы она не ненавидела это, она так же знала, что не может просто заставить себя.
- Я рад - он наклонился и оставил деликатный поцелуй на щеке Блер. Она повернулась, позволяя поцеловать себя в губы, и как только он приблизился к ее губам, на столе зазвонил ее телефон. Он отстранился и кивнул сторону телефона – Давай, ответь. -
Блер потянулась за телефоном, полагая, что это кто-нибудь из ее друзей хочет пожелать ей счастливого дня рождения. А учитывая, насколько пьяна Серена это вполне могла быть и она с кухни. Блер посмотрела на номер, но не узнала его. Это обеспокоило ее и, извинившись перед Маркусом, она ушла в спальню Серены, чтобы ответить на звонок.
Блер хотелось, чтобы это был Чак, но она ненавидела даже мысль об этом. Он сказал ей что не позвонит и с тех пор прошло шесть недель…Он не звонил…Он не писал писем…Не присылал сообщений. Черт возьми, он мог бы быть мертв, хотя она знала, что не сделала ничего, чтобы исправить это.
- Алло, - плюхнувшись на кровать Серены и от того слегка задыхаясь ответила Блер. Возбуждение которое она чувствовала казалось несколько глупым, так как кто-то вполне мог просто ошибиться номером но все же что-то…какое-то чувство подсказывало ей что это был он. Это был ее 18 день рожденье. Он бы не пропустил его…он не мог.
- Эй – его знакомый и любимый голос громко и ясно прозвучал в трубке и Блер не желая того улыбнулась. Слышать его голос по-прежнему было немного больно, но чувство облегчения было гораздо сильнее. – Блер? – его голос был взволнованным, и ее улыбка стала еще шире.
- Да, - ответила она, не в состоянии удержать волнение в голосе. Она должна сердиться на него, она должна была сделать этот разговор как можно трудней для него, но ей этого не хотелось. Все чего ей хотелось это услышать его голос, поговорить с ним и насладиться всем, что он может ей предложить. – Ты позвонил – вырвалось у нее и Блер покоробило, от этих слов несло отчаяньем, и она ненавидела это.
- Это ни чего? – его голос все еще звучал неуверенно и она немного успокоилась. Он был так же растерян, так же как и она. В кои-то веки они были наравне. – Я не был уверен, что ты хотела бы слышать меня, но это твой день рожденья и…мне хотелось поговорить с тобой. – его голос казался по мальчишечьи довольным и Блер могла представить его ухмылку. Ее будто что-то отпустило внутри, она откинулась на подушку и плотнее прижала трубку к уху. – Я рада, что ты позвонил. Я не была уверена, что хочу этого пока не услышала твой голос…хорошо, что ты позвонил, - призналась она. Он тихо рассмеялся на другом конце, и Блер рассмеялась в ответ. Вместе им всегда удавалось преодолеть неловкость. – Где ты? – она решила удовлетворить свое любопытство.
- В настоящее время в Будапеште. Выбор Нейта. Не спрашивай. – он засмеялся и она знала что за этим стоит целая история. В конце концов, когда она снова увидит его, она попросит рассказать. Увидит его…она снова улыбнулась и не могла злиться на себя за это. Она чувствовала, что это правильно. – Как насчет тебя? Какое невероятное приключение Серена подготовила для тебя в этом году? Какие-нибудь вечеринки в твою честь? – тон его голоса был нежным и задумчивым…он вспоминал.
Она тоже вспоминала…босые ноги…общий диван… «нехватка кислорода». – На самом деле у нас ночные посиделки. Только я, Серена и Маркус…- она остановилась, как только произнесла его имя и тут же об этом пожалела. На линии между ними повисло напряжение, сильное и глубокое. Она совершила серьезную оплошность и больше всего на свете она хотела бы забрать слова обратно. Делать ему больно было последним, что она хотела. – Ну, это просто тихий, уютный вечер. – она была в растерянности и не знала что сказать.
- Верно.- его тон был напыщенным но не злым. Теплота что была в нем, быстро исчезла и Блер знала, что он скоро найдет предлог закончить разговор. – Я рад, что ты хорошо проводишь время. –
Тишина повисла между ними и Блер пыталась придумать, что еще сказать. – Так…- начала она, но не знала, что сказать дальше. Она хотела спросить как у него дела, но знала что это не даст того результата которого ей хотелось бы. Он воспримет это как жалость или просто оттолкнет ее еще дальше. Наконец она решила быть честной – Мне жаль, что я упомянула его. Я не подумала. –
- Вы теперь встречаетесь? – вопрос был задан без энтузиазма.
- Вероятно – заикаясь и пытаясь обойти вопрос, она чувствовала себя идиоткой. Это не должно было быть трудным, но правда была в том, что она не была уверена, сколько ей хотелось бы, чтобы Чак знал. Если она скажет ему что встречается с Маркусом и у них все серьезно и у нее действительно есть настоящие чувства к нему, Чак может возненавидеть ее – или что еще хуже может ни когда не вернуться. Она не могла представить, что может прожить всю оставшуюся жизнь без него, хотя бы в качестве друга. Потому что правда была в том, что Чак стал ее лучшим другом. Не в том качестве, каком была Серена – в другом. Он понимал ее. Он поддерживал ее так, как Серена не могла. Она нуждалась в нем и прежде всего она скучала по нему.
- Это не сложный вопрос. – его голос был раздраженным, но она проигнорировала это чтобы не начинать ссору.
- Слушай, я … - она остановила его, прежде чем он мог повесить трубку. – Пожалуйста, не делай этого. Я была счастлива, что ты позвонил, и я не хочу ругаться с тобой или заканчивать разговор вот так. Мы можем просто…я хочу поговорить с тобой. Я хочу знать, чем ты занимался и рассказать как я и…я хочу сказать тебе, что я скучала по тебе, потому что я действительно скучала. Я действительно скучаю по своему другу. – настоящий комок эмоций рос в ней и она не заботилась о том чтобы заглушить их. Она знала, что он может злобно бросить ей все это обратно в лицо, но она была готова рискнуть.
- Ты скучаешь по мне? – его голос стал дразнящим и она знала, что смягчила его. – Ты знаешь, ты всегда можешь приехать к нам. – это было поспешно сделанное предложение, но оно заставило ее сердце биться быстрее. – Ты можешь спать с Нейтом. – пошутил он.
- Нейт! – воскликнула Блер, имитируя обиду. – Ну чтож, я думаю это лучше чем Картер. Но в таком случае я должна поинтересоваться, не приберег ли ты его для себя? – Чак засмеялся в трубку. – Я хотела бы приехать – призналась она.
- Ты можешь, - надавил он – Только скажи и я не думаю что Брат будет возражать против того чтобы прислать для тебя самолет. Ты знаешь, он думает что ты мой лучший шанс на спасенье. – он сказал это с легкой горечью и ее сердце сжалось в ответ. Она могла только представить ту тираду, что прочитал Барт когда Чак снова покинул город.
- Ты не нуждаешься в спасении. А вот твой отец вероятно да, - проворчала она, расстраиваясь вместо него. – И твоя мать - безнадежный случай. С тех пор как ты уехал, стало лучше, кажется, она удовлетворена тем, что я не украду тебя у нее. Тем не менее, ее недельная кампания – выкинуть меня из комитета, и твоей жизни. – Блер пыталась быть позитивней, но она знала, что вспоминать про Эвелин было ошибкой. Чак ни когда не любил говорить о своем «драконе» - матери.
- Держу пари это так. – он снова замолчал. – поговори с моим отцом если она начнет переходить границы. –
Блер посмеялась над идеей, но решила сменить тему – Так что там с Нейтом? Как он? Серена ни чего не слышала о нем, и хотя она бы не призналась, я знаю ее, это беспокоит. Знаешь, он мог бы ей позвонить, - сказала ему Блер немного раздраженно. Ей нравился Нейт, правда нравился, но она терпеть не могла видеть Серену такой подавленной. Ее подруга даже не пыталась скрывать этого, с тех пор как Нейт исчез, не сказав ни слова.
- Нейт это Нейт. – Блер услышала те нотки в его голосе, что дали ей понять – он больше ни чего не скажет на эту тему. – Я рад, что у тебя все хорошо. Я действительно рад. – искренность его голоса заставила ее глаза жечь и Блер моргнула чтобы сдержать слезы. Она обещала себе – больше ни каких слез.
- А у тебя все в порядке? – она не удержать себя от этого вопроса. Сильнее чем все те чувства, что она чувствовала после его отъезда, самым сильным было ее беспокойство за него. Когда она входила в лифт, он был раздавленным, и меньше всего, она хотела быть тем человеком, что сделал это с ним. Она знала, что это был неизбежный результат их обоих решений, но это все еще беспокоило ее. Она была счастлива и она отчаянно хотела того же для него.
- Я в порядке. – она почти слышала как он ухмыляется. Он всегда говорил, что ее беспокойство за него кажется ему забавным. Он называл это псевдо материнство. Она называла это заботой.
- Обещаешь? – ей хотелось, чтобы сейчас он был прямо перед ней, чтобы она могла увидеть правду ли он говорит. Она волновалась, что Картер может втянуть его во что-нибудь, особенно сейчас, когда он не в лучшей форме. – Я убью Картера если он…- его смех перебил ее.
- Блер, я правда в порядке. Хотя я скучаю по тебе, - признался он, и она могла почувствовать нежность его слов. Они согревали ее, и теперь она была еще более благодарна, что он позвонил. Это был идеальный подарок на день рожденье.
- Обещаешь? – снова спросила она, на этот раз может немного кокетливо, она могла простить себе это, в конце концов, она весь вечер пила шампанское.
- Обещаю, - поклялся он, и глубина момента перенесла все на совершенно новый уровень. Он должно быть тоже почувствовал это так как тут же начал отступать. – Картер ворчит, что я долго говорю по телефону, так что я должен…Мы поговорим еще позже, хорошо? – она думала, что он тут же повесит трубку, но он ждал ее ответа.
- Хорошо, - согласилась она, и улыбка снова появилась на ее лице. Он отключился, а она осталась на месте, Блер пролежала на кровати Серены, сжимая телефонную трубку, еще несколько минут. Она не была готова к тому, чтобы вернуться к Маркусу, Серене и празднованию ее дня рождения. Она хотела дать себе еще немного времени подумать о Чаке, и улыбаться той особенной улыбкой которая появляется у нее только благодаря ему.
Дверь спальни открылась и до того как Блер поняла кто это Серена плюхнулась на кровать рядом с ней. Серена принесла на половину полную бутылку шампанского и передала ее Блер. Она тут же сделала большой глоток и вернула бутылку.
- Чак. – это был не вопрос. Серена просто знала, и Блер снова потянулась к бутылке.
- Да. – кивнула она, и снова вернула бутылку Серене. – Я спросила о Нейте, - она сообщила об этом подруге, потому что знала, что Серена хотела бы знать. – Он сказал, что Нейт в порядке. Он не упоминал ни каких девушек или чего-то еще, - добавила Блер.
Серена ответила ей полуулыбкой – Я ценю попытку, Би, но мы обе знаем, что Чак бы ни чего не сказал, даже если было бы что говорить. Кроме того Нейт свободный мужчина. Он может делать все что пожелает. – Серена рассмеялась, так как будто это было смешно, но смех был глухим и Блер сжала ее руку.
- Я не была уверена, что он позвонит мне, - призналась она вслух. То, что она говорила с ним, все еще казалось ей сюрреалистичным. Чувства были не такими как обычно, как она привыкла, как будто чего еще нужно было подождать, как будто что-то осталось не досказанным. Она смирилась с тем, кем они не могли быть, но к ее облегчению, даже за теми пределами между ними что-то оставалось - связь, которую она так берегла последний год была реальной, и он так же глубоко чувствовал это, как и она. Какое то время она не была в этом уверена, но сегодня она осознала правду. – Разумеется, он позвонил тебе. Ты это ты, а он это он. – Серена все еще была пьяна, так что Блер просто кивнула, как будто это имело какой-то смысл. – Блер! – Серена запустила в нее подушкой – Я совершенно серьезно. –
Блер старалась не засмеяться – Я вижу, Серена. –
- Нет, послушай меня. – Серена повернулась так, что смотрела прямо на Блер и взяла ее за щеки, удерживая на месте. – Ты Блер, а он Чак, и конечно он позвонил тебе. Он любит тебя. –
Сердце Блер сжалось, и она быстро покачала головой. Пьяная или нет, это было жестоко со стороны Серены. Блер попыталась отодвинуться и встать, но Серена удержала ее.
- Подожди, подожди, подожди. – Серена удерживала ее всем телом. – Я говорю тебе правду, потому что ты должна услышать это. Как бы я к нему не относилась, одна вещь совершенно очевидна – он любит тебя. Может не так как тебе хотелось бы, но это настоящее чувство. Он звонит, ему не все равно и он любит тебя. Это прямо у тебя перед глазами, а ты не можешь этого увидеть или поверить…я просто… - Серена вздохнула и отвернулась – Я просто думаю, что ты счастливица ведь у тебя есть это, и ты должна это знать. Понимаешь? – Серена снова повернулась и посмотрела в глаза Блер.
Блер ни чего не понимала, но она знала, что просто кивок будет не достаточным для Серены. – Он заботится обо мне, и мы друзья, но…Я говорила тебе что случилось. Я спросила, любит ли он меня и он сказал, что не может. Это было яснее, чем день. А потом… - Блер рассмеялась в голос – А потом он покинул город. Я правильно считала все знаки, Серна. Поверь мне. –
Серена снова замотала головой – Ты идиотка. – Блер было открыла рот, чтобы возразить, но Серена подняла руку, чтобы успокоить ее. – Ты как будто думаешь что любовь это какая-то романтичная сказка, но это не так. Это не работает так, по крайней мере, я так думаю. Я думаю любовь это, какие-то маленькие вещи – моменты. Может быть он не может сказать этого, может он ни когда не станет тем парнем каким ты хотела бы его видеть, но…Но эти моменты, эти детали…Он делает их правильно. Он любит тебя. –
Блер была ошеломлена словами Серены. Она никода не была поклонницей Чака, и она делала все возможное, чтобы удержать Блер как можно дальше от него, когда он был здесь. Это был разворот на 180 градусов и Блер надеялась, что может списать это на алкоголь. Серена была совершенно искренней, хотя и не очень трезвой…это было по-настоящему.
|
| |
| |
| mio-mio | Дата: Воскресенье, 14.10.2012, 10:33 | Сообщение # 19 |
|
High Society
Группа: Модераторы
Сообщений: 4001
Награды: 1567
Статус: Offline
| Глава 20
Часть 2
- Он уехал. Он не любит. – Блер помотала головой, так как больше не могла смотреть Серене в глаза.
Серена тихо рассмеялась. Смех не был горьким, но он был печальным и как будто все знающим. – Тогда в Греции, Нейт сказал мне, что любит меня. Он сказал, что я имена та девушка, что нужна ему, и он хочет, чтобы у нас все было серьезно. –
Серена улыбнулась сама себе, и когда Блер посмотрела на нее она увидела настоящее счастье, настоящую любовь. Но тут ее улыбка исчезла а глаза наполнились слезами – И я сказала ему что я не чувствую того же. –
Сердце Блер екнуло от этого признания. – Почему? – спросила она с придыханием и ошеломленно.
- Потому что, – Серена рассмеялась, на этот раз смехом полным сожаления. – Потому что я Серена Ван Дер Вудсен, и я не влюбляюсь. Потому что он Нейт Арчибальт и он должен ждать меня…потому что я думала он всегда будет рядом…но оказалась не права. Я сделала ему больно, Блер. Я действительно причинила ему боль и теперь чтобы я не сказала, чтобы не сделала, ни чего уже нельзя исправить. Так что я знаю, каково это быть по другую сторону. Я знаю, каково это быть таким напуганным, что хочется сбежать. И знаю какое сожаление чувствуешь когда однажды просыпаешься и понимаешь что тот единственный человек во всем мире, без которого ты не можешь жить - тот самый человек, которого ты сломала и разрушила. – Серена опустила голову и Блер увидела, как крупные слезы скатываются по ее лицу и падают на одеяло.
- Ты ни когда не говорила мне… - Блер потеряла дар речи. Серена снова подняла голову и вытерла слезы – Мне было стыдно. –
Блер кивнула, но только потому, что не знала, что еще можно сделать, она наклонилась и обняла Серену. Она не была уверена что ситуация Серены и ее одинаковые, но она знала что ее подруга страдала, и больше всего она желала помочь ей успокоиться.
- Ты можешь поехать в Будапешт, - предложила Блер несколько минут спустя, когда слезы, наконец, высохли и они разорвали объятья. – Они там, ты можешь сказать Нейту все то, что только что сказала мне и тогда… -
Серена начала мотать головой еще до того как Блер договорила – Я уже сказала ему. Он знает. –
Блер казалось это невероятным, и она начала злиться. – Но тогда почему… - Ей казалось, в этом нет никакого смысла. Если Нейт любил Серену, он должен простить ее и начать все сначала. Ведь это и есть любовь…такой должна быть любовь.
- Я все испортила, Блер. Действительно разрушила все. И теперь мне придется жить с этим…и я смирилась. – Серена сжала руку Блер и попыталась улыбнуться. – Я просто…Я знаю ты счастлива с Маркусом, и я думаю это здорово – я хочу, чтобы ты была счастлива. Я просто не хочу, чтобы ты жила с мыслью, что с Чаком у тебя ни чего не получилось или что ты просто потратила время. Потому что это не так. Я знаю, что даже когда ты не можешь сказать чего-то ты можешь это чувствовать. Он чувствует это к тебе. И он позвонил сегодня, потому что это все еще так. И нет ни чего страшного, если ты тоже чувствуешь что-то к нему… - Серена пронзила Блер понимающим взглядом.
Блер смущенно улыбнулась в ответ. Не было ни какого смысла лгать. – Я люблю его. И я думаю, это больше не большой и страшный секрет. Я больше не бегаю за ним, и мне действительно нравится Маркус. Я не думаю что это навсегда или что это конец всего, но… - Блер улыбнулась своим словам – Но сейчас все хорошо. –
- Я знаю. – Серена ухмыльнулась в ответ.
Блер сделала глубокий выдох и снова легла на кровать. Серена последовала ее примеру. – Я думала, я распадусь на части когда Чак уехал, но этого не случилось. – Блер повернулась так чтобы видеть лицо Серены – Ты понимаешь, что я имею ввиду? –
Серена снова кивнула. – Ты выжила. –
- Я больше чем просто выжила, я еще и преуспела. Я позволила себе сблизиться с Маркусом и заботиться о нем, и это было здорово. Он был прекрасным молодым человеком. И поначалу это меня испугало, я боялась, что заботиться о Маркусе значит терять чувства к Чаку, какими бы они не были…Я не хотела этого, потому что как бы время от времени мне не было плохо, все же это было прекрасно. Чак делал меня живой, я чувствовала себя желанной и просто…любимой. –
Блер выдохнула, она была удивлена собственным словам. – Я в порядке без него, но я думаю, я всегда буду скучать по нему, когда его нет рядом. Это имеет хоть какой-то смысл? –
- Конечно, - любезно согласилась Серена. – Ты можешь скучать по нему, ты можешь любить его и ты все еще можешь двигаться вперед и жить своей жизнью и строить для себя замечательное будущее. Ты суперженщина, - подразнила Серена и обе девушки рассмеялись.
В дверь постучали и они обе встали, когда Маркус заглянул в комнату.
- Я принес подкрепление. – он держал в руках новую бутылку шампанского и еще один любимый фильм Блер.
Блер вскочила с кровати и бросилась к нему. Она крепко обняла его, чем на секунду удивила его, а потом она почувствовала его крепкие объятья. – Спасибо – прошептала она, уткнувшись ему в грудь.
Прошел еще один месяц, и наступило Рождество. Блер ни чего не слышала о Чаке, да и сама не звонила ему. Было приятно знать, что он где-то есть, если он ей понадобится, но она так же знала, что должна отпустить некоторые вещи чтобы двигаться вперед с Маркусом. Их отношения начали развиваться, и она очень ценила то, насколько комфортно ей было рядом с ним. Он решил отказаться от празднования Рождества со своими родителями, чтобы провести его с Блер ее семьей, и она ждала этого дня с нетерпением. Она всегда хотела делать тоже, что делают другие романтичные пары, и теперь у нее был для этого Маркус. С ним все казалось таким нормальным и простым, и она позволяла себе наслаждаться этим.
Сегодня они весь день покупали подарки для ее семьи. Она провела его через «минное поле» выбора подарка Элеонор, а с подарком Гарольда он справился сам. Он действительно удивил ее, когда настоял на покупке подарков для Дороты и Серены. Он был идеален, и она с гордостью прогуливалась с ним из одного магазина в другой. Они решили направиться в один из любимых маленьких баров выпить легкий алкогольный гоголь-моголь, перед тем как встретиться с Сереной и пойти на предрождественскую вечернику ее матери. Элеонор все утро брюзжала из-за этой вечеринки, но все равно пропустить вечеринку Лили Ван Дер Вудсен – это просто немыслимо.
Она вошла в бар, держа Маркуса за руку, и попросила маленький столик в глубине. Их быстро проводили к столику, и Блер была настолько поглощена своим счастливыми мыслями о том, как прекрасно проходит праздничный сезон, что не заметила своего отца. То, что привлекло ее взгляд, было портфелем, Блер могла безошибочно сказать, что это портфель ее отца, так как она выбрала его для него несколько лет назад на его день рожденье и с тех пор, он с гордостью носил его с собой. Она резко остановилась чтобы поприветствовать его, но это было до того как Блер заметила, что он делает и с кем он это делает. За столиком, напротив него, сидел привлекательный, темноволосый мужчина. Он наклонялся через стол, вторгаясь в личное пространство ее отца, и целовал его. Поцелуй не был страстным, но и на простое приветствие он не походил.
От резкой остановки Блер слегка занесло на высоких каблуках, и она почти упала, но к счастью рядом оказался Маркус, чтобы поддержать ее. Ее отец все еще не замечал ее, и ее желудок сжался, когда она наблюдала за тем как он берет руку незнакомца и нежно гладит ее. Гарольд смотрел на него, так как ни когда раньше не смотрел на Элеонор, не видя ни чего вокруг, и Блер знала что это было. Ее желудок перевернулся, и она без оглядки побежала в дамскую комнату. Следующие тридцать минут она провела в кабинке молясь, чтобы, когда она выйдет все уже ушли. Она не сможет смотреть на своего отца, или Маркуса или…не дай бог – на того человека что был с ее отцом. Ей нужно было, чтобы все они исчезли.
Она достала телефон быстро отправила Серене SOS. Ей нужно было, чтобы ее лучшая подруга приехала и спасла ее, она не выйдет пока Серена не приедет. Все о чем могла думать Блер это - ее отец, целующий другого мужчину, держащий его за руку, смотрящий на мужчину влюбленными глазами. Он был бисексуалом. Или он гей. Кто черт возьми разберет, но что она знала точно так это то что он изменяет ее матери. Он изменял своей семье, и это привело ее в ярость. Этого просто не может происходить. Сейчас Рождество. Она была счастлива черт подери. Она наконец-то была счастлива – ее дыхание стало прерывистым, и она не могла больше сдерживать истерику. Она попыталась собраться, но к тому времени Серена наконец открыла дверь кабинки, у Блер была паническая атака.
- Дыши, - приказала Серена, нагибая ее к ногам. Серена практически донесла ее до раковины. Блер едва могла возразить что-нибудь, когда Серена плеснула ей в лицо водой и начала вытирать его полотенцем. Все это было как будто во сне или кошмаре или чьей-то чужой жизни.
- Нет, нет, нет, - повторяла Блер снова и снова и слезы снова навернулись на глазах. Она должна рассказать своей матери. Она не может лгать о таком даже ради отца. Гарольд – лжец. Он обманщик и изменщик, и Блер ненавидела его. Она не могла верить ему. Как он мог быть таким беспечным? Таким глупым? Если он собирался это сделать он должен был делать это за закрытыми дверями. Он не должен был ставить ее в такую ситуацию. Он разрушил их всех. Блер чувствовала, как мир вокруг нее рушится и не могла ни чего сделать, чтобы остановить это.
- Блер. – Серена взяла Блер за руки и приподняла ее, чтобы посмотреть на нее. Все еще по-прежнему казалось размытым и едва ли имело смысл, но дыхание Блер, наконец, восстановилось. – Я сказала Маркусу, чтобы он шел домой и ждал твоего звонка, но твой отец не уйдет. Он хочет поговорить с тобой. – Серена ожидала ответа от Блер, но та просто стояла. – Скажи мне чего ты хочешь. Если мне придется выгнала его, я выгоню, но он твой отец и я…Может тебе стоит позволить ему объясниться…Чтобы не случилось между вами. – Серена все еще была в недоумении.
- Он целовал кого-то, - выпалила Блер, чувствуя, как к горлу снова подступает тошнота.
- У него интрижка? – Серена изменилась в лице. Как и Блер она не могла поверить что идеальный Гарольд Волдорф может так поступить. – Ну, женщина ушла. Ты можешь не беспокоиться, ты не встретишься с ней. –
Блер громко рассмеялась. – Мужчину, - прошептала она. Серена просто уставилась на нее. Она не понимала о чем говорит Блер. – Он целовал парня, - повторила Блер, не в состоянии сдержать смех. Она хохотала и Серена тоже рассмеялась, не желая того. Это звучало как самая абсурдная вещь на планете. – Мой отец гей. Я застала его целующимся с другим мужчиной. Боже мой. – Блер наклонилась и опустила голову. Все вокруг шло кругом.
- Хорошо, хорошо. – Серена потянулась к ней и потянула ее вниз, они обе уселись на пол. – Я скажу ему, чтобы он ушел. – Блер снова расплакалась и Серена наклонилась, чтобы вытереть ее слезы. – Я все улажу, Блер. Все будет хорошо. – Серена встала и направилась к выходу, чтобы заставить Гарольда уйти.
- Нет, хорошо уже не будет, - прошептала Блер сама себе, и она знала что права.
Позднее она, наконец, вернулась домой, потому что она знала, что не может избегать этого дольше. Она услышала крик своей матери, как только вошла. Дорота пыталась направить ее сразу наверх, но Блер не нуждалась в ее предупреждениях. Она направилась прямиком в кабинет отца, где ее мать била все, что ей попадалось из вещей Гарольда - она была в ярости.
- Ты эгоистичный сукин сын! – взревела Элеонор и Гарольд, так же как и Блер вздрогнул.
- Элеонор… - начал Гарольд тем безнадежным умиротворяющим тоном, который Блер начинала действительно ненавидеть.
- Даже не начинай. У нас была сделка, Гарольд. Мы договорились, что ты будешь держать это за закрытыми дверями. Что ты ни когда так не опозоришь меня и нашу дочь! Нашу Блер! Я не могу поверить, что ты сделал это. – Весь гнев покинул голос Элеонор, и осталась только боль.
