Пейринг: Серена/Чак, братско-сестринские отношения онли
От переводчика: Да, сериал закончился и у ЧБ все хорошо, но как говорится у классика «вилки нашлись, а осадок остался». Когда я читала этот фик я заново почувствовала, тот ужас и отвращение, как и при просмотре второй половины пятого сезона Наслаждайтесь хе-хе В фике будет 4 главы, выкладываю первые две. Всех люблю, понеслась
Глава 1. "When there's nothing left to burn you have to set yourself on fire" - Stars, "Your Ex-Lover is Dead" --------------------------------------------------------------------------------
Он, наконец, находит ее в гостевой спальне. Сквозь жалюзи в комнату едва проникает светло- серый зимний свет и только благодаря этому он может разглядеть ее силуэт. Она сидит на краю кровати, уткнувшись в колени, прижав руки к лицу. Она плачет так, что ей приходится прилагать усилия, что бы подавить рыдание и дышать. После одного могучего вздоха, она выпускает длинный, затяжной, раненый звук, от которого у него начинает болеть сердце. Он приближается к ней, после минутного колебания, и дотрагивается до ее спины. Она испуганно вздрагивает и смотрит на него покрасневшими глазами. "Я извиняюсь, Серена",- он быстро говорит. "Я не хотел тебя пугать. Я просто увидел, что ты пропала без вести, и ..." Чак замолкает, чувствуя, как его слова причиняют ей боль. Как обычно на поминках гости едят канапе и сплетничают… в этот раз о скандальном завещании Сиси. "Все нормально", она поспешно вытирает глаза и щеки кончиками пальцев. Он неловко мнется: "Если ты хочешь побыть одна, я понимаю…" Но он надеется, что она не попросит его уйти. Пока нет. Потому, что он не в состоянии вернутся в зал и пробраться сквозь толпу к спасительному выходу. Не с ними там. Серена, решительно качает головой, «нет-нет». Он, молча, садится на кровать и приобнимает ее. Она издает благодарный стон, прижимаясь лицом к его плечу, и он может чувствовать ее горячее и неровное от слез дыхание на шее. Он закрывает глаза и начинает успокаивающе гладить ее спину. Время идет, и он больше не уверен, кто кого утешает. "У нее не было права приходить сюда… с ним!, "- Серена бормочет в плечо. "Ты видел их?" Она судорожно сглатывает. "Они держутся за руки. Они улыбаются! ". Он сжимает челюсти и ничего не говорит. "Я так старалась ее понять…" -шепчет она ему в шею. "Я так старалась быть ... ладно . Но я не понимаю, я не могу. Я просто ... не могу ". Ее тело начинает трясти от злости, и ее голос поднимается на более высокую ноту: " Как она могла так поступить со мной? Как она могла сделать это с тобой? " На последней фразе она срывается на крик. "Я не знаю, Серена", отвечает Чак напряженным голосом. "Я просто ... не знаю". Он мучился тем же вопросом в течение нескольких бессонных ночей. Он истязал себя, обдумывая все, что произошло с ними. Он пытался выяснить, почему любовь Блэр к нему просто исчезла. В конце концов, он пришел к выводу, что не было никакого смысла в попытке понять это. Потому что вся эта ситуация не имела никакого смысла. "Я даже не знаю, кто она больше", -говорит Серена отчаянным голосом. "Я чувствую, что ..." Она делает паузу. "Блэр, которую я любила, ушла… ", она горько вздыхает и он не знает, что ей ответить. Он думал, что Серена была влюблена в Дена. Он предполагал, что Серену глубоко оскорбил факт, что ее первая настоящая любовь просто не любила ее больше. Но теперь он понимал, что был неправ. Блэр была тем, кто разбил ее сердце. Так же, как она разбила его. "Побудь со мной, Чак", -она умоляет его, крепче сжимая руки вокруг его тела. "Останься со мной, пока все остальные не разойдутся". Она вытирает глаза о его плечо, как маленький ребенок. "Пожалуйста". "Конечно, я останусь", - шепчет он. А потом добавляет с грустной улыбкой: «Где еще мне быть?" ________________________________________
Сообщение отредактировал Julia77 - Понедельник, 18.03.2013, 18:37
Чак поднимает вилку, отправляет ризотто в рот и почти сразу делает усилие проглотить пищу, несмотря на начинающийся приступ тошноты. Он откладывает свою вилку. Уже несколько дней он не в состоянии есть. Он словно в тумане. Туман обнимает его как одеяло, заглушает все: вкус еды, способность мыслить, даже омерзительный голос Кэрролл, на которую он кидает раздраженный взгляд. Он отключился от всего, кроме боли. Чак чувствует удар по колену под столом и искоса смотрит на Серену. Она глазами показывает на его почти не тронутое ризотто и озабоченно хмурит брови. Он дарит ей печальную улыбку и почти незаметно кивает в сторону ее нетронутой тарелки. Она пожимает плечами. Как бы говоря, ну ты знаешь, как это бывает... Он знает. Когда Кэрролл повышает голос, он делает над собой усилие и пытается вникнуть в суть разговора. Что- то об «этой суке Айви Дикинс» и «ее промывания мозгов Сиси». Что-то о том, что Лили должно быть тупая или сумасшедшая, если еще не начала оспаривать волю матери. Чак хмурится. "Кэрол, мы действительно должны решить судьбу судебного иска прямо сейчас?" - говорит Лили. Она устало придерживает лоб ладонью. "Потому, что у меня было достаточно испытаний в течение одной недели". "Чем дольше мы ждем, тем больше вероятность, что она заберет деньги и сбежит," огрызается Керолл. "Это то, чего ты хочешь? " "Конечно, нет",- Лили говорит обессиленным голосом, она выглядит очень бледной, также как в ночь гибели Барта. Чак чувствует острую жалость к Лили и обращается к Керолл с глубочайшим презрением: «Вы, та кто нанял Айви выдать себя за свою дочь! Вы пытались обмануть семью на миллионы долларов! Вы причина этого кошмара! Поэтому, прекратите истерику и оставьте Лили в покое». Через стол, Эрик бросает на него благодарный взгляд. Керолл удивленно моргает, а потом снова обращается к сестре холодным вкрадчивым тоном: «Лили, не могла бы ты уточнить, что сын твоего бывшего мужа делает здесь? Мы договаривались, что будет только семья!» Вдруг громкий треск раздается в зале ресторана. Лола вскрикивает от неожиданности. Осколки разбитого стакана лежат в луже, возле кресла Серены. Рука, из которого выскользнул стакан секундой раньше, замерла в воздухе. Она с ненавистью смотрит на Керолл: «Он и есть семья! Потому что он действует как семья в отличии от некоторых!» Не говоря больше ни слова, она торопливо встает и хватает свою сумку. " Серена! ", - вскрикивает Лили. "Мне очень жаль, мама, но