Воспоминания нахлынули на девушку в самый неподходящий момент. Глядя на стоявшего возле алтаря блондина, Серена глубоко вздохнула и провалилась в прошлое.

Первый их поцелуй, который она помнила, произошел в Рождество 1996, на вечеринке Уолдорфов. Им было по пять лет, и Блэр уже объявила, что однажды выйдет замуж за Нейта. Родители умилялись этим заверениям, Нейт ходил с Блэр за ручку, а Чак пел им «Тилли-тилли-тесто, жених и невеста» Серена не знала, как так получилось, но они с Нейтом вдруг оказались под омелой, и возникший как черт из табакерки Чак (кто бы тогда мог подумать, что пройдет всего несколько лет и из чертенка Чак превратится в прекрасного Дьявола) объявил, что они должны поцеловаться. Оба блондина рассмеялись, улыбнулись и, наклонившись друг к другу, соприкоснулись губами. Мотылек взмахнул крылышками, и тут же улетел, ведь появилась Блэр (у неё, как и у Чака, был талант возникать тихо и не вовремя), и от девчачьих слез всех спас Чак, затолкнувшись девочку под омелу и поцеловавший её «так должно» - после этого весь гнев Блэр направился уже против брюнета. Впрочем, Серена больше ничего не помнила про тот вечер.

Лет в двенадцать они решили сыграть в бутылочку. Блэр фыркала и кривилась, что это mouvais ton и так «по-буржуазному», Чак заявлял, что некоторые счастливицы узнают много нового, Серена нервно хихикала – тогда она еще была ангелочком Верхнего Ист Сайда, а не его бесенком. Шампанское Dom Perignon разлито по бокалам, пустая бутылка раскручивается на персидском ковре в гостиной Арчибальдов. Зима, и Блэр сидит поближе к камину, греясь искусственным его теплом. Французский поцелуй Серены и Нейта длился полторы минуты – Чак засекал по секундомеру. Серена помнила, что в глазах Блэр появились слезы, и поклялась себе, что больше играть в бутылочку в этой компании не будет. Через несколько оборотов выпала очередь Блэр и Чака, и наградив друг друга «приятными» комплиментами парочка поцеловалась.

Через год, пылая гневом, Блэр выскакивала из бельевого шкафа, где провела «семь минут на небесах» с Чаком. Следом там оказались Нейт и Серена, и смущенно хихикая, разговаривали об увиденном фильме. С тех пор она не могла забыть, что в бельевом шкафу Арчибальдов пахнет ландышами.

Им шестнадцать, и Серена уже не помнила, сколько было выпито шампанского или кто кого первый поцеловал. Мокрые горячие поцелуи лишали воздуха, и оттого кружилась голова. На его губах смешивались соленые капли пота и сладкие – шампанского. Его рука резким движением разорвала тонкое кружево её стрингов, ее пальчики быстро расстегивали его рубашку и спускались все ниже к пряжке брюк. Поцелуи затягивали в водоворот. И оба блондина цеплялись за нереальность происходящего, о которой каждый из них так долго втайне мечтал. Реальность превосходила все фантазии, и Серена упивалась ею, как упивалась горячими, немного пьяными, сладко-солеными поцелуями, до крови кусая его губы – и чувствуя солоноватый привкус сочащейся крови в своем рту. Она не думала, что творит, и каждое прикосновение было новым. Никогда до, никогда после секс для Серены ванн дер Вудсен не был таким. Она была в Зазеркалье, где фантазии и кошмары оживали, и существовали лишь губы Нейта, его руки, его горячее тело, прижатое к её. В его движениях не было робости и неопытности, не знай она точно, Серена бы подумала, что она далеко не первая у него. Его руки исчезли под ее платьем, и поцелуи спустились от губ к шее, и ниже в ложбинку грудей; острые импульсы удовольствия бежали по ее телу, напоминавшему единый оголенный нерв. Их губы встретились вновь, тела соединились в едином ритме его движений в ней, она крепко обвивала его своими ногами, ища воздух в его легких, потому что сама мысль оторваться ради вздоха казалась убийственной. Она сбегала часом позже, одетая в его рубашку, в глупой вере, что та сможет заменить губы и руки парня, в которого она по-детски глупо влюбилась.

Им исполнилось по восемнадцать, Белая вечеринка была в самом разгаре, и посреди великосветских гостей они самозабвенно поцеловались вновь. И мира вокруг больше не существовало, он размылся в пятна белого и голубого, но для Серены были лишь двое они: не было ни времени, ни других людей. Она вновь чувствовала отчаянное колыхание крыльев бабочек в своем животе. И на секунду ей верилось, что все по-настоящему. Она видела лишь его, когда разомкнулись губы, и по его виду было понятно, что существовала лишь она. Несколько мгновений спустя реальность вновь врезалась в фантазию, разбивая Зазеркалье: Кэтрин, Дэн… Она ухватилась за Дэна, пытаясь отдалиться от Нейта. Убить бабочек? Невозможно, но можно дать им заснуть.

Им все еще по восемнадцать, и кажется, что мир вернулся на круги своя. Нейт и Блэр ходят за ручку, Серена – ангелочек Верхнего Ист Сайда, Чак – черт из табакерки. Серена тихо плакала в темноте своей комнаты о несбыточном, и радовалась за подругу.

Им двадцать пять, и секунду спустя, Нейт Арчибальд в последний раз поцелует Серену Ван дер Вудсен. У любой истории есть финал, но на этот раз он будет счастливым. С улыбкой блондин откинул фату с лица своей невесты, и нежно коснулся ее губ поцелуем. Им опять не хватало воздуха, они тонули друг в друге, в безбрежном глубоком океане, синем, как их глаза. В последний раз Нейт Арчибальд целовал Серену Ван дер Вудсен, с этой минуты все его поцелуи будут для Серены Арчибальд.

I'm back