Блер должно быть выдала себя чем-то, так как оба родителя обернулись к ней. Гарольд вскочил, чтобы подойти к ней, но Блер отпрянула и он замер на полпути. Элеонор стояла побежденная, где-то между ними, и мгновение каждый из них пытался смотреть куда угодно, только не на друг друга. Все было кончено. Блер это знала, чувствовала, ненавидела всеми фибрами души. Ее совершенно дисфункциональная семья рушилась, и она винила в этом обоих ее родителей. Своего отца за предательство, а свою мать в первую очередь за то что мирилась со все этим.
- Ты знала? – обратилась она сначала к своей матери. – Ты знала что он… - Блер даже не могла произнести этого и все еще не могла поверить. Ее отец был геем. Это звучало просто смешно. Она знала людей нетрадиционной ориентации. У нее были друзья геи. Она была очень лояльна, но ее отец…Ее отец не мог быть геем. Он был ее папочкой. Он должен был любить ее маму, ну или, по крайней мере, любить женщин. Он не любил ни того ни другого. В тот момент она даже не была уверена, что он все еще любит ее.
- Блер-медвежонок – Начал Гарольд.
Блер повернулась к нему, и ее голос дрожал от ярости. – Не смей. –
- Блер, - голос ее матери был утешающим. Она взяла себя в руки и чтобы она не чувствовала сейчас это было тщательно скрыто, как будто так и было всегда. – Мы поговорим об этом утром. Я думаю нам всем нужно время успокоиться и…-
- Он целовал мужчину! – выкрикнула Блер. Она не могла сейчас быть идеальной маленькой девочкой. Она не могла забыть то, что произошло и ее возмущало то, что ее мать пытается успокоить ее. Может для Элеонор было нормальным жить в иллюзорном доверии, но Блер не переносила этого. – Он изменял тебе с мужчиной, мама. Боже, да проснись же ты! –
- Достаточно Блер, - Элеонор пыталась отругать ее, но в голосе не было ни капли твердости. Она была так же разрушена, как и Блер, и Блер тут же смягчилась по отношению к ней.
- Милая, - попробовал снова Гарольд. – В этом нет вины твоей матери. В этом нет ни чьей вины, правда. Такие вещи просто случаются, и мне очень жаль, что тебе пришлось увидеть это. Я бы никогда… -
Блер не могла продолжать его слушать. – Я знаю, что это не ее вина. Это твоя вина. Ты обманул нас. Ты разрушил эту семью. Ты солгал. Ты лгал все это время! – кричала Блер, хотя все еще не могла поверить в то, что это происходит. Ей было не просто больно, а сердце не просто разбилось. Оно разрушилось, рассыпалось на мелкие кусочки. – Я даже больше не знаю кто ты такой, папа. – ее голос сломался и она начала плакать.
Элеонор быстро подошла к ней и, утешая, обняла ее. Блер свернулась в объятьях матери и пыталась впитать так много утешения, как только могла. Хотя это было странным, обычно на месте Элеонор был ее отец. Он всегда был тем, кто помогал ее придти в себя. Теперь он был тем, кто сломал ее. Она отстранилась от матери и посмотрела на отца.
- Ты должен уйти. – она не могла смотреть ему в глаза.
- Блер-медвежонок… - начал он.
- Не называй меня так! – она кричала на него, и ее голос практически искрился от ярости. Она ни когда раньше не чувствовала такой злости, и ей просто было некуда выйти раньше, так что она вся просто вырывалась из Блер. – Не смей больше ни когда называть меня так. Ты разрушил это. Ты разрушил все. Убирайся. Убирайся! – закричала она, указывая на дверь.
Элеонор просто молча стояла, она была разбита и едва ли могла что-то добавить. – Вероятно, будет лучше, если ты переночуешь в отеле. Гарольд. –
- Нет, - Гарольд покачал головой. – Мы все можем поговорить. Твоя мама и я мы можем объяснить, Блер. Я знаю это трудно понять, но твоя мама смогла и… - Гарольд повернулся к Элеонор в поисках помощи.
Элеонор покачала головой – Нет, я не смогла. –
Ее мать вышла из комнаты, и поднялась по лестнице, ни сказав больше ни слова. Блер смотрела, как она уходит, и чувствовала к ней больше симпатии, чем когда-либо раньше.
- Блер, пожалуйста, выслушай меня. Я делал это не, потому что хотел сделать больно тебе или твоей маме. Я пытался отгородить тебя от этого, но я…я люблю Романа, и… - Блер подняла руку чтобы остановить его, и он наконец замолк.
- Я ни чего не хочу слышать о том, что ты любишь того мужчину, или не хочешь сделать больно мне или маме. Мне наплевать. Я просто хочу, чтобы ты убрался из этого дома. – Ее голос дрожал, но она оставалась непоколебимой. Он не сдвинулся с места и она, наконец, подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. – Я не хочу видеть тебя здесь, папа. –
Она наконец-то достучалась до него, потому что на его лице отразилось поражение. Он подошел к своему столу и сложил несколько вещей в свой портфель, которым она когда то так гордилась. Он подошел и встал прямо перед ней. Он простоял несколько мгновений, но когда она отказалась посмотреть на него или сказать что-нибудь он прошел мимо нее. Он не потрудился собрать какие-нибудь вещи из своей комнаты. Он был достаточно умен, чтобы понимать, что Элеонор не хотела бы, чтобы он поднимался. Дорота вызвала ему лифт, а Блер задержалась в дверях, глядя ему вслед.
Он повернулся к ней в последнюю минуту, и она увидела настоящие слезы в его глазах. Его голос дрожал, когда он заговорил. – Я люблю тебя Блер. Я люблю твою маму. Чтобы ты сейчас ни думала обо мне, пожалуйста, помни это. –
Блер ни чего не ответила. Двери лифта открылись, и он вошел внутрь. Она отвернулась от него до того как двери закрылись и побежала вверх по лестнице. Она вошла в свою комнату залезла в кровать. Было приблизительно два часа, и все чего она хотела это уснуть. Она хотела забыть. Она хотела прекратить существовать хотя бы на какое-то время. Но ни что из этого не имело смысла. Она ненавидела своего отца, но она ужасно скучала по нему. Ее телефон зазвонил где-то рядом, и она знала, что это была Серена.
SMS - В порядке? –
Блер выключила телефон. Она не могла сейчас иметь дело с кем или чем либо. Она просто хотела лежать в своей кровати и плакать, и стонать, и притворяться что это не ее жизнь, а кого-то другого. Она продолжала видеть ее отца и темноволосого мужчину в том баре, и ее мать кричащую и плачущую, а Блер всегда была рядом, стояла в углу и смотрела, как разрушается ее жизнь. Она просыпалась несколько раз, когда Дорота пыталась принести ей ужин или ее мама заглядывала, но она отсылала их все. Она была опустошена и не знала, что с этим делать.
Где-то около полуночи начало штормить и она, наконец, встала и переоделась в свою пижаму. Она наблюдала за непогодой и думала где сейчас ее отец. Может он плакал сейчас один в своем номере в отеле, ненавидя себя за то, что он сделал? Или что более вероятно он был где-нибудь с Романом, которого он, очевидно, любил и желал бы избавиться от нее и ее матери. От этой мысли она снова начала плакать и поползла обратно под одеяло моля о сне, который, в конце концов, пришел к ней.
Через некоторое время она почувствовала на кровати рядом с собой движение и сквозь сон она поняла, что кто-то кроме нее был на кровати. Она решила, что это либо Дорота пришедшая, чтобы насильно накормить ее, либо ее мать пьяная и расстроенная, либо обеспокоенная Серена, которая не могла больше оставаться безучастной. Она повернулась к нарушителю и аккуратно начала вглядываться в темноту. Это был невероятный шок, когда она поняла, что это был Чак.
- Эй, это все лишь я, - быстро сказал он, очевидно боясь что она испугается незнакомца который залез к ней в кровать. Эта мысль заставила ее улыбнуться, но реальность быстро вернулась, и слезы снова заполнили глаза. – Блер? – прошептал он.
- Что ты здесь делаешь? – ее голос бы грубым от долгих часов слез и сна. Она боялась, что ей это сниться, и он исчезнет, когда она проснется. То, что он был сейчас здесь рядом с ней, когда она больше всего в этом нуждалась, было слишком похоже на чудо.
- Серена позвонила мне. Я прилетел первым рейсом, - объяснил он, и она услышала, как он снял обувь, прежде чем лечь к ней под одеяло. Чак не притронулся к ней, но она могла чувствовать его запах, тот самый дурманящий ее запах, и тепло его тела согрело ее за секунды.
- Ты летел коммерческим рейсом? – она выпалила это, не задумываясь, но ни чего другого все равно не приходило ей в голову.
Он тихо рассмеялся. – Самолет был не доступен. – он потянулся к ее руке рядом с ним, и накрыл ее своей. Свежие слезы снова появились в ее глазах, и она начала плакать или вернее рыдать. События вечера в сочетании с тем фактом, что он прилетел, чтобы увидеть ее, наконец, накрыли ее. – Все будет хорошо, - пообещал он и полностью сжал ее в объятьях. Она устроилась в его руках и положила голову ему на грудь. Она не могла остановить ужасающие рыдания, вырывающиеся у нее из груди, и с каждым новым его объятья становились все крепче. Он гладил ее по голове и спине, и снова и снова шептал, что все будет в порядке. Она не верила ему, но она знала, что он верил, и она уцепилась за него как за последний спасательный круг.
- Больно, - плакала она, сжимая его. Он наклонился, поцеловал ее влажный лоб и вытер ее лицо. – Ты справишься. Я рядом. Я обещаю, я буду рядом. Что бы тебе ни было нужно, - он произнес все это по частям между ее рыданиями. – Все что угодно, - повторил он.
- Я ненавижу его. Я так сильно ненавижу его. – все ее тело сотряслось от эмоций. – Почему он так со мной поступил? Я думала, он любит меня. Я думала, он любит нашу семью, но он любит Романа! Он любит этого долбаного Романа. –
Блер вскочила с кровати и побежала в ванную. Ее начало тошнить в туалет. Чак вошел и опустился рядом с ней на колени. Он держал ее волосы и передал ей влажную салфетку. Она, наконец, смогла посмотреть на него при свете и заметила грубую щетину, взъерошенные и слишком длинные волосы, и мятую одежду. Он выглядел ужасно и восхитительно одновременно, и она снова кинулась к нему в объятья.
- Спасибо что приехал, - прошептала она ему в шею, так как он держал ее.
- В любое время, - пообещал он.
Он помог ей вернуться в кровать, и они оба забрались под одеяло. Как только он удобно устроился она вернулась в его объятья, и он прижал ее так близко как она того хотела, не возразив ни слова. Она чувствовала себя совершенно разбитой, но когда он держал ее в своих объятьях, она почти верила что справиться, что Чак проведет ее через это.
|
| |
| |
| mio-mio | Дата: Четверг, 25.10.2012, 13:30 | Сообщение # 20 |
|
High Society
Группа: Модераторы
Сообщений: 4001
Награды: 1567
Статус: Offline
| 21 глава.
(1 часть)
Ты видишь все, Ты видишь каждую часть Ты видишь весь мой свет, И ты любишь мою тьму Ты раскопал все, Чего я стыжусь Нет ничего, к чему бы ты не имел отношения. Alanis Morissette - Everything
Блэр сидела у своего окна и смотрела, как снег медленно падал за окном. Он шел, с тех самых пор как она проснулась, и казалось, что в ближайшее время и не прекратится. Ребенком она любила метель. Когда метель сильно разыгрывалась, весь город переставал функционировать, а это означало, что ей не надо было идти в школу, а родителям на работу. Ее мать ненавидела снег, и обычно просто запиралась на весь день в своем офисе, но ее отец всегда погружался в снег с ней. Он украдкой выводил ее на улицу, мимо матери и Дороты и они лепили снеговиков. Иногда они даже устраивали снежные бои. Ее отец всегда позволял ей выигрывать.
Воспоминания заставили ее почувствовать приступ тошноты, так что она занавесила тяжелые шторы и вернулась снова в кровать. Чак все еще спал меж простыней, и она забралась туда же рядом с ним. Она позволила себе, на несколько секунд, понаблюдать за тем как он спит. Он и вправду выглядел суровым. Она не могла припомнить, чтобы видела его волосы такими длинными раньше, а его борода смотрелась почти смешно на его лице. Он переродился из изящного Чака Басса, которого она знала в кого-то, кого она едва узнавала. По какой-то причине это беспокоило ее больше, чем она понимала.
Прошлой ночью она убедила себя, что он был всего лишь видением. Возможно, ее разум просто играл с ней злую шутку, показывая ей те вещи, которых она хотела больше всего. Она не пыталась изучать слишком сильно тот факт, что Чак был ответом, о котором ее подсознание думало, и она позволила себе небольшую передышку от боли, которая сдавливала ее грудь. Поэтому для нее было большим удивлением, когда она опустилась в кровать и обнаружила себя зажатой в его объятиях. Он был там. Он был настоящим.
Она не знала. Что с этим делать.
Он шевелился на кровати рядом с ней, и она попыталась напустить на свое лицо более непринужденное выражение лица. Это заняло несколько минут, чтобы он вновь воссоединился с этим миром. Он лениво потянулся, застонал, когда тусклый свет комнаты коснулся его сетчатки и наконец, повернулся, чтобы взглянуть на нее. Она попыталась улыбнуться ему, но выглядело это крайне плоско. Кажется, он мгновенно все понял и потянулся за ее рукой. Он нежно сжал ее, прежде чем сел на кровати и огляделся вокруг. Наверное, это было нелепо. Она могла чувствовать что угодно, вину, ей могло быть некомфортно или что-то еще, но не то, что она чувствовала сейчас – облегчение.
«Ты здесь.» вышло немного испугано, потому что она до сих пор не могла поверить. «Ты пришел за мной, « прошептала она больше для себя, чем для него. Его рука, которую он положил поверх ее - сжалась, и она расслабилась, и снова легла рядышком с ним.
Он обнял ее за плечи и прижал близко к своей груди. «Где еще мне быть?»
Она взглянула на него. Это было такое простое утверждение, но для нее это значило больше, чем она могла признаться ему. Самый ужасный момент в ее жизни и вот он появился. На секунду ей показалось, что слезы наворачиваются у нее на глазах. Чтобы скрыть их, она уткнулась ему в грудь и постаралась подумать о чем-то другом. Она ужасно устала от слез. Она считала, что ее отец не заслужил ее слез. Он ее предал.
«Знаешь, тебе надо что-нибудь поесть, « он ворчал как мамочка-наседка. Она засмеялась, но он не опустил руки. Он сел и потянул ее сделать тоже самое. Его руки все еще обнимали ее плечи. «Ты не очень хорошо выглядишь, Блэр.»
Она вздохнула. «Спасибо». Она постаралась отодвинуться от него, стала искать дистанцию от него, которая была так ей нужна, но он не дал ей подвинуться. «Отпусти», проворчала она, пока он сжимал ее руки.
«Прекрати», ответил он. «Я беспокоюсь о тебе.» Она слышала искренность в его голосе и снова устроилась в его объятиях. «Ты напугал меня прошлой ночью.» Это было скромное признание и она немедленно перевела глаза на него. Она не могла поверить, что что-либо во всем мире может напугать его. «Пожалуйста, позволь мне позвать Дороту, чтобы она принесла тебе что-нибудь перекусить. Или можешь попросить ты, а я спрячусь в шкафу, если хочешь.»
Блэр не могла остановить глупую улыбку, в которой расплывалось ее лицо. «Ты собираешься спрятаться в шкафу?» она хихикнула, представив это.
Он улыбнулся ей в ответ. «Твоя гардеробная огромна. Я вполне могу разбить там лагерь.»
Блэр кивнула, потому что это было правдой. «Тебе не надо прятаться. Мне кажется, ты можешь вполне нравится Дороте. Она никогда не выдавала меня моей матери прежде. Она наблюдает за Маркусом как ястреб, пока он здесь.» Чак обнял ее крепче, но ничего не сказал, поэтому она продолжила. «Хорошо, ты можешь позвать Дороту. Скажи ей, что я хочу только фруктов.»
Чак отодвинулся от нее на мгновение и схватил телефон, стоящий у ее постели. Он ждал ответа, а Блэр смотрела на него пока он был отвлечен. Он ждала, что он осознает каким замечательным он был и уйдет, но он не торопился покидать ее. На самом деле, если Блэр была до конца честной с собой, казалось, что он даже хотел быть тут, рядом с ней. Это было так непохоже на того эмоционально нестабильного мальчишку, которому она сказала прощай много месяцев назад и из-за которого была разбита.
Голос Чака вернул ее в реальность. «Фрукты…и тост и еще яйца. Ах да, и сок. Кофе для меня, спасибо.» Он положил телефон на место и повернулся к Блэр. «Она сказала, что скоро принесет все. Наверное, ты ее действительно обеспокоила. Она даже не ругалась на меня на польском.»
Блэр улыбнулась ему. «Ты наверное голодный, если заказал столько еды.» Она смотрела на него. Она хорошо знала эту игру, и ей не хотелось играть. Чак был хуже, чем ее мать.
Он просто показал головой и прошел мимо нее в ванную. Она слышала, как щелкнула дверь и понимала, что он был раздражен. Она не хотела сейчас об этом думать. Ей надо было подумать о другом. Первым делом, она знала, что ей надо позвонить Серене и Маркусу. Она бросила Маркуса без лишних слов вчера, а Серена наверное сходит с ума от переживаний. Затем ей надо поговорить с матерью. Ее желудок сжался от одной мысли об этом. У нее не было ни малейшего представления о том, что она им всем скажет. Ее отец был геем. Ее отец не любил ее мать. Ее отец разрушал их семью. Все в итоге сошлось на Гарольде.
Чак вышел из ванны несколько минут спустя и выглядел более ухоженным. Он зачесал свои волосы назад с помощью воды и даже попытался побриться. Она почти засмеялась, когда увидела маленькие порезы, которые оставила его бритва. Он был наполовину утонченным, на половину горным человеком.
«Ты выглядишь смешно» по-хорошему подразнила она его. Он взглянул в ее сторону. Но она проигнорировала его и пошла в ванную, чтобы принести мокрое полотенце. Она вернулась обратно и заставила его сесть на кровать перед ней. « Я обещаю, это будет безболезненно». Она приняла его молчание за согласие и начала прикладывать полотенце к его лицу.
«Ау» вскрикнул он.
«Ты что, не можешь подождать?» пошутила Блэр и продолжила вытирать его. По правде он не так уж плохо и выглядел, но она получала удовольствие от ухаживания за ним. Ей до сих пор было непривычно, насколько привлекательным он был вблизи. Это были его глаза или его лицо или может его рот. Он сейчас надул губы, а ей срочно захотелось его поцеловать. Он подавила этот порыв. Бойфренд. Папа. Неприлично. Повторяла она себе.
«Я посмотрел на себя в зеркало» сгримасничал он и она снова начала хихикать. «Это не смешно» Он покачал головой, но на его губах была полуулыбка, а его глаза подмигнули так, как она любила и сердце ее сжалось в груди. Ей не нравилось этот эффект, который он производил на нее, но она боялась, что это была одна из тех неконтролируемых реакций организма – что-то вроде способности дышать.
«Позволь мне насладиться собой». Он перестал волноваться, и она прошлась полотенцем по его лицу еще один раз. «Все» сказала она ему, довольная тем, что проделала хорошую работу. Он конечно не выглядел таким же безупречным как обычно, но Дороту бы уже не испугал, если она придет.
Как по знаку в дверь быстро постучали, и Дорота появилась на пороге. Она поставила огромный поднос, наполненный всем тем, что заказал Чак. Чаку она дала кофе и больше ничего. Она посмотрела на них двоих сидящих на кровати Блэр, но решила ничего не комментировать.
«Выздоравливайте, Мисс Блэр.» сказала она, выходя из комнаты.
Блэр уставилась на еду, которая была перед ней и чуть не упала в обморок. Ее желудок был пустой и она не могла себе представить даже прикоснуться к чему-нибудь. Она до сих пор чувствовала приступ тошноты каждый раз, когда думала о вчерашнем дне и всем, что произошло. Она знала, Чак заведет свою волынку если она, по крайней мере, не попробует пополнить свои силы, поэтому она взяла пару виноградин и подвинула поднос в его сторону.
Чак сделал глоток своего кофе и смотрел как она кладет виноград себе в рот. Ей необходимо было напомнить себе, как жевать, когда он вот так смотрит на нее и она отвернулась. Он не был доволен ее жестом.
«Я не ребенок» проворчала она. Он взял кусочек тоста и протянул его ей. Она просто смотрела на него. Он тоже смотрел. Она надула губы. Это был поединок, и она ни за что его не проиграет. Она не была голодна, а он не был ее отцом или нянькой. «Иди домой, Чак. Ты меня раздражаешь», проворчала она ему.
Он не двинулся. Только легкая ухмылка промелькнула на его лице. «Ты выглядишь ужасно. Когда ты последний раз ела хоть что-нибудь?» Блэр открыла рот, чтобы ответить ему, но потом поняла, что не может вспомнить. Она и Маркус не успели поесть до того как она увидела своего отца.
«Ты так долго не протянешь,» сказал он вкрадчиво. Если бы это звучало просто как призыв, она бы стукнула его, но когда взглянула в его глаза, то поняла, это была искренняя забота.
Ей показалось, что она действительно была немного голодна.
Она взяла у него тост и стала грызть его. Он был немножечко пережарен, так как ей нравилось, и она продолжила его есть и даже съела еще пару виноградин. Он успокоился на время и сам стал кушать яйца. Некоторое время они сидели просто так в тишине, кушали и делали вид, что ничего не замечают. Весь мир Блэр был взорван, и следующим шаг был пугающим.
Ее телефон начал звонить где-то за ней, и она немедленно схватила его, чтобы ответить. Она увидела имя Маркуса мигающее посреди экрана и почти решилась ответить за пределами комнаты. Она все еще не хотела встречаться с Элеонор, так что она осталась в комнате, надеясь, что Чак будет слишком занят своей едой.
«Эй,» жестко поприветствовала она Маркуса. Она даже не представляла, что сказать ему. Он был свидетелем самого уничижительного момента в ее жизни. Ее отец изменял ее матери с другим парнем. Это звучало смешно, как будто это было частью шоу Джери Спрингера или что-то вроде того. Маркус был англичанином и утонченным. У них не было Джери Спрингера, она была в этом уверена.
«Как дела, Блэр?» она была удивлена когда все, что она услышала, был заботливый голос. Он не испытывал отвращения от ее драмы. Ее шок заставил ее замолчать и к сожалению привлек внимание Чака к ней. «Блэр?» участливо окликнул Маркус.
«Да, я здесь.» ответила она быстро и встала с кровати. Она подошла к окну и стала смотерть за падающим снегом. Она чувствовала как Чак смотрит на нее, но она не осмелилась снова взглянуть на него. «Извини, что не позвонила тебе вчера. Я собиралась, но…» она не могла продолжить фразу, потому что это была ложь. На самом деле она не думала о Маркусе кроме того, что была смущена, что он видел ее падение.
«Не беспокойся об этом. Я просто хотел удостовериться, что ты в порядке. Я знаю, ты должно быть сейчас словно в аду, Блэр. Я бы хотел приходить навещать тебя, если ты хочешь. Я хочу быть здесь для тебя.» Он звучал таким откровенным, и она почувствовала себя немного некомфортно, потому что не желала того же. Она хотела больше свободы, а не комфорта.
«На самом деле сегодня не самый лучший день. Моя мать… ну в общем ты можешь представить. Можно я позвоню тебе позднее на этой неделе? Прости, что я такая…» она не знала, как дальше продолжить. «Прости,» повторила она шепотом.
|
| |
| |
| mio-mio | Дата: Вторник, 20.11.2012, 21:55 | Сообщение # 21 |
|
High Society
Группа: Модераторы
Сообщений: 4001
Награды: 1567
Статус: Offline
| 21 глава
часть 2
«Здесь не о чем просить прощение. Я здесь в любой момент, когда потребуюсь тебе. Позаботься о себе,» он звучал будто абсолютная мечта, и она была рада, что он повесил трубку быстрее, чем она ответила.
Она продолжала смотреть в окно до тех пор, пока не собралась достаточно, чтобы повернуться и посмотреть на Чака. Он все еще наблюдал за ней, как она и ожидала. Его выражение было безэмоциональным, так как она и ожидала. Чак не был тем, по лицу которого можно прочитать мысли. На секунду, Блэр решила, что будет лучше избежать минного поля, чем нырнуть назад. Она надеялась, что он чувствует также.
«Итак… где Нейт и Картер? Они приехали с тобой?» она постаралась вернуться к нормальному разговору, но его лицо говорило, что этого не произойдет. «Они расстроились, что ты уехал?» попыталась она снова в легком отчаянии.
«Блэр…» он больше ничего не сказал.
«Я не знаю, что делать», призналась она и возненавидела себя за то, что голос дрогнул. Она неподвижно стояла у окна, но не отвернулась от Чака. Часть ее хотела упасть на том же месте, заползти в кровать и позволить Чаку обнимать ее пока все проблемы не растворятся. Другая ее часть знала, что ей надо встать, принять это и решить, что делать дальше.
Он поднялся с кровати и медленно подошел к ней. Он остановился едва, не доходя до нее, вполне очевидно давая ей выбрать, чего она хочет дальше. Это не было соревнованием. Она окунулась в его объятия и сразу почувствовала себя защищенной. Он был такой огромной силой уверенности, что она не хотела бы, чтобы он, когда-либо уходил. Она с ужасом ждала того момента, когда он снова уйдет от нее.
Несколько позже, они снова лежали на ее кровати. Она уговорила его подбодрить ее несколькими историями из его последнего приключения, и он только что закончил рассказывать о злоключениях Картера с венгерской проституткой. На какое-то время она даже смогла вытеснить мысли об отце из своей головы, но как только ее смех растаял, они снова вернулись.
«Я не могла поверить когда смотрела на своего отца.. ты знаешь?» она снова замолчала. Он посмотрел на нее и она встретилась глазами с его взглядом. «На минуту я просто… я не могла поверить, что это правда. Нет, не мой отец.»
Чак кивнул. «Ты разговаривала с ним?»
Блэр горько вздохнула. «Конечно нет. Я не могла даже говорить. Я убежала в ванную и спряталась там пока Серена не приехала. Она заставила его уйти.» Блэр чувствовала как ее грудь сжимается, в то время как на нее накатывали воспоминания того ужасного момента когда она была одна в ванной, а картинка ее отца с его бойфрендом снова и снова проигрывалась в ее голове. «Это не то что он…гей». Блэр едва могла это произнести.
Чак поднял недоуменно брови в ответ «Наверное это было шоком.»