я не могу оставаться здесь с ней!", Серена быстро объясняет. "Я буду ждать снаружи вас, хорошо?" – и мчится к выходу. "Серена, подожди!" окликает Чак. Он швыряет салфетку на свой стул и догоняет ее. "Боже, я ненавижу ее"- Серена жалуется ему, когда они выходят за пределы ресторана. "И после всего, что произошло на этой неделе ... Я просто не могла ее больше терпеть. Ты понимаешь?" Вместо ответа, Чак достает косяк из внутреннего кармана пиджака. Он видит, как загораются глаза Серены, когда он зажигает его и выдувает облачко дыма. "Подожди... это то, что я думаю?" спрашивает она, с ликованием в голосе. Он снова не отвечает, кидает ей лукавый взгляд и сворачивает в переулок. "Давай сюда" -приказывает она, когда они, наконец, останавливается за мусорным контейнером. Она тянется за косяком двумя пальцами. В ответ он игриво мотает головой и делает следующую затяжку. Серена закатывает глаза: «держим… держим… выдыхаем, Басс", усмехается она. "Помнишь, это?» Он смеется и протягивает ей косяк- "Как я мог забыть? Я просто думал, что ты завязала". "Чак, я встречалась с Нейтом, помнишь?"- она с наслаждением делает затяжку. "Я никогда не видел, что бы ты курила с ним". Она выпускает дым и передает косяк ему: "И все же мы постоянно дымили" "Ага". "Я бросила курить в старших классах ", объясняет она. "Потому что Ден… ну он не одобрял», она делает паузу. "Ублюдок. Я была настолько глупа…" Чак задумчиво поднимает глаза. "Нуууу…. Я могу нанять для него киллера…» Серена хмыкает, а потом говорит с преувеличенной надеждой в голосе: «О, ты бы и правда мог?» Они смеются вместе. "Нет, на самом деле"- говорит она, улыбаясь, и они снова смеются. Громко. Они уже весьма легкомысленны под воздействием травы. И стоя там с Серенной, в переулке, усыпанном мусором, Чак понимает, что даже не может вспомнить последний раз, когда он так смеялся. Должно быть еще в старшей школе. "Помнишь, как мы накуривались второкурсниками в темной кладовке?" вспоминает Серена, передавая ему косяк. Она улыбается. "Боже, мы были такими глупыми детьми в то время." Чак слышит ностальгию в ее голосе и чувствует неприятный крен в животе. «Серена», серьезно произносит он, медленно поглаживая подбородок- «Я…» «Я извиняюсь, кстати". "Извиняешься за что?" "Ты знаешь…"- Он пожимает плечами. "За все, что произошло. Прежде чем ты уехала в интернат. И ... после". Она удивленно смотрит на него, слегка приоткрыв рот- "Я давно простила тебе это", бормочет она. Он кивает в знак согласия с благодарностью. "Ты знаешь, иногда я не могу поверить, насколько ты изменился», говорит она, качая головой, затягиваясь. Чак нервно сглатывает. "Это была Блэр"- хрипит он: "Она изменила меня». "Нет, Чак," -возражает Серена: "Это был ты. Никто не может измениться, если не захочет сам». "Она заставила меня хотеть измениться "- Его голос стал горьким и холодным. "Чтобы стать хорошим человеком. И посмотрите, куда меня это привело". "У тебя нет больше Блер"- говорит она печально: "Это правда". Он ничего не говорит. Просто смотрит на нее раненными глазами и глубоко затягивается. "Но ты по-прежнему хороший человек",- Серена говорит и ее голос становится выше. Он смотрит на нее с надеждой, прежде чем замечает Лили и успевает спрятать косяк за спину. «Эй, вы!»-окликает их Лили стремительно приближаясь, стуча высоченными каблуками по тротуару. «Что вы делаете в этом грязном переулке?!» Чак кидает на Серену полный паники взгляд. "Оооо, мы просто болтаем", Серена говорит слишком беззаботно. Она делает шаг вперед и пытается взять мать за руку. "Хотя ты права, это странное место… Пойдем» Лили демонстративно кашляет и отстраняется от рук дочери: «Серена, ты действительно думаешь, что я идиотка?» Она протягивает руку к Чаку: "Давай сюда!". «Ну, мам!»- ноет Серена, а Чак наконец то выпускает дым и закашливается. Лили забирает косяк и изящным движением подносит к губам. Когда она с наслаждением затягивается и открывает глаза, она видит две пары изумленных глаз. Чак и Серена потеряли дар речи. «Что?»- говорит она: «Я ездила с гранж-группой на гастроли в начале девяностых. Вы не можете делать вид, что вы удивлены!» Они продолжают смотреть на Лили с восхищением, когда она делает другую затяжку. Чак вдруг говорит осипшим голосом: «А где Руфус? Он не зарегистрировался в Импаер…» Губы Лили сжимаются в тонкую линию и она неохотно отвечает: «Он останется в Бруклине на какое то время». «Я не знала»- бормочет Серена, а Чак удивленно приподнимает брови. "У нас были разногласия"- Лили пытается закончить разговор, но они с любопытством продолжают смотреть на нее. Лили закатывает раздраженно глаза и выдыхает еще одну стройную струйку дыма. «Ну хорошо. Давайте будем считать, что я не одобряю его активное поощрение отношений его сына с Блер Гримальди, урожденной Волдорф» - Лили хмурится и скрещивает руки на груди: «Которая не только имеет сложную историю с моим сыном, но и была лучшей подругой моей дочери. Я не знаю, какого черта он думает!» «Ты не должна за него извинятся, мама»- шепчет Серена. Лили выбрасывает сигарету и обнимает за плечи ребят: «Послушайте меня минуту. Вы два прекрасных человека. И если кто то там не понимает, как им повезло иметь вашу любовь…» Она делает паузу и продолжает: «Тогда они просто не стоят вашего времени». Чак открывает рот, чтобы возразить. "Они не стоят "- повторяет Лили решительно. Она зябко поводит плечами: «Здесь холодно. Давайте вернемся в Импаер. Эрик, нас заждался.» "Хорошо"- говорит Серена со спокойным удовлетворением, и Чак соглашается: "Конечно". Они вместе выходят из переулка к ожидающей их машине. По дороге, Серена берет Чака за руку. Она подвигается к нему ближе и кладет свою голову на его плечо. Чак думает про себя с усмешкой, ничего себе, да она действительно обкурилась. Он хочет поддразнить Серену, но останавливается… Ощущение, что кто-то сейчас рядом умиротворяет его…
Сообщение отредактировал Julia77 - Понедельник, 18.03.2013, 19:13
Глава 3. "We were never feeling bored/Cause we were never being boring" –Pet Shop Boys, "Being Boring"
-------------------------------------------------------------------------------- Серене Ван дер Вудсен был сорок один год и она была прекрасна. Она была также очаровательна, как когда была подростком и уверенна, как может быть лишь женщина, которая была красива и желанна всю свою жизнь.
