Тинсли Мортимер, что пишут про нее.

Визитная карточка Тинсли Мортимер – ее ни с чем не сравнимые локоны. Именно эти золотые локоны а-ля «Барби в Малибу» стали своего рода фирменным отличием Тинсли. Многие утверждают, что локоны появились в начале лета 2004 года, когда девушка, родившаяся в штате Вирджиния, отучившаяся в Колумбийском университете и уже снискавшая определенную популярность в Нью-Йорке, превратилась в светскую львицу Тинсли Мортимер, известную от Манхэттена до Токио, где она выпускает собственную линию одежды и сумок.
Все произошло 10 июня. Событие: вечеринка по поводу выхода аромата Pure Poison. Место: тaйский ресторан Kittichai в районе SoHo. На вечеринке был художник, готовый причудливо разрисовать ваше лицо, укротитель змей, а среди гостей актриса Ева Мендес и активистки светской жизни Дженнифер Криил и Ева Жанбарт-Лорезотти. Все происходило прямо на их глазах.
«Это и был первый вечер, когда появились локоны», – вспоминает 32-летняя Тинсли. Сегодняшнюю пятницу, потягивая переслащенный кофе глясе, она проводит в своей квартире на Манхэттене, в районе Upper East Side, где проживает вместе со своим мужем Топпером. 31-летний Топпер – праправнук президента компании Standard Oil и потомок первого председателя Верховного суда США Джона Джея – работает в Нью-Йорке в компании Guggenheim Partners, которая занимается управлением инвестициями. Что касается Тинсли, ее предки по линии матери происходят от Томаса Джефферсона, а по линии отца – от отца-основателя США Джеймса Мэдисона, хотя она точно не берется назвать, сколько поколений их разделяет.
С Топпером они встретились в Лоуренсвилле, в школе-интернате в Нью- Джерси. «Я часто ходила за соком в его столовую, в надежде как бы случайно встретить его там», – рассказывает Тинсли о самом начале флирта.
Что касается Топпера, он не большой любитель светской жизни и предпочитает оставаться в тени или проводить время дома. Недавно в газете The New York Times он озвучил свое недовольство светской благотворительностью, которой столь бурно занимается его супруга. «Это же Топпер: он никогда не постесняется высказаться по поводу того, что происходит в Нью-Йорке, – объясняет Тинсли. – Иногда он забывает, что когда говорит «эти девушки», его слова также относятся и ко мне».
На самом деле все успехи и достижения Тинсли принадлежат целиком и полностью ей самой. И она действительно выделяется среди десятков светских девушек в огромных солнцезащитных очках и балетках. «Она исключительно тонко чувствует и понимает, как подать себя и, надо сказать, ей это удается, – говорит пишущий о самом модном в моде Бонни Моррисон, друг Тинсли. – Я даже не успел заметить, как она стала своего рода символом, пока не запустила свою линию сумок и на вечеринку по случаю открытия не собрала моделей, одетых, как она: туфельки «мэри-джейн», фартучки, завитые волосы. Это был удивительный момент».
Как настоящая законодательница моды Тинсли первая признает, что иногда переигрывает с «девичьим стилем». Она не любит джинсы, или то, что называется «effortless chic» – простенько, но со вкусом. Предпочитает одеваться в яркие платья Oscar de la Renta, Zac Posen, Carolina Herrera. Особое предпочтение отдает платьям с широкой пышной юбкой. «Мне нравится чувствовать себя уверенно, поэтому я никогда не ношу «не мое». Ее образ полностью соответствует тому, что искал японский бренд Samantha Thavasa, когда выбирал девушку из Нью-Йорка, которая могла бы встать в один ряд с Викторией Бекхэм, Пенелопой Крус и Бейонсе Ноулз.
Несмотря на то, что стол в столовой Тинсли сервирован синим с белым фарфором William Yeoward, который дополняют салфетки с ее инициалами и ее мужа («Мы оба ТМ!» – пронзительно вскрикивает Тинсли), она с удовольствием заказывала бы каждый вечер пиццу, если бы не осознавала, что тогда она уже не втиснется в платье Oscar de la Renta.
Другие девушки, вероятно, посмеялись бы над возможностью стать звездой в Японии, но не Тинсли, достаточно практичная, чтобы видеть абсурдность жизни и использовать все ее возможности. Тобиас Бушманн, директор по производству Samantha Thavasa и Riccimie – линии одежды, для которой Тинсли в настоящее время разрабатывает коллекцию, объясняет, почему, в частности, японцы в один голос твердили: «Она как принцесса». Или, может быть, как оживший персонаж японских мульт-фильмов.

Тинсли, дочь разведенных бизнесмена и дизайнера интерьеров, росла в Ричмонде, штат Вирджиния. После интерната Тинсли непродолжительное время провела в университете Северной Каролины, затем перевелась в Нью-Йорк. Топпер тоже перевелся из Бостона в университет Нью-Йорка, чтобы быть поближе к своей будущей жене. Они поженились в 18 лет во Флориде, но позднее их брак был аннулирован; повторно они женились в 2002 году в Ричмонде.
Тинсли объясняет свой успех в Нью- Йорке частично удачей, частично той быстротой, с которой сейчас фотографии разлетаются по всему свету. «Когда я начинала устраивать вечеринки, фотографов было раз-два и обчелся, – вспоминает она. – Но сейчас, когда есть Интернет, ваши фотографии доступны и в Японии, и в Германии. Так я и стала популярна. Ничего не было заранее просчитано. Я не участвовала в благотворительных мероприятиях, чтобы мое фото попало на страницы журналов».
Однако даже самые близкие ее друзья никогда не назвали бы ее наивной. «Я твердо верю в то, что если вы чего-то хотите добиться и поставили себе цель, вы можете ее достичь, – говорит светская подруга Тинсли Фабиола Бераказа. – Тинсли добивается успеха отчасти потому, что она хочет этого. Ее привлекательность, теплота и обаяние этому способствуют».
Тем не менее, отбросив в сторону амбиции, Тинсли не совсем ясно представляет свою конечную цель: «Возможно, я буду заниматься этой работой, пока не истек срок контракта, а потом вернусь к своим собакам, мужу и стану смотреть Гриффинов по телевизору. Но внутренний голос подсказывает мне, что я рождена для чего-то большего», – говорит она, обнимая своих чихуахуа Бебе и Беллу. Она называет их своими детьми и охотно признает, что они с Топпером еще не готовы к тому, чтобы заводить настоящих.
Ремонт в новой квартире длился достаточно долго. Мама Тинсли, кстати, принимала большое участие в разработке дизайна новой квартиры дочери. Место обладает всеми символами социального благополучия: кресла с витыми ножками, серебристые обои de Gournay, внушительные диваны. «Я не смогла бы чувствовать себя спокойно, если бы у меня были просто подушки, – говорит Тинсли, – мне нравится, когда меня окружают красивые, благородные вещи, тогда я чувствую, что в моей жизни есть хоть что-то разумное».

Июнь 2008
Автор: Маршалл Хейман
http://www.bazaar.ru/bazaar/person/339061/