Блэр кивнула и почти позволила себе рассмеяться. Это было смешно, действительно, но ей не следовало этого озвучивать. «Мой прекрасный, идеальный отец изменял моей матери… изменял мне.» Блэр до сих пор не могла свыкнуться с этим. Элеанор всегда играла роль плохого полицейского. Ее отец всегда был положительным. Он всегда был прав. Ее шокировало насколько он был неправ в этот раз. «Роман был… определенно сюрпризом, но… но я никогда не ожидала, что он может сделать такое с нами. НИКОГДА.» Блэр помотала головой.
«Он человек, Блэр.» Чак осторожно подбирал слова, так мягко он их сказал, что она едва услышала. Она застыла, и была готова уже оторвать ему голову, но он продолжил прежде, чем она это сделала. «Он все испортил. Никто этого не отрицает, и если ты хочешь его ненавидеть – ненавидь. Я буду тебя поддерживать, но…» он пожал плечами и посмотрел вдаль.
Блэр не хотелось слушать продолжения фразу, но она знала, что надо. Если кто-то и разбирался в семейных неурядицах, так это Чак. «Но…»подбодрила она его.
«Твой отец – хороший отец. Может быть он отвратительный муж, но он любит тебя. Это всегда было очевидно. Блин, ты сама все время твердила мне – какой он замечательный.» Чак покорно посмотрел когда закончил, но их взгляды не столкнулись.
«Может быть я была неправа.» Ответила тут же Блэр. Она не могла совместить своего отца, который любил ее с мужчиной, который предал их семью так сильно. Это не укладывалось в ее голове. Он должен был любить их. Он должен был быть верным. Она знала, ее мать была не подарком, но… Это была не ее жизнь. «Я не могу простить его.» Решила она, поддаваясь своему гневу.
Чак ничего не сказал в ответ.
Она быстро села. Она была настроена снова вернуть свою жизнь на место. Она не позволит своему отцу рушить ее вот так. Он сделал свой выбор, и очевидно это был Роман. Он бы не целовал мужчину в столь людном месте, если бы это не было так. Блэр не могла этого изменить, но ей абсолютно точно не надо стараться подчищать его грехи.
«Мне надо пойти увидеться с Сереной» объявила она, направляясь к гардеробной. Она натянула свежую одежду и вышла, чтобы обнаружить Чака лежащего на том же месте, где она его и оставила. «Я хочу, чтобы ты пошел со мной…» она надавила, надеясь, что он ей не откажет. Она не была готова его отпустить. Он, наверное, улетит первым же рейсом, если она ему позволит.
«Я подожду здесь. Ты можешь пойти увидеться с Сереной одна.» он откинулся на подушках и включил телевизор.
Она тяжело вздохнула. «Но там снег.» снова попыталась она. Он улыбнулся и покачал головой. Нарастающий страх, что он снова уйдет от нее, не покидал Блэр. «Чак..» она не знала, что добавить.
Он отвлекся от телевизор, взглянул на нее и узнал это выражение лица. «Я никуда не денусь, Блэр» он выдержал ее взгляд, надеясь, что она и вправду поверит ему. Но она не доверилась на все 100%, но он выглядел так. Будто реально собирался остаться. Ей пришлось принять это.
«Хорошо.» кивнула она. «Спрячься в моем гардеробе, если придет мать.»
Она вышла из комнаты и сползла по ступенькам надеясь избежать встречи с матерью. Она не была зла на Элеонор, просто она не знала. Что ей сказать при встрече. В течение долгого времени она держала своего отца на этом пьедестале, и сейчас она поняла, насколько неправильно это было. Ее мать может быть и не подарок, но она никогда не предавала Блэр. Харольд сделал это, выбрав Романа вместо своей семьи, понимал он это или нет.
Двери лифта раскрылись перед ней и она замерла на месте. Ее отец вышел из лифта, засияв в минуту, когда увидел Блэр. На секунду показалось, что он хочет улыбнуться, но это ощущение пропало, как только Блэр направилась к выходу. Она не могла столкнуться с ним лицом.
«Блэр!» позвал он отчаянно и она поняла, что остановилась, несмотря на то, что не хотела. Она никогда не могла просто так уйти от отца, и не важно как сильно она ненавидела его, сейчас она тоже не смогла. «Пожалуйста, Блэр, медвежонок, мы можем поговорить?»
Блэр повернулась и медленно взглянула на него. Он смотрел на нее. Он смотрел на нее как ее отец. Он тащил за собой этот чемодан. Его волосы были причесаны по обычному. Только одежда была в небольшом беспорядке. Он был ее папочкой, и все выглядело по прежнему, но чувства, что все как было, не было. Она не знала его. Она не знала о самой большой его части, которая причиняла боль как ничто раньше. Он соврал ей.
«Мне нечего тебе сказать.» ее голос дрожал также как и руки. Она снова была пятилетней девочкой, маленькой и запуганной. «Тебе не стоило сюда приходить. Мама не хочет тебя видеть.» Блэр не была уверена, было ли это правдой, но это было гораздо проще. Чем правда.
Блэр не хотела его видеть.
«Тогда позволь мне сказать.. Пожалуйста, обещаю, это не займет много времени» просил он ее и Блэр поняла, что кивает ему, хотя и не собиралась. Он шагнул в направлении нее и поднял руку, чтобы коснуться ее. Она моментально отодвинулась и обхватила себя руками. Ее лицо говори о разочаровании, но он не рискнул попробовать снова. «Мы можем пойти в кабинет?»
Блэр покачала головой. «Прямо здесь. Это не займет много времени.»
Харольд кивнул. «Хорошо.» он хлопнул нервно руками перед собой и посмотрел вокруг, стараясь не смотреть на нее. Она чувствовала его отчаяние. Оно было так же очевидно как ее гнев. «Сперва я бы хотел сказать тебе, что, что случилось, то случилось, ничего уже не может повлиять на мои чувства к тебе.» Наконец он заставил себя посмотреть ей в глаза. Они оба вздрогнули от того, что увидела в глазах друг друга. «Я люблю тебя», сказал он с таким чувством, какого она никогда не слышала раньше.
«Правда?» быстро ответила Блэр. «Любил ли ты меня когда изменял моей матери? Любил ли ты меня, когда врал мне? Потому что ты лжец, папочка.» Ее лицо исказилось и голос сорвался с новым потоком слез. «Ты.. ТЫ…» она не могла сказать этого. Для нее это до сих пор было иноземным.
«Я гей», прошептал Харольд.
Весь воздух вышел из легких Блэр. Она знала. Это было правдой. Она нашла способ принять это головой, но часть ее все еще сомневалась. Часть ее думала, что это было что-то вроде эксперимента, на подобии того, что было с Сереной. Это было новой модой и многие сейчас экспериментировали. Но Харольд ничего не пробовал. Он наконец был честен и Блэр не знала, что сказать.
«Прости», ее отец начал тут же извиняться. На мгновение, Блэр позволила себе прочувствовать его. Она узнала стыд и отчаяние в его глазах. «Я люблю Романа, действительно люблю и..,»
Имя этого мужчины окончательно отсранило Блэр. Роман разрушил ее семью. Он забрал ее отца. Новый виток злости рос в ней и она подавила свои слезы внутри.
«Я не хочу ничего слышать о Романе.» прикрикнула она на отца. ЕЕ тон был ядовитый и Харольд отскочил от нее. «Я знаю, что ты его любишь. Он очевидно единственный кого ты любишь.» Она пользовалась словами, чтобы посильнее обидеть его, и она чувствовала себя отмщенной, когда они достигли своей цели. Она хотела. Чтобы он ушел.
«Нет» Харольд покачал головой, и она была шокирована, от того, что видела слезы, которые катились по его щекам. За всю свою жизнь она никогда не видела, чтобы ее отец падал. «Я люблю тебя. Я люблю твою мать. Я люблю нашу семью, но… я не могу жить во лжи больше. Я не могу жить ложью, медвежонок Блэр.» Казалось это было облегчением даже для него.
Блэр поняла, что все закончено. Ее отец по-настоящему уходил из их семьи. Он выбирал Романа. Она проиграла. Она почувствовала, что ее начало трясти, и не могла остановить этого. Все выглядело таким нереальным. Слезы падали из ее глаз и наверное она даже шмыгала, но звуки не доносились.
«Блэр», Харольд подвинулся к ней и потянул ее в свои объятия. Он постарался обнять ее, но она оттолкнула его
«Не трогай меня. Ты врун. Ты лжец.» повторяла она снова и снова.
Блэр слышала надвигающиеся шаги за спиной, повернувшись, она увидела Чака. Он выглядел таким же застывшим, каким она видела всю эту сцену. Харольд отступил, шокированный появлением Чака и минуту никто из них ничего не говорил. Затем Чак собрался и заметил, что Блэр была на грани падения в обморок. Он быстро подошел к ней и потянул в свои объятия. Она не двигалась. Она не говорила, она просто стояла в онемении.
«Блэр, пожалуйста, послушай меня. Я никогда не собирался врать тебе. Я просто не… я не знал, что делать. Пожалуйста.» он снова потянулся к Блэр, но она только сильнее вжалась в Чака.
«Не надо,» прошептала она и это был какой-то утробный голос. Он разбил ее сердце.
«Блэр,» Харольд снова попытался. Он сходил с ума от отчаяния.
«Мистер Волдорф», Чак выступил вперед прежде, чем Харольд предпринял попытку приблизиться к Блэр. Харольд посмотрел в сторону и наконец, все понял. «Я думаю Вам стоит уйти, сэр.» Это было сказано так почтительно, как Блэр никогда не слышала, чтобы он говорил.
«Нет», Харольд покачал головой. «Я не знаю, какого черта ты делаешь здесь, но ты не будешь держать меня далеко от моей дочери, Блэр?» Харольд попытался обойти Чака, но Чак не позволил этого. «Уйди с дороги, Чарльз.»
Чак торжествующе покачал головой. «Я не могу этого сделать. Она не хочет разговаривать сейчас с Вами.» Он приблизился немного ближе к Харольду и понизил голос. Это звучало почти симпатией когда он говорил «Просто дайте ей немного времени».
Харольд не мог этого слышать, «Пожалуйста, Блэр.» молил он.
Блэр пришла в чувства и силой собралась с мыслями. «Я не хочу видеть тебя, папочка.» Блэр не могла смотреть на раздавленное состояние отца больше, поэтому она поднялась по лестнице как можно быстро, и ушла в свою комнату.
Несколько минут спустя, Чак снова появился. Он забрался в кровать рядом с ней и она немедленно оказалась в его руках. Он крепко обнял ее и она вжалась в него как будто он был последним источником силы.
«Он собирается оставить меня,» плакала она, сама не желая этого. Поток рыданий внутри нее все разрастался и она всхлипывала без остановок. Он гладил ее по спине и волосам. Он никогда не обещал ей, что все будет в порядке. Больше всего она была благодарна за это. «Я не знаю, что делать.» повторяла она снова и снова, пока ее горло не пересохло.
Наверное прошли часы, прежде, чем она смогла снова собраться. Она лежала в его объятиях и перевернулась, что оказаться на его груди. Он даже не пытался двинуться, чтобы оставить ее. Она не была уверена, чтобы она сделала, если бы он попробовал. Возможно забаррикадировала дверь.
«Он любит тебя,» его слова шокировали ее и она обернулась, чтобы посмотреть на него. «Он правда любит.» Чак звучал таким уверенным, но Блэр помотала головой.
«Он уходит от меня. Он любит Романа, не меня.» она не могла представить, что будет на следующий день, на следующей неделе, на праздниках, на днях рождениях – ее отец будет вместе с Романом. Она потеряла его.
Чак наклонил свой лоб ближе к ее. «Этот мужчина умоляет, что любит тебя, Блэр. Он бы не пришел чюда. Если бы это не было правдой.» Слезы продолжали катиться бесшумно по щеке Блэр и Чак стер их своей рукой. «Тебе не надо прощать его. Я просто решил, что тебе надо это знать.»
Блэр сильнее прижалась к нему. «Все причиняет боль. Я просто хотела..» она снова разрыдалась, потому что боялась произнести это вслух.
«Что?» тихо подбодрял он ее.
«Я хочу, чтобы все было как раньше. Я хочу быть маленькой девочкой своего отца. Я хочу, чтобы он любил мою маму. Я не хочу его терять.» ее грудь тяжелела, и она чувствовала тошноту. Этот кошмар никогда не закончится.
«Ты не будешь. Он же твой отец. В противовес тому, что думает мой отец, это действительно означает, что он любит тебя несмотря ни на что. Может быть некоторые вещи меняются, но … Это непоколебимо.» Такая любовь, она… она настоящая.» Он посмотрел в ее глаза и на мгновение Блэр забыла, что они говорили о ее отце. Казалось они зашли дальше.
«Чак…» она не знала, что сказать.
«Просто поспи.» Она помотала головой. Она все еще боялась, что он уйдет, когда она проснется. Он наклонился и нежно поцеловал ее в лоб. Она закрыла глаза и утонула в нем. Затем он спустился вниз так, что его губы прошептали ей в ухо «Я никуда не уйду. Верь мне. «
Блэр не хотела верить ему. Казалось, что это ловушка, но в середине хаоса ее жизни, она наконец поняла, что доверяет. Ее глаза медленно закрылись, и она ослабила хватку, которой держала его рубашку. Он будет здесь, когда она проснется. Она знала это. Она рассчитывала на этою.
«Я люблю тебя», прошептала она, отправляясь в царство сна.
Она отключилась прежде, чем услышала ответ.
|
| |
| |
| mio-mio | Дата: Четверг, 29.11.2012, 23:13 | Сообщение # 22 |
|
High Society
Группа: Модераторы
Сообщений: 4001
Награды: 1567
Статус: Offline
| 22 глава.
Рождество было жестоким. Элеанора дала понять, что Гарольд больше не желанный гость и он решил сбежать в Париж вместе с Романом. Он отправил Блэр подарки курьером, но она отказалась принять его лично. Было 27 декабря, а она до сих пор не открыла их. Она заставила Дороту спрятать их в дальний угол комнаты, а сейчас она сидела и смотрела на них. Единственная вещь, которую он мог ей подарить, и которую она действительно хотела – это машина времени.
Она хотела вернуться в те времена, когда она еще не застала его, целующегося с Романом – когда она еще не знала, насколько обычным он был. Он должен был быть идеальным, любящим, удивительным отцом. Он не был. Она поняла, наверное, никогда таким и не был.
Стук в ее дверь, вытащил ее из задумчивости, и она быстро отвернулась от подарков, стоящих в углу. Она попросит Дороту отправить их в какой-нибудь приют для бездомных. Это будет отличной сделкой, возможно, она даже поможет отмыть немного его плохой кармы.
«Входите», позвала она, когда, наконец, собралась с духом. Дверь медленно открылась и она удивилась, увидев за ней Маркуса. В последнее время они больше общались по телефону, чем вживую.
Их сказочное Рождество было отменено, и она убедила его поехать домой к своей семье. Она придумала, что Элеанор не хотела компании, но по правде, Блэр все еще не была готова столкнуться с внешним миром.
«Хэй!» улыбнулся он ей, и она из всех сил постаралась улыбнуться ему в ответ. Он медленно подошел к ней и до тех пор пока она не похлопала рядом с собой, он не садился. Она ненавидела ту дистанцию, которую ощущала между ними, но она была слишком утомлена, чтобы что-то исправлять.
«Как ты себя чувствуешь?» он потянулся к ней и попытался ее поцеловать. Она в последнюю минуту отвернулась и его губы коснулись ее щеки, а затем, в качестве извинения она заключила его в объятия. Он ничего не сказал на такой поворот событий.
«Намного лучше. Рождество вместе с мамой прошло замечательно. Ты должен увидеть те туфли, которые она купила мне», Блэр постаралась выпустить это все из себя бравируя, платя за это более дорогую цену, чем раньше. Она не хотела, чтобы сегодня это выглядело ненатурально. Она не хотела бы с этим разбираться.
«Может быть ты оденешь их сегодня вечером… мы можем поужинать вместе или выпить – я могу заказать столик в том бистро, про которое ты мне говорила» Маркус остановился и вздохнул. «Ты не хочешь,» он сказал это чуть более раздраженно, чем ожидала Блэр.
«Конечно хочу», соврала Блэр и потянулась поцеловать его. Она решила, что будет проще сделать так, чем продолжать этот разговор. На этот раз он отстранился от поцелуя и Блэр села назад ощущая поражение. «Я просто устала…» Блэр не могла поглядеть ему в глаза.
«Я не знаю, что и думать, Блэр. Я знаю ты проходишь через тяжелое время, и я принимаю это. Но я надеялся, что ты позволишь мне пойти с тобой… я хочу этого. Я хочу быть здесь для тебя. Ты мне не безразлична.» признался он и сердце Блэр немного оттаяло, при взгляде на его лицо.
«Ты мне тоже не безразличен,» уверила она его, поместив его руку в свою. «Ужин звучит замечательно. Я пообещала Серене, что встречусь с ней после обеда, так что позволь мне начать собираться. Позвони мне позже со всеми деталями, я приду.» Блэр быстро чмокнула его в губы, прежде чем вскочить и побежать в ванную. Она оставалась там ровно столько, сколько надо было, чтобы понять, что он точно ушел.
Часом позже она снова вернулась к привычному лежанию на кровати уставившись на эти чертовы подарки. Они должны пропасть. Она только собиралась позвать Дороту, чтобы она уничтожила их, когда в дверь снова постучали. Она вздохнула. Если это была ее мать, она спрячется в шкафу. Элеанора никогда не была нежной и чувствительной личностью, но в последние недели она настроилась поговорить с Блэр касательно данной «ситуации» как она это называла. Блэр старалась избегать этого пугающего разговора, но понимала, что скоро это перестанет получаться.
«Я захожу», объявила, Серена прежде, чем Блэр ответила. «Ты выглядишь ужасно,» Серена сказала ей как только увидела ее и Блэр ехидно улыбнулась в ответ. Как будто она сама этого не знала. В конце концов, у нее было зеркало. Но все же, ей не хотелось, чтобы Серена очередной раз указывала ей на это. Особенно учитывая тот факт, что сама она выглядела прекрасно сегодня утром.
«Да ладно, Блэр.» Серена, уселась на кровать рядом с ней. «Тебе надо вернуться обратно к жизни.»
«Я не помню, чтобы приглашала тебя,» ответила с вызовом Блэр и отодвинулась подальше от Серены на кровати. «На самом деле, у меня были планы сегодня, так что извини меня.» Блэр начала двигаться, Серена дотянулась и остановила ее.
«Серена», прорычала она сквозь зубы.
«Блэр», ответила ей Серена. «Я слишком долго не трогала тебя. Я поговорила с Чаком и мы оба-» Серена не успела даже закончить предложение как Блэр взорвалась.
«Ты говорила с Чаком? Что ты делаешь, разговаривая с Чаком? Он не моя нянечка, так же как и ты. Вам обоим лучше остановиться. Я устала иметь дело с вами каждый раз. Он травит меня, ты бранишь меня как будто ты моя мать. Мне это не нужно, я не хочу этого.» закончила Блэр громко фыркнув, и ушла в ванную.
Серену это не остановило и она двинулась за ней. Она оглядела ванную, а потом посмотрела на Блэр.
«Ты меня пугаешь,» Серена протянула руку к руке Блэр, но Блэр стряхнула ее руку. «Это не хорошо.» сказала она Блэр, с чувством и в конце концов пробилась.
Блэр повернулась в ней все еще хмурясь, но не так сильно как раньше. «Я в порядке, Серена,»
Серена покачала головой. «Ты не в порядке. Мы все это видим. Блэр, ты не…» Серене стала неудобно, и Блэр отвернулась. Она знала, что последует, и ей не хотелось иметь с этим дело. «Ты не… не больна снова?»
Блэр фыркнула. Она почти ненавидела Серену в этот момент.
«Я в порядке» Она сказала это с такой силой, какую только могла позволить. Это не была та тема, которую она планировала обсуждать с Сереной. То, что она решила решать в приватности своей личной жизни было ее делом. Она так устала от людей, пытающихся контролировать ее. «Я бы хотела побыть одна.»
«Я беспокоюсь о тебе,» продолжала давить Серена. «Чак тоже.» Блэр не могла поверить, что Серена пыталась использовать Чака как оружие против нее. «Блэр!» Серена практически кричала, чтобы привлечь ее внимание. «Ты либо говоришь со мной, либо со своей матерью. Я не шучу.» Слезы заполнили голубые глаза Серены, когда Блэр повернулась и взглянула на нее. «Я не твой враг. Я просто стараюсь помочь.»
Блэр покачала головой. «Я сказала тебе, мне не нужна твоя помощь. Со мной все в порядке. Ты и Чак и моя мать и мой отец… Мне никто не нужен. У меня все отлично. На самом деле, я сегодня иду гулять с Маркусом, и возвращаюсь к своей жизни. Так что, будь счастлива. Перестань говорить с людьми обо мне, и не смей поднимать этот вопрос перед моей матерью» Блэр пыталась звучать как можно более раздраженной и оскорбленной, но все в итоге выразилось в слабой вспышке гнева.
«Хорошо» Серена наконец согласилась, но было очевидно, что она недовольна таким раскладом. «Я пожалуй оставлю это на время, но я не сдаюсь. Ты была сама не своя и это было оправдаемо. То, что произошло с твоим отцом пошатнуло бы любого. Тебе не надо пытаться сдерживаться… Ты можешь просто рассыпаться. Я буду рядом, чтобы помочь тебе,» Серена потянула Блэр в почти не желаемое объятие прежде, чем отпустить ее и наконец уйти.
Блэр села спиной к прилавку и сделала глубокий вдох. На минуту она была так близка к тому, чтобы рассказать все Серене, но она сдержалась. Она была Блэр Волдорф. Она была сильной. Она была собранной. Она не позволит им сломать ее. Не может позволить. Ее отец может уехать в Париж с Романом, и Чак может отправиться в любое приключение, и Серена может списать ее со счетов ради того, что ей было важно, но Блэр не сломается. Не из-за них.
Не из-за кого.
Ужин с Маркусом казался был монотонной дымкой. Она прошла сквозь нее только благодаря смеху и улыбкам. Она играла роль хорошей девушки, и когда он поцеловал ее на прощание она оставила стоять его у дверей. Она знала, он хотел бы больше времени проводить с ней, но ее энергия оставила ее. Ее улыбка была натянутой, а ее нервы были на грани. Ей надо было быть одной. Едва вернувшись назад в безопасное тепло своей комнаты она начала снимать платье, которое выбрала для этого вечера. Она скинула свои новые туфли, перекинув их через комнату и с удовольствием слушала, как они стукнулись об стену. Когда она покончила со всем, она зашла в ванную и закрыла за собой дверь. Это было ее алтарем.
Позже ночью, она лежала в кровати, уставившись в ужасный угол, когда ее мобильник начал звонить. Она шарила рукой стараясь найти его. Она боялась, что это Маркус, хочет поговорить с ней, но ей не стоило волноваться. Это был Чак. Она уставилась на его имя высвечивающиеся на телефоне, прежде чем нажать на кнопку и ответить. Зная его, она понимала, что в противном случае он приедет и будет мучить ее.
«Я сплю», сказала она ему, как только ответила. Хрипотца в ее голосе только добавила эффекта.
«Выходи». Как всегда строго по делу.
Она поворчала сама себе и только глубже закопалась в одеяло. Никаким образом она не выйдет с ним. Новости об интрижке Харольда начали циркулировать, и все только и обсуждали эту сплетню. Если она пойдет куда-либо с Чаком, все будут пялиться и тыкать пальцем. Эта бедненькая Блэр Волдорф с папочкой геем и странной мамочкой. Нет, никаких образом.
«Я сплю», повторила она, вместо объяснения. Она слишком устала обо всех этих разговорах. Она так устала от разговоров обо всем этом. Она хотела бы остаться в своей комнате до тех пор пока не закончится школа и она сможет сбежать из этого города и от этих людей. Вещи, которые она любила больше всего, теперь казались ей тюрьмой.
«Чем больше ты прячешься, тем больше они будут сплетничать об этом. Собирайся. Мы с Картером подъедем за тобой через полчаса.» Блэр молчала. Она никуда не пойдет. «Будь готова, Блэр или я поднимусь и сам заберу тебя».
Блэр тяжело вздохнула «Ты не посмеешь».
Звонок прервался и она открыла рот от удивления. Чак был удивительно нежным с ней с того дня как все обрушилось. Он понимал ее ограничения, и никогда не толкал ее слишком сильно. Он часто отказывался уходить когда она просила его, но по правде она ценила это больше всего. Одиночество превратилось в пугающую перспективу. Ее мозг начинал думать о сотне ужаснейших вещей. Чак вытеснял их стараясь как можно лучше раздражая или успокаивая ее, в зависимости от его настроения.
Она заставила себя встать с постели и пойти. Она верила, что он последует своей угрозе, и она может представить испуганную реакцию Элеанор если он ворвется в пентхаус и вытащит брыкающуюся Блэр. Это станет еще более ужасной ситуацией, Блэр не хотела даже думать. Кроме того, просто правда была в том, что Чак был прав. Выйдет она в люди или нет они будут шептаться за спиной. Но по крайней мере она сможет пройти с высоко поднятой головой, и они поймут, что ситуация не сломила ее. Она была сильной.
Блэр только выходила из душа когда услышала, что дверь в ее спальню открыта. Она схватила халат и быстро накинула его прежде чем выглянуть. Она была не удивлена увидев Чака расположившегося на ее кровати, просматривающего один из ее журналов. Он оживился увидев ее и на мгновение ухмылка коснувшаяся его губ напомнила о старом Чаке. Новая версия вызывала по крайне мере замешательство.
«Это не готовность,» проинформировал он ее, но в его голосе звучала страсть. Она закатила глаза и вернулась назад в ванную. Дверь осталась неплотно закрытой и она видела как он наблюдает за ней, расчесывающей волосы в зеркало.
«Можно?» спросил он после нескольких молчаливых, наполненных напряжением минут.
Она вздохнула и присела на шкаф. Он пододвинулся ближе и взял щетку из ее руки. Она вздрогнула когда он первый раз прошел по ее волосам своей кистью, но он был удивительно нежный и она снова расслабилась. Несколько минут они просто замерли в таком положении. Он тщательно расчесывал ее волосы, медленно, почти методично, а она смотрела куда угодно только не ему в глаза. Первая точка, которую она зафиксировала были его волосы, и она заметила, что наконец-то он нашел время, чтобы постричься. Ее сердце слегка сжалось при воспоминании о том беспорядке на голове с которым он появился в первый раз. Теперь он выглядел гораздо более приемлемо. Он был похож на Чака Басса. Чтобы это не означало. Затем она сфокусировалась на его одежде. Он был одет как обычно. Брюки, рубашка, без галстука. Обычно, но не совсем. С шиком, но неопрятно.