Однажды, весенним вечером, она присутствует на благотворительном балу в школе на Верхнем Ист-Сайде. Она идет по коридору, беседуя с главой ее фонда, и трое подростков, два парня и девушка, крадутся мимо них в сторону балкона. Они возбужденно хихикают и подталкивают друг друга. Один из мальчиков обнимает девушку за талию и начинает шептать ей на ухо, девушка отвечает остроумной репликой, второй парень смеется, и все они выходят на балкон, явно собираясь заняться чем-то предосудительным. Собеседница Серены недовольно цокает языком и говорит что-то о подростках и об отсутствии у них манер. А Серена вдруг вспоминает одну ночь в своей юности.
Той весной они с Чаком страдали из-за вероломства Дена и Блер, а Нейт вытащил их танцевать. Господи, это было двадцать лет назад!
Она вспоминает, как она сидит с Чаком перед телевизором в Импаер, с ногами на диване и несчастным лицом. Приходит Нейт, выключает телевизор и обращается к ним: «Знаю-знаю, ваша жизнь отстой, но вы оба уже достали каждый вечер оставаться дома и пялится в телевизор. Это скучно и непродуктивно! Особенно для тебя!»- он возмущенно тыкает пальцем в Чака. «Серьезно, тебе двадцать один год, а ты ведешь себя, как будто тебе сорок!». Чак возмущенно фыркает и просит уточнить Нейта, что именно он от них хочет. Нейт дарит им лучезарную улыбку и предлагает: «Пройдемся по клубам!?»
Она помнит, как почувствовала волнение в груди, о дааааа, Нейт прав, она готова пойти повеселиться.
Она помнит наряд, который надела: черное платье-майку с перекрещивающимися бретелями на спине, едва прикрывшее ее пятую точку и замшевые ботфорты выше колена. Помнит одобрительный свист Нейта и Чака, когда она выходит из своего номера в Импаер.
Помнит, как они разогреваются шампанским в лимузине и как вышибала почтительно поднимает перед ними тяжелый бархатный шнур ограждения. Пройдя сквозь красные шторы, они видят, что танцпол уже пульсирует толпой энергичных и вспотевших индивидуумов. Они проходят к бару, и Чак оставляет их, что бы поговорить с рыжей девушкой, с которой он явно имеет давнее знакомство. Вернувшись, он передает таблетку ей и Нейту, который командует: «Раз, два, три!». Они одновременно закидываются, запивают таблетки текилой и отправляются на танцпол. Танцевать, танцевать, ТАНЦЕВАТЬЬЬ!
Она помнит, как выходила в туалет час спустя и смотрела на себя в зеркало. Ее глаза черного цвета, только тонкие кольца радужной оболочки вокруг расширенных зрачков. Она прижимает руки к раскрасневшимся щекам и хохочет. Она так красива с этими черными яркими глазами! Она возвращается на танцпол, смотрит на друзей, по их глазам и улыбкам, понимает, что им также хорошо, как и ей. Они танцуют, Чак перед ней, а Нейт за спиной, их тела соприкасаются и со стороны их танец может показаться странным. Им было плевать, их переполняла бездонная любовь друг к другу. Она помнит, как чувствовала музыку в каждой клетке своего организма, как басы сотрясали ее тело, она выкрикивала тексты всех песен, что знала. Чак заставлял ее пить воду, поднося к ее губам бутылку, пить много воды. Они танцуют уже больше двух часов, их одежда пропитана потом. Серена забирает бутылку и выливает остатки воды на голову, что б хоть немного охладиться.
Она помнит, как DJ заводит безумный трек, который приводит всю толпу на танцполе в неистовое движение. Трек, который вставляет, как лучшее экстази. Трек, который позволяет почувствовать, что ты находишься в центре Солнца. Вдруг, она понимает, что счастлива, так счастлива, что все, что она может сделать, это подпрыгнуть высоко вверх и ее мокрые волосы развиваются, как хвост кометы. Нейт, ухмыляясь от уха до уха, снимает рубашку, вертит над головой и орет «О ГОСПОДИ! Я ЧУВСТВУЮ СЕБЯ БОГОМ!». (Этот момент они с Чаком вспоминают, каждый раз, когда хотят подколоть Нейта. На самом деле довольно часто). В этот момент Чак спонтанно ее целует, это не романтично и не сексуально, потому что они прямо сейчас на другой плоскости Существования, словно в раю, где нет места романтике и сексу, а есть только невинность. Поэтому, когда Чак разрывает поцелуй и упирается лбом в ее лоб, она просто закрывает глаза и улыбается. Они тихо раскачиваются, пока Нейт не налетает на них, что бы поцеловать их обоих. И они все смеются, нет чувства неудобства и паники, что что-то между ними тремя изменилось. Только ощущение, что они абсолютно очистились от всех страхов, горечи, чувства вины, и нет больше никаких препятствий между ними и Богом, ну за исключением, что они не нуждаются в Боге. Она понимает, что все, что сейчас ей нужно, это Чак и Нейт, потому что сейчас они три души, любящие, нежные и чистые и ничего плохого не может произойти пока они вместе.