Он перестал причесывать и отошел от нее. Но она все еще не могла взглянуть ему в глаза. Внезапно, она почувствовала, что этот день для нее закончился. Она была вымотана. Ее отец был геем. Она не любила своего бойфренда. Ее мама была истеричкой. И она не могла даже открыть эти гребанные подарки. Не упоминая того, что ее друг уже был на одном волоске от спасительной операции. Вся ее жизнь рушилась, и она не могла справиться с этим.
«Блэр» его голос был мягким, когда он говорил, и она почувствовала как он приближается к ней. Он расположился между ее ног на шкафу и она потянулась к нему без раздумий. Его руки мгновенно обхватили ее и она прижалась к нему как будто он был последней надеждой. По многим параметром он и был. Она закопала свое лицо в его шею и расслабилась в его руках, которые так крепко ее сжимали. Он пах так знакомо, так безопасно.
«Я тону» прошептала она, и его руки сжали ее сильнее. Она обняла его ногами и прижала к себе. Это было неправильно. Она должна была почувствовать вину, но в том сумасшествии, что окружало ее это была единственная вещь, которая имела смысл. Она соврала Серене.
Ей был нужен Чак.
«Я знаю» он не пытался подсластить или сказать ей неправду. Он просто продолжал сжимать ее, гладить ее, любить ее без слов. Это был толчок, когда эта мысль пришла ей в голову, и она мгновенно отстранилась от него. Она не могла себе позволить пойти снова туда. Она знала дорогу слишком хорошо. В конце концов он снова бросит ее. Он удостовериться, что с ней все в порядке и уйдет. Это была дружба. Это не навсегда.
«Я хочу, чтобы ты ушел,» сказала она ему и была горда тем фактом, что ее голос почти остался спокойным. Он не двинулся. Он просто посмотрел на нее. Она опустила свои ноги и скрестила руки на груди перед собой. Она хотела выглядеть недовольной, но выражение его лица говорила, что она выглядела как угодно, но только не так, как ей хотелось бы. «Мне надо побыть одной», она практически умоляла.
Ее просьба наконец-то сдвинула его и она увидел как нежелание промелькнуло на его лице. «Я думаю это последнее, что тебе нужно», честно сказал он ей, пытаясь дотянуться до нее снова. Он положил свои руки поверх ее едва прикрытых бедер, а она постаралась проигнорировать ту дрожь, что прошла по ее телу.
«Позволь мне позаботиться о тебе», была его очередь умолять.
Она покачала головой и попыталась отмахнуться от него прежде, чем он подберется к ней. « Я просто устала. Я не чувствую себя хорошо».
Лицо Чака поменялось перед ее глазами. Оно стало жестким и холодным и на минуту показалось, что она почувствовала панику, зарождавшуюся внутри себя. Она не была уверена, что она сказала или сделала, но она сразу же захотела забрать свои слова или действия обратно. Она хотела, чтобы он ушел, но не чтобы исчезнул.
«Я разговаривал с Сереной», сказал он ей и его голос был жестким от эмоций. Но она не могла понять, что это были за эмоции, поэтому просто кивнула. «Она обеспокоена… и я тоже».
Блэр закатила глаза. «Серена королева драмы. Я не знаю, что она тебе сказала, но» Чак покачал головой, с очевидным предупреждением на лице. Блэр остановилась, прежде, чем продолжить дальше. «Я не буду обсуждать это с тобой. Серена не права.» Чак не купился, и она начала отчаиваться.
«Я не больна!» Она набросилась на него с жаром, прежде, чем спрыгнуть со шкафа и отправится, бушуя в спальню.
Чак был позади нее «Блэр…» он выглядел удрученно и это остановило ее. Она встретилась с его глазами, и, на минуту, ей самой захотелось успокоить ее. Он сцеплял и расцеплял свои ладони так части, что она боялась, что они начнут драться. «Я наблюдал за тобой… что-то не так.» сказал он тихо, но с таким убеждением, что не могла не слышать его.
«Это только на время» она быстро подошла к нему. «Мне просто надо… только на время.» она умоляла его поверить ей, понять и отпустить. Она знала, это была дурная привычка, к которой она возвращалась, но правда, она справится. Ей это нужно было достаточно редко. «Я впорядке» она даже попыталась изобразить улыбку.
Выражение Чака не изменилось. Он смотрел на нее уперто и покачал головой.
«Это ненормально. Ты знаешь это.» он попытался дотронуться до ее лица, но она хлопнула его по руке. Она проигрывала бой и это раздражало ее. «Тебе нужна помощь.»
Она засмеялась в его лицо. «Ты ничего об этом не знаешь. Серена просто смешна. Я в порядке. Я справлюсь. Мне не надо, чтобы ты появлялся и спасал меня, Чак. На самом деле все, чего я хочу, это чтобы ты убрался из моей жизни и держался подальше. Ты не любишь меня. Ты не хочешь меня. Ты больше ничто. Уйди.» она толкнула его в грудь, он отступил на шаг, но не двинулся. «Ты слышишь меня?» кричала она ему в лицо, теря контроль над собой.
«Я услышал тебя», прошептал он в ответ и посмотрел вниз. Он не смотрел на нее, но и не двигался.
«Зачем ты приходишь сюда и делаешь это со мной?» слезы наполнили ее горло, но она успокоила их. «Я могу делать все, что хочу. Ты выбрал не быть частью этого. Помнишь? Не пытайся переписать историю сейчас. Не думай, что если ты решил помочь мне немного, то я забуду все, что было до этого. Этот святой имидж, который ты пытаешься изобразить не настоящий. Ты не святой и не спаситель.» она выхлестнула все это на него, быстрым огнем, стараясь выдавить его из зоны комфорта.
Она старалась сделать ему больно, и она видела, что это у нее получается. Он вздрогнул и заерзал перед ней. Наконец он посмотрел ей в глаза, и она забеспокоилась увидев в них страдания. Это ее успокоило, и она замолчала.
«Ты права». Он не спорил не по одну вопросы, и тут она начала сдаваться. «Я не могу оставить тебя так. Позволь мне позвонить Серене или твоей матери… пожалуйста».
Он старался не встречаться с ней взглядом, и его голос был очень твердым. Она сделала ему больно. Она вывалила на него все, что могла, а он все равно не уходил.
«Почему ты это делаешь?» она проиграла бой со своими эмоциями, и слезы наконец потекли из ее глаз и вскоре ее щеки стали мокрыми.
«Я в порядке». Она сказала это как жалостливое извинение.
«Ты больна» слова прозвучали громко и четко.
|
| |
| |
| mio-mio | Дата: Пятница, 07.12.2012, 16:20 | Сообщение # 23 |
|
High Society
Группа: Модераторы
Сообщений: 4001
Награды: 1567
Статус: Offline
| Глава 22
часть 2
Блэр больше не могла игнорировать правду. Она отвернулась от Чака и направилась к кровати. Прошел всего момент и она почувствовала его за собой. Он потянул ее в свои руки, молчаливое прощение, которого она не заслуживала. Она была жестокой по отношению к нему, но все равно, он был рядом. Она хотела извиниться, но когда она открыла рот, чтобы попытаться он помотал головой и просто продолжил держать ее в объятьях. Она знала, это не будет концом всего. Чак не позволит этому продолжаться, а если позволит, то Серена – никогда.
Ее раздражала мысль, что она поддалась на это снова. Блэр Волдорф, девочка с булимией. Она боролась с этим образом с тех пор как ей стукнуло 13 лет и ее мать впервые потребовала от нее объяснений. Она обвинила во всем свою горничную Дороту. Блэр умоляла и уверела, что это не было правдой. Она может контролировать свое тело. Ее родители не согласились. И вот она поехала в свое первое путешествие в клинику Острофф тем летом. Серена была единственным человеком, за пределами семьи, кто знал об этом, и она поклялась убить Серену, если она скажет кому-либо. Блэр не любила когда она не была идеальна… и эта болезнь… о ней не должно упоминаться.
По правде, она не до конца понимала что было проблемой. Это было ее тело. Она была абсолютно здорова. И что такого если она периодически очищала организм. Благодаря этому она чувствовала себя лучше, это было то, что она могла контролировать. Серена не понимала, и Блэр винила ее. Серена была богиней. Ей было не о чем беспокоиться. Блэр же наблюдала за своим несовершенством каждый день в зеркале и иногда приобретала неуверенность. Позднее она чаще очищалась, что нет, но все еще не понимала в чем проблем. Это не было одним из тех кейсов про подростков самоубийц, у нее просто были маленькие проблемы с едой. Она может с этим справиться.
«Я не вернусь в эту клинику.» сказала она. Она ненавидела ее. Она чувствовала себя еще большей сумасшедшей, чем дома. «Я не вернусь».
Он немного отстранился от нее, чтобы посмотреть ей в глаза. «Ты не можешь так больше существовать. Ты всегда уставшая, и ты даже не похожа на себя.»
Блэр усмехнулась. «Извини, я не на высоте.»
Он сгримасничал в ответ, но не купился на приманку. «Ты прекрасна, Блэр. Все это видят кроме тебя.» Это было похоже на пощечину и она отстранилась от него немедленно. Они стояли так несколько минут. Молчаливое противостояние нарастало между ними.
«Ты не можешь сказать моей матери» Блэр не могла позволить этого. Ее мать будет настаивать на докторах и на этот раз это может получиться. Блэр станет квинтэссенцией фильмов о жизни. Она не могла позволить этого.
«Я не буду» на минуту она почувствовала облегчение. «Ты должна.» и снова все упало. «То, что ты делаешь с собой не хорошо… Пожалуйста, я.. . ты должна поправиться» он сглотнул и посмотрел в другую сторону. Она могла видеть чувство вины на его лице, но она так же видела и облегчение. Серена убедила его, что плохой большой волк вернулся в город и он не собирался отступать.
«Это только иногда. Только когда мне это действительно надо», объяснила она. «Серена не понимает. Она неправа, хорошо?» Она молила его о понимании, но он только покачал головой. «Ты употребляешь наркотики и пьешь столько, как будто ты долбанная рыба. Как ты можешь сидеть здесь и осуждать меня? У тебя нет права» Она попыталась снова выплеснуть гнев, но он также быстро растворился потому что он продолжал смотреть на нее не двигаясь.
«Ты причиняешь боль сама себе. Я не могу позволить тебе сделать это» его тон был спокойным и ее это остановило.
«Не можешь позволить? Кто сказал, что у тебя есть право голоса, Чак? Ты и я ничего не значим. Ты решил» она сохранила громкий голос, надеясь, что она прорвется. Было больно это говорить вслух, но у нее не было выбора. Она не вернется в эту клинику.
Его фасад наконец-то рухнул, и он вскочил с кровати. Его лицо исказилось, и она увидела в нем выражение чистой злобы. Его голос практически дрожал когда он говорил.
«Находился бы я сейчас здесь если бы меня абсолютно не волновало, что с тобой происходит? Я забросил всю свою гребанную жизнь, чтобы быть здесь. Для тебя.» он специально сделал ударение на последнюю фразу. «Я понял, у тебя сейчас не все хорошо в жизни, и Бог знает, мне жаль. Мне правда жаль. Но я стараюсь помочь тебе и быть здесь, но ты просишь меня не обращать на это внимание, игнорировать то, что ты делаешь с собой. Я не могу. Я не могу это сделать Блэр.» Он покачал головой. Она вымотала его.
«Я напугана», ее бравада наконец-то спала, и ее тело колотила мелкая дрожь. Она вытерла новые слезы, но они не прекращали падать. Он просто наблюдал за ней. «Не делай этого со мной» просила она смотря на него блестящими глазами.
Она узнала гримасу на его лице. Она была здесь всю ночь. Вторая эмоция, это то, что удивило ее. Он тоже был напуган, но не из-за себя, а из-за нее. Она знала, она проиграла битву, но может она приобрела что-то еще? Она давила на него всякими разными способами, а он остался.
«Хорошо», наконец согласилась она. Он шагнул в ее сторону и она подняла свои глаза, чтобы вновь встретиться с его. Она увидела надежду в них. «Я поговорю с матерью. И приму помощь» ее желудок потяжелел от мысли и все, что она хотела сбелать было закрыться в своей ванной снова. Она заставила себя успокоиться и потянулась к нему вместо побега в ванную.
Он вернулся на кровать и не возражал когда она практически заползла в его руки.
«Я буду с тобой», пообещал он и некоторые страхи отпустили ее. В этот момент это было именно то, что она хотела услышать. Он нашел ее руку и соединил их пальцы вместе. На мгновение она смотрела на это с удивлением и пыталась поверить, правда ли это.
«Обещаешь?» прошептала она в его грудь.
Он наклонился к ней ближе и поцеловал ее нежно в лоб. «Я обещаю»
Чак не заставил ее идти к матери этой же ночью. Он согласился подождать, и вместо этого они провели всю ночь лежа на ее кровати смотря глупые рекламы и периодически попадающиеся плохие фильмы. Она не могла уснуть из боязни того, что надвигалось и по какой-то причине он не хотел засыпать без нее. Она крепко держала его руку в своей, и когда солнце наконец взошло утром, она знала, пора. Он предложил оставить ее одну, чтобы сделать это и его вера в нее дала ей последней толчок уверенности в том, что ей надо поговорить с ее матерью.
Чак остался у нее в комнате, когда она пошла к Элеанор. Слова получились оборванными и не сформированными. Она до сих пор не понимала почему это такая проблема. Это было ее телом. Ее решением. Элеанор не смотрела на это также. Она, на самом деле, начала плакать, когда Блэр наконец сказала, а десятью минутами позже она уже звонила в клинику. Блэр необходило было срочно ехать. У нее осталось еще несколько дней зимних каникул, а оставшееся время проведенное в клинике она объяснит визитом к тетушке в Европу. Блэр сидела здесь молчаливо, когда Элеанор рассказывала ей планы. Она не спорила, потому что знала, что это будет неправильно. Еще раз ее жизнь была не принадлежала ей.
«Тебе надо собираться. Хочешь чтобы это сделала Дорота?» предложила Элеанор. Она сидела как можно ближе к Блэр и не сводила глаз с дочери ни на мгновение. Она боялась. Блэр хорошо узнала эту эмоцию.
Блэр потрясла головой, «Нет, я могу сама это сделать»
«Они ждут тебя сегодня после обеда… если ты хочешь что-то урегулировать, сделай это сейчас» ее мать потянулась к ней за неожиданным объятием, которое было быстрым, но все равно успокоило Блэр. Блэр встала чтобы уйти, но ее мать окликнула ее еще раз. «Блэр… я думаю нам надо сказать твоему отцу. Он захочет быть там, чтобы поддержать тебя.» Блэр кивнула. Больше это для нее ничего не значило. «Мы все любим тебя» это было сказано, чуть громче, чем шепотом, но Блэр услышала ее. Она только хотела, что она действительно верила в это.
Чак ходил из угла в угол когда она вернулась в комнату, но немедленно остановился когда увидел ее. Она видимо выглядела настолько плохо, что он мгновенно подошел и обнял ее в своих руках. Если она не будет осторожной она может привыкнуть к такому положению, а потом будет еще больней если он снова откажется от нее.
«Они заставляют меня приехать сегодня после обеда. Через несколько часов.» сказала она ему, пытаясь бороться со страхами из прошлого. «Ты подбросишь меня? Я не… я не уверена, что смогу это сделать», призналась она с жалостью, все сильнее и сильнее прижимаясь к нему. Он слишком сильно обнял ее, но она не пыталась отстраниться. Он был ее единственным якорем в этот момент.
«Я буду там»
«Мне также нужна Серена. Можешь ей позвонить за меня?» она звучала как ребенок в своем отчаянье, но она не видела жалости в его глазах. Все, что она находила в них было понимание, которое только заставляло ее чувствовать себя еще хуже. Она не могла поверить, что снова оказалась в этом месте.
«Я позвоню ей» он наконец отпустил ее руку и повернулся чтобы взять свой телефон. Он остановился, когда заметил его и повернулся назад к ней. Она могла прочитать сомнения в его выражении лица, и приготовилась к тому, что он скажет. «Я должен позвонить кому-то еще?»
«Моему отцу?» предположила она, мотая головой. «Моя мать позвонит ему» она все еще не была уверена, что она чувствовала по этому поводу, но глубоко в душе она просто хотела своего папочку. Даже если она настолько зла, что едва смогла бы с ним поговорить, она все равно хотела бы, чтобы он был здесь. Она хотела, чтобы он хотел быть здесь.
Чак посмотрел вниз и что она была в нетерпении и не мог понять почему? «Что по поводу Маркуса?» Наконец понял он, но все еще старался не встречаться с ней взглядом. Он не любил эту тему даже больше, чем она.
«Я позвоню ему» сказала она быстро и затем исчезла в гардеробной, начав паковать вещи
Она не будет звонить Маркусу. Она знала это. Это не было чем-то, что она хотела бы объяснить ему. Серена уладит все за нее, и когда она вернется со своих каникул, она поговорит с ним. Какая-то часть ее просто надеялась, что он повесит руки и забудет про нее. Это будет легче, чем объяснять ему, что не важно какой он замечательный, она не была такой. Она итак была на грани, и сама идея отношений была ей невыносима. Она проигнорировала другие причины почему она не хотела Маркуса в своей жизни, хотя она не могла до конца заставить поверить себя, что их не было. Казалось они были всегда.
45 минут спустя, Чак помогал ей застегнуть ее переполненный чемодан когда Серена ворвалась в комнату. Девочки взглянули друг на друга прежде, чем Блэр встала и Серена мгновенно подошла к ней. Они потянулись друг к другу в одно время и Блэр позволила обнять себя. Она хотела быть злой на Серену, но понимала, что не могла. Серена переживала за нее тоже. Серена любила ее и какой бы раздражающей не была ее любовь, она была постоянной по отношению к Блэр и Блэр могла на нее рассчитывать. Серена всегда придет.
Блэр снова начала плакать когда они разомкнули объятия и она заставила себя посмотреть в глаза Серене. Серена тоже плакала, но она старалась спрятать слезы. Она потянулась в Блэр и утирала слезы, пока она не стала выглядеть нормально.
«С тобой все будет хорошо», Серена звучала такой уверенной, что Блэр заметила, что кивает вместе с ней. «Ты правильно сделала. Я горжусь тобой.» Серена мягко засмеялась и Блэр присоединилась к ней. Они вели себя так, как будто расставались надолго. Блэр не могла избавиться от чувства, что так оно и было. Первые несколько недель в клинике ей не разрешат посетителей, а это означала ни Серены, ни Чака больше.
Чак стоял позади них и сворачивал чемодан Блэр. Наконец-то он его застегнул. Серена повернулась, чтобы снова посмотреть на него и Блэр не пропустила этот взгляд благодарности, которым они обменялись. Казалось, что ад замерзает. Серена была благодарна Чаку.
«Я думаю нам пора идти…» Блэр ненавидела себя за эти слова. Она не хотела покидать комнату. Она не хотела покидать Чака и Серену. «Моя мама начнет нервничать если мы не спустимся.» Блэр сглотнула нервно и посмотрела куда угодно, только не на друзей. Она не хотела пока сталкиваться с этим.
«Все будет хорошо, Блэр», пообещала Серена с солнечной улыбкой. Блэр хотела улыбнуться в ответ, но не могла это сделать. Страх переполнял ее. Она могла чувствовать как страх наполняет ее. «Ты выберешься из этого». Серена сжала ее руку и Блэр ответила тем же. Она все еще не могла двигаться.
Блэр отвернулась от Серены, чтобы посмотреть на Чака. Он держал в руках ее чемодан и выглядел бледным когда посмотрел на нее. Ей хотелось знать, о чем он думает. Он не думал, что она была слабой? Не жалел ли он ее? Оба варианты были пугающими. Так долго она работала над тем, чтобы он поверил, что она сильная, изысканная, девушка женщина, а сейчас все старания разрушены. Ужасная реальность стояла перед ним, и это заставляло ее желать исчезнуть. Он никогда не сможет смотреть на нее так как раньше.
«Давайте» он потянулся к ней, а она схватила его руку, как будто он был последней нитью к жизни.
Серена отошла, чтобы взять чемодан и последовала за ними из комнаты вниз по лестнице. Блэр продолжала сжимать руку Чака в своей собственной и даже не разжала их когда они встретились с Элеанор внизу. Ее мать посмотрела на их сомкнутые руки, но ничего не сказала. Заместо этого она повернулась к Серене.
«Ты тоже поедешь?» спросила Элеанор и Блэр удивилась, что она не возражала.
Серена кивнула. «Больше никуда не собираюсь». Она подмигнула Блэр и Блэр искренне улыбнулась ей. Серена всегда будет Сереной. Она никогда не посмотрит на нее по другому. Она постоянна. «Давайте уже начнем.»
Элеанора кивнула, и приказала шоферу отнести чемодан вниз. Все четверо вскоре последовали за ним, а потом уже двигались в направлении клиники. Элеанор и Серена сидели напротив Чака и Блэр, но никто из них четверых не смотрел друг на друга. Чак и Элеанора оба смотрели в окно, Блэр смотрела на свои руки, а Серена притворялась, будто играет в телефоне. Напряжение было огромным и Блэр задыхалась, но не протестовала. Это уже происходило, и ей надо это принять.
Водитель припарковался некоторое время спустя. Элеанор и Серена вышли первые, но Блэр не двигалась. Она как будто приклеилась к своему месту. Страх навалился на нее, и новые слезы потекли из глаз. Она старалась их сдержать. Никаких больше слез. Никаких скандалов. Чак ждал когда она сдвинется, но не пытался торопить ее. Заняло несколько минут, но вскоре она собралась. Она аккуратно вылезла из машины и подождала рядом с ней пока не выйдет Чак.
Затем все четверо стояли там. Чемодан Блэр уже занесли внутрь, что означало, что пора прощаться. Элеанор проводит ее, чтобы поговорить с докторами, но Чак и Серена должны уйти сейчас. Блэр махала головой. Она не хотела, чтобы это происходило. Ей это не нужно. Она открыла рот, чтобы попросить мать не делать этого с ней, но выражение лиц Серены и Чака остановили ее.
«Я позволю тебе попрощаться. Я буду внутри.» Элеанора прошла вперед них и вскоре они остались втроем.
Блэр посмотрела между ними, не понимая, что делать. Серена нарушила молчание первой и притянула Блэр в крепкое объятие. Серена плакала, но не старалась этого скрывать, и вскоре Блэр присоединилась к ней. Они обе выглядели ужасно, но ни одна об этом не переживала.
«Ты скоро поправишься, и вернешься домой, и мы устроим вечеринку. Огромную вечеринку. Самую лучшую Серена-Блэр вечеринку когда-либо проходившую.» Улыбка Серены была огромной, но голос дрожал. «Пообещай, что с тобой все будет хорошо. Я все сделала правильно, да?» Серена выпрашивала ответ.
Блэр кивнула. «Да, все правильно,» она пообещала и знала, что это было правдой. «Люблю тебя», прошептала она и обняла Серену в последний раз.
«Я тоже тебя люблю», прошептала Серена прежде чем, наконец, оторвала себя от Блэр. Она вытерла слезы с лица, а затем мягко улыбнулась Блэр и стерла слезы с ее лица. «Скоро увидимся». Блэр кивнула, а Серена подошла к лимузину и забралась внутрь.
Чак стоял молчаливый, практически выглядев как каменная статуя. Его лицо было бледным, а тело напряженным. Блэр хотела дотянутся до него, но ей не хватало смелости. Реализация того, насколько она была плоха возможно как раз сейчас приходила к нему.
«Ты можешь идти, Чак. Все в порядке. Ты ничего мне не должен.» Блэр старалась отпустить его как можно более деликатно. «Со мной все будет в порядке.» Она даже попыталась улыбнуться для него. После всего того, что он сделал для нее, ей казалось, что она была должна ему хотя бы улыбку.
Он кивнул и посмотрел вниз на свои ноги. Она знала, все закончено и уже собиралась идти, когда он наконец заговорил. «Пообещай, что все будет хорошо,» он говорил так тихо, что она практически не слышала его, но когда она поглядела в его глаза, она все увидела сразу. Это потрясло ее до основания, и она не могла ответить. «Мне надо знать, что с тобой все будет хорошо, Блэр.» сказал он более жестко и приблизился к ней. Он схватил ее руки и зажал их между своими.
«Я постараюсь», сказала она честно.
Он кивнул и продолжал смотреть ей в глаза. Она начала отодвигаться от него, пока он двигался к ней и тут они оба замерли. Это было самой трудной частью. Прощание. В прошлом, он всегда уходил ночью, и ей никогда не приходилось сталкиваться с этим. Сейчас она была прямо перед ним, и это она уходила от него. Казалось, что все рушится внутри нее, кусочек за кусочком и боль была сильнее, чем она могла вынести. Она кусала свою губу, чтобы остановить слезы, а он закрыл глаза.
Дистанция между ними была слишком маленькой и вскоре она оказалась в его руках. Он полностью обнял ее, и она испытала облегчение от его объятий. Она провела руками по его волосам, запоминая их текстуру и ощущения. Она чувствовала как его руки скользят по ее спине, останавливаются на талии, а затем снова поднимаются вверх. Он отодвинулся и обхватил ее лицо руками, заставляя ее посмотреть себе в глаза. Казалось прошла вечность, пока они стояли вот так. Столько было сказано без слов. Она это чувствовала.
«Блэр…» Элеанора появилась прямо за ними. «Пора идти.»
Блэр по началу не двигалась. Она не могла. Это был ее дом. Это было свято для нее. Она не могла уйти от него. Он сделал это за нее, отступив на шаг. Одну ее руку он все еще держал в своей, и как только она начала уходить от него, он притянул ее назад.
«Я люблю тебя» прошептал он, смотря на их сплетенные руки.
Она больше не могла сдерживать слезы, они потекли ручьем по ее щекам. Что-то в ее груди рухнуло, и она не хотела отпускать его руки. Он тоже не хотел. Они стояли замороженные на момент, который пугал и шокировал ее. Она никогда не ждала от него любви.
«Блэр» позвала Элеанор. «Сейчас же»
Чак наконец посмотрел на нее и их глаза встретились в последний раз. Детская ухмылка играла на его губах, но пропала прежде, чем она смогла достаточно насладиться ей. Затем он отпустил ее руку и отступил. Он позволил ей уйти. Он заставлял ее идти. Он любил ее.
«Пока Чак», она зарыдала, но все еще не двигалась. Она хотела, чтобы он снова это сказал.
Он помотал головой, «Скоро увидимся»
Она улыбнулась натянуто, и наконец заставила повернуться и пойти к матери. Элеанор была там, ждала, чтобы проводить ее и Блэр не позволила себе взглянуть еще раз на мальчика, которого она оставила. Она боялась, что если обернется, то поймет, что он остался в таких же расстроенных чувствах как и она.
|
| |
| |
| mio-mio | Дата: Вторник, 18.12.2012, 14:17 | Сообщение # 24 |
|
High Society
Группа: Модераторы
Сообщений: 4001
Награды: 1567
Статус: Offline
| Глава 23
Всегда полночь
(часть первая)
Ты слепа?
Разве ты не видишь меня стоящего в очереди за тобой?
Моя ли ты?
Не только когда ты хочешь быть, а вообще всегда? Pat Monahan - Always Midnight
Блер ненавидела клинику. Нет, ненависть было не достаточно сильным словом. Она призирала ее. Постоянное, чрезмерное наблюдение, раздражающе радостные и/или грубые медсестры которые как нельзя лучше вписывались в смехотворные стереотипы и это постельное белье…Все это отстой. Даже хуже чем просто отстой на самом деле. Это было ужасно и противно, и она уже дважды пыталась позвонить, домой нарушая правила, но ее поймали. Она знала что почувствовала себя лучше если бы просто могла позвонит Серене. Им нужно было поговорить. Им нужно было обсудить тот главный, меняющий все момент, хотя Блер до сих пор не была уверена, что он на самом деле случился. Сказал ли Чак что любит ее? И что более важно, он действительно это имел в виду? Блер не была уверена.
Едва ли она могла винить его за попытку подвести черту под печальным случаем срыва, которому она и позволила случиться с собой. Она не была уверена, что беспокоило ее больше. Тот факт, что она позволила себе утонуть в своих проблемах или то, что люди не дали ей самой с ними справиться. Ее врачи настаивали, что это неправильный подход к вопросу. « Ни один человек не может быть островом, Блер» настаивали они. Она не была уверена в их правоте. У нее все было вполне хорошо, когда она заботилась о себе сама, пока конкретные люди не решили, что это их работа.
На самом деле она не обижалась ни на мать, ни на Серену, ни тем более на Чака. Она просто ненавидела, что они вместе на нее набросились и прямо таки принудили ее справиться со своими проблемами. Она и ее проблемы прекрасно существовали без чьего либо вмешательства…сами по себе…Даже она не могла убедить себя в этом.
Ее недуг не был постоянным. Временным, это случалось раз или два в месяц. Только тогда когда ей действительно было необходимо очистить от всего свое тело и начать заново. Она игнорировала тот факт, что эти моменты, как правило, наступали именно в моменты эмоционального стресса. Со временем, несколько раз в месяц превратились в несколько раз в неделю, а затем это стало ежедневным. Этим способом было так просто сбежать от всего. Она контролировала это. Это было ее тело и ее решение. Ее мать, ее отец, Чак, Серена – ни кто не мог заставить ее остановиться. И не могут до сих пор. Только она может сделать это, и несмотря на то что ей было больно признаваться в этом, она знала что потеряет контроль снова. Это было как наркотик, одного раза ни когда не достаточно.
В дверь постучали и она оторвалась от письма, которое пыталась писать, чтобы увидеть своих маму и папу, заглядывающих в комнату. Ее доктора согласилась на ежедневные посещения ее родителей в качестве части терапии. Очевидно, у Блер были серьезные семейные проблемы. Как будто ей нужен какой-то доктор-выпускник Гарварда чтобы сказать это. Ее отец гей. Он оставил их. У нее были проблемы.
- Эй, Блер-медвежонок – Гарольд широко ей улыбнулся и медленно вошел в комнату. Он быстро оглядел комнату. Как только он был удовлетворен тем, что увидел, он снова взглянул на нее. Элеанор продолжала медлить в дверях. – Мы подумали, мы могли бы пройтись…Твой доктор сказал что это будет неплохо.-
Блер вздохнула. Пройтись – означает ужасный и нагоняющий тоску разговор. Она хотела отказаться, но знала, чем раньше она сделает это, тем раньше они выпустят ее из клиники. Она хотела вернуться домой, и ни одна цена не была достаточно высокой для этого.
- Конечно, - согласилась она, беря на ходу свой свитер. Ее одежда была ее единственным утешением здесь. Ей было разрешено одеваться, так как она пожелает, и она заставляла себя каждый день поддерживать свой образ. Пока она носила свою одежду, делала макияж и укладывала волосы, она была Блер Уолдорф…Она была в порядке и все еще на плаву.
Они вышли к саду на заднем дворе, и Блер держалась слегка впереди родителей. Она слышала, как они шептались позади нее, но не дала попыток расслышать их слов. Ни что уже не было как прежде. Они все еще были ее родителями, но они не были женаты в полном смысле этого слова. Ей это казалось странным и она не знала как подходить к этому. Она просто ждала пока ее мать взорвется или отец сбежит. Оба варианта были одинаково возможны.
- Дорогая…- наконец окликнула ее Элеонор. Блер медленно повернулась, зная что они остановились в нескольких шагах и притворялись что любовались фонтаном. Все что касалось их теперь казалось фальшивым. – Мы хотели бы поговорить с тобой…обо всем. – Ее мать быстро отвела глаза и теперь смотрела на плескающуюся воду перед ней.
- Мы хотим объяснить.- Ее отец сделал шаг к ней с выражением надежды на лице. Она пробыла в этом месте всего два дня, но ей казалось, что прошла уже вечность. А с тех пор как она позволила себе посмотреть на отца, казалось, прошло еще больше. Все в нем казалось таким же как было, но ни чего из этого уже не было правдивым для нее. Он так долго лгал ей, и она не знала, как он заслужил ее любовь и что из этого было правдой.
Блер подошла ближе, но сохранила дистанцию. Она знала, что это будет неприятный разговор, и она оставляла себе пути для отступления. Когда ее отец впервые упомянул его парня-разлучника, она не выдержала. Она надеялась, что больше ни когда не услышит имени этого мужчины снова. Он помогал разрушать ее семью.
- Мы разводимся. – Ее мать скинула первую бомбу. Раньше взгляд на лицо матери приносил облегчение, но теперь на нем тоже была боль, и это разозлило Блер. Все это сделал ее отец.
Блер просто кивнула.
- Мы долго шли к этому решению, дорогая. – Ее отец сделал еще шаг в ее направлении. Она не отступила, но приросла к месту, где стояла. Она не был уверена, что сделает, если он попытается дотронуться до нее. – Я знаю, нам следовало быть честными с тобой, но я не уверен, что есть правильный способ объяснить такие вещи. – Элеонор посмеивалась позади него, но он не обращал внимания. – Я гей, Блер. – Он сказал это так, как будто это было каким-то открытием, и Блер рассмеялась в голос. Очевидно, что он был гей.
- Блер…- обеспокоенно произнесла Элеонор. Она с трудом маскировала свою враждебность по отношению к Гарольду в этом вопросе, но Блер знала, что ее беспокойство было настоящим. Ее мама, со всеми своими недостатками любила Блер. Просто она делала это не тем способом в котором нуждалась Блер. Ей нужна была мама, которая бы не оценивала каждый ее шаг. Ей нужна была мама, которая бы ни когда не давала ей повода усомниться в том, что она достаточно хороша. Элеонор не знала, как это сделать, и Блер знала она и не пыталась.
- Мне жаль.- Блер взяла себя в руки, но веселье все еще было в ее голосе. – Это просто…конечно ты гей, папа. Я видела тебя, помнишь? С этого все и началось. Я застукала тебя, и теперь вы разводитесь. Фантастика, - Блер произнесла это все, еще не отдышавшись.
- В этом нет твоей вины, Блер, - попробовал снова Гарольд. Его взгляд был таким теплым и добрым. Он выглядел домашним, но того же чувства уже не было. – Твоя мама и я несем полную ответственность за то, что случилась в наших отношениях. Если бы ты не увидела меня с –
Голос Блер был ледяным, когда она заговорила. – Не упоминай о нем. Я ни когда не хочу слышать о нем. – она не оставляла места для споров.
- Она однозначно моя дочь, - ухмыльнулась Элеонор, но обвинительный взгляд Гарольда тут же заставил ее замолкнуть. Блер ни когда не поймет их поведения, и больше она не станет даже пытаться. Все что она знала это то, что ни когда не станет такой как они.
- Хорошо, я понимаю. – голос ее отца был настолько льстивый что ее захотелось плюнуть ему в лицо. Теперь она уже точно не была в порядке. Он не мог оставить все как есть. – Я просто хочу чтобы ты знала, то что ты видела, то что случилось после…Это было неизбежно. Мне бы пришлось…- Гарольд пытался найти слова, чтобы не звучать как подлец, и Блер и ее мать это знали и просто ждали. – Я хотел окончить этот брак уже некоторое время. Мне просто не хватало смелости сказать это. –
- Так мило с твоей стороны, наконец, сделать это, дорогой. – Элеонор не могла скрыть горечи в голосе.
- Я не особенно хочу все это слушать. – Блер остановила пытку пока она не зашла дальше. – Ты хочешь новую жизнь? Хорошо, ты свободен. Не позволяй нашей семье удерживать тебя. – Блер особенно выделила слово семья, надеясь повернуть нож. И она реабилитировалась, когда ее отец вздрогнул.
- Я н когда не покину этой семьи, - Гарольд говорил с такой страстью, что Блер почти поверила ему.
- Ты уже это сделал, - твердо прошептала она. Он разводился для того чтобы вести новую жизнь со своим Романом. Ее тошнило даже от мысли о нем. – Очевидно, ты создал себе новую семью…в Париже.- Она пристально смотрела на отца. Этот бой она не проиграет.
- Ты ошибаешься. – не сдавался Гарольд – Я люблю вас обеих и тебя и твою маму и ни что ни когда не изменит этого…- Гарольд посмотрела на Блер и Элеонор, а потом опустил глаза. – Я не могу больше жить во лжи, - он произнес это тихо, но они обе его услышали. – Я не могу этого делать. – Он поднял взгляд и на его лице было выражение мольбы.
Элеонор смягчилась первой. – Твой отец прав, Блер. Наша семья всегда останется нашей семьей. Она просто меняется. – Блер была неподвижна и не смотрела ни на одного из них. – Я знала…о чувствах твоего отца долгое время. Я приняла их…или попыталась. – Элеонор вздохнула и замолкла, очевидно, она чувствовала себя так же не комфортно, как и Блер.
- Но это не было просто для твоей матери или для меня – равно как и для тебя! – воскликнул Гарольд весьма эмоционально. Он наконец преодолел последнее расстояние между ним и Блер и потянулся к ней. Она тут же скинула его руку.
- Не прикасайся ко мне, - предупредила она. – Просто..- Она потрясла головой стараясь перебороть эмоции, которые не хотели покидать ее. – Не надо, - прошептала она, обнимая себя руками все крепче ограждая себя от него, так как только могла. Она не могла впустить его. Это будет слишком больно.
Гарольд отступил побежденный. Она встретилась с его глазами на секунду и узнала в них печаль. Это был взгляд, который был у нее каждое утро. Ни что больше не казалось правильным, ни что не могло заполнить ее. Она была пуста и потеряна и чертовски напугана, что лучше ей уже не станет ни когда.
- Скажи мне, как исправить это. Я сделаю. Я сделаю все что угодно для тебя, Блер-медвежонок, - пообещал он ей, и она не могла не заметить дрожь в его голосе. Когда она снова взглянула на него она увидела его, стирающим слезы, и ее глаза тоже стали влажными. Никто не должен видеть, как плачут их отцы. Это невозможно перенести. Блер чувствовала его боль так как не могла почувствовать даже боль матери.
- Ты не можешь это исправить.- Блер сделала шаг по направлению к нему, но замерла раньше, чем смогла дотронуться до него. Она не была готова пойти на это. – Мне нужно время,- призналась она. Она посмотрела на обоих своих родителей и осознала, что возможно впервые в жизни все их внимание принадлежит ей. – Я не могу сказать, что все в порядке. Вы оба лгали мне. Вы заставили меня думать…Вы заставили меня поверить, что все было в порядке, хотя на самом деле это не так. И ни когда не было в порядке.- Она повернулась к отцу. – Ты гей, и ты ни когда не говорил мне. Я даже не догадывалась, настолько ты прекрасно претворялся. Я твоя дочь. – Она сделала глубокий вздох и стерла влажные полосы с щек. – Тебе следовало сказать мне. Ты не должен был позволить мне все узнать вот так. Я заслуживала твоей правды. –
Гарольд мог только кивнуть.
Затем Блер повернулась к матери. Эти отношения были еще более сложными, и Блер не была уверена, что когда-нибудь они станут полноценными. Рано или поздно она найдет способ подавить свою злость на отца. Она похоронит ее, и однажды она возможно даже исчезнет, но то, что было сломанным между ее матерью и Блер, она знала, никогда не будет восстановлено. Они были слишком похожи…одинаковыми.
- Я…- Она пыталась найти слова, чтобы сказать то, что должна была. Тем не менее она не нашла их. Даже в их худшие времена отношения с ее отцом были сильнее, чем ее отношения с матерью вообще могли бы быть. Ни один из них не знал, как перекинуть мостик через пропасть, которая всегда была между ними. Они были как дальние родственники, играющие роль дочери и матери. Это ранило Блер, но она научилась жить с этим. – Мне нужно чтобы ты передала от меня письмо Серене. Доктор не позволит мне позвонить ее…мне нужно, чтобы ты сделала это, - повторила Блер, прежде чем ее мать могла отказать.
Элеонор удивила ее, просто кивнув. – Конечно. Я занесу его ей днем.-
Все трое возвращались в комнату Блер. Никто не произнес ни слова, но на этот раз все шли рядом. Идеальная иллюзия семьи, которой они ни когда не были - с горечью подумала Блер.
Как только они подошли к двери, Блер повернулась к ним лицом. Ее настроение было скверным, но тем не менее она чувствовала себя лучше после того как смогла высказаться. – Групповая терапия на следующей неделе…вы оба должны придти.- Она взглянула на отца, прежде чем сосредоточить свой взгляд на матери. Он почти улыбался, но она не могла выдержать его благодарности. – Я принесу письмо. –
Она исчезла в комнате, взяла письмо и тщательно запечатала его, прежде чем передать его Элеонор. Серена поймет если Элеонор откроет его, и Блер устроит скандал, если ее мать посмеет сделать это. Она писала о личном в этом письме и ее матери не нужно это знать. Прежде всего, это ее чувства к Чаку, а так же ее отчаянные попытки плана побега. Серена не сможет, конечно, вызволить ее от сюда но, по крайней мере, приятно открыться кому-нибудь.
- Вот. – Блер передала письмо, и Элеонор положила его в свою сумочку. И вот все трое неловко стоят там. – Я так понимаю, увидимся на следующей неделе…- она надеялась, что они поймут, что она не хочет видеть их раньше. Ей нужно время для реабилитации…время чтобы подумать.
- Мы будем тут, - уверил ее Гарольд. Он быстро обнял ее и отстранился, прежде чем она успела сказать хоть слово протеста. – Я люблю тебя. – он улыбнулся ей своей полуулыбкой и она напомнила Блер об игре в снежки и пироге на День Благодарения. Она кивнула, позволяя тени улыбки коснуться своего лица. Затем ее отец удалился, и они с матерью остались вдвоем.
- Счастливого Нового Года, - Блер старалась, чтобы ее голос звучал как можно радостнее. Если Элеонор подумает что Блер выздоравливает, ее быстрее заберут отсюда. – Идешь на какую-нибудь вечеринку? – Светский разговор давался им лучше всего. Он маскировал ту яму, что была между темы вещами, о которых они не хотели говорить и не могли, даже если бы захотели.
Элеонор печально улыбнулась. – Я думаю эту я пропущу…попробую немного поработать над собой. – Блер попыталась спрятать свое удивление, но Элеонор это не пропустила. – Теперь все будет иначе, Блер. Мы справимся с этим. –
Блер кивнула. – Мы всегда справляемся.-
Мгновенье ни кто из них не двигался. Объятья были им не свойственны. Блер могла вспомнить всего лишь несколько раз подобного сентиментально проявления чувств Элеонор. Недавно она пыталась несколько раз и Блер позволяла ей, но теперь стены снова заняли свое место. Элеонор отстраивала свою крепость и Блер даже не надеялась когда-нибудь пересечь ее границы.
- Хорошо. Я доставлю это Серене. – Элеонор потянулась и коснулась щеки Блер. Это было всего мгновенье и она уже повернулась чтобы уйти еще до того как Блер осознала это прикосновенье.
- Пока, - прошептала Блер, прежде чем закрыть дверь. У нее была встреча с диетологом через полчаса. Они должны будут обсудить ее привычки здорового питания. Она закатила глаза. Блер была прекрасно осведомлена, что такое здоровое питание.
Двумя днями позже, в канун нового года. На улице шел дождь. Тот самый ледяной дождь, который Блер ненавидела, а небо было почти угольно черным. Всех с новым годом - ворчала она себе под нос. Она застряла в этом месте слишком надолго, и теперь она должна встречать новый год одна. Часть ее хотела пригласить присоединиться Элеонор, но это было бы не намного лучше чем провести его одной. Светские разговоры всю ночь. Это было бы пыткой, а новый год должен начинаться совсем не так.
Взамен, Блер лежала в своей кровати и писала в смехотворном дневнике, на котором настоял ее врач. Он хотел, чтобы она писала о своих чувствах. И в данный момент все ее чувства вертелись вокруг одного – раздражение. Она могла только воображать ту потрясающую вечеринку, на которой сейчас были все ее друзья. Они будут пить, смеяться и танцевать всю ночь напролет. Серена наверное пьет что-нибудь покрепче и претворяется что все прекрасно. Она ни когда не позволит миру увидеть, что она скучает по Нейту или волнуется за Блер. Для Серены Ван Дер Вудсон жизнь была нескончаемой вечеринкой и если вы об этом забудете она вам напомнит. Чак тоже будет веселиться. Вероятно, у него есть Джорджина или кто-нибудь еще с кем отрываться. Блер почувствовала отвращение при этой мысли. Она захлопнула свой дневник и швырнула его на стол. Ее доктор подумает, что у нее неконтролируемая ярость, если она продолжит писать.
Часы рядом с ее кроватью ярко светились. 10.30. 10.30 в канун нового года, и у нее нет ни спутника, ни друзей, ни вечеринки – фактически жизни вообще. Она быстро осмотрелась, ища возможность сбежать, но она знала рано или поздно ее поймают и только продержат ее здесь еще дольше. Она хотела попрощаться с клиникой, а не получить дополнительный срок.
Блер уже собиралась отыскать дневник и начать плакаться о том насколько раздражающий этот доктор, который заставил ее писать все это, но неожиданно ее дверь открылась. Она практически подпрыгнула от испуга, но вдруг заметила, что это была Серена. Она уже было подумала, что ей дали неправильное лекарство и это была всего лишь иллюзия.
- Боже, это место охраняется как Форт Нокс, - задыхаясь, пожаловалась Серена.
Блер просто уставилась на нее, она не могла сказать ни слова. На мгновение радость заполнила ее, но она тут же была озадачена. Как, черт возьми, Серена проникла сюда? И что она тут делает? Серена должна была быть на вечеринке. Это была ночь лучших вечеринок года.
- Земля вызывает Блер. – Серена запрыгнула на кровать к Блер и скинула на пол поистине потрясающие туфли на каблуках. Громкий стук, который они произвели при ударе об пол привел Блер в чувство. – Меня не обнимут?-
Блер улыбнулась и крепко обняла подругу. Однозначно это был Серена. Она улыбалась, как Серена, была одета как Серена, и вела себя точно, так как Серена. Блер было все равно, что принесло сюда Серену. Ее новый год только что стал на порядок лучше.
- Не могу поверить что ты здесь. – она все еще ощущала трепет когда они разорвали объятья.
Серена только закатила глаза. – Я получила твое письмо. И разумеется я здесь. И не убивай меня Би но я, как бы это сказать…- Блер уже приготовилась к очередному сюрпризу от Серены, когда дверь снова открылась и три персонажа ввалились в комнату.
Картер, Нейт и Чак.
Она уставилась на них. Однозначно она приняла таблетки для сумасшедших.
- …пригласила мальчиков. – Серена застенчиво улыбнулась и пожала плечами. – Я не могла убедить их не приходить. – прошептала она Блер на ухо. – Картер и Нейт не знают, почему ты здесь. Я и Чак не говорили. Обещаю. –
- Волдолф. – Кивнул ей Картер прежде чем приземлиться в одно из ее кресел.
- Привет, Блер. – Нейт широко ей улыбнулся и занял второе и последнее кресло в комнате.
Чак остался в дверном проеме. Он выглядел так, будто ему не комфортно и не встречался глазами с Блер. Она понимала почему, но не знала, как справиться с этим. Что обычно говорят парню после того как он признался в любви, сдавая тебя в клинику для душевнобольных? Все это было несколько сюрреалистично.
- Привет, - Блер всех поприветствовала и при этом старалась, чтобы в ее голосе звучал энтузиазм. По правде она не знала что чувствует. Она была рада, что не одна, но она ни чего не хотела бы объяснять Нейту или Картеру. Она не была уверена, что могла доверять им, особенно Картеру.
- Это место охраняется до смешного надежно. Мне пришлось убедить дежурную сестру, что я псих чтобы она пустила меня. – Картер выглядел гордым и Блер пришлось улыбнуться.
- Ты уверен, что тебе пришлось притворяться? – подразнила его Серена.
Он дьявольски ухмыльнулся. – Может и не пришлось. –
- Как вы ребята поникли сюда? – повернулась она к остальным. Она все еще не могла смотреть прямо на Чака, но и он не смотрел на нее, так что это было не трудно. – Если они поймают вас я труп. –
- Я не попадаюсь, - наконец заговорил Чак и также высокомерно и потрясающе как всегда. Она скучала по его голосу. – Серена флиртовала с охранником, и –
Нейт закончил за него. – Чак заплатил остальным. Свидание с тобой дорого обходится. – он улыбался улыбкой которой может улыбаться только он, и Блер хотелось его просто обнять. Казалась, прошла вечность с тех пор как она видела его в последний раз. Ее успокаивало то, что он выглядел все так же: преданный и любящий, это был Нейт.
- Не могу поверит что вы здесь…- на самом деле она не могла понять как они могли хотеть быть здесь. Эти четверо любили весело проводить время. Тот факт, что они выбрали запереть себя в это жутком месте значил для нее больше чем она могла передать.
- Ни чего что мы здесь? – Чак наконец прошел в комнату и опустился перед кроватью. Он наконец посмотрел на Блер и она встретилась с ним взглядом. Они не отрывали взгляда минуту, пока она не заставила себя отвести глаза. Они не могли поговорить о том, о чем хотела Блер перед аудиторией.
- Конечно, - уверила она всех. – Я сходила сума в одиночестве. Я уже почти начала разрабатывать свой маршрут побега, - призналась она.
Серена кивнула. – Чак принес алкоголь. Покажи ей, - велела Серена, и Чак достал две бутылки шампанского из пиджака. Серена взяла одну и принялась ее откупоривать, в то время как Чак передал вторую бутылку Картеру. – Я сказала мальчикам, что ты будешь моим новогодним поцелуем, - пошутила Серена, строя Блер глазки.
Блер рассмеялась, казалось впервые за всю жизнь. Она скучала по этим людям. Они были ее людьми и если она когда-то в этом сомневалась, то теперь она была уверена. Ее беспокойство о том, что Нейт и Картер узнают, что она здесь начали рассеиваться. Она не знала, откуда она это знает, но она знала. Они ни кому не скажут. Они сохранят ее секрет.
- Итак, - Картер снова привлек ее внимание. Он прошелся по комнате. – Какого черта ты тут делаешь? – Чак злобно посмотрел на него, но Картер проигнорировал его. – Ты сошла с ума или что-то еще, Волдорф?
- Что-то еще, - сказала Блер, в надежде на то, что он оставит эту тему.
Он кивнул и с хлопком открыл свою бутылку. Шампанское начало пениться, так что он поднес бутылку к губам, и они все как завороженные смотрели, как он делает жадные глотки. Это было то еще зрелище, так что Блер и Серена снова рассмеялись. В том чтобы быть счастливым есть что-то заразительное. Это чувство просто захватывает вас, Блер уже почти забыла каково это.
Картер закончил и снова повернулся к Блер. – Чак сказал, что мы не можем совать нос в твои дела, но мы с Нейтом поспорили. – Блер закатила глаза. Только Картер может делать ставки на ее психическое здоровье. – Я сказал, что ты скрытая наркоманка, а Нейт что ты резала себя. Не желаешь разрешить наш спор?-
- Отвали, Картер. – Чак прорычал в его направлении.
- Я не говорил, что ты режешь себя,- быстро запротестовал Нейт., и повернулся к Блер. – Я не делал ставок, - уверил он ее, и Блер улыбнулась в ответ. – Я бы не стал.- Он кинул взгляд на Картера, прежде чем забрать у него бутылку шампанского и отпить немного. Блер не пропустила жаждущего взгляда Серены когда она позволила себе коротко взглянуть на Нейта прежде чем снова отвести взгляд.
- Ни наркотиков, ни порезов, ни чего того что бы касалось тебя, Картер, - дерзко ответила ему Блер. На самом деле было даже приятно, что хоть кто-то не ходит вокруг нее на цыпочках. Что бы Картер не думал о ней сейчас, он не думал что она слабая кукла, которую нужно обхаживать. Ей это нравилось.
- Справедливо, но однажды ты мне расскажешь, - пообещал он ей с ехидной улыбочкой.
В ответ она пожала плечами. – Возможно, - пробормотала она, прежде чем взять бутылку шампанского у Серены. Она быстро сделала большой глоток и наслаждалась тем как оно шипит, скользя по ее горлу. Она скучала по таким мелочам жизни. – Мое любимое. – она заметно приободрилась.
- Спасибо Чаку. – Серена кивнула в направлении, в котором на полу сидел Чак. Он поднял глаза и улыбнулся Блер, но ни чего не сказал. – Итак, мы не можем позволить стать новому году скучным. Нам нужно сыграть в игру. – Нейт, Блер и Чак синхронно издали стон. Картер просто весело хлопнул в ладоши. – Ни что так не развлекает как игра в бутылочку, я думаю, мы все делали это. –
- Лично я не испытываю трудность сделать это снова. – Картер плотоядно посмотрел на Серену и Блер.
- Нет. – вскочил Нейт, прежде чем что-то еще могло быть сказано. Его голос был твердым и Серена вздрогнула. Было совершенно очевидно кого Нейт не хочет целовать, и Блер хотелось дать ему пощечину. Если бы он только открыл глаза, он бы увидел, что Серена была готова быть с ним. Трагическая любовь – отстой, и Блер уже порядком надоело иметь с ней дело.
- Эй, Чак, - она внезапно позвала его, и все глаза, включая его, обратились к ней. – Я знаю где мы можем украсть немного еды. Пойдем со мной? – она встала и надела тапочки. По правде она сомневалась, что они смогут пробраться на кухню, но ей нужен был момент наедине с Чаком.
- Окей. – он поднялся и пошел за ней. Он продолжал идти за ней через множество холлов пока они не оказались в пустынной игровой комнате. Ее было запрещено посещать после девяти, но Блер не волновало, что ее могут поймать.