Она помнит, как они выбегают из клуба, держась все вместе за руки, как огни Манхеттена мелькают в окне лимузина, как они крадутся мимо ресепшна в лифт, где они находят свои отражения столь очаровательными, что тупо смотрят в зеркала десять минут, прежде чем Чак нажимает их этаж.
Она идет в ванну и принимает самый славный душ в ее жизни (она остается там добрых сорок пять минут), после заворачивается в полотенце (которое просто восхитительно), а после натягивает шелковую пижаму Чака (которая так приятно ласкает ее кожу).
Она помнит, как выйдя из ванной, видит Чака, который воркует с Манки и чешет его за ушами, а в ответ собака бешено виляет хвостом. Видит Нейта, одержимого идеей вынести двуспальный матрас на балкон, что бы они могли лечь и наблюдать восход солнца. Они пытаются, и у них ничего не выходит. Чак вызывает двух охранников, что бы им помогли вынести матрас. Чак отваливает каждому охраннику по пять сотен за помощь. И все троя, наконец-то, плюхаются на матрас, а Манки ложится у них в ногах. Они раскуривают косяк, что бы облегчить отходняк от колес. Приносят одеяла, так как довольно прохладно. Она почесывает ногтями голову Нейта и Чака и слышит их благодарные стоны. Позже Нейт массирует ее плечи, она чувствует себя хорошо.
И когда солнце встает, Нейт имеет духовный момент в импровизированном стиле Тай-Чи. А она лежит головой на животе Чака, которая мерно раскачивается вверх-вниз в такт с его дыханием, его рука запуталась в ее волосах и они задумчиво смотрят на небо. «Солнце взошло» благоговейным тоном говорит Чак, как будто его удивляет, что Вселенная показала им достаточно щедрот для одной жизни и еще один день это слишком хорошо, что бы быть правдой. А потом Нейт возвращается к ним с широко раскрытыми глазами и говорит, что он кое-что понял о загробной жизни, что –то про огненный шар, как после смерти вам никогда не будет грустно , одиноко, страшно. Он говорит это длинное непрерывное предложение и они согласны с каждым его словом, потому что это настолько красиво, что это не может быть не правдой. Они думают, заказать завтрак, но понимают, что не голодны. Просто валяются и смотрят на небо, пока не засыпают.
Она спит между Чаком и Нейтом, и проснувшись около полудня любуется спящими друзьями. Они спят, как маленькие дети, свернувшись калачиками с приоткрытыми ртами. Она чувствует такой прилив нежности к ним, что боится за свое сердце, которое может лопнуть от любви. И она снова чувствует себя счастливой!
Все это вспоминает сорока однолетняя Серена и на секунду она теряет способность дышать. Она переполнена красотой этих воспоминаний. Вернувшись в реальность, она поддакивает недовольной женщине, но на самом деле она счастлива за этих детей! Более того она благодарна им, потому что она вспомнила себя двадцатиоднолетней, ее Нейта и Чака, и как сильно она любила быть молодой!
Сообщение отредактировал Julia77 - Среда, 20.03.2013, 18:48
Глава 4. "Some people get bit from the inside/When they talk it's cold and sour/And no, there's nothing they can do now/They've had their way too many times"-The Faint, "Let the Poison Spill From Your Throat"
-------------------------------------------------------------------------------- Блэр сидит, скрестив ноги, на постели Дэна, не моргая, смотрит на телефон, который держит в руке.
Фотография переполненного танцпола. На переднем плане, улыбающийся Нейт без рубашки завис в воздухе в середине прыжка. Его глаза закрыты, волосы мокрые и он очевидно размахивает руками над головой, изображение смазалось и руки выглядят как крылья ангела. На заднем плане Серена, положила руки на плечи Чака, подводка на глазах размазана, она смеется так, что видны все ее зубы. Чак что-то шепчет ей на ухо, его лицо почти скрыто растрепанными волосами Серены, но почему- то Блер знает, что он улыбается.
В сообщении под фотографией говорится, что Чак Басс замечен в Fat Black Pussycat в компании Нейта Арчибальта и Серены Ван дер Вудстон: «Ого, кто-то в полном отрыве, В? Мы ожидали увидеть Ч с красотками, на каждой руке, назло вам, но он предпочел компанию своих лучших друзей».
Глаза Блер сканируют изображение, которое она видела уже много раз. Они снова и снова останавливаются на тонкой полоске пространства между телом ее экс-любовника и телом ее бывшей лучшей подруги, на точеной талии, где рука Чака сминает ткань платья Серены.
"Что ты разглядываешь?" Она вздрагивает от неожиданности и поднимает глаза на Дена, который стоит в дверях своей комнаты.. "Ничего"- поспешно говорит она, небрежно бросая смартфон на кровать. "Обувь".
Ден наклоняет голову в одну сторону, как птица. «Точно обувь?»- уточняет он недоверчиво. Когда Блер не отвечает, продолжает: «Или это снова было сообщение в Сплетнице о минувших выходных?»
Блэр открывает рот, подыскивая слова, но не находит и виновато вздыхает. «Блер, ты же понимаешь, что Чак и Серена делают это специально, что б привлечь твое внимание!»- говорит Ден с абсолютной уверенностью. «Для того что бы ты почувствовала, что скучаешь (он делает паузу, что бы выдохнуть) по ним». «Скучаю?!»- возмущается Блер: «С чего вдруг я стану скучать по сомнительным развлечениям под наркотиками с кучей чужих потных людей на танцполе?» Она делает паузу и вкрадчиво продолжает: «У меня есть ты». Она смотрит на него ласково теплыми карими глазами. Ден улыбается, но глаза выглядят, как будто они сделаны из стекла.