- Кухня закрыта, - пояснила Блер когда он, изогнув брови, оглядывал комнату. Кажется, он легко принял это и сел на один из диванов. Блер последовала его примеру и опустилась рядом с ним. Ей бы действительно хотелось, чтобы он был более разговорчив. Она уже начала думать что «Я тебя люблю» было плодом ее воображения или еще хуже, было сказано из жалости.
- Это место действительно настолько вгоняющее в депрессию, насколько кажется? – он с пренебрежением осмотрел обстановку. – Сколько еще тебя здесь продержат? – он наконец выжидающе посмотрел на нее. Она не могла поверить, что он собирается вести с ней формальную беседу. Хотя вопрос продолжительности ее заключения был обоснованным.
- Возможно еще пару недель…очевидно, у меня несметное количество проблем. – она опустила взгляд потому что признание жалило ее. Она не хотела, чтобы он думал о ней как о клиническом случае, но ни не знала с чего ему думать иначе. Тем не менее, он пришел сегодня сюда, это должно было что-то значить. – Чак…- она подняла на него глаза и поняла что он наблюдает за ней.
|
| |
| |
| mio-mio | Дата: Понедельник, 23.10.2017, 05:14 | Сообщение # 25 |
|
High Society
Группа: Модераторы
Сообщений: 4001
Награды: 1567
Статус: Offline
| - Блэр… - ухмыльнулся он, и часть ее напряжения спала. – Скажи это, - приказал он, и девушка расслышала нотки нетерпения в его голосе. Маска хладнокровного парня спала, и это немного успокоило ее. Она не может быть одна на этой шаткой поверхности.
- Ты сказал, что любишь меня, - наконец, произнесла девушка и тут же отвернулась. Часть ее ждала, что он скажет, будто она все это придумала. Так долго она ждала, что он скажет, что любит ее, и что правда полюбит. Правда через некоторое время стало болезненно осознавать, что он никогда не будет способен на это. Он был слишком ранен, или считал себя таким.
Басс сохранял спокойствие и она начала паниковать.
- Ты любишь, правда? – Она ненавидела обнажать свою неуверенность, но время для сохранения лица и гордости прошло. Если он любит, она должна знать. Если нет, то тем более должна знать. В любом случае, ответ жизненно необходим ей. Ей нужен ответ. Терпение не было ее сильной стороной.
Она снова посмотрела на него и обнаружила, что он тоже смотрит на нее. Чак слегка улыбался, но было в его выражении что-то еще. Она не могла классифицировать это как сожаление, но увидела страх и смущение. Ее желудок сжался, и она осознала, что хотела бы оставить эту тему, пока не обсудит с Сереной. Подруга бы проконсультировала, ее как поступить, и, быть может, она не чувствовала этого костедробительного беспокойства. Это было удивительно, как он всегда возвращал ее на место. Это не было страхом, или несчастьем, это не было и радостью. Это было возбуждение от неизвестного. Страх падения, или надежда на что-то большее.
- Угу, - он кивнул и сделал глубокий вдох. – Люблю, - его голос едва ли можно было классифицировать как шепот, но он все же произнес это. Он выглядел так, будто у него внутри все сжалось, и Блэр понимала это. Она сама чувствовала тошноту. Это было как свободное падение. Она не знала, как дальше поступить.
- О! – Кивнула Блэр и снова отвернулась. – Хорошо! – прошептала она, сложив руки на колени. Ей надо подумать над тем, что еще сказать. Ей хотелось заставить его объяснить, почему он сказал это, и что имел в виду. Все это выглядело очень сложным. Некоторое время они сидели в тишине, наблюдая, как дождь хлещет по стеклу, будто нападая на него.
Немного позже, когда он начал вставать, Блэр схватила его за руку, заставляя остаться на месте. Она не могла позволить ему уйти сейчас. Она не могла струсить и дать этому пройти.
- Любишь? – Еще раз, она едва смогла выдавить из себя слова. Они застряли в горле, и вышел хриплый шепот. Она подняла голову, чтоб посмотреть на него, продолжая держать за руку. Он не пытался двигаться. – Не важно, - Блэр покачала головой и выпустила его руку. Сейчас не время. Они могут обсудить это позже.
- Да, - его голос звучал неестественно громко, а Блэр резко повернула голову, чтобы встретиться с ним глазами. Он выглядел еще более встревоженным, чем до этого, но она определенно расслышала его слова в этот момент. – Люблю.
Блэр ошарашенно кивнула. Она никогда не думала, что он признается. Она ожидала сокрушительного поражения. Она готовилась отпустить его. Она все еще волновалась из-за причин, по которым он признался, но она не могла отрицать правду в его глазах. Он может выйти за болезненные рамки со всей этой ситуацией, но при этом у него вид … влюбленного. Любовь чувствовалась и тогда, когда он сел рядом с ней и взял за руку.
- Я тоже, - девушка быстро повернулась к нему. Она осознала, что еще не призналась ему в ответ, и после всего, что произошло между ними, Блэр четко понимала, что Чаку необходимо это услышать. – Я тоже, тоже, - она не могла нормально произносить слова, но этого, казалось, достаточно для них обоих.
- Как ты на самом деле себя чувствуешь? – Чак полностью повернулся к ней, и притянул к себе, пока она не оказалась в его объятиях. Это было правильно, но и адски пугало. Дверь открыта и Блэр летела вниз в свободном падении. Что ей делать теперь с тем, что Чак Басс любит ее? Это выглядело действительно сюрреалистично.
- Ненавижу тут находиться, - она почти смеялась. Это самое большое преуменьшение века. – Доктора приятные, но я просто … я хочу быть дома, в своей собственной жизни снова. Я хочу иметь возможность поговорить с Серенной и … - она откинула голову и теперь смотрела на собеседника. – И тебя, - призналась немного застенчиво.
Он обвил рукой ее плечо и убрал прядь волос, прежде чем взять лицо в ладони. И тихо прошептал:
- Я тоже, - и прижался к ней. Девушка закрыла глаза, и позволила погрузиться в этот комфорт, прежде чем сделать усилие заговорить.
- Мне никогда не было лучше, - снова сказала девушка, а Чак кивнул и уткнулся ей в шею. – Я даже не знаю, что лучше, - устало прошептала она. – Я говорила с отцом и … - снова этот поток эмоций, с которым она старалась бороться. Блэр все еще не знала, что ей делать с отцом.
Чак поцеловал ее в шею, нежный жест, который согрел и немного напугал ее. Она чувствовала себя так близко к нему, но то, что происходило, было ей непривычно. Чак Басс теперь ее бойфренд. Она знала это. Она даже приняла это. Она не была уверена, к чему это приведет.
- Ты напряжена, - он повернул голову и развернул ее так, что они оказались лицом к лицу. – Это твой отец или … - Чак пожал плечами и отвернулся. Он даже не мог сказать «мы». Это не прибавляло ей веры в их будущее.
- Мы, - сказала она за него. Девушку тошнило от этих невысказанных слов. У нее уже было слишком много таких отношений в ее жизни. Она не выбирала свою мать, но она выбрала Чака. Она не позволит их отношениям перейти на стадию недоговаривания. Она боялась, что если они не смогут говорить, то у них ничего не получится.
Он кивнул.
- Ты даже не можешь этого произнести, - она не пыталась начать бой, но это беспокоило ее больше, чей нравилось. Какое-то время она думала, что если он сможет любить ее и признает это, то обо всем остальном она позаботится сама. Это было так наивно, и теперь она осознала это. Любовь была первым препятствием, которое им следует преодолеть. Сейчас они плыли в море проблем, которые никто из них не знал, как решить. Она не могла поверить, насколько они оба облажались. Это было уже чудо, насколько далеко они продвинулись.
- Сказать что? – ответил Чак, и девушка почувствовала, как он напрягся. Он стал раздражаться, когда у него не осталось резервов. – Я уже сказал.
- Это как удаление зубов, - проворчала она под нос. Блэр не собиралась бороться, но это почти всегда было легче, чем быть сырой и зрелой. Она не готова быть зрелой, и он, по-видимому, тоже. Они топтались в темной комнате, натыкаясь друг на друга и самих себя.
Он вздохнул, и Блэр увидела раздражение на его лице.
- Что я еще могу сказать? Скажи мне и я повторю. Я приехал сюда сегодня ночью. К тебе. Ни к кому бы то ни было еще. Я больше и не хочу никого, и это меня жутко пугает, Блэр. Я не знаю, что это значит, или что мне с этим делать теперь. Все, что я знаю, это то, что я здесь. Я здесь с тобой… Это все, что у меня есть, - он нахмурился, полностью опустошенный и нетерпеливый. Чак выпустил ее из рук и встал. Чак преодолел полкомнаты, когда она осознала, что пора перегрузить свой мозг и остановить его.
- Подожди, - крикнула девушка, а парень замер у двери, но не обернулся. Он был полностью убит этой ночью. - Ты не можешь просто вылить это на меня и уйти. Дай мне минуту переварить, - он повернулся к ней с хмурым лицом. - Я ждала тебя больше года. Прости, если я не понимаю, что ты теперь делаешь, - Блэр практически кричала, но не могла сдержаться. Он поразил ее своей исповедью.
- Ты начала это, - обвинил Чак с интонацией обиженного ребенка. Блэр сделала все возможное, чтобы не рассмеяться, но смех вырвался все равно. Его угрюмый вид только усилился. – Я не нахожу это забавным, - произнес он со строгостью отца. Он был также двояк, как и она.
- Я … - она не знала, что сказать. Она чувствовала так много всего и одновременно недостаточно. Она хотела превратить его в романтического принца, бьющегося в поэзии и романтической любви. Она хотела, чтобы он знал, что сказать, и знал, что делать, чтобы она поверила, что это реальность, что он не собирается уходить. Чак не был идеален, и сказки не существуют в реальном мире. – Мне тоже страшно, - призналась Блэр, потому что это единственное, что она могла выдать. – Я думаю о тебе слишком много. Я хочу тебя очень сильно. Я только … - она фыркнула в отчаянии и стерла одинокую слезу. – Я люблю тебя. И действительно очень боюсь, - это была ее правда, и он может делать с ней, что хочет.
Чак медленно двинулся к ней, взвешивая каждый шаг, будто собирался сбежать. Он опустился рядом с ней на диван. Это не должно было быть так тяжело. Ей было ненавистно то, что между ними все было так тяжело. В этот раз ей хотелось легкого признания в любви, далее красивые легкие отношения, свадьба, дети, красивый пентхаус, и все деньги и власть, которые могут у них быть. Это было будущее, о котором она мечтала, но она знала, что ему этого лучше не говорить. Во всем надо продвигаться по дюйму, когда дело касается Чака. Ей надо тщательно взвешивать все шаги, или все будет по-прежнему. К сожалению, они оба были так изменчивы.
Он сел на пол рядом с ней и прислонился спиной к дивану. Она знала, что Чак сделал это специально. Он не хотел смотреть на нее, и странным образом это облегчило ситуацию им обоим.
- Что насчет твоего бойфренда? – Он снова звучал, как ребенок, и это заняло мгновение, чтобы успеть за его настроением. Он откинул голову на диван и уставился на нее. Он правда был пьян. Блэр была слишком потрясена, чтобы ответить. – Он все еще твой парень, правда? Серена говорит, что он есть.
Блэр сжала зубы. Она убьет Серену.
- Временно, - сказала она, зная, что это то, что он хочет услышать, и это была правда. Маркус хороший парень, она едва вспоминала о нем, пока была здесь. К тому же, она увлеченно размышляла о словах Чака «я люблю тебя», и фантазиях об их будущем. Она сделает Маркуса несчастным, в конце концов. Он слишком хорош, слишком прост. Она же сплошной беспорядок.
- Можешь воспользоваться моим телефоном, если хочешь, - Чак достал телефон из кармана и протянул ей. – Или, лучше, позволь мне, - Блэр отказалась и закатила глаза.
- Я не порву с ним по телефону. Это просто … значит. Он был добр ко мне. Настоящий друг, - Блэр надеялась, что Чак понимает это. – Я должна сделать это правильно. Я поговорю с ним, когда меня выпустят… Я не забочусь о нем, Чак, но я должна заботиться, - она хотела быть искренней и понятой.
Чак кивнул и убрал телефон обратно. Ее уверения, что она порвет с Маркусом, кажется, успокоили его немного. Она начала улыбаться. Чак ревновал. Великий Чак Басс ревновал. Это было слишком странно, чтобы быть правдой, но не было другого объяснения. Это была не просто уязвленная гордость, это было что-то глубже.
- У тебя нет причин не любить Маркуса, - произнесла Блэр, ожидая реакции. Она раздвигала границы его терпимости, но ей хотелось большего от него. Девушка хотела, чтобы он ревновал. Ей надо это увидеть, возможно даже услышать.
- Я не не люблю его. Мне все равно, - спокойно произнес Чак, но было что-то большее в его тоне. Он снова посмотрел на нее и увидел улыбку, которую она не успела спрятать. – Хорошо. Я не люблю его. Мне не нравится, что вы встречаетесь. Это беспокоит меня, - было ясно, что ему не легко это произносить. Но он сделал усилие ради нее, и она знала это.
Блэр наклонилась и запечатала его губы легким быстрым поцелуем. Она не задержалась, ибо знала, что им еще рано идти дальше. Ее жизнь сейчас была в странном положении, и чем больше ей хотелось к нему, что она только что и сделала, она не могла. Ей необходимо больше, ей надо бросить Маркуса, и вернуть свою жизнь в свои руки прежде, чем оказаться в его. Если она не сможет найти твердую почву под ногами, то не справится и с ним. Они потопят друг друга.
- Я ненавижу, когда ты говоришь с Джорджиной, - сказала она мягко, ибо знала, что баланс надо восстановить. Они могут долго обменивать обвинениями, если не будут аккуратны. Блэр ненавидела признавать свою неуверенность, но ей надо снести эту стену, чтобы они обрели почву, и стали тем, кем она желает.
- Джорджина? – Чак казался искренне удивленным. – Она так … раздражает, - он поморщился, а Блэр почти поцеловала его снова. Из всего, что он мог ей сказать, надо было выбрать лучшее. – Я никогда не хотел от нее ничего кроме … - Чак остановился, когда поймал взгляд девушки. – Я не собираюсь врать тебе, Блэр. Было много девушек.
Блэр кивнула. Она правда хотела быть равнодушной и хладнокровной по поводу этого.
- Я знаю.
- Ты говоришь, что знаешь, но на самом деле нет… Я не хочу, чтобы то, что я делал … - он боролся за каждое слово, но все же сдался. Объяснения все еще были новы для Чака. – Они ничего не значат. Никто из них. Никто до тебя.
Блэр захотела его поцеловать, не смотря на все суждения, она поддалась этому. Она поднялась, обошла его и опустилась на колени рядом с ним. Девушка обвила его шею руками и наклонилась так, что их лбы соприкоснулись. Одну руку она опустила на его грудь с левой стороны и чувствовала, как бьется его сердце. Это было реальностью. Это, возможно, был самый реальный момент за всю ее жизнь.
- Поцелуй меня, - прошептала она, и буквально через секунду он впился в нее.
Его рот идеально подходил к ее. Этот поцелуй не начался нежно или как все до него. Он знал, чего хотел, и брал это. Их тела скользили друг по другу, девушка обвила ноги вокруг него. Его губы были голодны до нее, потом нежны, потом еще более сумасшедшие. Она едва поспевала за ним, и это было волнующе.
Чак запустил руку в ее волосы и запутался пальцами в прядях. Откинув ее голову назад, оторвал свои губы от нее. Она просто смотрела на него, отчаянно желая большего. Это будет правильно или нет. Она просто хотела. Она нуждалась. Блэр попыталась двинуться к нему, но его хватка за волосы удержала ее. Басс изучал ее в течение нескольких мучительных мгновений, а потом уронил голову к шее, опускаясь поцелуями к ключице и поднимаясь обратно. Нежные касания его рта к ее коже были слишком горячи. Ей хотелось быть целованной им. Она попыталась вернуть его к своим губам, но он не торопился. Чак нашел особо чувствительное место и покусывал его. Игривый сначала, ненасытный потом, так что она поняла – он метит ее. Закончив, он двинулся обратно вдоль ее подбородка, пока снова не добрался до губ. Всего несколько секунд насладившись ими, он отстранился.
Она могла только смотреть. Слишком большое расстояние оказалось между ними.
- Я не могу трахнуть тебя здесь, - Блэр поморщилась от его слов, но он смягчился почти тотчас же. Он поднял руку к ее щеке и погладил обратной стороной ее кожу. – Это будет … неправильно, - ему было больно это говорить.
Блэр знала, что он прав. Она даже не была готова к этому, если уж быть честной с собой. Просто было так тяжело находиться рядом с ним, когда все барьеры пали, и следовать за ним. Следовать за ним звучало так привлекательно. Особенно сейчас, когда он выглядел так растрепано от своих предыдущих действий. Она взлохматила его волосы, ее помада сверкала на его губах. Она наклонилась и позволила себе еще один поцелуй. Как Ева с этим проклятым яблоком. Она просто не могла сопротивляться.
Парень поцеловал ее в ответ, но пока их снова, будто лесной пожар, не поглотила страсть, она встала с его колен. Они не могут сидеть здесь вечно, и она знала, что у Чака те же мысли.
- Нам следует вернуться, - она первая озвучила.
Чак кивнул и первым вышел из комнаты. Ей понадобилось несколько минут привести себя в порядок, поправить волосы и платье. Он ожидал ее за дверью, и девушка изо всех сил постаралась не улыбаться, но не могла сдержаться. Она еще не во всем разобралась, но чувствовала себя хорошо. Она чувствовала, что у них есть шанс, и это больше, чем когда либо до этого.
Вернувшись в комнату, они обнаружили Серену, Картера и Нейта в полном молчании. Нейт изучал стену, Серена лежала в кровати. Картер был в ярости. В секунду, когда они вошли, тот вскочил со своего кресла, и Блэр поняла, что он сейчас взорвется.
- Никогда, твою мать, больше не оставляй меня наедине с этими двумя. Никогда больше, - процедил он, глядя прямо в глаза Чака. – Ты думаешь его скулеж в отпуске был ужасен, подожди, пока он не окажется рядом с ней, - Картер кивнул в сторону Серны, но ни она, ни Нейт не сказали ни слова. – Никогда снова, - повторил Бейзен.
Чак кивнул, и Блэр могла сказать, что он симпатизировал Картеру. Она радовалась, что они пропустили все, что произошло между Сереной и Нейтом. Она не могла представить, как самые счастливые люди, которых она знала, стали самыми несчастными. Это пугало ее, но она постаралась отгородиться от этого. Они с Чаком не такие как Серена и Нейт. Они не могут такими быть.
- Слава богу, вы вернулись, - прошептала блондинка, когда Блэр опустилась на кровать рядом с ней.
- Так плохо? – Блэр прошептала в ответ, стараясь, чтобы их разговор не услышали другие. Парни сами шептались о чем-то, так что им было все равно. – Я надеялась, может быть … - мысль девушки остановилась.
Серена покачала головой и вытерла глаза. Слезы скапливались в уголках глаз, но блондинка их сдерживала. Блэр готова была стукнуть Нейта по голове.
- Почти Новый год, - объявил всем Картер через несколько минут. – Кто поцелует меня в полночь? Серена? Блэр? Вы обе? – Усмехнувшись, он двинулся к ним обеим на кровать. Они старались рассердиться, но, в конце концов, рассмеялись. – Вы знаете, что я лучший выбор, чем те двое. Гораздо привлекательнее.
- Я пасс, - Блэр хотела поцеловать Чака, но не на публике. Она не была уверена, как отреагируют их друзья. Серена в основном знала все, но не известно, что сказал Чак Нейту и Картеру. К тому же, Бейзен вовсе не поддерживал идею отношений. Блэр опасалась его комментариев.
Серена включила телевизор, и они все смотрели на обратный отсчет. Нейт продолжал дуться в кресле, а Серена игнорировала его присутствие. Чак облокотился на дверь, и Блэр подвинулась ближе к нему. Он ухмыльнулся ей, а затем удивил ее, коснувшись легким поцелуем ее щеки.
- С Новым годом, - прошептал он ей на ухо.
Блэр наклонилась и улыбнулась.
- С Новым годом, - повторила она.
Жребий брошен, Блэр потянулась к руке Чака, и он сжал ее. Это будет их год.
|
| |
| |
| mio-mio | Дата: Понедельник, 23.10.2017, 05:16 | Сообщение # 26 |
|
High Society
Группа: Модераторы
Сообщений: 4001
Награды: 1567
Статус: Offline
| Глава 24. Бушуют бури
Я могла бы сделать тебя счастливым, воплотить в жизнь твои мечты,
Нет ничего, что я бы не сделала –
Пошла бы на край света ради тебя -
Чтобы ты почувствовал мою любовь..
Make you feel my love - Adele
Свобода ждет ее. Наконец-то. Это ощущалось так же, как и всегда в ее прежней жизни. В реальности прошло всего три недели и четыре дня, но этого было более чем достаточно, чтобы Блэр соскучилась по всем и всему. Она скучала по своей кровати, своей обуви, своей одежде, и больше всего она соскучилась по своим друзьям. Ей были позволены несколько единичных визитов Серены, но все остальные были вне разрешения. Чак передал с Сереной, что он будет играть по правилам, и Блэр хотела бы знать: это чтобы уберечь ее от неприятностей, или избегать ее? Серена заверяла, что точно не последнее, но шатенка не была в этом уверена. Каждый раз, когда они с Чаком продвигаются вперед, что-то обязательно отбрасывает их назад. Тот факт, что он пока не улетел в неизвестном направлении немного успокаивал ее, но этого было недостаточно, чтобы убедить ее, что все сработает.
- Итак, - тебя выпустили, - объявила Серена, как только появилась в комнате в сопровождении слегка отстающей от нее Элеонор.
Мать Блэр выглядела немного уставшей от вездесущей Серены, и даже не пыталась скрыть, что волновалась по поводу возвращения дочери. Всю последнюю неделю врачи уверяли ее, что Блэр готова вернуться к своему прежнему образу жизни, но Элеонор сомневалась. Если бы это зависело исключительно от нее, то Блэр пробыла бы в клинике еще как минимум месяц. К счастью, Гарольд и врачи убедили ее в обратном. Блэр знала, что она ходит по тонкому льду. Одна ошибка и мать снова отправит ее в клинику на неопределенное время.
Блэр глубоко и с облегчением выдохнула, прежде чем взять сумочку и сцепить руки с лучшей подругой. Скоро она будет дышать морозным воздухом Нью-Йорка, как полу-свободная женщина. Она не питала иллюзий по поводу того, что ее жизнь будет абсолютно прежней. Ее мать слишком параноидальна, чтобы ослабить бразды так быстро, но Блэр все равно получит все обратно… может даже больше.
Наконец, последний документ подписан, последнее прощание произнесено, и Блэр, Серена и Элеонор вышли наружу. Элеонор подошла к ожидавшей их машине и проинструктировала водителя доставить девушек прямо домой.
- Ты не едешь? – Блэр не могла скрыть своего удивления.
Элеонор покачала головой.
- У меня встреча, которую я не могу больше откладывать. Твой отец прилетает сегодня ночью, и он собирался пригласить тебя на ужин… Это все, что я разрешаю, Блэр. Ты едешь домой и остаешься там его ждать. Ты встретишься со своими друзьями в другой день, - она наградила предупреждающим взглядом обеих девушек.
Блэр кивнула. Нереально спорить с матерью, когда у нее такой воинствующий тон. Элеонор пошла к своей машине, а Блэр и Серена сели в свою. В тот момент, когда они оказались внутри, блондинка достала телефон и начала печатать, как сумасшедшая.
- Что ты делаешь? – Блэр старалась не выдать паники, которую она чувствовала. У нее было плохое предчувствие, что Серена планировала «добро-пожаловать-домой-после-реабилитации» вечеринку, и ее это не радовало. Она хотела вернуться в свою жизнь дюйм за дюймом, но не милями. Чак тоже был дополнительным фактором стресса, не говоря уже о том, что ей необходимо порвать с Маркусом. Она все еще не знала, как это сделать. Ей никогда до этого не приходилось бросать парня. У нее не было сентиментальных чувств о времени, проведенном с Маркусом, но она будет скучать по тому легкому общению, что у них было. Ей никогда не приходилось волноваться о том, что он думает или что хочет от нее. По правде сказать, ей всегда это было не особо интересно. Он позволял ей быть лидером в этих отношениях, и это ей было удобно. Чаком было не так легко управлять. Она подозревала, что им вообще невозможно управлять.
- Небольшое изменение планов, но я уверена, что все согласятся, - Серена продолжала писать текст, будто это была ее работа, и Блэр нахмурилась.
- Я говорила, что не хочу торопиться. Помнишь? – Блэр старалась звучать не так раздраженно, но теряла самоконтроль. В хорошие времена она легко переносила перевозбужденную Серену, но последнее время хороших времен у нее было не так много. А прямо сейчас ей необходима тишина и время подумать. Ей совершенно не хотелось оказаться под давлением ее не-очень-то-близких друзей, выведывающих, что же на самом деле с ней произошло. Она знала, что история о времяпрепровождении с родственниками не впечатлит массы. Они сделают усилие, чтобы принять ее, но никогда не поверят.
- Да, и я тебя слышала. Это и будет не торопиться. Я знаю, что встреча твоей матери продлится до поздней ночи. Ее ассистент сказал, что планируются ужин и напитки, и все это затянется. Готова поставить, что она это спланировала, чтоб не пересекаться с твоим отцом. Далее, самолет твоего отца приземлится не раньше девяти, далее около часа ему понадобиться, чтоб взять багаж, машину и приехать из аэропорта Кеннеди до квартиры. Это дает нам по меньшей мере 5 часов общения с друзьями, - Серена закончила с выдохом и широко улыбнулась. Она по-настоящему гордилась своим идеальным планом.
Блэр хотелось ее задушить.
Улыбка Серены помрачнела.
- Я думала, ты будешь рада… - Блэр промолчала. Она боялась, что если откроет рот, то взорвется, а подруга этого не заслуживала. – Чак придет, - добавила блондинка в последнюю минуту, стараясь исправить настроение Блэр.
Однако, эта новость сделала обратное. Блэр еще не готова видеть Чака. Было так много того, что ей нужно обдумать одной, прежде чем столкнуться с ним. Отношения с Чаком Бассом были похожи на минное поле, и она до сих пор не была уверена, хочет ли он правда встречаться с ней. Он любил ее. Он хотел ее. Хотел ли он быть ее бойфрендом? Блэр надеялась, что хотел, но знала, что лучше не давить на него. Каждый раз, когда она толкала его, он отступал. Ей надо быть аккуратной и разумной. Ей надо продумать стратегию. Она не может ничего делать с ним в своем доме … Чак. Ее мозг будто замерзал рядом с ним, и все чувства покидали ее.