"Я зашел спросит хочешь ли ты апельсиновый сок", говорит он. "Нет, спасибо, воды достаточно" говорит она.
Дэн выходит из комнаты, и она вздыхает, когда смотрит ему вслед. Ей так повезло иметь такого милого парня, думает она про себя. Она повторяет это себе как мантру, что бы это стало похоже на ее подлинные эмоции. И на мгновение у нее почти получается, и она почти чувствует себя счастливой. Но эфемерное чувство длится не долго, она вспоминает, что вероятно Ден нальет ей воду из-под крана. И смесь отвращения и презрения начинает подниматься из покрытых паутиной уголков души.
Она заталкивает их обратно. Напоминаю , говорит она сама себе новую мантру, не ври Дену. Я не должна врать Дену. Новая, улучшенная Блер Волдорф не лжет, не манипулирует, не интригует. Новая Блер не должна делать все эти вещи, потому что новая Блер милая и простая. И снова приходит привет из заросшего паутиной уголка души.
Но-но-но, говорит противный голосок в ответ. Это так сложно не лгать, когда он спрашивает, не против ли я фланелевых простыней или запаха чили Руфуса, пронизывающего лофт, или ржавой воды, которая льется несколько секунд, когда включаешь душ. Или нечесаных хипстеров на его творческих семинарах. Или душных вечеринок в тесных квартирках, где все пьют пиво и белые девушки с дредами жалуются на строительство элитной гостиницы в Бруклине. Ирония. И так сложно себя сдерживать от порыва пнуть его под столом, когда он пользуется не правильной вилкой на браньче у ее матери. Или подавлять желание закатить глаза, когда он смотрит с неодобрением, после ее комментария о юбке из прошлой коллекции на девице проходящей мимо, или когда он меняет тему, если она хочет обсудить статью о мировом рынке моды в Vogue .
«Завтрак подан!»- говорит Ден и ставит перед ней деревянный поднос. Блэр смотрит вниз на тарелку. Моргает. «Ты приготовил… картофель?» - делает отчаянную попытку казаться веселой. "ООО, это особенное. Домашнее жаркое а-ля Хамфри». Он захватывает вилкой кусок пищи и подносит к ее рту, при этом замечает ее гримасу ужаса. «Ты беременна?»- поднимает Ден бровь. Блер машет головой «нет-нет» и покорно открывает рот. "Ммм. Так вкусно", Блэр мычит с улыбкой, которая не доходит до глаз.
Черт! Я не должна врать Дену! Завтра, завтра все изменится. В конце концов, сегодня я облажалась дважды, а еще даже не полдень. Сегодняшний день уже разрушен, так что я дам себе поблажку! Завтра будет другой день. "Нууу ..." говорит Дэн поджав губы, направляясь к шкафу. "На сегодня, я думаю, этот галстук и рубашку… "Как думаешь?" Блэр улыбается и моргает. "Я думаю, ты будешь отлично смотреться, милый", она лжет ему сквозь зубы. Как только Ден снова поворачивается к шкафу, она выплевывает домашнее жаркое в наволочку. ____________________________________________________________________________________________________________________
«Ого!» одобрительно восклицает Чак. Серена внезапно появилась в зеркале за его спиной. Она одета в вечернее платье цвета мяты, с мелкими складками на талии и асимметричным подолом. Он разглядывает ее в панорамном отражении в зеркале, прежде чем его пальцы возвращаются к завязыванию бабочки, цвета аметиста. "Отличное платье", говорит он, закончив с галстуком. "А туфли?" спрашивает она, с легким беспокойством в голосе, когда подходит ближе и подол платья развивается у ее идеальных лодыжек. Чак оборачивается. Разглядывает ее Jimmy Choo. Он ухмыляется: "Крутые". "Так ты не возражаешь?" "С чего вдруг?" "Каблук 16 см, Чак". "И что?" он начинает путаться. Она подходит вплотную и встает рядом с ним. «Я выше тебя» Их глаза встречаются в зеркале, он на 9 см ниже Серены. «Мне все равно»- пожимает он плечами. Это правда. Ему наплевать. "Многим парням не нравится, что…" объясняет она: "Ну находиться с девушками, которые возвышается над ними ...." Она замолкает, и Чак точно знает, кого она имеет в виду под "многими парнями». Он пожимает плечами: "Ты моя экстренная пара! Мне не до жиру", говорит он с оттенком черного юмора. «Можешь носить все что заблагорассудится» . Кроме того туфли ему правда нравятся. Они настолько вызывающе выглядят, что Блер Улдорф не рискнула б их надеть. Ну старая Блер Улдорф.
"Так ...", говорит она, и садится на край кровати: « Расскажешь мне, что случилось с твоей парой?" Челюсти Чака напрягаются. Несколько дней назад он говорил ей, что собирается на второе свидание с моделью Chanel. Кларисса- густые длинные темные волосы, акцент Миссисипи, который удлиняет ее гласные после пары бокалов, довольно амбициозная. Почему то она расположила его к себе больше чем его обычные девицы, которых он снимал время от времени. Теперь он не упоминал о ней вообще… «Не о чем рассказывать» говорит он Серене, но звучит неубедительно, даже для себя самого. Серена сосредоточилась на браслете: «Мне показалось она тебе понравилась».
Чак смотрит на нее и вздыхает. Это не то, о чем они, как правило, говорят с ней. Но то как она смотрит, без тени лукавства в глазах, заставляет его чувствовать себя в безопасности. И он рассказывает.
После ужина они с Клариссой оказались в постели, в пентхаусе. Она была под ним, ее ноги были у него на плечах, ее грудь прыгала вниз и вверх, когда он еще увеличил темп и силу толчков, держась рукой за изголовье кровати. И вот когда ее глаза закатились, а его громкий стон возвестил о прибывшем оргазме, она беспомощно прошептала: «Боже, я люблю тебя!». Тут же ее глаза открылись, она испуганно посмотрела на него и хихикнула: «Извини, я не имела ввиду, и..»- она снова засмеялась, ожидая, что он будет удивлен и польщен бурной реакцией девушки, которую он только что трахнул.