- Отмени все, - попросила Блэр.
Серена уставилась на нее, разинув рот.
- Я не могу … Все уже едут к тебе… - Серена выглядела полностью шокированной, и если бы Блэр не была так зла, то почувствовала бы себя плохо. – Я думала, ты захочешь немного повеселиться. Ты все время жаловалась на скуку в клинике…
- И чего ты такая упертая, Серена! – Взорвалась Блэр. Нервы были на пределе, будто она увидела воочию все ужасающие вероятности. Действия Чака могут быть непредсказуемы. Она была в этом практически уверена. Картер будет грубым. Ее наидобрейшие друзья буду шептаться за ее спиной. Она будет словно экспонат на выставке. Отвращение заполнило ее нутро.
Серена поникла и помрачнела.
- Я думала, я твой друг, - ее тон был холоден, как лед.
Блэр не отступала.
- Я не просила тебя приглашать непонятно кого в мой дом. На самом деле, я четко помню, как сказала тебе, что мне необходимо время распаковаться. Мне не нужны Картер, Нейт и Чак, - Блэр практически кричала, - кружащие в моем пентхаусе. Отмени все.
Серена закачала головой.
- Я не могу. Все уже наверняка выехали. Картер и Чак даже наверняка уже там. Дорота согласилась их впустить и сохранить наш маленький секрет…. Извини, - блондинка беспомощно вздохнула, но она все еще была недовольна грубым обращением Блэр.
Уолдорф промолчала, откинувшись на спинку сидения лимузина. Часть ее была в восторге от того, что увидит Чака. Последние три недели она практически каждый день фантазировала о том, когда в следующий раз увидит его. Ее мечты были словно романтичный рассказ, хотя она понимала, что реальность будет совсем не такой. Чак скорее всего примет ее холодно, т.к. она все еще не порвала с Маркусом. Она уже практически позвонила ему, чтоб покончить все раз и навсегда, но машина остановилась около ее дома, и Блэр осознала, что настало время столкнуться с реальностью.
Серена вышла первой и повернулась, ожидая подругу. Блэр сделала глубокий вдох, постаралась успокоить нервы и, наконец, вылезла из машины. Путь к лифту казался бесконечным, и напряжение между ней и Сереной не помогало. Она все еще злилась на свою лучшую подругу за все это, но ей нужен союзник, когда они окажутся наверху.
Блэр повернулась к подруге в лифте и заставила себя извиниться. Прежде, чем слова успели вырваться, легкая улыбка коснулась губ Серены и она кивнула.
- Я тоже, - прошептала блондинка в тот момент, когда лифт звякнул, извещая о совей последней остановке, и двери начали открываться.
Серена потянулась к руке Блэр и переплела их пальцы. Фойе было пустым, и на какой-то момент Блэр подумала, что никто не пришел. Если бы у нее было хоть немного времени успокоиться, то может быть тошнотворное состояние внутри превратилось в ноющую боль. Надежды были разбиты, когда из угла показался Нейт, с широкой улыбкой направляющийся к ним.
- Добро пожаловать домой, - ласково приветствовал он ее, несвойственно зажимая в объятиях. Блэр тут же ощутила запах травки и постаралась не задерживаться в его руках. Нейт был высоким, а Чак был в самый раз. Еще один фактор в уравнение.
- Спасибо, - Блэр изо всех сил изобразила улыбку, но Нейт был слишком занят игнорированием Серены, чтобы обратить на это внимание. Уолдорф оглядела обоих друзей и нахмурилась. Ей сейчас не до их драмы, пока у нее есть своя. – Вам двоим стоит поговорить. Пора взрослеть, - они оба повернулись к ней с выражением рыбок гуппи. Нейт был раздражен, будто Блэр назвала его слоном в посудной лавке, а Серена выглядела абсолютно смущенной. Блэр почувствовала себя еще хуже после этого.
- Я взрослый, - Нейт попытался и звучать, как взрослый. Но получилось как у пятилетнего ребенка. Блэр не находила это забавным, но она успела разглядеть легкую ухмылку, пробежавшую по лицу Серены.
- Я отнесу твои вещи в твою комнату, - Серена сжала руку Блэр и прошла мимо Нейта, будто его и не существовало. Парень вздрогнул.
- Ты не зрелый, - сказала Блэр смело. Ее беспокойство о собственной жизни делало ее раздражительной. Серена была ее первой целью. К несчастью Нейта, он был второй. Она утешала себя мыслью, что парень заслужил это. Он делал себя и Серену несчастной в течение нескольких месяцев, и никто ничего не говорил. Каждый раз, когда Блэр пыталась озвучить свою озабоченность Серене или Чаку, они затыкали ее. Подруга была слишком напугана, парень слишком равнодушен. Блэр ни была ни первой, ни второй.
- Пойдем. Тебе надо покурить, - Нейт стал поворачиваться и тянуть Блэр за собой, но она сопротивлялась. Она заставила его остановиться и посмотреть на нее. Нейт выглядел как щенок, ожидавший наказания. Это смягчило девушку, но она не отступала.
- Я не говорю, что ты должен быть с Сереной. Я просто думаю, что тебе надо попытаться не быть таким ослом по отношению к ней. Вы, ребята, были друзьями так долго… Не позволяй… не усложняй все.
Нейт кивнул, и что-то в его глазах прояснилось.
- Но это всегда сложно. Ты не можешь разделить двоих. Однажды перешагнув линию… – он позволил мысли оборваться, а сердце в груди Блэр сжалось. Она поняла, что они говорят не только о нем и Серене. – Он сказал мне, ну ты знаешь, о вас … - стыдливо признался он.
- Что он сказал? – спросила она слишком быстро. Ей все сложнее было контролировать себя. Поведение Чака непредсказуемо, и она была в панике. Нейт не помогал.
Почему-то, ей не нравилось, что кто-то еще знает. Серена немного в курсе, но не знает всего. Блэр боялась делиться этим, будто если поделится, это больше не будет существовать.
Нейту стало совсем неловко и он избегал смотреть Блэр в глаза.
- Только, что теперь все иначе… я полагаю, - парень посмотрел на Блэр, но она его уже не видела. Ее разум был уже за несколько миль отсюда. – Я не должен был упоминать об этом. Это не мое дело, - Блэр не пропустила намек, что Нейт и Серена были не ее делом.
- Чак здесь, - она попыталась звучать беспристрастно.
- Кухня, - Нейт кивнул назад. Блэр пошла в этом направлении, а парень посмотрел на лестницу наверх. Но не двинулся. – Мне надо покурить, - парень исчез в гостиной, а Блэр медленно направлялась на кухню.
Она оказалась там слишком быстро и уже почти развернулась. Она ненавидела тот страх, который испытала от мысли увидеть его, но сейчас ей все доставляло дискомфорт. Если раньше она думала, что любовь это просто, то сейчас видела, что с точностью до наоборот. Давление подскочило до небес, когда она оказалась на этом месте. По крайней мере раньше, они могли бы попытаться остаться друзьями. Теперь это казалось практически невозможным.
Прежде, чем Блэр смогла проявить мужество и пойти дальше, она услышала неприятный голос Картера позади.
- Прячешься в собственном доме, Уолдорф? – Он поцокал языкам. – Я ожидал большего. Не говори, что наш общий друг Чак уничтожил всю твою гордость, - в его тоне слышались намеки, и Блэр ощетинилась.
- Будто ты знаешь, что-нибудь о гордости. Не верю, что у тебя она вообще есть, - она закончила с очаровательной улыбкой, которая задумывалась скорее, как удар ножа. Картер лишь рассмеялся. Она редко когда могла залезть ему под кожу, в отличие от него. – Проваливай, Картер, - она вернулась к хорошо знакомой тактике.
- Я здесь, чтоб поприветствовать твое возвращение, - ухмыльнулся он примирительно. – Разве я не достоин объятий? – Картер двинулся к ней, а Блэр отступала, пока парень не замер. Блэр уже знала, что его остановило. Она почувствовала это в тот момент, как Чак появился. Что-то новое появилось в воздухе, и Блэр чувствовала это всем телом. Потребовались все силы, чтобы повернуться и столкнуться с ним лицом к лицу, но она сделала это.
- Привет, - нерешительная улыбка проскользила по ее губам. Первая настоящая за день, но она быстро пропала. Чак выглядел отстраненным как никогда. Она с трудом верила, что этот тот самый признавшийся ей в любви парень. Момент подобный этому подвергал сомнению факт, что он вообще когда-либо что-то чувствовал.
- Ты, Басс, твою мать, такой раздражительный последнее время, - тон Картера был агрессивным, но напряжения в воздухе не было. Блэр не поняла почему, но она почувствовала себя очень неуместно. – Я лишь поприветствовал. Не стоит быть таким … ревнивым, - Картер сделал ударение на последнем слове.
Выражение лица Чака оставалось бесстрастным. Если Картер и достал его, никто этого не увидел. Хотела бы Блэр иметь такую же власть над эмоциями.
- Кажется, Нейт искал тебя, - тон Чака был равнодушным.
Картер нахмурился.
- Я там, где и должен быть, - он посмотрел на Чака и Блэр и ухмыльнулся. – Если только вы не хотите остаться одни... – ни Чак, ни Блэр не произнесли ни слова.
Девушка даже не могла смотреть на Картера, так ей было некомфортно. Ей трудно было поверить, что Чак рассказал что-то Картеру, но было какое-то осознание в его глазах. – Ты хочешь остаться наедине с ней, Чак? – Это был очередной вызов.
Чак молчал и продолжал просто смотреть на Картера. В его взгляде не было теплоты, но и было четко видно, что ему не нравится происходящее. Блэр надеялась, что он заткнет Картера, как делал это всегда, но по какой-то причине он держал язык за зубами.
- Кажется, он не хочет, Блэр, - Картер повернулся к ней и имел наглость посмотреть на нее с жалостью. – Повезет в следующий раз. Может, тебе следует вызвать своего бойфренда. Он кажется хорошим парнем. Скучным, но не абсолютным провалом, как этот, - Картер обнял Чака за плечи для пущего эффекта.
Блэр съежилась. Не нужны ей напоминания о Маркусе.
- Проваливай, Картер, - снова попыталась девушка, но голос был не громче шепота. Она ненавидела его за то, что он вытаскивал правду на поверхность. Поверхность их отношений все больше трескалась. Апатия Чака только сильнее разрушала ее.
Чак, наконец, сбросил руку Картера с плеч и повернулся к нему:
- Иди, найди Нейта.
Картер открыл рот, чтобы ответить, но что-то во взгляде Чака остудило его пыл. Он бросил еще один взгляд на него и на Блэр, презрительно пожал плечами и побрел прочь. Блэр не успела удержать вздох облегчения. Недосказанность между ними тремя душила ее, и она все еще не понимала, что творится с Картером. Конкуренция Чаку – это одно, но у него она граничила с жестокостью.
Блэр так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как Чак повернулся и приблизился к ней. Только в тот момент, когда он коснулся ее руки своей, а она подняла голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Отчужденность, которая так пугала ее, сменилась чем-то более теплым. Слишком смело было надеяться на улыбку, но он и не хмурился.
- Привет, - полушепотом приветствовал он прежде, чем преодолеть последние дюймы и, наклонившись, поцеловать. Его губы идеально подходили к ее. Это было приветствие, и ничего более, но и это вызвало прежнее головокружение. Было что-то особенное в его сладком поцелуе. Будто он сделал это неосознанно, без всякой надежды или чего-то такого.
Ей пришлось закусить губу, чтобы остановить расползающуюся гигантскую улыбку. Она знала, играть холодность важно на нынешней стадии отношений. Если она покажет восторг, он может запаниковать. Если будет слишком равнодушной, он отступит. Она чувствовала себя неуверенно и взволнованно. Она всегда теряла дыхание рядом с ним.
Чтобы привести в порядок свои растрепанные эмоции Блэр решила спросить о странном поведении Картера.
- Что с ним такое? – Она попыталась звучать спокойно. Ей хотелось вернуться к их комфортному взаимопониманию.
На его лице тут же появилась гримаса, и Блэр захотелось забрать слова обратно, но она стояла на своем. Чак все еще держал ее руку, и отступление не было хорошей идеей.
- Он осел. Не волнуйся из-за него, - он был искренне разозлен, и это удивило девушку.
- Он знает о… - Блэр остановила себя, чтобы не сказать «нас». Она боялась, что Чак спросит, кто они на самом деле, а у нее не было верного ответа. Она не могла представить, что и у него он есть, это обозначает, что их приятная встреча будет очень короткой. Она пожала плечами, когда не смогла придумать ответ.
- Я не знаю. Мне все равно, - Чак отклонился и убрал руку, чтобы обнять ее обеими за талию и прижать к себе. Такая близость к нему заставила сердце биться о грудную клетку, а пульс превратился в отбойный молоток. Удивительно, какой легкомысленной она оказывалась рядом с ним. Все ощущалось таким новым и необычным. Каждая эмоция была откровением, и большинство из них были радужными и захватывающими.
- Он выглядел… расстроенным, - она споткнулась на слове, которое показалось ей не очень подходящим. Блэр никак не могла прийти в себя после неприятного ощущения от встречи с Картером. Что-то определенно было не так, и поведение Чака намекало на то, что он знает причину. Но он не хотел ей говорить, и это беспокоило девушку. Казалось, что стрелки могут переключиться на нее в любой момент, и это было отвратительное чувство.
- Меня совершенно не волнует Картер, - повторил он, и чтобы доказать наклонился поцеловать ее. Поцелуй не был просто приветствием. Это было «привет, как дела», и Блэр отвечала с все возрастающей интенсивностью. Одну минуту он нежно держал ее в руках, а уже в следующую прижимал к себе так сильно, что каждый миллиметр ее тела идеально соприкасался с его. Шелест одежды, касание волос, когда обвила руками его шею, вкус его губ, все это делало ее слабой в его руках. Блэр вся дрожала, и Чак толкнул ее на несколько шагов назад, пока она не оказалась между ним и стеной.
- Кто-нибудь может войти… - слабый протест, произнесенный теряющей воздух девушкой, желающей большего. Он, к счастью, не внял ему. Легкая усмешка промелькнула на лице, и, прежде чем она поняла, как сексуален он может быть, он снова поцеловал ее. Каждый поцелуй с ним был неповторим. Он всегда был интенсивный, кроткий или медленный и страстный. Что-то было скрыто внутри, что иногда взрывалось неожиданно для него. Сейчас его непреодолимо тянуло к Блэр, а она не возражала.
Блэр поднялась на цыпочки, чтобы достигнуть более удобного угла для поцелуя, а Чак застонал в ответ. То, чем она занималась с Чаком Бассом около своей кухни, пока остальные бродят где-то рядом, приводило ее в восторг. Ощущение опасности и возбуждения. Одна его рука сползла с талии к нижней части спины и, наконец, к попке. Это немного шокировало ее в момент, как она представила картину, что они представляют для любого вошедшего, но когда Чак закинул ее ногу себе на бедро, все мысли улетучились. Она хотела его так, как мало чего в этой жизни. На самом деле, она не могла вспомнить, в чем так отчаянно нуждалась, как в нем. Желание раздеться и заняться любовью с ним прямо здесь и сейчас напугало ее. Она отодвинулась, пока все не зашло слишком далеко. Секс был еще тем, в чем она ему не доверяла. Блэр не была уверена в том, что сможет снова пережить его побег.
- Погоди, - прошептала, задыхаясь, толкая Чака в грудь, чтобы получить немного пространства. Парень сделал шаг назад, а Блэр вытерла лицо, пытаясь поправить смазанный блеск для губ. Ее губы горели от злоупотребления. Было ощущение, что это правда может вырасти в любовь. Никто никогда так не целовал ее до этого, будто она единственное, что поможет выжить.
Блэр трижды поправила одежду, прежде чем заставила себя посмотреть на Чака. Он стоял, опираясь на противоположную стену и наблюдая за ней. Его поза была настолько ленивой, что трудно было поверить, что он чуть не сожрал ее минуту назад. Это вызвало неловкость и Блэр изо всех сил гнала мысли прочь. Если она так легко сдалась, она не сможет преуспеть в отношениях с ним… если это вообще можно назвать отношениями.
- Ты хмуришься, - ответил Чак. В его голосе не было слышно беспокойства, но то, что он заметил, доказывало, что на самом деле оно было. Блэр медленно училась его понимать.
- Вовсе нет, - она быстро сменила выражение на фальшивую улыбку.
Он ничего не сказал, но его взгляд говорил, что он все понял и совершенно расстроился. Она ненавидела, когда он так на нее смотрел. Это заставляло ее чувствовать себя хрупкой и жутко пугало. Ее хладнокровный фасад – ее лучшая защита, и она никогда его не уронит.
- Я не ожидала вечеринку, - она решила, что это практически правда. Ее нервы были на пределе из-за этого импровизированного сбора. Она удержалась от дальнейшего объяснения. – Я лишь хотела … чего-то более сдержанного, - пояснила Блэр, пожав плечами. Она отвела взгляд, потому что он смотрел на нее в упор. Это нервировало ее и беспокоило, что он увидит на самом деле.
- Это может быть более сдержанным, - он практически улыбнулся ей. Это должно было ее успокоить, она знала, но вместо этого все ее внутренности будто превратились в желе. Она осознала, что снова направилась к нему, и как только преодолела дистанцию, Чак притянул ее к себе. Его руки обвились вокруг талии, и ее тело отреагировало так, будто они всегда здесь находились. Ее одержимость Бассом только увеличивалась, и у нее не было сил ей противиться.
Блэр наклонилась и прижалась своим лбом к его. На мгновение это показалось самой легкой вещью на свете. Это был ее Чак, один из ее лучших друзей, парень, которого она любит… в котором нуждается. Это все на несколько секунд привело к ощущению наслаждения реальностью, что он, наконец, принадлежит ей. Беспокойство уходило на задний план, успокаиваемое его телом, теплотой его взгляда и щекотанием его дыхания. Она хотела бы остаться в этом мгновении навечно.
- Я скучал по тебе, - прошептал он ей в щеку, когда наклонился поцеловать эту часть ее лица. Это было легкое касание губ кожи лица, и Блэр закрыла глаза, позволяя ему действовать.
- Правда? – Она все еще прижималась к нему, а их щеки соприкасались. Она почувствовала себя уязвимой в этот момент и практически отодвинулась, но какой-то инстинкт заставил ее остаться на месте. Если она в страхе убежит от него, то никогда не дождется, что но останется с ней.
- Правда, - подтвердил Чак и сцепил руки вокруг нее. Он обнимал ее, говорил с ней – это было пьянящее чувство. Она всегда мечтала быть желанной и почитаемой бравым принцем. Он дает ей это ощущение. Он заставляет ее почувствовать себя любимой. Он дает ей почувствоваться себя желанной.
- Я рада, - призналась Блэр. – Я тоже скучала. По-правде говоря, я практически сходила с ума, - она тут же пожалела о словах и напряглась в его руках. Она надеялась, что разговор о чувствах станет для нее легче, но этого не происходило. Ее мать всегда была холодной и отчужденной, и с раннего детства девушка знала, что любовью и лаской не так легко делиться. Ее отец пытался компенсировать, но он не всегда был рядом, в отличие от матери. Элеонор сделала из Блэр ту, кто она сейчас, и прямо сейчас ей хотелось это изменить больше всего. Ей хотелось отдать свое сердце Чаку без страха, но она не могла этого сделать.
Чак, казалось, почувствовал ее беспокойство и погладил по спине.
- Я практически сломался несколько ночей назад, - Блэр была настолько поражена, что отстранилась посмотреть ему в глаза. На секунду они были искренними, но потом он снова закрылся. Это чувствовалось, будто он захлопнул дверь перед ее лицом, это больно, но она не показала этого.
- Почему? – она пыталась звучать обыденно, будто это ничего для нее не значит, но она знала, что у нее не получилось. Он неловко поерзал перед ней, но руки с талии не убрал. Контакт был их спасательным кругом. Пока они касаются друг друга, с ними все будет хорошо. Они выживут, если смогут перетерпеть.
Чак опустил глаза, прежде чем снова встретиться с ней взглядом. Она могла видеть, что он не хочет объяснять, поэтому очень удивилась, когда он заговорил.
- Я слегка перепил с Картером и Нейтом… Это казалось хорошей идеей в тот момент.
Блэр улыбнулась сама себе. Она хотела бы видеть его пьяного, ослабившего запреты. Она надеялась, что однажды он почувствует себя в безопасности настолько, чтобы показать ей такого себя.
- Почему ты этого не сделал? – В ее обычном тоне проскочила нотка флирта, что вызвало его ухмылку. Привкус тяжелой победы.
- Картер отговорил. Нейт тоже считал это прекрасной идеей и предлагал себя в качестве водителя, - Чак ухмыльнулся, а Блэр улыбнулась в ответ. Это ощущалось практически идеально, но не совсем реально. Его лицо стало грустным, и девушка напряглась. – Картер с тех пор ведет себя, как осел.
Сердце Блэр екнуло. Ей не нужно одобрение Картера, но ее беспокоило, что один из его лучших друзей против самой идеи, что они могут быть вместе. Она хотела бы это списать на банальную ревность, но с Картером не может быть все так просто. Он всегда был уверен, что Чак не может быть тем, кто нужен Блэр, и, казалось, его мнение не изменилось.
- Он думает, мы не должны этого делать, - слова вырвались быстрее, чем Блэр о них подумала. Они звучали трусливо и небезопасно, и ей захотелось уйти от Чака. Блэр не желала, чтобы он знал, что ее заботит, что Картер или кто либо другой думает о них, пока Чак сам еще не до конца понимает
- Картер ошибается, - Чак был так убедителен, что Блэр повернула голову увидеть его лицо. Выражение было серьезным, но уверенным. Чак притянул ее лицо к своему, оставив всего несколько дюймов. Жар снова побежал по ее телу, но она заставила себя сохранять спокойствие. Как бы не было заманчиво его целовать, но этот разговор должен быть завершен.
- Он твой лучший друг… Он знает тебя. Знает меня… Не думаешь ли ты, что это то, о чем думают все? Что я идиотка, а ты потерял разум. Я просто… - Блэр покачала головой и отвела взгляд. Казалось слабостью принять что либо из этого, особенно для него. Он выглядел невосприимчивым к чувствам других людей.
- Блэр, - Чак тихо произнес ее имя и стал ждать. Наконец, она заставила себя поднять голову и встретиться с ним глазами. – Может быть они правы, - ее сердце ёкнуло, и девушка попыталась вырваться, но он удержал ее. – Я не могу обещать тебе, что это будет легко… Я не могу обещать тебе больше, чем ничего, но я хочу этого. Я хочу тебя, - Блэр кивнула, но внутри нее все еще была пустота. Его стремление к ней было очевидно, но тот факт, что он не был уверен об их будущем, пугал ее. Как они могут иметь шанс, если каждый из них уверен, что это невозможно?
- Может, мы не должны этого делать? – жалостливо прошептала она и отвела глаза. Ее ужасала мысль, что он согласится с ней, и все, чего она так долго ждала, исчезнет. Их отношения были еще такими хрупкими. Все могло разрушиться в любой момент.
- Посмотри на меня, - потребовал Чак суровым и холодным голосом. Нервничая, она подняла глаза, и их взгляды встретились. Она ждала его ответа, и приготовилась к худшему. Она выживет. – Ты хочешь быть со мной? – Блэр кивнула, так как это была правда, и нет смысла ее отрицать. – Тогда, к черту Картера и всех тех, кому это не нравится. Никто не знает меня таким, каким знаешь ты. Так было с самого начала, когда я встретил тебя. Я не понимаю этого. Я не знаю, что с этим делать, но… - Чак сделал глубокий вдох и замолчал. Он был без сил, но не показывал виду. – Это правильно. Неужели ты не чувствуешь? – Он взял ее руки и приложил к своей груди. – Не чувствуешь? – Прошептал он и медленно коснулся губ поцелуем.
- Да, - прошептала Блэр, кивая.
Он снова целовал ее, медленно и постепенно, становясь все более знакомым. Блэр прекрасно знала, что будет любить его вечно. Она знала, что это будет легко, она не могла даже ожидать, что их отношения продлятся вечно, но она знала, то, что она испытывала к нему, никогда не исчезнет. Это настолько укоренилось в ней. Он принадлежал ей, а она ему. Она не чувствовала себя в безопасности. Это жутко пугало ее на самом деле, он она уже не могла остановиться. Ничто никогда не казалось таким правильным, как сейчас. Ничто не будет прежним. Она была в этом уверена.
- А, вот вы где, - хихикающая Серена появилась в конце зала в сопровождении Поппи Лифтон. Глаза последней практически вылезли из орбит. – Кажется, мы пришли в неудачное время. Настроение у вас обоих вроде улучшилось, - Серена была настолько права, что Блэр ничего не оставалось, как простить ее за компрометирующие комментарии. К тому же, ее настроение правда улучшилось.
- Тебе что-нибудь нужно? – Властный голос Чака прервал хихиканье Серены, все глаза устремились на него. Блэр напряглась в его руках. Серена это одно, но Поппи – сплетница, и каждое слово Чака будет повторено десятки раз. Блэр поежилась, от грядущих сплетен, но пообещала себе, что будет выше их, не смотря ни на что.
- Я хотела одолжить твою девушку, - Серена пустилась рысью по залу, будто сделала самый большой промах в жизни. Блэр подавилась воздухом и сжалась.
Девушка. Чак не хотел этого. Блэр ожидала, что он выкинет что-нибудь жестокое. Он не хочет сделать ей больно, но Блэр слишком хорошо его знала, чтобы понять, его гордость не выдержит такого унижения. У Чака Басса не может быть девушки, и если б даже была, это не публичная информация. Ее это устраивало, особенно сейчас, когда все было так по-новому. Черт, технически, она девушка кое-кого другого.
- Девушку? – Поппи даже не пыталась скрыть шок и ликование от предстоящей сплетни. Она ждала ответа Чака и едва смотрела на Блэр. Было ясно, она считала, что Серена оговорилась.
Чак хранил молчание, Блэр в ужасе ждала.
- Блэр? – Поппи повернулась к ней, не дождавшись ответа от Басса.
Девушка покачала головой и уже открыла было рот, чтобы возразить, но Чак опередил ее.
- Девушку, - повторил он твердым голосом и с хладнокровным выражением лица. Никто не смог бы усомниться правдоподобности подтверждаемого им факта. Он повернулся к Блэр и чмокнул в лоб, прежде чем убрать от нее руки и уйти. Он прошел мимо Поппи, не проронив больше ни слова, а она смотрела ему вслед, открыв рот, даже не пытаясь скрыть шок.
- Девушка? – снова повторила она писклявым голосом.
- Упс. Полагаю, это был секрет? – Серена наивно улыбнулась Блэр, скрывая хитрость. Блэр даже не была уверена, что Серена на самом деле ошиблась. Это взбесило ее, ибо было очень рискованно, но и заставило любить Серену еще больше, ибо так дорого окупилось.