Но ему было совсем не смешно. На самом деле, он почувствовал себя больным.
"Из-за Блэр"- произносит Серена, после того как он закончил рассказ. Чак ничего не говорит. "Чак, она действительно тебя любила ", Серена говорит озабоченно и сердито одновременно: «Ты можешь быть в этом уверен!" "Я уверен, что ей казалось, что она меня любит" – грустно говорит Чак, смотря в пол. Очевидно, что Серена собирается с ним спорить. Приводить кучу доводов и убеждать, как он неправ, но на деле, она не может найти ни слов, ни эмоциональных сил защищать девушку, которая разбила им сердца.
"Так ты не встречался с Клариссой после этого?" спрашивает она. "Я просто ..." Он вздыхает. "Я не могу". Делает паузу. "Я не мог даже смотреть на нее, после этого. Я сказал ей, что дело не в ней, а во мне, но думаю, она посчитала меня психом". Теперь настала очередь Серены ничего не говорить. "Как насчет тебя?" Чак пытается перевести стрелку. «Ты встречаешься с кем то?» Серена еще больше мрачнеет. "Я ..." Ее рука трепещет в воздухе, как если бы она прогоняла насекомых. "Я не могу. Я просто не чувствую себя…" "В безопасности", он заканчивает ее предложение, зная точно, что она имеет в виду. После того, как вы потеряли, больше чем можете себе позволить потерять, безопасность становится вашим главным приоритетом. Понимание, приобретенное слишком дорогой ценой.
Сообщение отредактировал Julia77 - Среда, 20.03.2013, 18:55
«Я просто хотел сказать, что ты могла бы приложить хоть каплю усилий…» говорит Ден недовольным тоном, когда они с Блер поднимаются по лестнице на приеме Аллегры Версаче.
«Ну, конечно! Можно подумать, что это моя вина!», шипит Блер: « Ты когда нибудь думал, как трудно интегрировать тебя в беседу с людьми на мероприятиях, если практически по всем ты прошелся в своей книге, боже!» Она хватает бокал с подноса проходящего мимо официанта и почти полностью опрокидывает в себя. «Ты видел, как Аллегра посмотрела на меня? Нет ни шанса, что я получу в этом году удачные места на неделе моды в Париже!!!».
В последнее время Блер все чаще замечала, некое раздвоение личности. Конечно, она хотела поехать в Париж, и не только потому, что хотела посмотреть показы, но и потому что мечтала увидеть свои фотографии в таблойдах без оскорбительных подписей, где ее поведение сравнивают с Бритни Спирс образца 2007 года. Но в тоже время она надеялась, что Ден тут же начнет ее успокаивать и шутить, как он будет любить ее, если она переедет в Бруклин и ему плавать, на мнение гостей о них на этом приеме и что, все что ему нужно это ОНА, что она всегда будет особенной и идеальной, независимо от того, что о ней говорят другие люди.
Но Ден не говорит ей этих приятных вещей. Он вообще ничего не говорит. Он перегнулся через перила и внимательно смотрит вниз с потрясенным выражением на лице и Блер делает шаг вперед, желая узнать, что может быть более интересным для него, чем она!
Чак и Серена позируют вместе на ковровой дорожке фотографу. Ее рука на его плече, его рука на ее талии. Фотовспышка освещает их лица, оба выглядят счастливыми и непринужденными. Фотограф благодарит их и уходит, но Чак хмурится и притягивает Серену ближе. Cекунду он вглядывается в ее лицо, затем облизывает кончик указательного пальца и проводит им вниз по скуле Серены. Пока он совершает манипуляции с ее лицом, Серена стоит не мигая в его объятиях. И когда он показывает ей блестку, которую снял, она откидывает голову и весело хохочет. Ее смех музыкальным эхом проносится по лобби и достигает балкона, где стоит Блер, которой кажется, что ядовитая стрела вонзилась в ее сердце.
"Невероятно", говорит Дэн. "Меня не волнует, что они здесь", отвечает Блэр слишком быстро. "Да, неужели?!", ерничает Дэн. "Уж точно не так сильно как тебя! ", она отходит от перил и начинает злиться на Дена, за то, что он до сих пор не увел ее из места, где они стали свидетелями такой непринужденной близости между своими бывшими любовниками. Утешая ее, говоря, что они прямо сейчас могут вернуться в лофт, где она будет защищена от той жизни, которая когда-то была у нее. «Меня это волнует, потому что я забочусь о тебе!», говорит Ден, но его слова остаются пустым звуком для нее, потому что он даже не смотрит на нее больше. Его глаза устремлены на этаж ниже.
И когда он начинает, спускается по лестнице с прямой спиной и оскорбленной миной, Блер стискивает зубы и жестом подзывает официанта с напитками.
Внизу, Серена просит Чака принести ей белое вино, а когда он уходит к бару, она чувствует легкое прикосновение к плечу и поворачивается с улыбкой на лице. Когда она видит, кто стоит перед ней, ее улыбка сразу исчезает. "Что ты здесь делаешь?", интересуется Ден недовольным тоном. "Я-я с Чаком", словно оправдывается она, указывая через плечо, "Они дружат с Аллегрой…" «Да что с тобой не так!?», Ден начинает отчитывать ее злобным тоном: «Вы просто уже не знаете, как извернутся! Сначала было сообщение в Сплетнице, теперь ты появляешься с НИМ здесь!», он разглядывает ее, словно ищет доказательства: «Ну, что мы с Блер должны ожидать в следующий раз, Серена? Ван-дер-Басс секс-видео?»
Серена вздрагивает, как будто он только что ударил ее. Она выглядит совершенно беззащитной, как нежное существо, которое кинули в чужую среду обитания. «Просто потому, что ты несчастна, не значит, что нужно портить жизнь людям, которые счастливы», продолжает Ден. И она понимает, что больше не может слушать его, и не будет слушать, не будет больше принимать яд от человека, который когда-то утверждал, что он будет любить ее вечно! Она разворачивается и быстро уходит от него, чуть не сбив Чака, который возвращается с двумя бокалами.
Чак видит лицо Серены, а затем смотрит на Дэна, хмуря брови.
«Так», говорит он с угрозой в голосе, и ставит бокалы на ближайший стол: «Ты должен держаться от нее подальше!». "Это низко, Чак, даже для тебя," Ден кипит. "Что, черт возьми, ты говоришь?", практически рычит Чак. «О, боже, так трудно догадаться!», ерничает Ден: «Ты являешься сюда сегодня вечером в сопровождении Серены! Из всех возможных вариантов на земле, ты приходишь с ней! Ты просто не можешь оставить Блер в покое?! "Я даже не знал, что Блэр должна была быть здесь сегодня", с отвращением говорит Чак.
«Ну, конечно!!!», переходит на визг Ден: «Иначе, зачем бы ты притащил ее?!». Он кивает в сторону, куда бежала Серена. «Мы пришли вместе потому, что Серена мой близки друг!» шипит Чак злобно. Дэн издевается: "Да что ты! Близкий друг? Действительно?» "Да, Хамфри, друг. Дружба - отношения, основанные на взаимном уважении, привязанности и доверия. Неудивительно, что ты так чертовски запутался. Ты же понятие не имеешь, что это означает».
Ден качает головой: «Знаешь, что? Ты не смеешь мне говорить это! Ты меня слышишь? Потому что это ты ничего не знаешь ни о дружбе, ни о любви. Потому, что если бывает какая либо форма эмоционального… аутизма, то это именно твой случай!»
Чак пристально смотрит на Дена какое- то время, его глаза горят, рот слегка приоткрыт. Кажется, что у него просто слишком много слов, чтобы сказать, и он должен придумать способ, чтобы сказать их все сразу.
« Ты когда-нибудь слышал историю дерьмового острова, Хамфри?», наконец спрашивает он. «Уммм», Ден застигнуть врасплох. Он моргает, чувствуя, что вопрос с подвохом: «Нет». «Я прочел про него в романе Мураками», продолжает Чак: «Действительно блестящая и совершенно оригинальная книга. Ты должен ее прочесть, может быть, она вдохновит тебя написать, что нибудь кроме сборника светских сплетен».
Чак прочищает горло: «Где-то далеко-далеко, есть дерьмовый остров. Остров без имени. Остров, которому даже не стоит давать название. Он покрыт рощами с дерьмовыми пальмами, на которых растут дерьмовые орехи, которые испускают дерьмовый запах. И на этих пальмах живут дерьмовые обезьяны, которые питаются этими дерьмовыми орехами целыми днями. А потом они гадят. Страшно представить, как воняет их дерьмо, но оно падает на землю и питает пальмы, на которых растут дерьмовые орехи, которые едят дерьмовые обезьяны… Это бесконечный цикл». Чак выдыхает и продолжает: «Вот я стоял здесь, и глядя на тебя, вдруг вспомнил эту историю. Потому что есть определенный вид гниения, который идет на поддержание самого себя, самовоспроизводящейся процесс. И как только он начинается его невозможно остановить. Улавливаешь мою мысль, Хамфри?», интересуется Чак: «Ты не всегда был таким. В смысле, ты всегда был хреновым, потому, что всегда был самодовольным и считал себя лучше остальных. Однако за последние несколько лет, ты создал свой бесконечный дрьмовый цикл, не так ли? И все же, тебе как-то удается убедить себя, что ты хороший парень. И это чертовски смущает меня ".
«Отлично!», Ден прерывает его с фальшивым смехом: «Теперь я должен спросить, какого черта ты несешь? Потому что хороший парень здесь я! Я заботился о Блер все это время, и….»
«Нет, это не так», перебивает его Чак: «Ты относишься, ко всем как к дерьму. Даже к друзьям, даже к семье, даже к людям, которые раньше были важны для тебя. Только ты мог написать роман, который унижает каждого человека, которого ты знал, а потом удивляться, что кто-то может думать, что ты больше не милый «Lonely Boy» из Бруклина.
Дэн открыл рот, но Чак продолжает:
«Единственное исключение Блер», признает он: «но с ней ты обращаешься как с неразумным ребенком, что вряд ли лучше. Я видел ее фотографии в пышном розовом платье и пластиковой короне на голове. Она была похожа на шестилетку в карнавальном костюме. Ты выставил ее на посмешище, когда даже чернила еще не высохли на документах о ее разводе. Это было жалкое зрелище».
«Так что не рассказывай мне, как ты заботишься о ней», продолжает он. «Все что ты сделал, это взял взрослую женщину и превратил в маленькую девочку, которая полностью зависит от тебя. Уверен, ты режешь ей стейк в ресторане. И ты потакаешь ей, потому что хочешь, что бы она нуждалась в тебе, иначе у тебя не было никакого способа получить ее».
«Поэтому, ты не хороший парень, Хамфри», голос Чака звучит устало, как будто он исчерпал все силы и не может поверить, что ему пришлось говорить эти вещи вслух. « Ты манипулирующий, мелкий, эгоистичный и созависимый субъект, находящийся в плену своих субъективных оценок, самодовольный и жестокий, по отношению к тем, кто не дотянул до твоих смешных стандартов. Поэтому ты дерьмовый человек. И где то глубоко в самом темном углу твоей души, где осталась унция самосознания, ты понимаешь это».
Чак разворачивается и уходит.
Минуту или две, Ден стоит парализованный, чувствуя подступающую тошноту, словно он летит на потрясающей скорости в ужасную черную яму. _____________________________________________________________________________
Разыскивая Серену, Чак сталкивается с Блер и чувствует ярость. И на этот раз он позволяет себе ее чувствовать, потому что его достало подавлять в себе гнев по отношению к Блер. И теперь, когда он, наконец, позволяет себе это, он понимает что ему нечего сказать ей. Он просто не может поверить, что она предпочла ему такого ничтожного человека.
Чак проходит мимо Блер и из его рта вырывается лишь презрительный смешок, который он маскирует кашлем.