- Я не могу в это поверить, - Поппи возмущалась на грани с оскорблением, и Блэр начала раздражаться.
- А почему нет? – Влезла блондинка. – Каждый человек с глазами видел, что он от нее без ума, - Серена пожала плечами, прекращая рассуждение. – Ты нужна в гостиной. Все хотят поприветствовать твое возвращение, и сказать тебе, как ты прекрасно выглядишь после своего короткого пребывания в Европе, - Серена подмигнула, а Блэр улыбнулась в ответ.
- Показывай дорогу, - согласилась Блэр, и Серена тут-же потащила ее вперед. Поппи тащилась позади них, все с тем же выражением крайнего шока на лице. Блэр знала, как только она встретится с другими, распространит новость как дикий огонь. Скоро все будут знать, что у Чака Басса есть девушка, и что еще более шокирует, что это Блэр Уолдорф. Или это не удивит их совсем. Блэр больше не знала. Она просто знала, что чувствовала себя немного невменяемой; все меняется, и она пытается попасть в такт, но правила меняются. Чак меняется. Она меняется. Все меняется.
|
| |
| |
| mio-mio | Дата: Понедельник, 23.10.2017, 05:17 | Сообщение # 27 |
|
High Society
Группа: Модераторы
Сообщений: 4001
Награды: 1567
Статус: Offline
| Глава 25. Я зашла слишком далеко
Блэр стояла в своей гостиной с Чаком и делала вид, что прислушивается к тому, что говорит Поппи Лифтон. Хотя, это была тщетная попытка. Она не могла перестать пялиться на нее. Басс стоял в стороне со своим обычным напитком, держа суд Картера, Нейта и Габриеля. Больше всего Блэр хотела, чтобы он посмотрел на нее, улыбнулся и поддержал в ее разговоре, который она не могла поддержать. Но он не собирался сделать ничего из этого. Чак не сказал ни слова с того момента, как назвал ее своей девушкой, и она не знала, как на это реагировать.
Слово «девушка» было таким … странным. Она не думала, что когда либо услышит это из его уст, и тем более, что ей это понравится. Она знала, что быть с Чаком не будет соответствовать ни одной из ее фантазий. Он никогда не будет тем бойфрендом, который говорит все те правильные вещи, которые она желала. По правде говоря, если бы он был одним из них, она бы не влюбилась в него. Половина привлекательности Чака была в его непредсказуемости. Иногда он бесил ее, иногда разбивал сердце, но с ним она чувствовала себя живой. Он проникал в нее так, как никто не мог, и Блэр признала, что этого достаточно. Она могла быть для Чака кем угодно, кроме его девушки. Тот факт, что она не должна признавать это, вызывал отвращение.
Это даже не было обычной неясностью, в которую Чак был вовлечен. Она не сомневалась в том, что он имел ввиду. Чак никогда бы публично не признался, если бы правда не признавал этого. Блэр до сих пор не была уверена в том, что наличие девушки для него влечет. Как ей следует действовать? Она сомневалась, что он осознает, что она была его первой. Это заставляло ее улыбаться, к сожалению, Поппи Лифтон выбрала этот момент, чтобы обратить на себя внимание.
- Я действительно не могу поверить, что ты зацепила Чака Басса, ты должна рассказать мне свой секрет, - она наклонилась к Блэр с заговорщицкой улыбкой, будто они были лучшими подругами, а Блэр старалась не поморщиться. Она ничего не доверит этой гадюке.
- Тебе следует у него спросить, - сухо ответила Блэр, потягивая напиток. Поппи кивнула, принимая ответ. До объявления Чака, Блэр была просто Блэр Уолдорф. Конечно, ей это было необычно, но так приятно было видеть реакцию Поппи. Теперь Блэр Уолдорф подружка Чака Басса, и это делало ее особенной. Поппи хотела быть первой, кто распространит сплетню, и это значило, она продаст себя, чтобы все узнать.
-Я, пожалуй, попробую, - ухмыльнулась Поппи.
Нейт появился, как маяк надежды на стороне Блэр, и она обратила к нему свою самую искреннюю улыбку. Любое отвлечение от желчи Поппи приветствовалось.
- Наслаждаешься своей вечеринкой? – Нейт по-прежнему бы высок, и его глаза были как обычно влажными, с поволокой во взгляде, которая обычно раздражала Блэр. – Возвращение получилось что надо, - он осмотрел комнату, в которой собрались ее «самые лучшие друзья и близкие», большую часть которых она не знала.
- Серена не должна была, - ее улыбка стала жестче, но она сохранила фасад. Больше всего она хотела, чтобы все исчезли, и она осталась вдвоем с Чаком, прежде, чем приедет ее отец.
Нейт тихо рассмеялся, и Блэр показалось, что он все понял. Он повернулся к Поппи и та сразу же сосредоточила на нем свое внимание.
- Поппи, тебя, кажется, искал Габриэль, - и указал в противоположном направлении.
- Оу? – Поппи просияла. – Пойду, поищу его. Она наклонилась уху Блэр, прежде чем уйти. – Нам надо будет все обсудить позже, - и поплыла прочь, будто была хозяйкой вечера.
Блэр тут же расслабилась, и перестала сиять. Они не будут ничего обсуждать позже.
- Она безвредна, - Нейт ворвался в ее мысли и вручил новый бокал шампанского. Блэр едва притронулась к угощениям, но этого вроде никто не заметил. Она брала новые бокалы, но просто крутила их в руках, пока шампанское не становилось теплым.
- Она раздражает, возразила Блэр, даже не пытаясь сдерживаться.
- Всем любопытна подружка Чака Басса, - он ухмыльнулся ее открытому от удивления рту. – Все уже знают. Уверен, Ден Хамфри в курсе. Не могу дождаться прочитать новую колонку.
Блэр нахмурилась и сделала большой глоток напитка.
- Я убью его, - она ворчала, но сердце во всю клокотало. – Я хочу. Чтобы все просто оставили нас в покое, - это прозвучало немного растеряно и раздражительно, но ее это не беспокоило. Она была на грани.
- Нас, да? – Засмеялся Нейт, и Блэр сильно стукнула его по руке. Но он продолжал улыбаться. – Мне кажется, это хорошо, - его это отрезвило, но он выглядел искренним, когда говорил это. – Вы подходите друг другу, точнее, ты для него хороша. А вот он может устроить тебе ад.
Блэр почувствовала, что невольно улыбается, и расслабилась. Она поняла, что может быть самой собой с Нейтом, и он не будет судить ее. Было приятно обсудить отношения с Чаком еще с кем-то, кто сможет понять. Серена пыталась, но она никогда не сможет принять Чака до конца и это все усложняло.
- Это может быть поражение и катастрофа, - сказала Блэр легкомысленно, ожидая реакцию Нейта. Он ничего не сказал, продолжая смотреть на нее. – Серьезно, что ты думаешь об этом? Я и Чак … это сработает? – Она ненавидела неуверенность в голосе, но верила что Нейт не будет использовать это против нее.
- Серьезно? – Произнес Нейт, и Блэр тут же кивнула. – Я думаю, что если у кого с ним получится, то это у тебя, - Блэр хотела спросить, что это значит, но к ним присоединились другие, и у нее не осталось шанса.
Тем не менее, это было все, о чем она могла думать следующие полчаса. Нейт знал Чака лучше всех, возможно, даже лучше, чем Блэр, и тем не менее его слова не могли обнадеживать. Они скорее обескураживали. Она думала только об этом, но когда увидела, что Поппи Лифтон направляется к ней, она набралась смелости и двинулась в сторону Чака.
Чак разговаривал с Картером и Габриэлем, и Блэр почувствовала неловкость, что вторгается в их разговор, но еще одну беседу с Поппи она не выдержит.
- Привет, - приветствовала она всех троих с очаровательной улыбкой, стараясь выглядеть как можно естественнее. Это был ее дом, в конце концов, и Чак был якобы ее бойфренд. Это должно было быть просто, но у нее никогда ничего просто не было. Это всегда была борьба, и она начала уставать.
- Наконец, набралась храбрости? – Картер сразу начал травить ее, и она изо всех сил старалась не вспыхнуть. Это лучше было бы делать в приватной обстановке, но Габриэль был не таким близким другом, и она не доверяла ему.
- Не понимаю о чем ты, - ответила Картеру девушка, стараясь держать лицо перед Габриэлем и Чаком, которые внимательно наблюдали действо.
- Конечно, ты понимаешь, о чем я. Я могу с уверенностью сказать, что Чак здесь, чтобы сделать из тебя честную женщину, или мне сказать девушку? Я не знаю, могу ли я назвать тебя женщиной. Могу, Чак? – Он обратил свой ядовитый язык к Бассу, а Блэр всеми силами старалась не дрожать.
Чак ничего не сказал. Он просто стоял и смотрел на Картера. Тот молча смотрел на него. Блэр было некомфортно, от того, что она не могла исправить ситуацию. Проблема Картера – это Чак, не она. Он просто использовал ее, чтоб добраться до друга. Габриэль выглядел самым растерянным и уже искал пути отступления.
- Картер, не надо, - произнесла девушка, почти умоляя.
- Я сказал Серене, что найду ее позже, - Габриэль нашел способ сбежать. И Блэр несчастно смотрела на то, как осталась одна с Чаком и Картером. Ни один из них не выглядел счастливым. На самом деле она боялась, что если они продолжат так же свирепствовать, то разразится ссора.
- Если у тебя проблемы с тем, как я живу свою жизнь, то почему ты не скажешь об этом мне, Картер? – Чак бросил перчатку, и Картер поднял ее. Блэр всегда наблюдала за их общением на грани кипения, но надеялась, что они решат это без нее. Она боялась того, что может услышать.
- Хорошо, - Картер жестоко улыбнулся Чаку, будто Блэр уже не было рядом. – Это печально, как далеко все зашло. Не могу поверить, что ты готов бросить все ради девушки. Она красивая, но не стоит того, поверь мне.
Блэр вздрогнула, но ничего не сказала. Она повернулась к Чаку, который до сих пор молча стоял.
- Нечего сказать? - дразнил Картер.
- Ты закончил? – спокойно спросил Чак
- Только начал, - отрезал Картер. – Ты говоришь о свободе делать, что вздумается, брать, что захочется, но ты наплевал на это. Ты реально считаешь, что сможешь быть собой, имея ее? Ты бредишь. Ты либо испортишь все это, либо будешь милым маленьким мальчиком, ненавидящим себя за это. Ты не сможешь стать домашним. Это не про тебя, - на высокой ноте закончил Картер, а народ стал собираться вокруг них, почувствовав, что кое-что намечается.
Серена проскользнула к Блэр и, наклонившись, прошептала на ухо:
- Что происходит?
Блэр только покачала головой в молчаливом страхе.
- Доволен? – процедил Чак сквозь зубы, теряя свое хладнокровие. Он начал терять его, и все предвкушали зрелище. Блэр же была от этого в ужасе. Она знала, что хуже, потерявшего самообладание Чака, это Чак, потерявший самообладание на публике.
Она больше не могла наблюдать.
- Не надо, - она подвинулась ближе к Бассу и потянула его за руку. Ей было плевать, что она выглядит как слабая, ноющая девушка. Ей надо предотвратить крушение поезда.
- Уже вьет из тебя веревки, - противно пропел картер.
- Заткнись, Картер, - Блэр обернулась к нему в гневе. – Просто заткнись, - она практически дрожала от ярости.
-Внимание, все – Серена вмешалась до дальнейшего развития сцены. – Я припасла еще выпивку на кухне, следуйте за мной, - блондинка двинулась к выходу, но никто за ней не пошел. Она быстро обернулась. – Пойдем, - практически закричала девушка, и это было так для нее не типично, то все послушались.
Наконец, только Картер, Чак, Блэр и Нейт, решили остаться в комнате. Блэр почувствовала себя лучше, но по-прежнему хотела лишь остановить происходящее. Если у Чака будет время успокоится, он простит Картеру его поведение, но если Бейзен продолжит давить, и Чак потеряет контроль … это будет непростительно в его глазах. Блэр была в ярости от Картера, но знала, что их дружба много значит для Басса, и ей не хотелось быть причиной их раздора.
- Вам обоим надо успокоится, - вмешался Нейт успокаивающим тоном. – Картер, ты пьян, и тебе надо, черт тебя дери, заткнуться, - он взял его за руку, чтобы увести прочь, но Картер скинул его руку. – Хорошо, - убрал руки блондин и отступил.
Блэр смотрела на него в ужасе, прошептав «нет», надеясь, что Нейт попробует еще раз. Арчибальд не стал, и все продолжили смотреть на Чака и Картера, уставившихся друг на друга.
- Ты даже не можешь защищаться сам, - продолжил давить Картер.
Девушка почувствовала, как Чак напрягся в ее руках и отступила. Она знала, что время все остановить, упущено. Блэр шагнула к Нейту, ожидая как все окончательно разрушиться.
Ей не пришлось долго ждать.
- Защищать себя? – Голос Чака был как лед. Она разрушал пространство в комнате, и Блэр вздрогнула. Он был больше, чем в гневе. Картер пересек невидимую черту, девушка едва это поняла.
- Ты даже не отрицаешь, что я прав. Ты бежишь за ней, как побитая собака, умоляя любить тебя. Это отвратительно. Я не узнаю тебя.
- Ты говоришь, как ревнивая сучка, Картер, - произнес Чак с нескрываемым гневом. – Патетично? Это ты? Ты ревнуешь, что она не захотела тебя? Или ты волнуешься, что у меня не хватит времени для твоих похождений? Так ведь? – Его голос трещал как кнут, рассекающий воздух.
- Ты был Королем всего этого, - Картер обвел руками пространство. И кто ты теперь? – Его голос был большее отчаянным, чем злым.
- Это, - Чак развел руки, так же, как Картер, - все еще мое. Она тоже моя. Я могу убить тебя тем, что у тебя все еще ничего нет. Все еще второй из лучших. Второе место. И все же, - подчеркнул Чак, делая шаг к Катеру, - не достаточно хорошо. - Басс отступил назад, буравя черными глазами друга. Он ждал, возможно, следующего удара. Блэр осознала, что он, вероятно, даже испытывает удовольствие от происходящего. Но позднее это причинит боль, она была уверена в этом.
Катер отпрянул, и Блэр видела, что он побежден. Чак ударил по самому больному месту, и Картер потерял все воодушевление борьбы. Блэр даже почувствовала себя неуютно от этого. Но напомнила себе, что он сам это спровоцировал, и что он никогда не был добр к ней.
- Пойдем, - Нейт обнял Чака за плечи и вывел из комнаты. Никто из них не смотрел на Блэр и Картера.
Блэр неуютно поерзала, решая что делать дальше. Она хотела поговорить с Чаком, но пусть лучше Нейт успокоит его немного. Она не желала идти к остальным на кухню, но и с Картером оставаться не хотела. Девушка решила покинуть комнату, когда Картер окликнул ее.
- Что? – Удивленно повернулась девушка.
- Он тебя разочарует, - впервые за вечер голос Картера не звучал жестоко или озлобленно. Он говорил грустно, и Блэр не смогла уйти. – Он не сможет оставаться хорошим мальчиком.
- Может быть, это неизвестно, - ответила резко Блэр. Все внутри нее кричало о побеге. Ничего хорошего из этого разговора не выйдет, но ей было действительно любопытно, что может сказать Картер. Может быть, ей надо это услышать, если это не параноидальные галлюцинации.
- Ты действительно думаешь, он способен любить тебя? – Картер смотрел на нее, как на забавного ребенка. Он покачал головой, будто услышал глупую идею.
- Он любит меня. Я люблю его, - Блэр стояла на своем. Произнесение вслух этих слов потрясло ее, но и заставило чувствовать себя сильнее. Она любит Чака. Ей не нравились парни, как он, но ей нравилось все в нем. Она осознала сильное чувство.
- Тогда ты, возможно, просто маленькая девочка. Ты не понимаешь его. И никогда не поймешь, - Картер казался уверенным в этих словах.
Блэр улыбнулась недоброй улыбкой.
- Я понимаю его, так, как не можешь ты. Я люблю его, и, веришь ты или нет, он любит меня. Он сам выбрал любить меня. Он не должен быть одиноким и несчастным с тобой. Прими это, Картер, - сурово произнесла девушка и, развернувшись на каблуках, выбежала из комнаты.
Она промчалась в свою комнату, подгоняемая взволнованностью, бежавшей по венам. Она выстояла против Картера и выиграла. Она выжила в клинике. Она пережила распад семьи. Она пережила эту чертову вечеринку. Она жива. Она сильная. Она практически улыбалась, когда закрывала дверь своей комнаты, но тут же подпрыгнула от неожиданности, когда увидела фигуру у окна.
- Чак, - взвизгнула удивленно Блэр. Она огляделась в поисках Нейта, но не обнаружила его. – Ты один?
В конце концов, он повернулся, чтобы посмотреть на нее и кивнул. Она кивнула в ответ, хотя в этом не было необходимости, а затем они оба стояли, неловко смотря друг на друга. Через несколько минут Блэр заставила себя подойти к нему, и как только она сделала это, Чак протянул руку и притянул ее в свои объятия. Она коснулась мягко его груди, его руки обняли за талию, держа ее, пока они оба смотрели на свой город.
- Я извиняюсь за Картера, - прошептал Чак ей в ухо.
Она напряглась в его руках на мгновение, но затем снова расслабилась.
- Мне плевать на него. Мне вообще до них до всех все равно, - произнесла девушка, надеюсь, что в один прекрасный день эти слова будут правдой. – Ты назвал меня своей девушкой, - хихикнула Блэр сама себе, это все еще звучало очень непривычно.
- Я назвал? – Он дразнил ее ответом, и она отклонила голову, чтобы видеть его лицо. Он ухмылялся ей. – Я полагаю, ты… или нет? – Был след уязвимости в этом вопросе, и девушка прильнула к нему. Она не одинока в своих чувствах.
- Я хочу ею быть… Хотя не совсем уверена, что это значит, - призналась она.
Чак тихо рассмеялся, и это был прекрасный звук. Ранее она волновалась, что Картер собирается разрушить их, будто он был тем, кто может убедить Басса, что тот совершил ошибку. Тот факт, что Картеру это не удалось, согревал Блэр. Чак принадлежал ей. Она принадлежала Чаку. И она планировала сохранить это, знает он это или нет.
- Вообще, у тебя несколько бойфрендов, – он развернул ее в руках, чтоб они были лицом к лицу, – все еще, не так ли? – Острое напоминание, и Блэр опустила глаза, покраснев. Только она смогла найти себя в этой ситуации. – Ты можешь бросить теперь его в любое время, Блэр, - он дразнил ее, но в тоже время был очень серьезен. Он хотел, чтобы она порвала с Маркусом, и если она не сделает это сама, он сделает это за нее.
- Я была немного занята, Чак, - ответила девушка. – Я позвоню ему сегодня и назначу время завтрашней встречи.
Чак нахмурился.
- Зачем тебе видеться с ним? Скажи по телефону, - его голос был властным, и Блэр восприняла это как команду.
Она высвободилась из его рук и встала напротив. – Это было бы грубо.
- Мне плевать, - выстрелил он. Отступать некуда.
- Я встречусь с ним, - Блэр не была уверена, почему так яростно борется с ним, но это было важно. Если она уступит сейчас, возможно ей придется уступать всегда. Она потеряет то, кем она была, и не хотела этого. Часть ее знала, Чак не хочет этого. Он потеряет к ней уважение, а без него не сможет любить ее. Она не сможет и сама больше любить себя.
- Ладно, - послал он ей обманчивую умиротворяющую улыбку и притянул в свои объятия. Он наклонился губами к ее шее, заставляя дрожать. – Я пойду с тобой, - прошептал он и прежде, чем она смогла возразить, прижался своими губами к ее.
Блэр попыталась вырваться, но его рот был так убедителен, что вот она уже целует его в ответ. Его руки зарылись в ее волосы, и на какой-то миг Блэр заволновалась, что они будут в беспорядке, но ощущения были так прекрасны, что она тут же забыла обо всем. Девушка обняла его за талию и прижалась как можно ближе. Каждое его касание было так прекрасно, так освобождающее. Возбуждение волнующая вещь, и когда Чак использовал это против нее, она становилась ватной в его руках.
Его поцелуи становились все настойчивее, более требующими, чем отдающими, и его руки потянулись к блузке. Чак уже расстегнул несколько пуговиц, когда дверь открылась и вошли Серена с Нейтом. Блэр отпрыгнула от Чака в мгновение, а он так и остался стоять посреди комнаты с прерванным поцелуем и выглядел разозленным.
- Привет, - поприветствовала Блэр друзей, застегивая кофту и пытаясь пригладить волосы.
- Упс, - смеялась Серена со своего места.
Чак обернулся.
- Разве не надо стучать? – Его слова были острыми, как бритва.
Серена была непоколебима.
- Я не думала, что ты пристаешь к Блэр. Мои извинения. Я подумала, вы оба захотите знать, что Гарольд приехал. Может, мне надо было пригласить его наверх? Он, пожалуй, полюбовался бы зрелищем, - Серена хотела посмеяться над Чаком, но только еще больше расстроила Блэр.
- Мой отец здесь? – Блэр почувствовала слабость.
Серена немедленно осознала ошибку и начала успокаивать.
- Не волнуйся. Мы с Нейтом задержим его, пока вы … приведете себя в порядок, - блондинка снова засмеялась, не в силах удержаться. Она схватила Нейта за руку и потащила из комнаты. Тот ухмылялся, как осел.
- Не люблю я ее, - сказал Чак полусерьезно, и Блэр изо всех сил старалась не засмеяться в ответ. Ее разум был в другом месте. Она боялась увидеть отца, боялась, что отец увидит Чака, и мысленно пыталась понять, какое платье лучше всего подойдет для вечера.
- Ты можешь переждать здесь, пока он не уйдет, - произнесла Блэр, скрываясь в шкафу и перебирая вещи. Ничего не выглядело подходящим, и она уже собиралась позвонить вниз Серене, когда Чак оказался позади нее.
- Это, - он достал маленькое черное платье и протянул Блэр. Она смотрела мгновение, прежде чем решить, что оно идеально подходит, и улыбнулась Чаку в знак благодарности. Она пошла в ванную переодеться. – И я пойду с тобой, - сообщил он в след.
Блэр прервала переодевание и высунулась из ванной. Она наполовину сняла блузку, и ее юбка была расстегнута. Чак определенно заметил это, но Блэр старалась не обращать на это внимания. Он не может пойти с ней.
- Нет, - немедленно покачала головой девушка. – Мой отец не знает о нас. Не совсем. Я не думаю, что он будет … восприимчив, - Блэр старалась быть максимально аккуратной.- Он, по крайней мере, выручил тебя раз или два, - напомнила она.
Чак пожал плечами.
- Я твой бойфренд. Бойфренды встречаются с неодобряющими отцами. Все будет хорошо, - он был так непоколебим, что Блэр хотелось встряхнуть его. – А так мне еще досталось удовольствие видеть тебя раздетой, а он может подняться тебя искать, так что тебе лучше закончить, - Чак кинул последний голодный взгляд на ее тело и направился к ней в ванную.
Блэр в оцепенении направилась обратно. Она не могла бороться с ним, и если быть до конца честной с собой, было бы неплохо иметь поддержку в его лице. Отношения с отцом были очень напряженными.
- Ты можешь закончить здесь. Я помогу, - добавил он абсолютно развратно.
- Еще бы, - улыбнулась сама себе Блэр, ответив Чаку. Она натянула платье, и, глядя в зеркало, решила, что волосы надо поправить. Она нанесла блеск и надела любимые сережки, прежде чем вернуться к парню.
Она подошла к нему, повернувшись спиной, чтоб застегнул молнию. По правде говоря, она и сама бы справилась, но тогда не получила бы взгляд Чака, который ей так нравился. Это заставляло ее нервничать и дрожать, но в тоже время чувствовать себя желанной. Прекрасная комбинация.
Она изо всех сил старалась казаться холодной и равнодушной, пока он медленно застегивал молнию. Он касался тыльной стороной ладони ее оголенной кожи спины, и она делала все возможное, чтобы не дрожать. Он знал что делать, ухмылка на его лице указывала на это. Иногда ее волновала их разница в сексуальном опыте. Он спал с таким количеством девушек, которое она на самом деле не хотела знать, она спала только с ним.
Он закончил застегивать платье и повернул ее лицом к себе. – Что?
- Что? – улыбнулась она в ответ, и чмокнула в губы в благодарность.
Он просто смотрел на нее. Она росла, ненавидя такой взгляд. Он был таким, будто она никогда не могла остаться наедине со своими мыслями. Чак почувствовал, что что-то не так, и по какой-то причине, он оставил это так как есть, пока она сама не признается. Это расстраивало ее, потому что он никогда не сможет сделать тоже самое для него. Он прекрасно контролировал свои эмоции, и если даже она знала, что что-то не так, то он едва ли это покажет.
- Мы должны идти на встречу с моим отцом, - она направилась к двери, но он схватил ее за руку и вернул к себе. У него все еще был этот чертов взгляд. – Ничего, - она не хотела, чтобы этот разговор когда либо случился. Он мог бы быть слишком честным, и тогда она была бы правда несчастной. Знать, что он спал с Джорджиной, было правда неприятно.
Чак смотрел на нее еще минуту, но когда она не смягчилась, он, наконец, отпустил ее.
- Хорошо, - она не знала, на что он соглашался, но он обнял ее за талию и повел к двери.
Блэр выкинула мысли о сексуальных подвигах Чака из головы и сосредоточилась на предстоящем разговоре. Ей надо сказать отцу, что Чак Басс - ее бойфренд. Она чувствовала, что ему это не понравится. Чак больше не держал ее, пока они спускались по лестнице, и она сделала глубокий вдох перед разговором с отцом.
Гарольд стоял в фойе с Нейтом и Серенной, и повернулся в ту же секунду, как появилась Блэр. Улыбка застыла на его лице, как только он увидел Чака.
- Медвежонок Блэр.
- Привет, папа, - улыбнулась она ему.
Он переводил взгляд с Чака на Блэр, убеждая себя, что они всего лишь друзья, когда Чак спустился и сцепил свою руку с Блэр. Это было безошибочно.
- Мистер Уолдорф, - Чак вежливо приветствовал ее отца, но Гарольд смотрел лишь на их сплетенные руки.
- Мы, пожалуй, пойдем, - Серена разрезала пространство и потянула Нейта к выходу.
- Увидимся позже, - произнес тот, и одними губами «позвони мне» Чаку. Он снова ухмыльнулся, и Блэр показалось, что он наслаждается мучениями Чака и Блэр.
- Ну, - Гарольд взял себя в руки. – Ужин на троих.
Блэр кивнула чуть более охотно. Чак молчал.
- Ну, - повторил Гарольд. Он кивал головой вверх вниз.
И это была их победа.
|
| |
| |