В этот момент он видит Серену, ее лицо все еще опухшее от слез, он подходит к ней, берет за руку и уводит. Серена успевает лишь оглянутся на Блер, которая застыла, как будто превратилась в соляной столп.
«Ты можешь в это поверить?» говорит Блер Ден, несколько минут спустя, подходя со стаканом бурбона: «Они здесь вместе!».
Блер все еще смотрит в сторону, куда удалились Серена с Чаком и ей требуется время, что б очистить горло: «Знаешь, мне плевать, даже если они спят вместе», говорит она и сразу чувствует отвращение к своим словам.
«Мне тоже», говорит Ден, делая большой глоток бурбона: «Я имею ввиду, что, скорее всего, у них ничего нет», добавляет он быстро, не желая расстраивать ее: «Принимая во внимание их послужной список, если этому суждено было случиться, то уже случилось бы».
И странный свет появляется в глазах Блер, она понимает, как она может наказать Дена Хамфри за этот ужасный унизительный вечер: «Ну, на самом деле у них было кое- что на втором курсе старшей школы». Она говорит беспечным тоном: «но звезды не сложились!»
Ден кивает, а потом с ужасом смотрит на нее: «Подожди, что?» «Ну… секретный роман» Ден моргает: «Этого никогда не было в Сплетнице!», задыхается он. «Как я и сказала…» Блэр пожимает плечами. «Это был секрет». Она, с издевкой, смотрит на Дэна: "Хочешь сказать Серена никогда не говорила тебе?" Она отворачивается от его изумленного лица, делает глоток из своего бокала и невинно продолжает: «Удивительно, почему она тебе не рассказала».
_____________________________________________________________________________ «Мне очень жаль» говорит Чак Серене, и она отвечает тихим голосом : « Это не твоя вина. Ты не мог знать, что они там будут».
Они сидят на заднем сидении лимузина и хотя они покинули прием почти десять минут назад, Серена видит, что Чак в бешенстве. Он шумно дышит и вытирает ладони о бедра. «Спасибо, что заступился за меня», Серена пытается разрядить обстановку. «Я не сказал и сотой доли того, что заслуживает Хамфри», отвечает Чак с нескрываемым раздражением. «Он действительно достал тебя, да?» «Я не злюсь на него», говорит он с издевкой: «Мне должно быть не наплевать на него, что бы злиться».
Серена смотрит на него, понимая, что он имеет в виду, и на кого именно он зол.
«Я ненавижу ее, Серена», говорит он мрачным голосом, и качает головой несколько раз. «Я люблю ее, и я ее ненавижу. А я хочу не чувствовать к ней ничего. Просто забыть».
Он зажимает переносицу пальцами левой руки, а она берет его за правую. Переплетает пальцы со своими. Но он не двигается и не открывает глаз. «Все образуется, Чак»- шепчет она. Чак смеется и убирает руку с лица: "Я надеюсь, ты права", говорит он в пространство перед собой: «Потому что я не уверен, что вынесу это больше».
В ответ она обнимает его за плечи: "Ну, ты в безопасности со мной", она шепчет ему, и кладет голову ему на плечо.
Это происходит внезапно. Она не может точно определить, что это такое. Может быть, это запах его одеколона или тепло его кожи на шее или комбинация миллионов других невысказанных вещей. Чак притягивает ее ближе и его рот уже в сантиметре от ее рта. Она замирает в его объятиях, он наклоняется и медленно, преднамеренно и требовательно целует, а она отвечает ему.
Это не так, как он поцеловал ее на танцполе на прошлой неделе. То был праздничный вид поцелуя. Поцелуй для того, от кого ты только что узнал замечательную новость. Как о конце войны, или рождение ребенка.
Это зрелый, откровенный и сексуальный поцелуй. Их рты двигаются инстинктивно, жадно, по шаблону знакомому им обоим.
Она закрывает глаза и теряет себя в их страсти, уже чувствуя прилив эндорфинов в мозгу. Вспоминает, как невероятно хорошо чувствовать себя желанной. Она не чувствовала себя так давным-давно. Чак уже усадил ее на свои колени и жадно гладит ее бедра, а она слышит свой протяжный сладострастный стон, но вдруг понимает, где и с кем это происходит, начинает думать о последствиях и паника накрывает ее.
Она ставит руки на его ключицы и мягко, но уверенно отталкивает его. "Чак-я-не-думаю-что-это-хорошая идея", говорит она поспешно. Чак ошеломленно смотрит на нее, словно не узнает, потом отводит взгляд и прочищает горло: «Ты права», он отпускает ее бедра и она перекатывается на свое место: «Мне очень жаль. Я… Я не знаю о чем я думал».
«Хорошо», говорит Серена, едва слыша свой голос, так сердце оглушительно стучит в ее груди: «Ты действительно в раздрае прямо сейчас. Я тоже…»
Чак трет ладонью лицо, при этом выглядит весьма смущенным. Серена проклинает себя за то, что позволила ситуации выйти из под контроля. Но она действительно отчаянно нуждалась в нем все последнее время. Его имя появляется на экране телефона девять раз из десяти, как только она нажимала кнопку «вызов». Чувствуя себя жалкой и растерянной, она отворачивается от него к окну.
Тяжелая тишина повисла в лимузине.
Спустя какое-то время она поднимает руку к губам и осторожно трогает их. От его поцелуя все еще горит рот.
Сообщение отредактировал Julia77 - Среда, 20.03.2013, 19:36
Это так странно, когда встречаешь текст, где изложены все твои мысли.
Перевод я затеяла ради 4 главы, но и первые три мне очень нравятся. Так вот, в 4 главе озвучены все мои мысли по поводу персонажа Дена Хамфри и Даира в целом
В оригинале фик не дописан и я не думаю, что автор к нему еще вернется, НО есть еще 5 глава, в ней рассказывается о «секретном романе Чака и Серены» в школе и роли Блер в нем. Так что кому интересно идите в оригинал. На самом деле, на основании этой главы у автора есть занимательная теория о поведении Чака в пилоте по отношению к Серене (за что он собственно извиняется во 2 главе). Спасибо за внимание
Наслаждайтесь хе-хе 
